Положение на левом (западном) фланге 2-й Армии 28 августа.
Ключевую роль в судьбе сражения играла способность русских войск удерживать свои позиции у Сольдау (там стояли остатки 1 арм. корпуса Артамонова, который был отстранён Самсоновым и заменён генералом Душкевичем). Вторым важнейшим пунктом был Нейденбург, где находились многочисленные тыловые учреждения и службы 2-й русской Армии. Не случайно Самсонов приказывал Мартосу «поспешить следовать к Нейденбургу и принять меры к упорной защите этого города, направляя туда первые подходящие части».
Посмотрим, как там в этот день развивались события:
«…В приказе по 2-ой армии на 15/28, задача ХXIII-му корпусу ставилась так:
"ХXIII-му корпусу (2-я пех. дивизия и подошедшие части 3-й Гвардейск. дивизии) во что бы то ни стало удерживать позицию на фронте к западу от д. Франкенау; командиру XXIII-го корпуса подчиняется бригада 6-ой кавалерийской дивизии".
«Эти строки приказа по армии могут вызвать только глубокое изумление у читателя, писал генерал Н. Головин. «В самом деле, под словами позиции "к западу от д. Франкенау" никак нельзя понять также и защиты подступов к Нейденбургу, идущих южнее озера Ковнаткен. Позиция у Франкенау, находившаяся к северу от озера Ковнаткен, была совершенно в стороне от путей, ведущих из района Гильгенбурга к Нейденбургу. Трудность положения командира XXIII-го корпуса ген. Кондратовича заключалась в том, что в его распоряжении 15/28 фактически находилось лишь три пехотных полка (1-я бригада 2-ой пех. дивизии и Л. Гв. Кегсгольмский полк при 2-ой артиллерийской бригаде, одной батарее Л.-гв. 3-ей артиллерийской бригады и 23-м мортирном дивизионе) и одна кавалерийская бригада (6-ой дивизии). Остатки 2-ой бригады 2-ой пехотной дивизии боевой силы не представляли. Таким образом, все, что мог сделать ген. Кондратович, дабы исправить ошибку штаба 2-ой армии, оставившего Нейденбург совершенно открытым с запада, это не уводить из района южнее озера Ковнаткен бригаду 6-ой кавалерийской дивизии…
Вскоре после полудня выясняется наступление немецкой пехотной дивизии на Ронцкен. Огонь многочисленной немецкой артиллерии сопровождает это наступление, противопоставить которому ген. Кондратович может только Л. Гв. Кегсгольмский полк. Громадное превосходство в силах немцев заставляет этот полк отодвигаться. Но отходит он шаг за шагом, осаживая в общем направлении на Лана. Нейденбург продолжает оставаться открытым. Можно только удивляться, что немцы позволяют мистифицировать себя до 3-4 часов дня жидкой кавалерийской завесой ген. барона Штемпеля . В Нейденбурге еще оставались многие учреждения тыла армии.
Тот же приказ по армии на 15/28 августа возлагал на I-й корпус "во что бы то ни стало удерживать позиции впереди Сольдау для обезпечения левого фланга армии".
При создавшейся обстановке вопрос шел не об обезпечении левого фланга армии, а о защите тыла центральных корпусов. И эта важнейшая в данную минуту задача выполнялась не в районе Сольдау, а, как мы видели, в районе Нейденбурга».
Под Сольдау обстановка тоже была катастрофической:
«Дивизии I-го армейского корпуса находились 15/28 августа под впечатлением поражения, понесенного накануне, в состоянии полной моральной неустойчивости. Не в лучшем положении находились верхи корпуса. Ген. Артамонов, отрешенный 14/27 августа от командования корпусом, передал начальствование генералу Душкевичу (начальнику 22-ой пех. дивизии). Моральное состояние, в котором находился I-й корпус, не только не благоприятствовало проявлений какой-либо инициативы и активности, но даже обусловили дальнейший откат войск этого корпуса к Млаве. Мы уже знаем, что к вечеру 14/27 августа впереди Сольдау на левом берегу реки Нейде оставался лишь ариергард (в составе трех полков 1-ой стрелковой бригады, одного полка 3 Гвард. пех. дивизии и одного полка 22-ой пех. дивизии при 5-6 батареях). Остатки I-го корпуса собирались на дороге из Сольдау в Млаву, растрепанные боем и отступлением. Подобное положение вещей совпадает с передачей командования корпусом отрешенного ген. Артамонова вступающему в командование корпусом ген. Душкевичу. При существовавшей неналаженности службы штаба корпуса этот переходный период не мог не отразиться на дальнейших действиях корпуса. Шатание в управлении корпусом углублялось еще тем, что приказ по армии на 15/28 не был получен в штабе корпуса в течение 14/27 августа.
В результате, в штабе корпуса изготовляется приказ о дальнейшем отступлении корпуса к Млаве с ариергардом у Млавки. Час отхода не был назначен, но несомненно это решение корпусного командования должно было отразиться уменьшением устойчивости арьергарда, оставленного впереди Сольдау. Этот ариергард, составленный из частей трех различных дивизий уже сам по себе заключал элементы некоторой слабости. Тем не менее, когда с 5 часов утра против ариергарда ген. Сирелиуса началось наступление превосходных сил, поддержанных многочисленной артиллерией, части ген. Сирелиуса держатся до 10 часов утра; после чего охваченные с обоих флангов и разстреливаемые получившей полное огневое господство германской артиллерией эти части русского ариергарда отходят за речку Сольдау очистив самый город Сольдау в 11 часов утра.
Днем 15/28 августа в штабе I-го корпуса были получены сведения, что немцы наступают в восточном направлении на Нейденбург. Однако, никакой активности, вследствие дезорганизации управления корпусом, проявлено не было.
Мы указали выше, что с минуты перехода ген. Самсонова в Надрау управление 2-ой армии по существу дела кончилось. В приказе об отступлении, отданном ген. Самсоновым к вечеру 15/28 августа (час отдачи установить не удалось) армии предписывается отойти на фронт Ортельсбург-Млава, причем I-му корпусу приказывается перейти в наступление на Нейденбург. Об этих своих распоряжениях ген. Самсонов донес ген. Жилинскому; это донесение было получено в штабе фронта в 9 час. 10 мин. утра 16/29 августа. Вероятно, к этому же времени относится телеграмма, на которую ссылается ген. Жилинский в своем рапорте от 18/31 августа 1914 г. № 3052, что, когда в штабе С. З. фронта было получено донесение об отступлении I-го и VI-го корпусов, то ген. Орановский телеграфировал ген. Самсонову:
"Генерал Жилинский приказал отвести корпуса 2-ой армии на линию Ортельсбург-Млава, где и заняться устройством армии. 2521". "Но провод, кажется, не действовал", добавляет, ген. Жилинский.
Это - наиболее полная картина боев дня 15/28 августа так, как она представлялась с РУССКОЙ стороны. Вообще для этого дня сохранилось мало документов. Рядовые солдаты и младшие офицеры погибших корпусов 2-й Армии не оставили никаких мемуаров и письменных воспоминаний. Да и свидетельства старших офицеров и генералов 2-й Армии немногочисленны и скупы на детали и подробности тех боёв…
Немцы же склонны порой преувеличивать заслуги и доблесть своих войск и «гениальность» германских генералов. Поэтому при изучении действий немецкой стороны мы должны внимательно и критично оценивать их сведения, стремясь извлечь необходимые уроки из наших горьких поражений.
Действия НЕМЕЦКОГО КОМАНДОВАНИЯ:
Наш историк Н. Головин описывает действия немцев так: «Создавшаяся на поле сражения стратегическая обстановка допускала полную возможность довершить окружение уже 14/27 августа: и Нейденбург, и Пассенгейм были открыты. Казалось бы, что уже новой отсрочки 15/28 августа русским не будет дано.
Начнем с немецкого правого фланга. Еще в 7 час. 30 мин. вечера 14/27 августа командир 1-го Герм. арм. корпуса ген. Франсуа отдал приказание:
"С разсветом должно начаться, под руководством ген. Мевес, обезврежение русских батарей у Сольдау. Пехота дивизии и обоих отрядов Мюльмана и Шметау должна занять исходные рубежи для атаки Сольдау. Начало и порядок атаки я предпишу завтра в 6 часов утра на высоте 202, западнее Уздауского шоссе. Прислать офицеров для получения приказания об атаке"…
В 6 час. 40 мин. утра ген. Франсуа отдает приказ об общей атаке частями боевой линии корпуса:
"1-ой пех. дивизии с отрядом Шметау начать атаку с линии Филиц-Кленцкау-Шенвизе на Сольдау.
2-ой-пех. дивизии оставаться у Гр. Тауерзее в моем распоряжении.
Отряду Мюльмана овладеть Пирлавкен и войти там в связь с 1-ой пех. дивизией"…
Эти распоряжения приводили к бою ариергарда русского I-го арм. корпуса в составе 5-ти полков и 5-6 батарей с 2,5 германскими дивизиями пехоты (1-я, отряд Шметау, бригада Мюльмана) при 19-ти легких батареях и 10-14 тяжелых (всего при 29-35 батареях). Таким образом, у немцев образуется пятерное превосходство в огне и полуторное в числе войск. И, тем не менее, Сольдау занят, после упорного боя, только в 11 часов утра…
К этому времени обстановка резко изменилась.
На автомобиле приехал майор Массов и привез из штаба армии следующее приказание:
«Фрегенау, 28.8. 9 час. 10 мин. утра.
41-я пех. дивизия отброшена противником на Вроново. I арм. корпусу направить немедленно собранную у Шенкау дивизию на Ронцкен с задачей предотвратить своим наступлением прорыв противника.
Находящиеся при отряде Шметау полевые части должны немедленно наступать в этом же направлении. Командующей армией настаивает на безотлагательном выполнении этого приказания. Требуется спешность. Донести, когда дивизия выступит».
Из этого приказания мы можем заключить, насколько доблестно боролись войска русского XV-го корпуса... Вместо продолжения маневра всем немецким I-м корпусом на Нейденбург в тыл армии Самсонова, командование 8-й герман. армии стремится прижать корпус ген. Франсуа к правому флангу своего ХХ-го корпуса. Доблесть и энергия русских войск опять маскируют перед глазами германского штаба всю катастрофичность стратегического положения русских. Сворачивая свободную дивизию I-го армейского корпуса с кратчайшего пути на Нейденбург, Людендорф замедлял занятие этого важнейшего узла путей и, следовательно, оттягивал возможность скорейшего занятия передовыми частями I-го германского корпуса шоссе Нейденбург-Виленберг.
В 1 час дня было привезено из штаба 8-ой армии новое приказание ген. Франсуа.
"28-8., 12 час. 25 мин. пополудни.
"I арм. корп. должен помочь 41-ой пех. дивизии, которая, повидимому, отступает от Вроново. Вообще же, корпусу продолжать преследование в общем направлении на Лана. I арм. корп. окажет громаднейшую услугу армии, если будет действовать согласно этим указаниям" .
Людендорф умалчивает в своих мемуарах о вышеприведенных двух приказаниях, им составленных; но он упоминает о поражении 41-ой пех. дивизии.
"Утром 15/28 мы поехали к Фрегенау, где мы устроились на открытом воздухе у выхода из селения…Плохая телефонная линия служила связью с I арм. корп. Не было возможности установить сообщение с другими корпусами. Наши первые впечатления ни в коем случае не были благоприятными. Нейденбург еще не взят. 41-я пех. дивизия была атакована у Ваплица и отброшена. Она очень серьезно пострадала. Она находилась теперь к западу и очень опасалась возможности неприятельской контратаки. Я послал туда на автомобиле офицера. Возвратившись, этот офицер доложил, что положение дивизии не важное.
Со стороны Мюлена ландвер не продвигался вперед. Положение дел на правом фланге ХХ-го корпуса могло стать серьезным, если противник атаковал бы сосредоточенными силами. По меньшей мере, это затянуло бы сражение".
Несомненно одно, что под впечатлением боев русского XV-го корпуса и части 2-ой пех. дивизии штаб 8-ой армии нервничал...
К несчастью русских, германские командиры корпусов лучше понимали обстановку, чем Людендорф.
Ген. Франсуа отчетливо понимал, что для того, чтобы окружить центральные корпуса армии Самсонова, операционная линия I арм. корпуса должна итти не на Лана, а на Нейденбург. Поэтому он направляет освободившуюся к этому времени у Сольдау 1-ю дивизию, подчинив ей отряд Шметау, (в составе входящих в него полевых частей), прямо на Нейденбург. На направлении к Лана он оставляет свою 2-ю пех. дивизию, которая в районе Ронцкен ведет бой против одного русского полка (Л. Гв. Кексгольмского). Около 4 часов дня Нейденбург был занят немцами, нашедшими там только тыловые учреждения армии.
Сейчас же после занятия Нейденбурга ген. Франсуа выдвигает отряд Шметау для занятия Мушакен (русские пути отступления на Янов), оттягивает 2-ю дивизию на восток к Грюнфлису. Таким образом, он эшелонирует корпус для дальнейшего движения по направлению шоссе из Нейденбурга в Виленберг».
Отметим следующие обстоятельства:
- Франсуа требует НАЧАТЬ наступление своих войск с ОБЕЗВРЕЖИВАНИЯ РУССКИХ БАТАРЕЙ, что и было исполнено германской артиллерией. Лишенный артподдержни и деморализованный прежними неудачами рксский авангард сумел продержаться только до 11.00 и отступил, сдав немцам стратегически важный город и узел дорог;
- И тут настал звёздный час командира германского корпуса генерала Франсуа. Он сумел разобраться в ситуации и САМОСТОЯТЕЛЬНО ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ об изменении направления наступления своих войск на НАЙДЕНБУРГ. У него хватило смелости и силы воли ПРОИГНОГИРОВАТЬ ДВА ПРИКАЗА самого Гинденбурга, который ТРЕБОВАЛ направить корпус Франсуа на помощь разбитой 41-й немецкой дивизии, на Ронцкен.
Однако, Франсуа принимает настоящее ПОЛКОВОДЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ и направляет свою 1-ю дивизию (окрылённую взятием Сольдау) и отряд Шметау НА НАЙДЕНБУРГ, отрезая русским центральным корпусам пути отступления.
Найденбург (и богатейшие трофеи в нём) был взят немцами в 16.00, почти без боя. Самсонов об ЭТОМ ДАЖЕ НЕ УЗНАЛ до конца дня, приказывая Мартосу собирать войска для обороны Найденбурга.
Генерал Франсуа тут же отправляет отряд Шметау на Муштакен, перехватывая ещё один путь отхода русских войск.
На схеме: общая обстановка на фронте вечером 27.08.1914г.
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/05/25/290