Чем дольше мы живём не свете, тем чаще вспоминаем прожитые годы, а иногда дни, минуты, и мгновения. Вот и я всегда каждый год вспоминаю то время, когда жил в Казахстане, жаркое лето, неимоверную жару с ветрами, дующими из пустыни, которые там называют суховеями. Красива степь ранней весною, когда внезапно, буквально за неделю, она освобождается от так надоевшего за зиму снега, и тёплые лучи солнца быстро прогревает землю. Природа просыпается и, впитывая, как губка, солнечное тепло, распускается молодыми листочками травы, вишнёвым цветом и, конечно же, тюльпанами. Спешит природа насытиться теплом после холодов зимы, знает, что очень скоро пока суховеи высушат траву и землю до такой степени, что полопается земля на целый метр в глубину от недостатка влаги и, возможно, до самой осени с небес не капнет ни единой капли дождя. В середине апреля ещё лежит в степи почерневший снег, а уже через десять дней, числа двадцать восьмого мы, мальчишки и девчонки, после уроков, кинув на стол книжки и тетрадки и, не забыв переодеться, гурьбой бежим на железнодорожную станцию. Железнодорожные пути со станции в обе стороны идут на подъём, и тащившие тогда небольшие составы паровозы тяжело преодолевают эти затяжные подъёмы, до предела сбавляя скорость, чем мы всегда и пользуемся. Тихо, чтобы не видели железнодорожники, ищем вагоны с тамбурами и дожидаемся недалеко от насыпи, когда паровоз, посвистев, не тронет с места состав. Пока состав не набрал скорости, мы успеваем благополучно расположиться в тамбуре вагона.
Поездка наша длится не долго, минут двадцать. Не успев набрать скорость, паровоз начинал усиленно дымить, а скорость состава снижаться. На подъёмах она замедляется так, что мы свободно спрыгиваем со ступеньки вагона на землю и, не падая, бежим под откос. Девочки не отстают от нас и, хотя и визжат от страха, тоже прыгают вниз, на насыпь. Иногда они падают, в кровь, расшибают колени, но никогда не плачут. Только прихрамывают да весело переговариваются между собою, обсуждая поездку.
- Ребята, смотрите, как много здесь тюльпанов, - не скрывая восторга, кричат они. Перед нами была роскошная, в цветах, степь. Тюльпаны растут от железнодорожной насыпи и до самого горизонта. Они разных раскрасок - жёлтые, красные, белые, жёлто-белые и даже какого-то невообразимого цвета, но такие прекрасные, что от их обилия и расцветок захватывает дух.
Девочки начинают рвать цветы, а мы, опытные мальчишки, ищем в ложбинах небольшие озёра талой воды и бежим туда, чтобы искупаться, поплавать в озере. По берегам этих, созданных природой, водоёмов, ещё кое-где лежит не растаявший снег, но это никого из нас не пугает. Вода уже, по–летнему, тёплая. Окунаемся в воду с огромным удовольствием. Дикий лук и чеснок. Каким деликатесом он нам кажется. Хрустя, с удовольствием едим его и, по-рыцарски, угощаем девочек. Девочки рвут зелёни в запас, в карманы, чтобы привезти домой и угостить родных. Охапки благоухающих цветов, пока они рвут зелень, лежат на земле. Они начинают вянуть, а мы только начинаем рвать цветы. Хитрые, мы успели и цветов нарвать, и искупаться.
Нам в то время никто не говорил, что тюльпаны редкие цветы, что их нельзя рвать просто так, бездумно, что они занесены в Красную книгу. Слишком много их было в степи. Да и какой мальчишка (или девчонка), выдержит, чтобы не нарвать букета цветов, когда их так много вокруг и они никому не принадлежат, цветы без хозяина. В то время мы не представляли праздника 1 Мая без тюльпанов, без родного тюльпанного запаха. Почти у каждого участника демонстрации в руках были тюльпаны. Нам тогда казалось, что это так и должно быть. Нам даже в голову не приходило, что мы, совершая эти поездки, подвергаем себя смертельной опасности и риску остаться калекой на всю жизнь.
Назад, на станцию, тоже едем на товарном поезде. Садиться на поезд надо на ближайшем разъезде, где мы его и ждём. С разъезда к нашей станции поезда набирают под уклон большую скорость, и потому на ходу заскочить на подножку тамбура не удаётся даже самым отчаянным мальчишкам. Родители наши особо и не интересуются, каким образом нам удаётся привозить домой так много цветов, думают, что мы пешком ходим в степь за ними. Отчаянные головы, мальчишки и девчонки, мои сверстники.
Сейчас я ни за что не пустил бы своих детей или внуков одних, без взрослых, в степь. А тогда это было в порядке вещей. До сих пор тюльпаны – мои любимые цветы. Только вот запаха тюльпанов я очень давно не слышу. Совсем не пахнут тепличные тюльпаны. По размеру они намного больше своих степных диких тюльпанов, но нет в них той нежности и того запаха, которым они, тюльпаны, встречали нас в апрельской, Казахстанской степи.