***
Тихая ночь, только пули свистят по стене. Серебряные пули. И все – по мою душу, или по то, что мне ее заменяет.
-Мать же твою.
Ну вот какой придурок выгнал стайку этих придурков…виноват, доблестных охотников на промысел такой группкой? Ученички, тоже мне. Вот сейчас как пойду, как всем шеи повскрываю, головы поотрываю и руки пооткусываю. За мой испорченный намертво костюм, его ж теперь не отчистить никакими силами. А все из-за того, что я грохнулся с любимого бревна прямо в лужу грязи, когда они по мне огонь открыли. Палят в свет, как в копеечку, на каждый шорох. Все, вы меня разозлили.
Так, сейчас поймаю себе охотничка покрасивее, чтоб мои эстетические чувства не оскорблял. И буду его…жизни учить. Ну-ка, что у нас тут… М-да. Задохлики какие-то, сплошь и рядом. Мельчает Охота. Вот, помню, раньше такие богатыри были – любого вампира в узел свяжут и скажут, что так и было. А теперь что? Клыками клацнул – все, сомлел охотничек.
М-м-м-елкие. Некрасивые. Ага, вон, вроде бы что-то виднеется. Так. Плащик кожаный примоднявенький – одна штука, сапоги высокие на шнуровке пафосные – в наличии, руки на рукоятях двух револьверов – имеются. Ой, красота-то какая, прям оживший агитплакат: «Мочи поганых кровососов». Умилительно, пафосно и бесполезно.
Подкрасться к нему оказалось на диво легко, мальчик как таращился вокруг, так и ничего не видел. Глухарь на току, пардон, охотник на промысле.
-Скучаете? – вкрадчиво поинтересовался я.
-А?
Я наложил на него руки, в смысле, положил ладони ему на запястья, надежно фиксируя, чтоб не вздумал начать стрельбу вокруг. Клацнул вдумчиво клыками у его уха, носом отодвинув от него светлые волосы. По открывшейся мне части шеи пронаблюдал весь ряд цветовых изменений. Ух ты, он даже зеленеть умеет.
-Поговорим, мальчик?
Мальчик что-то вякнул. Значит, согласился. Я легонько его куснул в шею, забавляясь больше. Блондинчик распластался у меня на руках в глубоком обмороке. Ммм, прелесть. Так, сейчас надо его оттащить вон в тот склеп. Легонький, блин. Студент, что ли?
Я хлопнул красавца на могильную плиту, убрал подальше его оружие. Уселся, оседлав его бедра и опираясь руками по обе стороны его головы. Изобразил приветливейшую улыбку во все клыки. И стал ждать, когда мое найденное счастье очухается. Ибо поговорить мне хотелось очень!
***
Дурацкий плащ путался между ногами, мешая нормально двигаться. А все эти придурки из оргкомитета, что б их ночные твари покусали! Образ охотника надо романтизировать видели те, иначе молодежь не привлечешь! Идиоты, лучше бы зарплату платили вовремя, не пришлось бы пахать в две смены. Еще и общественную работу навязали – обучать зеленых новобранцев. Господи, чем я провинился перед тобой, что мне досталась кучка школяров, с вдохновением палящая во все, что движется, включая друг друга? Если тут есть хоть один вампир – держу пари, он от души потешается над нами. Ну или что у него там вместо...
О, кстати, один нарисовался. Прыткий какой! Сиганул с бревна – аж пятки засверкали. Ну и мои орлы воодушевились! Еще бы, первый вампир на их счету. Твою мать! В него стрелять надо, не в меня! Узнаю кто пальнул – неделю будет у меня пистолеты чистить. Зубной щеткой. Собственной.
А вот и он. Крадется, думает, что не вижу. Ну, еще чуть чуть... смелее.
- Скучаете?
Еще бы. Всю ночь впустую по кладбищам шастали, ни одного захудалого вампирчика не нашли. Умереть со скуки можно. Так, рожу поглупее делаем, глаза побольше...
- Ась?
Ай, руками-то холодными зачем хватать? Чуть из образа идиота не вышел от неожиданности. А вампир наглый попался, нюхать меня зачем-то вздумал. Ты побегай в этом плащике с мое – не так вспотеешь. Не нравится – не ешь! Ой, кажется все-таки ест... Ну что, изображаем глубокий обморок?
Вот, учитесь молодые, пока я жив. Пистолеты, пули – все фуфло, старый добрый кол куда как эффективнее. Только пользоваться им надо уметь, да подкрасться поближе. Или подождать, пока подкрадутся.
Куда это он меня? Ах да, тут же склеп. Эстет фигов, не естся ему на природе. А вот спиной об каменюку это уже было больно! Ладно, ты только расслабься и отвлекись – сейчас быстренько кол достану и... Твою мать! Залезать-то на меня зачем? Да еще и ерзать так неаккуратно! Все, обморок кончился, пора просыпаться.
***
-Ой, а чьи это глазки открываются? – возликовал я.
И добавил задумчиво, выпадая на минутку из образа злоПного вОмпЭра:
-А ты красивый, когда у тебя глаза открыты. Даже жрать жалко. Ну ладно… Я сейчас не об этом.
Я поерзал по нему, устраиваясь поудобнее. Облокотился ему на грудь, поболтал ногами в воздухе.
-Вот ты знаешь, мальчик, как тяжело мне достаются деньги? Сколько придурков за день проходит через мои руки? Я на этот костюм, - я изобразил всхлипывание, - копил, между прочим. Семь зарплат. А вы? Вы, скотины живые, мешки с кровью, вы мне его испортили-и-и-и-и-и! Причем необратимо. Так что возьму твой плащик в качестве компенсации. А ну лежать!
Мальчик явно обалдел от такого начала разговора, задергался даже. Пришлось на нем подпрыгнуть. Я, конечно, очень легкий, но все равно, ощутимо падаю. Особенно, если ему так аккуратненько плюхнуться локтем в солнечное сплетение, а то больно прыткий.
-Вот и какого черта вы приперлись? Сижу, смотрю на луну, сочиняю стихи, радуюсь нежизни. Ветерок такой… А тут припирается куча придурков и начинает округу серебром орошать. Костюм мой любимый и долгожданный, - я снова всхлипнул, - испорчен. Конфеты…АААААААААААААААА! КОНФЕТЫ!!! Вы их потоптали!
Я в сердцах вцепился клыками ему в плечо, вымещая злость. Даже плащ прокусил, настолько распсиховался.
-Вы! Испортили! Мои! Любимые! Конфеты! Уничтожу всех!!! Грррр!
Я с него спрыгнул. Пнул в сердцах в ребра, несильно, так, синяк останется, не больше.
-Уроды! Я так мечтал их съесть! А вы приперлись! Испортили мне день рождения! Ну ладно, вы расстреляли ни в чем не повинный коньяк! Но мои конфетки-и-и-и-и!
Я ухмыльнулся.
-Значит, так… Отрабатывать конфеты будешь мне натурой! Понял?
***
Не успел я открыть глаза, как тут же захотелось их закрыть. А заодно и заткнуть уши. Не знал, что вампиры бывают такие болтливые. Хм, может в пулях и есть толк – можно хотя бы не приближаться близко. Слишком близко. Непозволительно близко к моему весьма нежному телу, не любящему, когда на нем лежат! А этот разлегся, как на перине, ножками дергает, да еще и локтем кол мой любимый прижимает. Нет не тот кол. Деревянный.
Что он там несет про костюм? Нет, мне нисколечко не интересно, но надо же изображать внимание, пока я шарю по карманам. Что?! Да какое мне дело до твоего дня рождения?! Ты хоть знаешь, как я провел свой? Лучше вообще не вспоминать, а то рассыпешься пылью от ужаса, а мне опять чиститься полдня. Нет, это как понимать? Я уже почти достал заветный колышек, как эта тварь прыгать на мне вздумала. Я тебе что, батут?!
Не, про молодых это он верно сказал – идиоты и есть. Что они ему там постреляли? Коньяк? Конфеты? Коньяк?! Ну нормально, а? У честного охотника на не паленую водку-то с трудом хватает, этот шикует тут втихую! А молодых прибью – такие трофеи угробили!
Ну все, зараза, ты наскреб! Пинать себя никому не позволю! Ща я тебя познакомлю с мамой Кузьмы.
- Отрабатывать конфеты будешь мне натурой! Понял?
- А у меня в крови пониженный сахар! – усмехаюсь я, ухватывая его за ногу во время очередного пинка в мои многострадальные ребра. Рывок – и мы барахтаемся на полу уже вдвоем, старательно выпутываясь из моего плаща. Ну что за ночь такая?
- День рождения, значит? – пыхтел я, остервенело выкручивая руки из дурацкой кожаной тряпки и одновременно пытаясь лягнуть занятого примерно тем же кровососа. – Коньячок, романтика, сладенькое... А чего один-то, а? Мы вот заглянули на огонек, и ни привета, ни угощения, одни тупые наезды! Эй! Стой, зараза!
От плащика-то я хотел избавиться, но только на время! А эта зараза, лихо сдернув его с меня, подскочила на ноги и вылетела из склепа! С моим плащом! Нет, он конечно дурацкий, но мой. Ну попадись мне теперь только! Кстати... а что он все таки имел в виду под отработкой натурой?
***
Нет, ну каков козел, а? Вы видели это? Я к нему со всей душой, поговорить, на жизнь пожаловаться, попенять на плохое поведение его сотоварищей. А он меня со всей дури о пол, до сих пор в ушах звенит. У, скотина. Ну ничего, зато я плащик унес. Хороший такой, кожаный плащик. И, главное, мне почти по размеру, только длинноват малость, этот охотник вообще такая орясина. А я хрупкий и изящный.
Вот так, подрежем тут, подвернем здесь, вон там подошьем, ушьем. О, красота. Трофей! Носить с честью и гордостью.
Ммм. Что-то мне нехорошо. Надо выпить кофе и принять ванну. И попить крови. Вот он, мой любимый и заветный замороженный пакетик. Ням.
Аааааааааааа.
Ой-ой-ой, как больно-то-о-о. Ааааа. Я такой неправильный вампир? У меня зубки болят. Ммм.
Как больно. Как мне больно. Ай. Так, где у нас тут ближайшая круглосуточная стоматология.
Нееет, никаких стоматологов! Лучше в Охоту сразу сдамся, они этот коренной зуб и за бесплатно выбьют. Вместе с клыками.
Я метался по дому, разрываясь между двумя желаниями – кинуться на ближайший осиновый кол и броситься к ночному стоматологу. Первый вариант по привлекательности лидировал все больше и больше. А зуб, зараза, стенал все больнее и больнее.
Так, лечение народными методами – явно не наш конек. Какая горячая картофелина и гвоздичное масло? Я вампир, я должен быть безупречен во всем. И спасать зуб надо поскорее.
Я нашел ближайшую к дому круглосуточную клинику в телефонном справочнике. Надо же, прямо у меня под окнами. Ага, вон и вывеска виднеется.
Я облачился в трофейный плащик, под него напялив джинсы и простую белую рубашку – я не врал, у меня действительно был только один приличный костюм. И, замирая на каждом шагу, пополз к стоматологу. Про клыки отбрехаюсь, не впервой, подумаешь, поддался веяниям моды и нарастил. Вампиров ведь не существует.
Народу в клинике было мало. Только я и врач за дверью, чем-то шуршащий.
-Доктор, у меня болит зуб, - жалостливо всхлипнул я.
-Проходите к креслу, садитесь.
Стоматолог повернулся. У меня разом разболелись все зубы, голова, печень, почки, сердце, воспалился аппендицит и спермотокси…эээээ? В общем, блондинчик. С кладбища.
-Вот ж дьявол…
Я стал отступать к двери. Однако новая вспышка боли в зубе заставила охнуть.
-Помни про клятву Гиппократа, - обреченно произнес я. – И будь другом, сперва вылечи зуб, а потом убивай. А плащ все равно не верну.
***
Салаги шарахались от меня, как от чумного, боясь сказать лишнее слово, но втихаря пересмеивались между собой. Сгною на чистке картошки. Самое обидное – я действительно показал себя полным лохом, а не командиром группы: плащ потерял, вампира упустил, коньяк не добыл. Жизнь прожила зря. Плащ жалко, я к нему уже привык даже. Так, сколько времени? Ба, да я на работу опаздываю!
Это только в книжках охотники живут исключительно ночной жизнью непонятно на какие шиши. Реальность сурова и безжалостна – днем мы тоже работаем. Я вот дантист, пашу в круглосуточной, что б ее, стоматологии. Почему круглосуточной? А у вас зубы никогда ночью не болели?
Шею мне этот кровосос все-таки поцарапал. Так, посетителей пугать не надо, сейчас быстренько все пластырем заклеим. Надо же какой разговорчивый попался. День рождения у него! Я ему, блин, даже подарок сделал! Не специально, а все же. Только попадись мне, сволочь клыкастая, я тебе все зубы повыдергиваю.
Ну вот, вроде и привел себя в порядок, теперь можно и вздремнуть, все равно в такую рань ни один идиот не явится. Нет, один все таки нашелся. Так, посмотрим... Надо же, а вот и мой плащик!
Вампиреныш что-то бормотал про больные зубы, медленно пятясь к двери и закутываясь в мой. Подрезанный. Плащ! Задушу! Видимо, эта мысль отразилась на моем лице, потому что вампир понес что-то о клятве Гиппократа. Ты бы еще Женевскую конвенцию вспомнил! Черт, а ему идет, даже больше чем мне. Обидно.
- Зубик, говоришь, болит? – улыбаясь как можно более радушно, произнес я. – А платить есть чем или все на коньяк угрохал? Я, между прочим, забесплатно не работаю.
При виде прейскуранта моего вампирчика заметно перекосило. Нет, а что я могу сделать? Цены устанавливает хозяин, мне с этого крохи достаются. А все кругом смотрят на меня как на упыря, считая, что я тут утопаю в роскоши. Кровосос тем временем сменил цвет лица с бледного на гламурно- зеленый. Бедняга, видимо, действительно болит. Что он там говорил на кладбище?
- Так уж и быть, заделаем тебе зуб, - великодушно кивнул я, наслаждаясь счастливым выражением его глаз. – Расплатишься натурой!
***
Я сперва кивнул автоматически, не вслушиваясь в смысл слов. Потом до меня дошло. Я уставился на этого охотника, не веря своим ушам. Однако новая вспышка боли в зубе заставила сдавленно охнуть. Да черт с ним, натурой так натурой, тем более, что потрахаться – это завсегда пожалуйста, у меня с этим моральных терзаний нет. Это у людей такие забавные прыжки начинаются при этой фразе.
-Ладно. Расплачусь как скажешь.
Я стащил плащ, повесил его на вешалку. Протопал к креслу и сел, примостив голову на подголовник. Как ж больно-то, а. Ну вот что за черт, почему мне всегда так везет. День рождения испортили, зуб болит, еще и стоматолог подходит с таким выражением лица, будто готовится мне в горло расплавленное серебро заливать. Вот так. Зажмурюсь лучше покрепче.
Но все же, как не везет-то. Я и больницы не переношу совершенно. Меня от их специфического запаха начинает наизнанку выворачивать. Да, а вы что, начитались этих сказок. Типа мы мертвые, холодные и все такое? Ну вы это зря… Мертвые – они в земле лежат. А мы так. Немертвые. Что-то посередине.
И я боюсь больниц и врачей. Наверное, даже больше, чем серебра и осины.
-А это больно будет? – жалобно поинтересовался я.
***
Вампир устроился в кресле с мученическим выражением лица, словно я собирался его пытать. Мысль, конечно, была заманчивой, но раз уж обещал... Да имущество свое хотелось вернуть – пусть отдает награбленное! Надо же, сперва кричал, что не вернет плащ, а как только я потребовал его в уплату – мигом согласился. Видимо, сильно зуб прихватило.
- Рот открывай, - потребовал я, наклоняясь к креслу. Вампир попытался мимикрировать под интерьер, но, правильно поняв выражение моего лица, послушно разомкнул губы. – Шире!
- Больно! – заскулил он. Правильно, больно. Нечего кусаться!
Кариез обнаружился на пятом зубе. И на шестом справа. На клыке вообще пульпит.
- Чудо, ты как вообще себя так запустил? – поинтересовался я, прикидывая фронт работ. – Ты когда последний раз врачу показывался? А чистку делал? Камни надо снимать минимум раз в год, если куришь – чаще. Ты куришь?
Вампир невнятно что-то забормотал. Выглядел он нехорошо даже для немертвого, того и гляди в обморок грохнется. Слабонервная нежить мне еще не попадалась. Меня обуяло неуместное веселье.
- Таааак... – протянул я. – Ну, это запломбируем, это тоже. А вот клык придется удалять.
Раздался отчетливый хруст. Я в полнейшей прострации воззрился на обломок зеркала в своей руке и перевел взгляд на не менее ошарашенного вампира, изо рта которого торчала вторая часть металлического инструмента...
***
Я выплюнул зеркальце, которое случайно перекусил, стиснув зубы при мысли о том, что случится, если эта блондинистая сволочь клык мне все же удалит. Вскочил.
-Спасибо за заботу, дальше я сам… Как-нибудь.
И рванул к двери, сдергивая плащ. Получил вешалкой меж лопаток. Ойкнул. И припустил дальше.
Однако какое-то седьмое чувство меня заставило притормозить на пороге. И сперва аккуратно выглянуть в стеклянную часть двери.
-Черт…
Неподалеку красовалась парочка охотников. В полном обмундировании. Чешущих языки.
-Черт, черт, черт…
Я забыл даже про боль в зубе. С отчаянием посмотрел на свои окна. Дом, милый дом, как ты близко и в то же время недосягаем для меня.
Охотники, смеясь, прошли мимо. Ура.
Про блондинчика я как-то подзабыл. А зря. Когда в основании шеи вспыхнула острая боль, я разом припомнил, что он вообще-то тоже относится к категории этих уродов. А потом я просто свалился на заботливо подставленные руки, впадая в забытье и успев мимоходом заметить, что на шее у блондина болтается серебряный крестик, видимо, им он меня и коснулся.
***
Вампир оказался легоньким, как пушинка. Я, не напрягаясь, оттащил его к себе в кабинет и, сгрузив в кресло, задумчиво окинул взглядом безжизненную тушку. Говорливый, наглый, прыткий, сексу... наглый... Господи, за что мне такое счастье? И ведь жалко уже, так просто не прибьешь. Я вытащил из кармана колышек, с которым не расстаюсь даже во сне, повертел его в руках и, вздохнув, снова спрятал на место. Ладно уж, от меня не убудет, если я ему зубы-то сделаю. Тем более, мои орлы постреляли его конфеты. Вот он, кстати, корень зла! Я всегда говорил: сладкое вредно! Не ел бы конфеты – не зазевался бы на кладбище, не встретился бы со мной, не заболели бы зубы, не встретился бы со мной. Что-то мы очень часто встречаемся... Вот так живешь, не тужишь, работу свою делаешь, и в один прекрасный день натыкаешься на вампира. А они ведь живут среди нас, только мы не замечаем, пока не становится поздно. Кстати, а этот где живет?
В кармане (моего!) плаща оказался паспорт, ключи и бумажник. Эх, бедные нынче вампиры пошли, это вам не прежние графья да маркизы. Графья, как рассказывают, тоже правда голодранцами зачастую были, но хоть при титуле, а этот еще и безродный. Наверное. Так, а живет-то он напротив! Ну вот и как это понимать? Я уже черт знает сколько времени работаю бок-о-бок с вампиром? Хоть бы никто не узнал – стыда не оберешься. Дьявол, сегодня у меня атракцион неслыханной щедрости: лечу, ношу на руках, работаю службой доставки на дом. Теперь только конца смены дождаться.
Нужную квартиру я нашел на раз. Бдительная соседка одарила меня подозрительным взглядом: еще бы, я ведь эту куклу на руках тащил на шестой этаж, мечтая плюнуть в лицо тому, кто пишет, что вампиры обитают в подвалах. Ключ проскрежетал в замке, отпирая дверь в обитель зла, и я шагнул через порог.
***
Я медленно открыл глаза, все еще чувствуя боль в шее. Ожоги от серебра сходят долго. И очень болят. И чешутся.
Так, ну и где я? Ой, я летаю? А нет, меня на руках несут. Ой, блондинчик. Ой, моя квартира. Ой, моя шея.
-Больно, - уведомил я.
А зубы прошли. Что не может не радовать. Зато ожог разнылся. Тварь. Крестик еще и освященный был.
-Отцепись.
Я оттолкнул его руки, спрыгивая на пол. И пошел в ванную. Намочил полотенце холодной водой, прижал к шее. Ура, болеть стало меньше.
-Чай будешь?
Интересно, что это я сегодня такой гостеприимный.
-Мой руки и иди на кухню.
М-да, а в холодильнике, а в холодильнике – мышь…повесилась. Я присел на корточки, внимательно изучил все содержимое, коего насчиталась бутылка коньяка и кусок сыра. Ну и ладно, кормить не буду, обойдется чаем.
Я закрыл дверцу. Выпрямился, приложившись макушкой к чему-то. Судя по лязгу – к челюсти блондинчика. Так. И что это мы надо мной так нависаем? Я перевернул полотенце холодной стороной к шее.
-Садись.
Да, моей голове неприятно, но и твоим зубам явно не поздоровилось. Ага, вот и чайник уже закипает. Хорошая вещь – электрический чайник, многофункциональная. Я взял его в руки. И с любопытством посмотрел на блондинчика, прикидывая, а не организовать ли ему в отместку тоже ожог.
***
Дрянь, я ведь чуть язык не откусил. Челюсть противно заныла, и я с тоской покосился на явно холодное полотенце, которым вампиреныш укутал свою шею. Подумаешь, беда: всего-то один раз крестиком коснулся. У меня горло тоже вот весь день ноет от укуса, я же не ворчу. А этот так недобро на чайник глядит и на меня косится.
- Даже не вздумай, - предупредил я и, на всякий случай добавил:
- Я, между прочим, тебе все зубы вылечил и ни одного не удалил. Хотя, если так и будешь обжираться сладким – верхний клык точно не выдержит. И будешь ты чудо природы – трехклыковый вампир.
Ух какие глазищи у него стали бешеные! А нечего меня по челюсти головой бить, я, может, после этого плохо соображаю.
- И вообще, - обнаглел я. – Ты со мной еще не расплатился. А плащ можешь себе оставить, я его в уплату теперь не приму. После твоих дизайнерских изысков он мне безбожно мал!
***
Я поставил чайник на стол. Улыбнулся во все клыки.
-Значит, натурой, если я правильно помню?
Ой, какое счастье мне привалило. Так. Иди сюда. В смысле, сиди-сиди, я сам подойду и все сделаю. Например, возьму второе полотенце и замотаю тебе шею вместе с крестом. Так, затянем. Ой, красота. Оба с завязанным горлом. Вот дурдом-то на выезде. Ммм. Нет, неэстетично. Лучше вот так, обмотаю руки полотенцем. И сниму этот дурацкий серебряный предмет. Вот так, сейчас я его замотаю в тряпку. И на стол, подальше от себя.
-Ну что, готов принимать уплату?
Я посмотрел в его совершенно обалдевшие глаза. И поцеловал. Ммм. А мне нравится.
-Мне расплачиваться прямо здесь или в спальне?
Ой, какие глаза-то у него… Прям как у лемура. Понятно, берем инициативу в свои руки, тем более, что он мне нра-авится. Вот тут расстегнем, тут тоже. А это что? Это вообще долой и нафиг. Ой, осиновый колышек, хихик, как полетел-то, как полетел. Ну не дергайся ты, чудо, меня твои резкие движения пугают.
-Так все же здесь или в спальне?
И языком по своему же укусу.
***
Я не это имел в виду! Ма-а-мама! Я так растерялся от неожиданности, что напрочь пропустил момент, когда этот злыдень оставил меня без креста и оружия. А потом он меня поцеловал. А я сидел, как настоящий болван, позволяя шарить по своему телу. Почему? Какой хороший вопрос.
Когда он мне шею полотенцем обмотал, я признаться подумал, что сейчас придушит. А потом вообще забыл, как дышать – целовался он просто классно! А с моей работой романы особо не покрутишь: какой девчонке понравятся ночные рейды? Так что организм отреагировал как надо, не зря ж молодой и здоровый. Только вампир мой ну уж никак не девчонка. Проблема? Я об этом потом подумаю… наверное… а может, и нет.
А язык у него влажный, теплый. Этак от меня в пять минут мурлыкающая лужица останется. Встряхнуться! Я мужик! Я охотник! Я дантист! И да, почешите мне за ушком...
Все, хватит! Тряпку твою мокрую уберем к черту. И вообще, чего это я полураздет, а на нем еще столько одежды? Непоря-я-ядок... Что он там бормочет? В спальню так в спальню.
Возникает только один, волнующий меня вопрос. А кто у нас... сверху?
***
Так…. Ой, какой кайф. Нет, не зря я на этого охотничка запал сразу же. Вот только оклемался, тут же поволок в спальню. Мужи-ик. Уважаю. А как ж целуется-то, как целуется. О-ой, сейчас просто развеюсь прахом. Или пеплом. Или чем там положено нормальному вампиру рассыпаться?
Да-да, одежду к черту. И твою и мою. Н-нет, не смотри так. Да, знаю, что у вампиров идеальные тела. Это тоже сказки. Ну не таращись ты с таким ужасом. Да, это шрамы. И да, их много. И да, я не регенерирую, как вас учат.
-Поцелуй меня, а?
Нет, он точно избирательной глухотой страдает.
-Ну не смотри ты так, у меня комплексы начинаются.
А если ты еще пару минут так повзираешь, словно на мне не куча шрамов и отметин, а четыре члена в голубую ромашку, у меня начнется банальнейшая истерика.
***
Шок – это по нашему. Нет, я конечно знал, что серебро на них действует болезненно, но чтобы так… Даже стало стыдно за свой утренний прикол с крестиком – на шее-то шрам виден будет. Вот я дурак… Так, а с чего это мне вампира жалко стало? Мне – вампира! А он смотрит на меня такими глазами, будто сейчас расплачется. Не хватало еще истерики в постели.
Нет, как утешать я, в принципе, знаю. Есть один классный безотказный способ, опробованный не на одной девчонке. Да, только у меня тут в слезы далеко не девица собирается удариться. Хотя... мальчик, девочка – какая разница, если умеючи? Да не дергайся, я ожог твой дурацкий поцелую. Ну а что? Меня так мама учила, чтобы не болело! И глаза тоже, чтобы не смотрел на меня так, что мне самому разрыдаться хочется. Прикинь, два идиота в постели ревут? Вот-вот, меня тоже на хи-хи пробивает.
- А ты красивый... – зачем-то шепчу я. – Хоть и вампир.
***
А у него такие нежные губы, оказывается. Даже боль от ожога проходит почти моментально. А потом он меня целует в глаза. Ой, это так приятно. И он весь такой. Виноватый. Словно за каждый из шрамов отвечает лично. Так тепло.
Я? Красивый? Да не смеши ты мои уши. С каких это пор парень вида «моль бледная», подвида «мышь серая», да еще и весь в шрамах, стал считаться красивым? А может, ты извращенец, охотник? Точно. Ты извращенец. Ну тогда ладно.
-Заткнись и поцелуй меня. Скоро уже рассвет, меня клонит в сон.
Еще сейчас ноги раздвину, для пущей убедительности намека, что пора от поцелуев переходить к чему-нибудь более…стоящему. А то такой робкий и нежный любовник – это хорошо. Но… Я ведь упоминал уже. Скоро рассвет.
***
Поцеловать? Да запросто. Сколько нового о себе узнаешь за одну ночь. Я точно извращенец. К черту шрамы, к черту то, что ты парень, да еще и не вполне живой. Хочешь, докажу тебе, что ты красивый?
Ладонями провожу по груди, обводя пальцами отметины от серебра. Он вздрагивает и пытается отстраниться, но мои губы на его губах отвлекают от ненужных мыслей и сомнений. Оказывается, все так просто и не страшно. Хотя, кому я вру? Я дико боюсь сделать ему больно.
Клыки слегка царапают язык, и целоваться не удобно. Он ерзает и недовольно хнычет в мой рот, прижимаясь ближе. Черт, я так кончу раньше, чем мы доберемся до главного! Что же в этом вампиреныше такого, что я так... хочу его?
Я действую по наитию, но кажется все делаю правильно. По крайней мере, мой вампир выглядит весьма довольным и негромко постанывает в такт моим движениям. А если так? Ох, моя спина! Прости, прости, я же не знал... Повторить? Не вопрос!
А это классно – лучше, чем все что я испытывал до этого. Все – от саднящих поцелуев, до тягучей тяжести внизу живота – наполняет меня слепящей эйфорией, и я напрочь теряю тормоза. Мне просто офигительно, охрененно хо-ро-шо…
***
Я и не подозревал, что может быть так… Нет, я сейчас точно рассыплюсь пеплом. Ааах, это точно новая методика Охоты по истреблению вампиров, я понял ваш злодейский замысел. Но какая же смерть сладка-ая. И этот блондинчик, он такой…
Что остается только вскрикивать под ним, чувствуя, что сознание отправляется в полет. Выше. Выше. Главное – при оргазме ему в шею клыками не вцепиться, как я это раньше обычно делал. А то точно от прозвища Черная Вдова не отмоюсь вовеки.
Но как же… Кааааайф.
А? Что? Я еще жив? Удивительно. Блондинчик тоже? Удивительно вдвойне. А вот теперь надо зарыться под одеяло. Нефиг на мои шрамы таращиться, я не выставка.
-Ты такой клевый, - признаюсь я шепотом.
В полный голос говорить все равно не могу – сорвал напрочь стонами. Даже и не думал, что так может быть.
-И ты красивый. И сладкий, наверное.
Я хихикаю.
-Ладно, за испорченный день рождения ты расплатился сполна. Приходи за сдачей, если…захочешь…
***
Нормально, да? Я, значит расплатился. А за лечение кто рассчитываться будет? И за плащ мой, укороченный. Я его попытался одеть там, еще в клинике – лучше бы и не пробовал. Хотя, с другой стороны… такие перспективы…
А вампирчик совсем сомлел – рассвет же. Лежит тут, голыми руками можно брать. Блин, да я вроде уже… Щекам аж жарко стало от воспоминаний, а метром ниже так вообще пожар. Черт, и этот уже спит так, что не добудиться. Ну и ладно, намаялся бедный. А я, дурак, и имя не спросил. Можно, конечно, в паспорте посмотреть – да кто ж знает, что оно настоящее.
Пора и честь знать, в смысле домой собираться. Там меня никто, вообще-то, не ждет и с работы я отпросился, боясь что болезный мой очнется не вовремя, но и здесь оставаться не хотелось. Зато очень хотелось выпить. А в холодильнике оставался неплохой коньяк – я видел, прежде чем заполучил в челюсть.
От пары глотков мне заметно полегчало и, сунув бутылку на место (вот додумался, коньяк в холодильнике держать!), я поспешил на улицу.
Весь день я не переставая думал о вампире, представлял как он спит, как просыпается под вечер и ждет меня. Почему ждет? Да ключики-то вот они. И дверь заперта. А я? А что я… весь день бегал, искал, выбирал. Стою вот теперь под дверью, как школьник на линейке. С цветами. И конфетами.
***
Ненавижу! Убью скотину! Гррр. Нет, сперва трахну, а потом убью. Или нет, наоборот. Да какая разница? Он меня запер в моей квартире. А открывается замок, между прочим, ключами с обеих сторон. И запасного комплекта у меня нет. Точнее, он есть, но он в моем любимом склепе припрятан в трещине стены. В общем, он меня обрек на голодную и мучительную смерть. Оооо, бедный я, несчастный я. За что? За что терплю такие муки?
Кхм, зря я выл, кажется, вон у соседей аж питбуль икать начал.
На лестнице послышались шаги. Затихли у моей двери. Ага. Приперся. Ну ладно. Так, встаем в проем кухонной двери. Руки скрестить на груди. Улыбку понасмешливее. Штаны кожаные уже на мне, волосы распустить. И все, обойдется только штанами. В смысле, буду пугать его психику своими шрамами дальше.
-Открывай, смертный! И да падет на тебя кара Тьмы, - трагическим голосом провыл я.
Кажется, хохотать я начал на втором слове уже.
-Открывай сам, я изнутри не смогу.
***
Конечно, не сможет, на это и был расчет. А то ищи потом ветра в поле, а у меня лечение неоплаченное. А когда расплатится – я еще парочку долгов придумаю. Я изобретательный. Когда надо. Кол, опять же, я там где-то на кухне забыл. Деревяшка деревяшкой, а любимая, к руке прилаженная.
Ключи слегка дрожали в руке, когда я открывал замок. По голосу если судить, вроде не злится, но кто ж их, вампиров, знает. Нет, не сердится. А если и да – в таком прикиде пусть хоть всю кровь мне выпускает, не жалко. Сам горло подставлю, засмотревшись на то, как кожаные штаны облегают упругую задницу. А если волосы эти его чертовы сжать в кулак, притянуть и... поцеловать. Там и умирать можно. Но перед этим...
Поигрываю ключами, на которые он смотрит возмущенным взглядом.
- Скажешь свое имя – отдам.
***
Ах так, да? Ах, значит, так!
-Клод. А твое?
***
- Зови меня Счастливчиком, - улыбаюсь я. Кажется, никто из нас в ближайшее время не вспомнит о ключах, сиротливо лежащих на полу. Вампирчик что-то возмущенно втолковывает мне о хороших манерах, но я не слушаю, затыкая его поцелуем.