Хорошо в лесу. Далеко, на другой планете остался Город, его пыль и смрад, его скрежет и гвалт, его камни и машины, его толпы и суета.
Деревья приветливо машут ветвями. Шелест листьев - как песня, жур¬чанье родника - как музыка. Крошечными радугами переливаются в лучах Солнца росинки. Воздух пьянит ароматами трав, хвои, цветов. Птицы за¬ливаются на все голоса. Можно коснуться куста рукой и почувствовать тепло ответной ласки. Можно смотреть и смотреть на эти волны зелени часами.
Тропинка ведет из сводчатых палат ельника в светлую горницу бере¬зовой рощи, потом через изумрудный зал поляны - в величественный храм столетних сосен, потом - в живописную беседку маленькой дубравы, к синеве лесного пруда, к золоту песка на его берегу, к обступившим пруд осинам и ивам. Мягко стелется под ногами ковер прошлогодней листвы. Как де¬корации в сказочном театре, одна за другой открываются картины самого гениального художника на свете. Хорошо в лесу. Спасибо тебе, Лес!
Спасибо тебе, Лес!
Пруд позади. Снова ельник вперемешку с березами. Куст рябины весь в огненно-красных гроздьях. Огромный жук важно ползет по стебельку. Смешно топорщатся усы. Вороненой сталью переливаются доспехи. Какой-то зверек метнулся в кустах и бросился наутек. Заяц? Лиса? Или просто собака, сбежавшая в лес из своей конуры, как и я?
Муравьи снуют по муравейнику. Неясное предчувствие вдруг на миг сжимает сердце. Пустяки. О чем тревожиться? Лесу нет конца. Да и может ли кончиться такая вечная благодать? Полянка. Сосны. Еще полянка. Гос¬поди, эта березка могла бы затмить красотой любую статую. Опять ельник. Какая чащоба! Ну, прямо тайга. Быстрее. Быстрее!
Почему заторопился? Куда? Что это, предчувствие вновь? Да, вот сей¬час, вот сейчас что-то должно случиться.
Вот оно. Слабый блекло-голубой проблеск впереди. Конечно, это березы проглядывают сквозь елки и кустарник! Еще просвет. Еще. Нет, это не березы. Это белое небо поля. Это - конец леса.
Хочу, хочу, хочу, чтобы это была грома-а-а-адная поляна. Степь. И трава в рост человека. А за степью - снова лес. Пусть случится чудо! Но чудес не бывает и степей больше нет в этом мире. Это - поле, преддверие Города.
А ведь, если честно, ждал этого. И заторопился-то потому, что ждал. Хотел этого. Молился, чтобы Лесу не было конца, а сам рвался к концу, рвался в Город. Прислушайся, как радостно забилось сердце. Будто настиг, наконец, заклятого врага, за которым гнался всю жизнь. На бой! Нечело¬веческая радость. Злая радость. А всего-то - вышел на опушку. Вышел из Леса. Когда ж это стряслось? Когда душа пресытилась лесной благодатью и снова устремилась к суете? При виде муравейника? Или неземной кра¬савицы-березки? Или, не видя ничего, вопреки всему? Что толку гадать...
А, может, так и должно быть? Лес принял в свои зеленые волны из¬мотанного Городом человека, заживил его раны, прогнал его смертельную усталость, вдохнул новые силы и снова предоставил самому себе? Самому себе, значит - Городу? Что толку гадать. Как бы то ни было, спасибо тебе, Лес!
Спасибо тебе, Лес!
Жаворонки, 8.10.1974