/сокращенный вариант/
Как-то раз зимой сидели мы с другом и, наслаждаясь лонг-дринком, обсуждали события прошедшей недели.
- Слушай, Ди, у меня идея! - вдруг воскликнул Андрюшка и неожиданно резво вскочил с дивана.
Я осторожно поставила бокал на стол и, задрав голову, воззрилась на своего двухметрового друга.
- И?
- Видишь вон там здание трехэтажное?
- Ну?
- Что «ну»? Это наш спорткомплекс. Сейчас - ночь, там никого нет. Давай возьмем с собой бутылки, бокалы, залезем на крышу и будем пить баккарди с колой там, а не дома!
- Эээ... А как мы попадем на крышу? – задала я вполне резонный вопрос.
- Сбоку на здании есть пожарная лестница, она почти до самой земли, по ней и заберемся! - успокоил меня Андрюха.
Если бы не «баккардя» в крови, даю голову на отсечение, что, после такого предложения покрутила бы пальцем у виска и заявила Дюше, что он просто спятил. Но в тот момент его предложение показалось мне весьма заманчивым, несмотря на то, что термометр за окном показывал -23 градуса. Не сговариваясь, мы бросились в прихожую, но...тут я вынуждена была резко затормозить.
- Дюш, как ты думаешь, норковая шуба и сапоги на шпильке будут достаточно эротично смотреться на пожарной лестнице? – ехидно поинтересовалась я.
- Ну, знаешь ли, женской одежды у меня нет, - озадачился Андрюха. - Могу предложить только свои шмотки.
Мне немедленно было выдано «обмундирование», но… Если джинсы и рукава Андрюшкиной дубленки я, просто подвернула, то вот с обувью дело обстояло хуже: четыре пары шерстяных носков, увы, не смогли увеличить мою ступню с 35 до 45 размера.
Пока я, опустив голову, с тоской рассматривала предложенную мне обувку, сбоку раздался какой-то не то всхлип, не то рыдание. Обернувшись на звук, я увидела Дюшу, согнувшегося пополам в приступе хохота.
- Уиииыыы...ххххх....ыыыыыы.... – подвывал Андрюха, тыча в меня пальцем и не в силах произнести ни слова. Я попыталась строго взглянуть на него, но тут шапка, которую он мне выдал, неожиданно повела себя совсем по-предательски - съехала боком на лицо, полностью закрыв обзор слева.
После этого подвывание с андрюшкиной стороны перешло в похрюкивание и судорожное всхлипывание.
Вдоволь насмеявшись, мы таки приступили к осуществлению задуманного. Добравшись до злополучной пожарной лестницы, я с тоской воззрилась на нее.
- Дюша, я ща те в лоП врежу! Кто говорил, что она практически у самой земли?
- Ну, прости, Ди, не подрассчитал немного, - виновато пробурчал Андрюха.
Но я тут же нашла выход (ити ее, эту «баккардю» в моей голове!).
- Значит, так! – скомандовала я. – Сейчас ты отдаешь мне все, что распихано у тебя по карманам, и лезешь вверх. Потом я возвращаю тебе имущество и лезу сама.
Сказано – сделано. Однако друг-то мой легко дотянулся до первой ступеньки и забрался на лестницу. А, вот то, что происходило дальше, надо было бы снимать на камеру. Но было некому.
Итак, на улице ночь. Холодная такая, понимаешь, зимняя ночь. Худой и длинный мужик сидит на пожарной лестнице, наблюдая сверху следующую картину.
Аки мартышка в балахоне, я стала активно подпрыгивать вверх, пытаясь ухватиться за первую ступеньку. Но эффект оказался нулевым - до перекладины допрыгнуть не удалось. Вымотавшись от бесплодных попыток, я использовала пару фраз, содержащих ненормативную лексику, дабы утихомирить Андрюшку, который давился хохотом, глядя на меня сверху вниз.
Но тут мне пришла в голову гениальная идея! (настучать бы по этой самой голове за ее гениальность!)
Справа от пожарной лестницы располагалось крыльцо со ступенями, ведущими к запасному выходу. С обеих сторон крыльца добрые люди присобачили перила из металлического уголка. Так вот, эти самые перила оказались на одном уровне с лестницей и… всего лишь в полутора метрах от нее.
Мне бы, бестолковой, остановиться в этот момент, но – куда там! Баккардя-то бушует в крови!
Я взгромоздилась на перила (прошу не забывать, что на мне была дубленка 50-ого размера, вместо 44-ого, и утепленные «ласты» 45-ого ), примерилась взглядом к лестнице и, имея за плечами статус КМС по гимнастике, сделала максимально широкий шаг левой ногой. Нога в утепленной «ласте» уверенно встала на ступеньку пожарной лестницы, но... в этот момент, моя правая нога начала скоренько-скоренько так скользить вправо.
- Мама! – завопила я, продолжая плавное скольжение одной ногой. – Я куда-то едууу! Андрей перестал смеяться и заметался в панике, не зная, чем мне помочь, но тут же снова расхохотался.
Судите сами: в ночной тишине,..ярко освещенная фонарями спорткомплекса,..в позиции поперечного шпагата раскорячилась какая-то непонятная личность, пытающаяся не то забраться на пожарную лестницу, не то слезть с нее!
Что делать дальше, я не представляла, но и оставаться в позе поперечного шпагата тоже было как-то не с руки. В течение 2-3 минут я несколько раз пыталась осторожно подтянуть к себе «уехавшую» ногу.
«Баккардя» продолжала бурлить в крови, а я упорно продолжала качать мышцы ног!
В очередной раз, подтянув правую ногу, я напрягла все мышцы тела, еле заметным усилием оттолкнулась правой ногой от перил, и, как кошка в прыжке, вытянулась вся в направлении радиусного ограничителя лестницы... Когда же поняла, что руки намертво вцепились в железяку, до меня дошло, что я выиграла схватку с лестницей! Издав победный клич апачей, я, с блестящими от эйфории глазами, повернула голову в андрюшкину сторону.
- Это было круто, Ди! – выдохнул он и,... не дав мне насладиться триумфом, тут же скомандовал: «А теперь – наверх!».