Шеен смотрел на копающегося в наваленных на прилавок ингредиентах мага и втихомолку страдал – при всей своей красоте черный маг Кальдон никогда не обращал внимания на окружающих, полностью погруженный в свои опыты. Единственные четыре места, куда он выбирался из своей башни: лавка магических ингредиентов, королевская почта, овощная лавка и пекарня, Шеен уже наизусть выучил. И старался магу попадаться на глаза при каждом удобном случае. Вот только Кальдон, как ему и положено, никого не помнил, никого не узнавал и на все окружающее смотрел с любопытством ребенка, впервые выбравшегося на прогулку без взрослых. Потому его никто и не трогал, люди даже гордились тем, что в их маленьком городке есть свой черный маг. Вернее, светло-серый. Может быть, опыты Кальдона и были какими-то зловещими и направленными на гибель людей, но никаких видимых последствий того, что иногда окна башни освещаются мрачным синим пламенем изнутри, горожане не видели. Потому Кальдон и был чем-то вроде местной достопримечательности и общего любимого ребенка. Даже священники из городского храма мягко и ненавязчиво мага разворачивали, когда он в рассеянности пытался забрести на освященную землю. Кальдона если и не любили все поголовно, то, по крайней мере, относились со снисхождением.
- Блаженный он у нас, - пояснила как-то шепотом старая Марта Шеену за кружкой пива. – Говорят, в детстве головой ударился, а, может, и колдунство какое свое не так сколдовал. Тихий он, безобидный. Ходит, от всех шарахается. Ты уж смотри, не обижай его.
- Я? – несказанно изумился Шеен. – Да с чего мне его обижать?
Марта недобро сверкнула глазами:
- А ты медальон-то свой спрячь подальше… Охотник.
- Я не охотник, - неохотно вымолвил Шеен. – Меня изгнали из гильдии. У меня нет больше силы и полномочий.
- А за что ж тебя изгнали?
- Неважно, - огрызнулся Шеен. – Пей свое пиво, старуха.
Марта прищурилась, покачала головой.
- Девка-то хоть красивая была?
- Не девка.
- Ну, дело молодое. Всякое бывает.
- Это был мой брат! – рявкнул Шеен.
Кажется, слишком громко рявкнул, все в таверне мигом повернули головы в его сторону. Юноша поспешил выйти и едва не сбил с ног пытавшегося забрести внутрь Кальдона.
- Извините, - буркнул он.
- Это вы простите, - повинился маг.
Шеен обогнул его и пошел дальше. И вот с той ли встречи, с какой-то другой ли, но в сердце Шеена образ черного мага поселился прочно, не давая спать ночами от какого-то неясного томления. Бывший охотник вертелся в кровати, сбивал простыни, и шепотом крыл на чем свет стоит ненормального колдуна, который наверняка на него накинул какие-то чары.
Шеен таскался за Кальдоном, как привязанный. Маг с ним при каждой встрече заново знакомился, но юношу это нимало не смущало. Он упорно продолжал предлагать колдуну свою помощь, покупки до башни донести, подсобить что-нибудь выбрать. Кальдон не отказывался, но и в башню не звал, бормотал «Спасибо», забирал свертки из рук Шеена и уходил внутрь.
Вот и сегодня он копался в травах, бормоча что-то невразумительное. А хозяин лавки только понимающе улыбался – влюбленность пришлого охотника (горожане упорно считали Шеена охотником, не смущаясь тем, что его медальон был погашен) ни для кого секретом не была. А юноша смотрел на аккуратные узкие кисти мага, тонущие в травах, и с трудом сдерживал желание взять их в руки и расцеловать, каждую косточку, проступающую под тонким шелком кожи, каждый палец, увенчанный длинным черным коготком с аккуратно нанесенной руной.
Маг закончил копаться в травах, кивнул на выбранный ароматный стожок. Расплатился, подождал, пока травы завернут в бумагу.
- Вам помочь? – привычно осведомился Шеен.
И, не дожидаясь ответа, взял свертки. Кальдон удивленно посмотрел на него. Затем просиял и закивал.
- Да, Ш…Шерен?
- Шеен.
- Я вас уже почти запомнил, - похвастался маг. – Это ведь вы мне помогаете все время?
- Стараюсь.
- А я вас даже не поблагодарил ни разу, - виновато пробормотал Кальдон.
- Это ничего, - лязгнул клыками Шеен, стараясь быть максимально вежливым, хотя тонкая ткань черной мантии, облегающая тело мага, давала такой простор воображению, периодически обрисовывая при порывах ветра заманчивые изгибы пониже спины, что удержаться от нарушения всех норм этикета и не начать внаглую таращиться было сложно.
- А что вы бы хотели получить от меня в благодарность?
Шеен едва не вывалил на голову колдуну все свои мечты, выстраданные долгими ночами, начиная с «прижать к стенке и зацеловать так, чтобы ты на ногах не стоял» и заканчивая «двигаться в тебе, наслаждаясь твоими стонами удовольствия».
- Я помогаю вам не из расчета на награду, - Шеен покосился на стену башни, примеряясь удариться головой.
- Нет, ну так нельзя. Знаете что… А идемте ко мне, я вас чаем напою.
Шеен прикинул, что ему будет легче перенести: сидящего напротив мага, совершенно недосягаемого, но такого соблазнительного или его отсутствие. Решил, что чаем дело может и не ограничиться, шанс всегда есть.
- Идемте, буду рад оценить ваше гостеприимство.
«А постель у тебя мягкая, интересно?» - юноша вошел в дверь башни.
- Мягкая, - невозмутимо сообщил Кальдон.
- Ч-чего? – Шеен все же в стену влетел.
- Постель у меня мягкая.
Шеен с разворота ринулся прочь из башни. Однако двери за его спиной уже не оказалось – сплошная каменная стена.
- Ты куда-то торопишься? – промурлыкал у него над ухом маг, прижимаясь всем телом к экс-охотнику.
- А…
Рука мага нырнула под рубаху Шеена, обосновалась на груди.
- Хорошо, что сегодня жарко.
- А?
- Одежды на тебе немного, - пальцы Кальдона нежно потеребили соски Шеена, мигом затвердевшие от ласки. – Ммм, да, мне определенно нравится. Проверим…
Вторая рука быстро распустила пояс, Шеен только мимоходом удивился, как у мага это получилось, он сам этот пояс развязывал минут по пять. А потом мысли в голове потекли, превращаясь в патоку, когда рука Кальдона принялась хозяйничать на открытой территории.
- Ну надо же, - непритворно удивился колдун. – У кого-то на меня стоит. Да еще так… ммм… качественно.
- А ты только разговаривать умеешь?
Первое потрясение прошло, Шеен довольно облизнулся. И Кальдон только и успел вякнуть что-то неразборчиво-довольное, обнаружив внезапно, что роли сменились – теперь уже его прижимали лопатками к стене, а руки гостя вовсю шарили по телу мага. Шеен с удовольствием выяснил две вещи – что под мантией Кальдон то ли ничего не носил, то ли уже развеял; и что мантия покроя была настолько интересного и с таким количеством провокационных разрезов, что ее даже можно было и не снимать. О том, почему разрезы обнаружились в самых нужных местах, Шеен решил не задумываться.
- Ну и где тут твоя мягкая кровать?
- На втором этаже.
- Не дойдем, - решил Шеен, примащивая мага на ближайшую столешницу, попутно смахнув с нее какие-то свитки.
- Изверг, - печально сообщил Кальдон, провожая глазами разлетающиеся по мраморному полу заклинания. – Извращенец.
- О да, ты даже не представляешь, насколько, - довольно оскалился Шеен, размышляя, на каком этаже тут смазка.
- Держи, - сообщил маг, вручая ему баночку с какой-то субстанцией, пахнущей фиалками. – Это вообще-то всего лишь массажное масло, но, думаю, сойдет.
- Вполне, - Шеен полюбовался на Кальдона, выглядевшего в раскинутой по столу мантии настолько развратно, что нестерпимо захотелось вернуть медальон охотника, впечатать колдуну метку куда-нибудь на внутреннюю поверхность бедра и рычать на весь мир «мое, не тр-рогать».
- Успеешь еще порычать, - колдун нетерпеливо фыркнул. – Нашел время собственнические чувства разводить.
- Нетерпеливый… мой…
- Если что, со мной можно обойтись и без подготовки.
- Ну, если ты так просишь…
Каким чудом ноги мага очутились на шее охотника, никто из них двоих так толком и не понял.
- Ммммне нрааавится… - простонал Кальдон, вцепляясь когтями в столешницу.
Шеен решил не думать сейчас, почему когти вспахали прочный дуб как легкий вафельный слой. И что будет, если Кальдон в порыве страсти решит поцарапать спину партнеру.
Маг орал как кот на случке, подаваясь навстречу так, что Шеен уже не понимал, кто тут кого имеет. Он, однако, не возражал - все происходящее
ему весьма нравилось. И это было намного лучше, чем в самых смелых снах. Потому что во снах Кальдон так себя не вел никогда.
- Мяфк, - колдун, кончая, сжал Шеена в себе так, что тот увидел при оргазме звезды.
- Ага, - слабо согласился Шеен, опираясь о столешницу и утыкаясь лбом в грудь магу. – Полный мяфк. Полнейший, я бы сказал.
- Ты после такого на мне жениться должен, - лукаво сообщил Кальдон.
- После того, как мы всего раз занялись любовью на столе?
- Ты еще скажи, что тебе не понравилось, - маг меланхолично заглаживал царапины на столешнице.
- Понравилось. Но женюсь только после того, как я тебя отымею во всех позах на всех поверхностях твоей башни.
- О, такое условие мне нравится, - хищно облизнулся колдун.
Шеен поднял голову, пронаблюдал за тем, как язык Кальдона скользит по губам. Маг верно истолковал его взгляд, потянулся, скользнул вперед и вниз.
- Посмотрим, - промурлыкал он, что-то там вытворяя такое колдовское.
- Что ты там творишь?
- Расчищаю объект осмотра. Масло – оно невкусное.
- А ты только взглядом-то не ограничивайся, - хрипловато предупредил Шеен.
- Ммм.
Охотник совсем прибалдел, глядя на самое прекрасное в мире зрелище – красивый парень с членом Шеена во рту. Кончить охотник был готов от одного только вида мага, напоминавшего сейчас какую-то бабочку, раскинувшую черные крылья по полу. А уж то, что Кальдон вытворял… Шеен все никак не мог поверить, что те очаровательные бледные губы, которыми он любовался исподтишка в лавке, сейчас обнимают его возбужденную плоть, а розовый язычок скользит по ней, поддразнивая.
- Ка-а-а-альдон…
Кажется, в родне у этого черного мага были какие-то сексуально озабоченные коты, Шеен уже не сомневался в этом, наблюдая, как его с удовлетворенным урчанием вылизывают.
- Тебе понравилось? – поинтересовался Кальдон, выпрямляясь.
- Не то слово, - блаженно пробормотал Шеен.
- Это хорошо.
Маг несколькими движениями рук привел в порядок себя, свою одежду и одежду Шеена, словно ничего и не было. И только глубокие царапины на столешнице напоминали бывшему охотнику обо всем случившемся, да странная легкость в голове.
- Что со мной? – еле шевеля языком, поинтересовался Шеен.
Зеленые глаза Кальдона сверкнули лукавством:
- Просто ты немного устал.
К царящей в голове пустоте прибавился какой-то странный звон в ушах. И Шеен навернулся на пол.
Когда очнулся, он некоторое время всматривался в окружающую обстановку, пытаясь понять, где находится. Затем попытался встать.
- Лежи, - узкая ладонь легла поперек груди, укладывая обратно. – Тебе нельзя пока что вставать.
- А что со мной было?
- Мы любовью занимались, - виновато сообщил Кальдон. – Ну ты ведь охотник, разве вас не учили, что нельзя доверять черным магам?
- Чт-то?
- Это получается само собой, вытягивание жизненной энергии… Я признаю, это моя вина. Я настолько хотел, чтобы мы этим занялись, что даже не подумал о защите. Понадеялся на твой медальон.
- Он нерабочий, - Шеен повернул голову, посмотрел на мага. – И я не охотник. Меня изгнали.
- Ой…
- Ничего страшного. Ты не обязан разбираться в наших медальонах. Я посплю немного, ладно?
- Поспи, - согласился Кальдон, сворачиваясь клубочком под боком Шеена.
- И в следующий раз ты все же подумай о защите?
- Подумаю, - маг извернулся, уткнувшись в плечо Шеена носом. – Я читал, что такие артефакты есть.
Разбудили Шеена какие-то странно знакомые звуки. Щелчки боевых заклинаний – сообразил он. Тело само среагировало, он даже не успел вспомнить, что больше не охотник. И только после того, как меч отказался показываться, Шеен вспомнил, что уже не имеет силы охотника на магов. И ринулся вниз, на звуки, горя желанием разобраться, что происходит.
Кальдон вполне успешно отбивался от второго мага, шипя как разъяренный кот. Черные стрелы Тьмы так и мелькали в воздухе, разбиваясь о щиты. Шеен присмотрелся. Ухмыльнулся. И рявкнул командирским голосом:
- Что у вас тут творится?!
Маги подскочили, разворачиваясь.
- Так ты… - начал один.
- Ну какого черта ты встал, тебе еще нельзя! – завопил второй.
Шеен, скалясь во все клыки, любовался на пыхтящего от ярости брата и не менее пыхтящего от той же ярости любимого.
- Что, ревность заедает, братец? Силу девать некуда?
- Братец? – возопил Кальдон. – Вот это… Это… Это – твой брат?
- Да, любовь моя.
- Кто-кто? – кажется, черные маги сегодня с Шееном общаться решили криками. – Кто он тебе?!
Бывший охотник демонстративно поковырялся в ухе:
- А еще громче ты вопить умеешь?
- Шеен, какого черта тут происходит? – сбавил громкость маг, наступая на брата. – Почему я узнаю, что ты невесть где и невесть куда пропал, от родителей, а потом выясняется, что ты обосновался во владениях Черной Вдовы…
- Что? – Шеен ощутимо побледнел, о маге с таким именем он слышал многое, Черная Вдова был для охотников чем-то вроде воплощенного Зла.
- А потом я узнаю, что ты ушел с ним в его башню. И мне рассказывают какие-то небылицы про вашу неземную любовь.
- Про любовь – правда, - звенящим голосом перебил Кальдон. - Ну…
Он беспомощно посмотрел на любимого.
- Правда, - подтвердил Шеен, не в силах выносить отчаяние в этих зеленых глазах. – Так что ты примчался меня спасать совершенно зря, братец.
- А мог бы и не зря, - буркнул, остывая, маг. – Это же Черная Вдова.
- Я бы никогда не причинил вреда Шеену…
- А кто тебя знает?
- Ну, у вас тут полное взаимопонимание, - подвел итог Шеен. – Так что вы тут беседуйте, а я еще посплю. Счастливо оставаться, котятки.
- Я не хочу оставаться один с этим психом, - обиженно взвыл Кальдон.
- Я тоже не хочу тут один оставаться, - возопил Ферн.
- Я ж говорю – полное взаимопонимание.
- Ну ладно, - пробурчал Кальдон. – Идем, покажу коллекцию жуков.
- Жуков?
- Могу и коллекцию черепов мальчишек, ломающих стены моей башни…
Шеен вздохнул и пошагал наверх. Он не сомневался, что придется еще многое объяснять и выяснять, но в душе зрела уверенность, что все будет в полном порядке. Разве может быть иначе, если рядом с ним будет такой очаровательный маг, как Кальдон Черная Вдова? И такой безбашенный колдун, как Ферн Аурентис?
Дверь тихонько скрипнула, приоткрываясь.
- Спишь? – мяукнул Кальдон.
- Дремлю, - сонно отозвался Шеен. – Иди ко мне?
Маг нырнул в кровать, прижался к любимому.
- А Ферна ты уже съел, о, мой злобный чародей?
- Еще нет, оставил отсыпаться, не люблю замученное мясо, - Кальдон устроился поуютнее, замурлыкал.
Шеен в полусне прижал его к себе покрепче. И успокоился, отключившись от окружающей реальности под это тихое мурлыкание.