НИНА ОМЕЛЬЧЕНКО
И нас опять поглотила та же болезнь, вернее, рецидив – говорят, он хуже самой болезни!
1 и 2 мая были праздники, никому никуда было не надо, да мы бы и так не пошли! Мы даже не разговаривали особо, ничего не обсуждали, не просили друг у друга прощения – в общем, вели себя как сумасшедшие, то есть как обычно!
Хорошо, что поздно вечером, ещё 30, Костя позвонил моей маме и сказал, что я не приду. Так и сказал:
- Здравствуйте, Антонина Александровна, это Костя. Нина домой не придёт, она останется у меня. Я бы хотел, чтобы навсегда!
И повесил трубку. Может, мама и звонила мне, но я ничего не слышала!
Мы съели то немногое, что было в холодильнике, но предпочитали слушать бурчание голодных животов, чем вставать с разворошённой постели и выходить из дома! Лежали, уткнувшись носами друг в друга, и шептались, будто кто-то мог подслушать и украсть нашу тайну.
Наконец, утром 3 мая – это был последний выходной день, мы начали приходить в себя.
- Нин, как хочешь, но я тебя больше не отпущу. Сейчас оденемся, съездим к тебе и соберём вещи. Моих не будет до конца мая, потом, конечно, мать вернётся. Если ты не хочешь здесь жить, я могу снимать жильё, но хватит только на комнату, ведь надо ещё и есть, а я не так много зарабатываю. И, кстати, мне уже есть восемнадцать, ты помнишь? Дождёмся июля и сразу поженимся. Ты какую свадьбу хочешь? Чёрт, где была моя голова, я денег совсем не копил, тратил всё! Ну, что ты молчишь?
Я лежу на животе и с наслаждением слушаю Костины разлагольствования, мне нравится каждое слово!
- Люблю тебя, - я улыбаюсь.
Костик сгребает меня в охапку:
- Говори мне это часто-часто, чтобы я поверил, что всё это правда, и ты мне не снишься! Так страшно быть мёртвым! Не хочу больше никогда!
Наконец, мы разыскали наши одёжки и поехали ко мне домой. Мама распахнула двери и пристально посмотрела на нас. Вздохнула и впустила в квартиру.
- Н-да, чему быть, того не миновать, - констатировала она, - Руки мойте, пойдёмте есть, вам, похоже, усиленное питание требуется.
Костя сообщает маме своё решение, мама, естественно, в шоке, а я сижу, смотрю на них и глупо улыбаюсь – все старания психолога, все тренинги и разложенные по полочкам планы на жизнь, всё пошло прахом, стоило ему лишь дотронуться до меня! И прекрасно! Пусть лучше меня всю жизнь трясёт, как в лихорадке, чем то состояние, в котором я жила последние полгода! Я встаю со своего места, пролезаю под Костину руку, которой он жестикулирует, убеждая маму в своей правоте, сажусь к нему на колени и начинаю целовать мелкими, скользящими поцелуями его плечи и шею. Разговор прерывается, естественно, и покрасневший Костик уносит меня в комнату.
- Я просто хочу тебя предупредить, - говорю я, когда он кладёт меня на диван, - Что ты имеешь дело с полной дурочкой, поэтому подумай хорошо, тебе это надо?
- Да! – радостно восклицает Костик, набрасываясь на меня.
В общем, несмотря на мамино сопротивление, мы собрали мои вещи, так чтобы я завтра могла пойти в школу, зашли в магазин за продуктами и поехали домой.
Домой! Как здорово это звучит!
Костя убирал, я готовила – это были как раз те, простые и безыскусные мечты, что мы лелеяли с 9 класса. Да и дочка, которой Костя собирался косы заплетать, могла появиться раньше, чем мы ожидали! Никто из нас ни разу не вспомнил о контрацепции! Мы вообще обо всём забыли!
И тут раздался звонок в дверь…