*
Саша позвонил в дверь. Спустя минуту она открылась. На пороге стояла мать. В темно-розовых джинсах со стразами и шифоновой разлетайке. Она нисколько не изменилась за месяц его отсутствия, разве что морщинка на лбу стала резче.
-Мам, привет! Все молодеешь! - Саша поцеловал ее в щеку.
-Привет, привет! Рада видеть. Проходи, - сказала она медленно, без улыбки, обнимая его.
Сашка насторожился, но мать привычным жестом взъерошила его волосы:
-Совсем забыл про нас. Взрослый стал.
Под ногами у Сашки закружилась Вишня. Смешно припадая на передние лапы, она весело запрыгала, приглашая к игре. Золотистая шерсть над глазами была собрана в пучок и завязана ярко-красным бантиком. Достоинство мандарина, отвага льва, веселость чертёнка. Вывели же породу в знак уважения к китайским императорам. Бестолковый комок шерсти, даже лаять не может, как все нормальные собаки.
Подхватив прыгающую на задних лапках собаку на руки, и почёсывая ее за ухом, Саша стал говорить что-то в свое оправдание - занятость… работа… баскетбол… тренировки… судейство… и тут же умолк. В глазах матери было какое-то непонятное выражение, словно мыслями она была где-то далеко, словно она не слушала его, а думала о чем-то своем.
-Не понял, у нас кто-то умер? - он опустил собаку и аккуратно повесил куртку на плечики.
Собака все это время вьюном крутилась вокруг его ног.
Мать отвела взгляд:
-Да вроде нет. Иди, мой руки, и - на кухню, составь отцу компанию.
Положив голову с большими ушами на Сашины ноги, Вишня с закрытыми глазами лежала на полу, под стулом. Закипал, дружелюбно мурлыча, старенький чайник. Саша любил его веселую песенку. И у друзей, и у знакомых звуки чайников были обыденными, а домашний шумел, урчал, словно сказочный Кот Баюн, и от этого на кухне становилось уютно. Запах свежезаваренного чая смешивается с запахом грибной пиццы. Саше радостно, кухня залита ярким солнечным светом, алеют в керамических горшках на подоконнике огромные шары герани. Звучит в соседней комнате любимая матерью классическая музыка.
Сашка улыбнулся и с улыбкой посмотрел на родителей, какие они всё-таки у него хорошие.
-Мы с отцом разводимся.
Чашка с чаем в руке у Саши дрогнула. Холодная струна завибрировала в позвоночнике, сквознячком потянуло по спине. Непроизвольно сглотнув, Саша посмотрел сначала на мать, потом на отца.
-И в чём смысл вашего развода? - он попытался произнести вопрос как можно спокойнее, но голос предательски дрогнул.
Мать тут же делегировала вопрос отцу:
-Жора, ответь ребенку, в чём смысл нашего развода?
Облизнув пересохшие губы, отец мягко, вкрадчиво ответил:
-Лика, у нас с тобой семья, Ты, я, дети - это все мы. Я попробовал дернуться. Ты и дети - буками на меня. Я сразу низкий, подлый. Я так не могу. Лика, ну почему, я сейчас должен оправдываться перед тобой, перед Сашкой?
Мать презрительно поджала губы:
-Мне твои оправдания не нужны. Если оправдываешься – значит, это тебе зачем-то надо.
Отец недовольно засопел, потом взорвался:
-Ты ж у нас - такая правильная, у тебя же калькулятор в голове. Это - нужно, это - не нужно, это - целесообразно, а это - нет, это - правильно, это - неправильно. Ты же только по принципам жить можешь, вместо того, чтобы жить с людьми. А я так не могу, я с людьми живу и среди людей. И ничего в своей жизни менять не собираюсь. Это ты, Лика, развода хочешь.
Не допив чай, он вышел с побелевшим лицом из кухни. К глазам матери подступили слёзы, резко отвернувшись от Саши, она подошла к окну и стала сосредоточенно протирать подоконник. Ожесточенно заскребла за ухом Вишня, засопела недовольно, Саша легонько толкнул ее ногой. Обиженная собака, клацая когтями по линолеуму вразвалку удалилась с кухни, кряхтя, устроилась на коврике возле шкафа.
В тишине Саша неторопливо доел пиццу.
Вот так вот и бывает, сначала все почтительно - мирненько. А потом недомолвки - недоговорки, взаимные претензии. Отец с матерью в последнее время что-то выясняли, ругались, забывая, что их окружает огромный, живущий своей жизнью мир, в котором есть кухня, Вишня, он – Сашка, его младшие сестрички да племяшка Аська. И у каждого из них своя реальность. Хорошо было бы жить им в этом огромном мире вместе, в одной реальности. Чего мать ерепенится? Из мухи вечно слона раздувает. Слишком уж серьезно и щепетильно относится ко многому в жизни, особенно к тому, что в семье происходит. Да и отец тоже хорош, вечно где-то по делам мотается. Каждый из них по-своему прав. Что же все-таки случилось за месяц его отсутствия дома?
Саша стал тихонько прихлебывать имбирный чай с молоком, временами поглядывая на мать, но она не замечала его взгляда. Она была увлечена разворачивающейся внутри неё то ли драмой, то ли трагикомедией, то ли фантазиями. Но в глубине души Саша вдруг понял, что никакие это не фантазии, не драма, не трагикомедия. Не выдумки. И развод родителей - это такая же реальность, как эта кухня, чай, тарелка с остатками пиццы. Как эта забрызганная томатной пастой кафельная плитка.
-Мама, да всё нормально будет, - но голос прозвучал неестественно.
Саша сам себе не поверил, но так ему хотелось, чтобы поверила мать.
В уголках глаз матери снова блеснули слезинки.
-Санечка, у него другая есть. А я в такой рассеянности, что даже не знаю, как быть. Мне так тяжело. Что же делать?
Сашка плотно, совсем, как отец, сжал губы. Взгляд мгновенно стал острым и пронзительным:
-Я не знаю, что тебе делать. Я когда с Машкой расстался, мне очень тяжело было, хотя мы всего лишь два года вместе жили. Я до армии о настоящей, светлой, искренней любви мечтал, а получилось дешевое кино. У девочки голова от яркой жизни закружилась, а я за идеализм свой поплатился. А вы столько лет вместе – и вдруг ни с того, ни сего - разводитесь. Может, ещё всё образуется?
Мать тяжело вздохнула:
-Не образуется. Он с ней уже много лет. Это его бывшая спортсменка.
Саша удивленно присвистнул:
-Вот это да! И ты всё это время про это знала и скрывала?
-Нет. Я что-то подобное предполагала, но узнала про это только месяц назад, когда разбирала бумаги в шкафу. Двоеженец он. И мне от этого неприятно и тяжело. Я сама во всем виновата. Кругом виновата – куда не кинь. Знаю только одно, что так дальше жить я не хочу, да и не смогу. И его жалко, и себя.
Надув щёки, Саша резко выдохнул через плотно сжатые губы. Он чувствовал непреодолимое желание обнять мать, но вместо этого, помолчав немного, тихо сказал:
-Мама, я тебя очень люблю и отца тоже. Чтобы не случилось, вы - прежде всего мои родители. Ты сама учила меня брать ответственность только за свои поступки. Так что я тебе не советчик.
-Да, конечно. Ты - всего лишь ребёнок, - нахмурившись и сгорбившись, словно у неё не осталось сил на выражение каких бы то ни было эмоций, мать снова отвернулась к окну.
Сашка сглотнул комок в горле, и тоже посмотрел в окно. На улице резко потемнело.
Огромные снежинки хлопьями на большой скорости летели вниз к земле. Мир менял свои очертания.
16.05.2011