Бить наотмашь, сильно, резко, не давая противнику шанса на ответ…. Я был слишком слабым, чтобы справиться с четырьмя здоровыми парнями. И я был слишком пьян, чтобы что-то почувствовать. Слишком пьян и слишком одинок.
Как получилось, что я шел по тому кварталу – не помню. Помню, как Фред послал меня. Да, это было на вечеринке, в нашем баре. Я сказал ему, что-то, чего не стоило говорить. Некоторым людям не стоит говорить некоторых вещей. Я, кажется, сказал ему, что хочу его. Ага. Так и сказал. Он с бутылкой пива, я – набрался вискаря под завязку. Он улыбается и хлопает меня по плечу. А я поворачиваюсь к нему и говорю. Это просто смешно. Надо же становиться таким ублюдком от выпивки. Полным ублюдком.
Я уже не помню, что именно он мне ответил. Я вышел из бара и побрел куда-то, глядя под ноги. Я думал, это конец. Это и в самом деле было концом. Концом нашей с Фредом дружбы. К слову, и другом он оказался хреновым. Послал меня на хрен. …Я плелся вдоль дороги, и думал – плевать, что бы ни произошло, больше никогда не буду пить….
А потом стемнело. Как-то резко стемнело. И я перестал соображать, где я. В каком-то переулке меня окружили эти четверо. Их голоса впивались мне в мозг со всех сторон.
— Эй, куколка, что ты забыл в нашем районе?
— Эй, парень, отсоси у меня, а?
— Пацаны, да он пьяный совсем.
— ****ь, сейчас так его отмудохаем… — последний голос накрепко связался в моей голове с резким ударом в живот. Я помню, что упал на колени, и остальные удары посыпались со всех сторон. Мне кажется, это продолжалось долго, бесконечно долго… Странно, но я так и остался стоять на коленях, так и не упал.
Наверное, таким он меня и увидел. Жалкого блондинистого педика, с закрытыми глазами, покорно стоящего на коленях перед четырьмя отморозками. Я ничего не видел, услышал только скип тормозов, и шорох среди моих экзекуторов, а потом их удаляющиеся шаги…
— Ты живой?
Я не сразу понял вопрос. Я был все так же пьян, боли не чувствовал, и ощущал только странный покой в душе от того, что больше не бьют.
— Глаза-то открой, — его рука неслабо врезала мне по щеке. Я с трудом открыл глаза и увидел перед собой…. Свет. Нет, не свет. Я даже не знаю, как это описать. Он был красавчик. Просто редкостный. Один из этих крутых парней. Как какой-нибудь Том Круз или Бред Питт, только те актеры, а он был таким в жизни. Мне хотелось смотреть на него вечно. В его голубые глаза, такие спокойные и уверенные.
— Вставай, давай, — он потянул меня за руку, — идти можешь?
— Я устал, — прошептал я, сам не соображая, что говорю.
— Чего? – мой спаситель поддерживал меня за локти, потому что я еле держался на ногах.
— Я устал, — повторил я, не найдя, что еще сказать.
— Идем, отвезу тебя домой. Где ты живешь? – он волок меня к своему джипу, а я еле плелся.
— Я не хочу домой.
— Садись, — он запихнул меня на соседнее с водительским сидение, и сел за руль, — Чего они хотели-то? За что тебя били?
— Я не знаю, — ответил я, и, вскинув руку, поправил ему воротничок рубашки, который загнулся, нарушая гармонию в его совершенном образе. Он обернулся и окинул меня любопытным взглядом, но ничего не сказал по этому поводу.
— Ты не похож на бездомного, — между тем, выруливая из переулка, заметил он, — Может, вспомнишь адрес?
— Я не хочу туда, — я отвернулся к окну, — В темную, пустую квартиру. Я не хочу.
— Ты поэтому решил пройтись по этом району? В поисках друзей? – язвил он.
— Я ничего не хочу больше, — я снова обернулся к нему. Боже, как же он был прекрасен. Точеный профиль, губы будто пунцовые, так и хочется впиться в них… Но куда уж там мне? У него наверняка жена с детишками, так что забудь, мальчик. Забудь навсегда.
— Чего ты пялишься? – раздраженно спросил он.
— Хочешь меня трахнуть? – спросил я напрямик. Я был невменяем, абсолютно. Этот парень мог просто выкинуть меня из машины. Да что угодно мог сделать. Я никогда не задавал таких вопросов незнакомым людям. Да что там говорить, у меня было-то только двое парней. Один – первый, капитан нашей команды по бейсболу, который трахнул меня школьной в раздевалке, а потом обходил стороной как чумного, боялся, что растреплю. И второй – с ним было подольше, но потом мы расстались. С Фредди мы даже из одного стакана не пили, так что…
— А ты что – проститутка? – спросил он, окидывая меня взглядом.
— Я? Нет, — я рассмеялся. Я уже начинал чувствовать боль во всем теле, потому что трезвел. А от боли я всегда смеюсь, — Я просто педик.
Мы помолчали.
— Тебе больно? – он почти не смотрел на меня, и создавалось такое странное впечатление, что он говорит не со мной. Я стал стаскивать с себя грязную и разорванную майку. Голова шла кругом. Я почувствовал тошноту.
— Останови. Быстро, — промычал я.
Я стал приходить в себя, чувствуя лицом травинки, которые касались кожи и щекотали ее. Его руки держали меня за плечи и трясли.
— Эй, парень? Давай, вставай, — он поднял меня с земли и облокотил на свою тачку. Почувствовав какую-то опору, я открыл глаза и снова увидел его сияющие глаза. Какого черта? Какого на хрен черта? Не могу смотреть на него…
— Я в порядке, — пробурчал я, глядя на него в упор.
— Ты сознание потерял, — напрягся он, и потом, заглядывая в глаза, как-то понимающе, что ли, спросил: — Тошнит?
— Уже нет, — ответил я, и глаза стали закрываться сами собой. Он поймал меня на моих подкосившихся ногах, и я на несколько секунд оказался прижатым к нему…. Черт. Я чуть не умер. Чуть не умер от захлестнувшей внезапно тоски по тому, как бы был счастлив, будь я нормальным, будь у меня семья, жена и что там еще прилагается. Но я же не такой. Я просто педик… А, черт.
— Душу бы продал за то, чтобы ты меня трахнул, — проговорил я четко, глядя ему в глаза. Я думал, он мне сразу врежет. Ну, правда. Может, этого я и хотел. Врезал бы мне и уехал, бросив здесь. Легче, чем любоваться им и страдать, что не можешь даже коснуться.
— Не надо душу, ладно? – улыбнулся он, — И давай-ка, два пальца в рот и поехали. Давай, легче будет.
…Он был прав. Мне стало легче. Голова уже не шла кругом, мысли немного прояснились, тело саднило от ударов, но не очень сильно. Может, слабо били?
Я не помню, когда я отключился, но когда снова открыл глаза, то парень, который спас меня снова тряс меня за плечо.
— Вставай, пошли, — он помог мне выбраться из машины. На улице была глухая тьма, я не видел, куда мы идем. Может, решил закончить дело за моих уличных «друзей»? Мы зашли в какой-то темный подъезд, он буквально волочил меня за собой, а я, придурок, смеялся. Не помню, не могу понять, почему я смеялся. От боли, да. И как будто от счастья.
Мы добрались до третьего этажа, он открыл, наконец, ключом дверь, и буквально впихнул меня в квартиру.
— Давай, снимай обувь, — он присел передо мной, развязывая шнурки на моих ботинках. Я стоял перед ним, голый по пояс. Смеющийся от боли.
— Как тебя зовут? – он завел меня в ванную и сказал снимать джинсы, а сам полез в аптечку.
— Томми, — ответил я, с трудом справляясь с пряжкой, — А тебя?
— А меня – Гай, — он повернулся ко мне, и, поняв, что я задание выполняю на двойку, быстро расстегнул мне джинсы и потянул их вниз. Я сидел на краю его ванной, в трусах и носках, глядя, как он обрабатывает мне раны, смазывает их какими-то мазями.
— Кто ты такой, Гай? – спросил я, глядя как он ловко перевязывает мне ногу, — Ангел-хранитель?
— Доктор, — ответил он, — просто доктор.
— Я влюбился в тебя, Доктор, — пробормотал я. Он поднял на меня взгляд, в котором я не мог ничего прочесть, но в котором было что-то сводящее с ума.
— Тебе надо поспать, — ответил он, откладывая все свои медицинские штучки.
— Где твоя жена, Док? Неужели ты не женат?
— Я развелся, — он стоял ко мне спиной, закусив губу – я видел его отражение в зеркале, — как будто что-то решая. А потом вышел.
Пока его не было, я умылся и прополоскал рот, да и слегка ополоснулся, стараясь не испортить работу Гая. Он вернулся, с запечатанной упаковкой новых трусов. Я усмехнулся, а он, увидев, что свои я уже снял, довольно кивнул и кинул мне новые.
— Есть хочешь? – подавая мне полотенце, спросил он.
— Нет, господи, да я только в себя пришел… Не говори мне о еде, — попросил я, вымученно улыбаясь.
— Пойдем, — Гай вышел из ванной. Я поплелся за ним, благо, ходил я уже нормально, не падал. Пройдя по коридору мы попали в довольно большую спальню с огромной кроватью. Я остановился на пороге неуверенно, но мой спаситель подтолкнул меня слегка сзади за плечи.
— Ложись, ложись, — он довел меня до кровати, и проследил за тем, как я опустился на постель.
— Гай, а ты? Может, я лучше в кресле посплю? – начал я, но Гай усмехнулся, и через секунду я понял, почему – мой новый друг обошел кровать, сбросил с себя джинсы с майкой, и лег.
Я знаю, знаю, что это чертовски глупо, но я был в таком состоянии, что это уже не имело значения. Меня всего трясло. Он был так близко, под одним со мной одеялом. Я знаю, что видел его впервые в жизни, что знаком с ним всего пару часов, но я чуть не чокнулся. Пока он сидел со своим сотовым, то ли устанавливая будильник, то ли писал кому-то смску, то ли просто ковырялся в телефоне, я лежал, глядя на него с таким отчаянием, что он просто не мог не заметить.
— Так и не узнал меня? – поворачиваясь ко мне, заговорил Гай. Я, сглатывая, и пытаясь унять возбуждение, удивился.
— Мы виделись на вечеринке у твоей тети Роуз. Я был с матерью, — пояснил он, и тут я начал припоминать, кляня себя за то, что не запомнил такого красавчика сразу.
— Черт, ну конечно, — пробормотал я, — Извини… Я там болтал в машине.
— Ты все еще хочешь этого? – спросил он, поворачиваясь на бок, лицом ко мне. Я почувствовал, что сердце заходится уже где-то в горле.
— Конечно, хочу, — пробормотал я, стараясь не завыть от сумасшедшего желания. Гай снова усмехнулся.
— Я тебя только в машине узнал, — сказал он, все еще улыбаясь, — Когда ты полез ко мне…
— Я не лез к тебе, — перебил я, — Просто поправил воротничок….
— Ну, да, да. Тебе так показалось спьяну, наверное, — улыбка снова тронула его губы, обнажая ряд белых, ровных и прекрасных, как в рекламе, зубов.
— Гай, я только не понимаю… — начал я нерешительно, — почему ты не бросил меня где-нибудь по дороге или по крайней мере не постелил на диване?
— Хочешь на диван? – насторожился он, получив в ответ мой бурный протест.
— Нет, нет! Что ты! Я просто спросил, — я в ужасе смотрел на его легкую морщинку на его переносице, сделавшую его прекрасное лицо хмурым.
— Ты же хотел, чтобы я тебя трахнул, — ответил он, не глядя мне в глаза, и морщинка разгладилась.
— Э… что…? Так ты… ты… — начал было я заикаться, — Ты хочешь этого? Ты это сделаешь? Правда? Прямо сейчас?
Гай потянулся и зевнул, позволяя мне любоваться своим телом, а потом снова уставился на меня.
— Том, тебя били четверо подонков, — заговорил он, приподнимаясь на локте, — Ты вообще в порядке? Я как врач, не уверен, что стоит….
— Подожди, подожди, — я тоже приподнялся, и как-то резко протрезвел, — Ты что, серьезно сделаешь это? Ты серьезно? Ты с парнями тоже…? Или ты просто издеваешься, Гай?!
Мой новый друг устало вздохнул, и, подумав немного, приблизился ко мне. Он коснулся пальцами моих волос, провел рукой по щеке, заклеенной пластырем.
— Ну, если хочешь, сделаю, — пробормотал он, глядя на мои губы. Во мне все перевернулось. Боже! Боже, неужели ты есть? Неужели все годы моих мучений были не напрасны?
— Я никогда этого не делал с парнями, — продолжал он, рассматривая мое лицо, — Ни разу…
— А… со мной тогда почему… хочешь, — я говорил уже почти шепотом. Член был твердый, как камень.
— Когда ты спросил меня в машине, — улыбнулся он, снова проводя ладонью по моей щеке, — я вдруг понял, что хочу. Ты спросил: «хочешь меня трахнуть?», и я понял, что да. Хочу… — говорил он, — Но тебе, наверное, так хреново сейчас, все болит, тошнит. Не хочу, чтобы тебе было еще больнее….
— Ты меня чем, ножом, что ли трахать собрался? – спросил я, против воли наклоняясь к его губам. Он остановил меня, приложив к моим губам пальцы.
— Зачем ножом? Членом, — ответил он тихо. Я чувствовал, что еще немного – и мне конец. Он сводил меня с ума. У меня сердце не выдержит, если он не прекратит дразнить меня. Я поднял одеяло и придвинулся к нему вплотную. Боже… жар от его тела был таким сильным, что я чуть снова не отключился, только на этот раз от удовольствия.
— Пожалуйста, Гай, — прошептал я, глядя ему в глаза, — не мучай меня. Я знаю, что ты меня выставишь завтра, знаю, что пошлешь подальше. Но сегодня, прошу тебя, не мучай. Дай мне ощущение, что я не одинок. Совсем немного. Пожалуйста, — говорил я, закрыв глаза и прижимаясь лбом к его плечу. Я почувствовал поцелуй в шею, влажный, сладкий, горячие губы на моей коже… Его рука обхватила меня и прижала к себе, Гай поцеловал меня в губы, придвигаясь и ложась на меня сверху…
— Я правда с парнями ни разу, — он смотрел мне в глаза, сверху, — поэтому если что вдруг… ты говори… — он снова поцеловал меня. Его взгляд…. Меня вдруг пронзило насквозь чувство, что я ничтожество. На что я вообще могу надеяться в этой жизни? Вот прямо сейчас такой красавчик, о котором я мог только мечтать, лежит на мне и целует, а я, черт дери, а я думаю о том, как он завтра вышвырнет меня отсюда, как бродячего пса. И я опять останусь один, как всегда. Черт дери! Как же я устал быть один, как я устал уже скитаться, тоже мне, волк-одиночка… Почему мне в этом мире не отведено, не положено немного любви? Почему?
— Что с тобой? – Гай тревожно смотрел мне в глаза, — Я сделал больно?
— Нет, — отворачиваясь, и почти глотая слезы, ответил я, — Ты сделаешь больно.
— Ты чего? Том, — он обнял меня сзади, — Ты чего? Что случилось?
— Ничего, извини, — я дрожал всем телом от отчаяния. Ну, не такой я человек, чтобы отдаваться первому встречному ради секса. О чем я думал тогда, в машине? Ну не могу я просто так переспать с ним и ничего не почувствовать, не захотеть сделать это снова. А если захочу – то значит, буду думать о нем днями и ночами, как псих, мечтать о его ласках… С ума сойду….
— Ты не хочешь? — его горячий шепот в ухо, о, господи…. Я кончить готов, прямо сейчас, просто от того, что он меня обнимает. Ублюдок, какой же я ублюдок. Я ведь всю жизнь буду жалеть, всю жизнь, черт подери.
— Хочу, Гай, я так безумной хочу, что сердце сейчас разорвется, — ответил я, оборачиваясь к нему, — просто невыносимо знать, что ты меня бросишь, невыносимо… Ты слишком хорош для меня. Я не смогу этого выдержать, не смогу, не выкарабкаюсь, Гай…
Я почувствовал, как он целует мое лицо, раскрасневшиеся щеки в ссадинах, губы, пылающие от желания.… Я проваливался в какую-то бездну, у которой – ни конца, ни края…
— Том, Том, — Гай хлопал меня по щекам, — Ты как? Я же говорил, не надо сейчас, глупый, у тебя такой стресс, нервы все не пределе.
Он лежал на мне. Я понял, что видимо опять отключился.
— Гай, — я смотрел ему в глаза и чувствовал, что еще немного, и заплачу перед ним, как какой-нибудь мальчишка, лишний раз, подтверждая то, что я слабак. Я бы плакал и умолял его всегда смотреть на меня вот так вот, как он сейчас смотрит – с тревогой, с пониманием, с нежностью. Если бы я мог – я бы плакал.
— Тебя трясет всего, — заметил он, и опустился голой грудью на мою грудь, — Успокойся. Все хорошо, слышишь? Все же хорошо. Да?
— Гай… — шептал я, сгорая внутри дотла, — пообещай мне, что утром, что не прогонишь меня с утра, не выкинешь из своей постели, пожалуйста.
— Идиот хренов, — выругался Гай, — Да никуда я тебя не прогоню. Придурок, ты, что не понимаешь ничего? Я привез тебя к себе домой, уложил в свою постель, я целую тебя, ты думаешь, я со всеми так поступаю?
Я так опешил от его ответа, что на несколько секунд даже исчезла эта тупая боль из груди, будто в тебе пытаются проделать дырку рукояткой ножа. Гай вдруг приподнялся, снимая с себя трусы, и стянул их с меня. Он снова обнял меня, ложась сверху, а я развел ноги, чтобы обхватывая ими его. Наши члены соприкоснулись, я почувствовал, как сильно он возбужден.
— Я увидел тебя на той вечеринке, — прошептал он мне в ухо, — у Роуз. Мне было скучно, я слонялся туда-сюда, заливался шампанским. Я как раз тогда только развелся. Мы с женой делили имущество. Я был одинок. Я увидел, как ты пришел с сестрой и ее мужем, нас всех представляли друг другу, но ты почему-то нервничал и спешил куда-то. Все время стоял с телефоном у окна. Я наблюдал за тобой от скуки. Ты мне почему-то понравился. Не как парень… То есть, не знаю, как. Просто понравился. Потом ты сорвался и ушел куда-то. Я спросил о тебе из любопытства у матери. Она рассказала о тебе все сплетни, в том числе о том, что ты гей. Я ужасно удивился. Подумал, что это странно, и со стороны совсем не заметно. А потом подумал, что может, поэтому ты и привлек мое внимание. Каким-то внутренним, неосознанным, возможно, кокетством…
— Кокетством? – переспросил я, боясь сделать лишний вдох, чтобы не спугнуть этот прекрасный сон. Я поверить не мог, что все это происходит на самом деле.
— Потом, после вечеринки я иногда вспоминал о тебе, — продолжал Гай, — обдумывал, как так может быть, чтобы парень любил другого парня. Фантазировал, что бы было, если бы ты… если бы мы встретились случайно. Сотню раз обдумывал, как бы это было, если бы мы столкнулись на улице…. Проигрывал мысленно диалоги с тобой, приглашал тебя на чашечку кофе…. Все это в шутку, мысленно, не всерьез. Потом я решил, что просто брежу. Я о тебе думал… Ну, понимаешь, как это бывает? Раньше думал только о девчонках, потом о девушках. О жене. И вдруг, ни с того ни с сего…
Он замолчал, приподнимаясь, чтобы посмотреть мне в глаза. У меня, наверное, был ошалелый вид. Он вдруг поцеловал меня в губы, страстно, будто подтверждая свои слова.
— Я понял, что хочу тебя, — оторвавшись от моих губ, продолжал он, — Понял, что у меня начинает вставать от мысли о том, что бы было, если бы мы оказались в постели. Понял, что всегда блокировал в себе мысли о парнях, а ты будто пробил этот блок…. Я испугался. Ужасно испугался. Запретил себе думать об этом. Старался объезжать твой район. Да, я узнал твой адрес. В самом начале еще. Через пару дней после вечеринки. Хотел встретиться с тобой. Просто так. Поболтать. Был уверен, что «ничего в этом такого». Смейся! Я даже подъехал к твоему дому как-то раз, но спасовал. Понял, что веду себя как идиот, и что все это совсем уж не безобидно выглядит со стороны…
— Гай, скажи мне, что ты не шутишь, — пробормотал я. Его член упирался мне в живот, и я просунул между нами руку, чтобы погладить его.
— Я не шучу. Я объезжал твой район, я высматривал тебя на улицах, боясь, что ты случайно узнаешь меня и подойдешь поздороваться…. – Гай невольно застонал, потому что я ласкал его головку пальцами, но продолжал говорить, — Я был как помешанный. Ты удивляешься, что я уложил тебя в свою постель, встречая второй раз в жизни, но ты не учитываешь, что у меня с тобой был роман, который без твоего ведома, длился почти два месяца.
— О, господи… Представляю каково тебе было понять, что педик которого ты спас и есть тот самый Том, — усмехнулся я, сползая вниз. Мне безумно хотелось взять его член в рот.
— Прекрати называть себя этим дурацким словом, — попросил Гай, поворачиваясь на бок, — Оу…. Том. Том, я так кончу. Том, я сейчас кончу, черт….
Его горячая сперма брызнула мне в рот, наполняя его. Боже… Он так быстро кончил, как будто и впрямь был дико возбужден и хотел меня. Хотел меня, черт!
Гай притянул меня за плечи к себе и поцеловал в губы…. Он был таким ласковым в тот момент, что я совсем перестал себя контролировать, прижался к нему.
— Томми, — он посмотрел мне в глаза, — у тебя есть кто-нибудь?
Я покачал головой. Нет. Я один. Не считая несостоявшегося влечения к Фредди, которое погасло как спичка по сравнению с тем, что я теперь чувствовал к Гаю.
— А у тебя?
Он усмехнулся.
— Да. Я же говорил, — ответил он, и улыбка медленно сползла с моего лица.
— Когда? Ты не говорил, — проговорил я, ощущая в груди неприятный холодок.
— Только что сказал, — он снова целовал меня в губы, — У меня роман. С тобой.
— Ты что, серьезно? – я приподнялся на локтях, — Гай, ты все это серьезно говоришь? Между нами может что-то быть? Правда? Гай?
— Том, ну что тебе сказать, чтобы дошло? – он глянул мне в глаза как-то отчаянно, — Я боюсь тебе даже говорить это. Я сейчас скажу, но я боюсь тебя напугать этим, Том.
— Чем?!
— Ты уверен, что хочешь это услышать?
— Услышать что?! – я даже испугался.
— Я люблю тебя.
— Что?!! – я отодвинулся, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Что слышал. Я должен был это сказать.
— Ты что, больной? – я не верил своим ушам, — Любви не существует…
— Существует… — ответил мне красавчик с лучащимися глазами.
— Гай!
— Что?
— Гай!!!
— Что?
— Ты что, серьезно? – у меня был такой глупый, умоляющий голос, я чуть не плакал.
— Да, серьезно, — ответил он, — Я, когда понял, что ты это ты… Я понял, что уже тебя не отпущу. Даже если у тебя есть кто-то…
— Да нет у меня никого, — мой взгляд метался от одного его глаза до другого, — Гай, скажи мне немедленно, если ты шутишь. Прошу тебя, скажи сейчас же! Я ведь сейчас поверю. Еще чуть-чуть и я поверю…
Он схватил меня и прижал к кровати. Я разозлил его, я знаю. Он впился в меня губами, развел мне ноги, смазал член слюной и ткнувшись в меня, вошел… Нет, было не больно. После всего того, что было со мной этой ночью, мне не было больно, да и двигался он осторожно… Он входил в меня все глубже и глубже, а я стонал под ним, выгибаясь. Он целовал меня в шею, и начинал ускорять движения, двигаясь жаркими толчками, которые отдавались во всем моем теле…
— Теперь веришь? – трахая меня, спрашивал Гай, — Теперь веришь, а?
Я стонал в голос и умолял его не останавливаться. Он входил в меня с едва сдерживаемой силой, и только теперь, под ним, я вдруг начал понимать, что он действительно хотел меня долгое время…
— Ты мой, Том, ты только мой, — шептал он, лаская рукой мой член, и трахая быстрыми толчками, — Я люблю тебя, я не могу без тебя, слышишь?
— Я твой, Гай, — глядя ему в глаза, ответил я, чувствуя, что сейчас кончу. Я застонал, его пальцы захватили головку, сводя меня с ума, и я кончил в его ладонь…
— Я люблю тебя, — он прижался ко мне, целуя в губы, — я не могу перестать это говорить, черт подери… Не могу.
— Я тоже тебя люблю, — прошептал я тихо, и почувствовал, как он на мгновение замирает, глядя мне в глаза, а потом, со стоном, опускается на мою грудь, кончая прямо в меня…
***
— Мама? Да, все хорошо, — услышал я его тихий голос. Было уже утро, в окно бил свет, а Гай сидел на краю кровати, с трубкой в руке.
— Да, я знаю, — ответил он на что-то почти шепотом, видимо, чтобы не разбудить меня, — Потому что… Да, не один. Ты уверена, что хочешь знать?... – он усмехнулся, — Мама, я с парнем. Нет, ты правильно услышала. Да. Ну, получается, да. Да. Видимо поэтому. Да… Ну, ты его знаешь… Племянник Роуз… Ну, почему не будет? Мы кого-нибудь усыновим. Не плачь, мама. Я, кажется, счастлив. Я тебя тоже люблю…. – он положил трубку.
— Твоя мама звонила?
— Да, — Гай обернулся ко мне, и обнял, — Я сказал ей правду.
— Я слышал, — улыбнулся я, — а про детей ты серьезно?
— А ты не хочешь детей? – он смотрел мне в глаза.
— Я? Ну, не знаю. Наверное, со временем….
— Вот, со временем усыновим кого-нибудь, — он поцеловал меня в губы, — как ты? Все болит?
— Болит, — я улыбнулся, — но не сильно.
— Я все равно найду их. И убью по очереди. Каждого, — жестко сказал Гай.
— Только я перед этим каждому руку пожму, — улыбнулся я невольно.
— За что это?
— За то, что познакомили. Так сказать, поближе.
— А, ну да. Я тоже пожму. А потом убью по очереди.
— Хорошо.
— Хорошо.