Нет, она была совсем другой…. Не похожей ни на одного из моих родственников. Она была особенной…. Порой по-детски привязчивой, а иногда необыкновенно проникновенной и чувственной.
Когда наступала ночь, она теребила меня за руку и вкрадчиво просила:
- Ну, Оксан! Ну, расскажи мне ещё какую-нибудь сказку!
- Спи уже! Поздно.
- Нет, ну ещё-ё-ё, хотя бы немнооожечко, одну единственную ска-а-а-зочку!
Разве же тут откажешь, любимой сестрёнке? И я начинала рассказывать с предисловием какую–нибудь затянувшуюся сказочную историю, которую придумывала тут же на ходу. Временами останавливалась, прислушиваясь к ровному дыханию Анютки, но она, как будто очнувшись от глубоких мыслей, вновь спрашивала:
- А дальше?
А я всё рассказывала и рассказывала….
Летом к нам всегда приезжали в посёлок городские родственники. В доме сразу же всё менялось, становилось как-то радостней и светлее. Кругом слышались детские голоса, перемежаясь со взрослой речью.
Анютка приезжала всегда с отцом и младшей сестрёнкой Леночкой. За эту зиму она очень вытянулась, и её хрупкие плечики напоминали перекладину турника с болтающими по бокам плетями, а платьице висело как на тонкой тростиночке и развевалось при разворотах в разные стороны. Ей шёл шестой год, а мне было 13 лет и эту разницу между собой мы, практически, не чувствовали. Мы играли на улице в разные детские игры с соседскими девчонками и Анютка от нас не отставала. У меня был велосипед, и я усаживала её к себе на рамку и мы мчались, как быстрый ветер по улочкам, посыпанным гравием. Оказывались то на пришкольном участке школы, где я училась, то на речке, где росла черёмуха, откуда всегда возвращались с чёрными языками от вяжущей черёмухи и вымазанными ягодами карманами. Лето пролетало незаметно, наступала осень, и мы вновь расставались на целый год.
Однажды осенью, отец Анютки дядя Валера, привёз из города страшную весть о том, что Анютку сбила военная машина и что ей сделали несколько операций. Услышав это, я не могла долго придти в себя. Перед глазами промелькнули картинки нашей жизни, где Анютка радостно смеётся…, где я долго уговариваю её прочитать мне стишок, а она упрямится, но потом всё же читает: « Горит на солнышке флажок, как будто я огонь зажёг!» А слёзы катятся, катятся…
В детстве время бежит незаметно.
Слава Богу, всё обошлось. Анютка повзрослела и стала просто красавицей.
Я вышла замуж, но брак оказался недолгим. Подруга меня позвала жить в город, и я переехала, устроившись работать санитаркой в Краевой больнице. Полгода у меня ни как не мог решиться жилищный вопрос. Я брала побольше дежурств в больнице, устроилась ещё подрабатывать санитаркой в лаборатории, но общежития мне так и не дали.
В лаборатории работали две молодые девчонки Света и Лена. Они приехали в город из одной деревни. В общежитии часто устраивали гулянки с распитием и в результате их выселили. Они быстренько нашли другое общежитие, куда впоследствии заселилась и я.
Иногда на выходные я ездила к своим родственникам. Наблюдала за тем, как Анютка искусно организовывала праздники для своих близких. Она составляла сценарий, рисовала плакаты разноцветной гуашью и упаковывала подарки в прозрачные пакеты, закрепляя их бантиками и заманчивыми завитушками. Я смотрела на всё это со стороны и очень радовалась за свою трудолюбивую сестрёнку. Мы сблизились с ней, как тогда, в детстве и стали неразлучными подружками. Она часто приезжала ко мне в общежитие, и пока я была на работе, она давала свободу своим фантазиям, убираясь в моей комнате и перестраивая всё на свой лад. Когда я приходила с работы, то горячий ужин ждал уже на столе.
Помню, как мы встречали Новый год со своей соседкой по комнате Алькой, и к нам присоединилась ещё одна девчонка с нашего этажа Наташка. Мы, как полагается, накрыли стол, купили шампанское…. Всё вроде бы ничего, праздник состоялся, и мы собирались сходить на ёлку. Но потом как-то пропало желание куда-то идти, стало скучно, и все разбрелись по своим комнатам, укладываясь спать. На следующий день 1 января, когда я ещё нежилась в своей постели, приехала Нютик. Иногда уменьшительно –ласкательно я так её называла. Она появилась на пороге с разрумянившимися от мороза щёчками и счастливой улыбкой:
- Ну, что?! Сколько можно спать? Так и все праздники можно проспать и ничего не увидеть! Я тут вот угощеньице привезла, разных салатиков и по кусочку тортика, тебе и Альке.
С её появлением комната как будто проснулась и засветилась ярким светом. От неё исходила такая мощная энергетика, что казалось, вот-вот всё вспыхнет вокруг яркими разноцветными огнями. Сон сняло как рукой, и наступил настоящий праздник, которого так не хватало вчера.
Ах, как она умела делать причёски! Если у меня должна была состояться важная встреча, то лучшего парикмахера, чем Нютик, было не найти. Она быстро сооружала на голове незамысловатую причёску, с которой в пору можно было отправляться на королевский бал. И ещё…., она очень любила цветы! Всё время говорила: « Когда у меня будет свой дом, то в нём будет много, много разных цветов!..»
Именно так должно было и случиться, если бы в один из октябрьских дней мы не расстались навсегда с этим светлым и чудесным человечком на земле.
Нютик покинула нас, уехав в другой город и собираясь там выйти замуж. Уже вовсю шли приготовления к свадьбе и тут, неожиданно, она заболела, и её увезли в больницу. Сначала поставили диагноз: менингит и запретили транспортировку в родной город, на чём так настаивали родители. Вскоре выяснилось, что это крупозное воспаление лёгких, когда она уже впала в кому на 10 дней и оттуда не возвратилась.
Я отпросилась с работы и взлетела птицей на третий этаж. Дверь была распахнута, и толпился народ. У меня помутилось в голове, когда я увидела в центре Анютку, которая лежала в свадебном белоснежном платье с венком на голове, словно ангел спустившийся с небес и погрузившийся в глубокий сон. Нет, она не умерла, она просто уснула…. А сердце рвалось из груди и слёзы катились обжигающими ручейками и в голове только тук-тук, тук-тук, её уже с нами нет, нет, нееет….
Когда наступит время угасания природы и листья на деревьях пожелтеют, я обязательно съезжу на кладбище и положу ей на могилку букет белых хризантем. Она их так любила.