1
Приход весны начинает ощущаться, когда солнечных дней становится заметно больше. Долгих затяжных дождей будет идти всё меньше – они всё чаще будут идти быстро и сильно. Солнце будет светить уже совсем по-другому. Оно будет казаться выше, шире, и будет наполнять всё вокруг светом и теплом. Это ещё не настоящая летняя жара, но от бесконечных зимних дождей уже не осталось и следа. Но, только когда деревья начнут потихонечку зеленеть, когда на ветках станут появляться почки и листья, когда с деревьев исчезнет тот серый наряд, в который они были одеты всю зиму, и пейзаж гор, вдалеке за окном, станет ярко зелёным – тогда уже можно сказать точно, что наступила весна. И глядя в окно на всё это, ты уже не сможешь поверить, что когда то здесь всё было мрачным и тусклым. Природа начинает оживать и просыпаться. И вот уже белочка скачет по елкам в поисках шишек, птички начинают наполнять этот воздух своими песнями, насекомые, видимые в свете солнца, начнут летать туда-сюда...
Я вошёл в парк и пошёл к его дальней аллее. Я хотел сесть, но все скамейки были заняты.
«И откуда сейчас здесь столько людей?» - подумал я. Пройдя во всей аллее и не найдя свободной скамейки я решил сделать круг, и пошёл к розам. Я называю это место парка «Английским Садом»: здесь рядами посажены кусты роз самых разных сортов. Одни вьются вверх по железной решётке, другие растут большим и пышным кустом, а есть и совсем маленькие растения, с крохотными цветками, больше похожие на большую траву. Между рядов с цветками идут тропинки, посыпанные мелким белым гравием, который вбирает тепло солнца, а потом отдаёт его земле. А чуть справа от этой аллеи стоят скамейки под живой аркой из вьющихся роз. Гулять здесь всегда очень приятно. Это место всё время залито солнцем и ароматом цветов.
Немного походив у роз, я вышёл обратно на аллею, но с другого конца, и пошёл по ней. Людей стало уже меньше, и некоторые скамейки были свободны. Я занял свою любимую, в тени деревьев, возле большой ели, и начал читать. Я был с берберским вождём и его войнами, которые захватили оазис. Я был в городских трущобах, которые по склону горы спускались к морю. Я строил свою цитадель духа.
Тени этих деревьев скрывали меня здесь от жары и палящего солнца. Но сейчас они были не нужны. Весна в этом году выдалась холодная, и мы все ждали, когда же, наконец, у нас наступит тепло. Поэтому в тени деревьев было прохладно. Но солнышко всё-таки грело, и если выйти на открытое, освещённое солнцем место – то становилось жарко. Поэтому зачитавшись, я начал немного замерзать, сидя в тени.
Скамейки тем временем пустели всё больше. Люди шли, прогуливались по дорожке, иногда садились на скамейки, потом вставали и шли дальше. Было много детей. Самых маленьких родители катали в колясках или держали под руки, когда они не уверенно ходили по дорожке. Дети постарше бегали по поляне, возле деревьев, рисовали мелками на асфальте, а ещё старше играли в бадминтон.
Вдруг на большой елке, напротив моей скамейки, показались две белки. Они бегали друг за другом верх и вниз по стволу. Бегали они очень быстро, так, что за ними трудно было уследить. Их острые когти на лапках, как ботинки альпиниста, цеплялись за кору и не давали им падать. Они перебежали на другое дерево, и спустились по стволу на землю. Потом встали на задние лапки и стали осматривать окрестности, из не высокой травы был виден их большой пушистый хвост и головка. Затем они перебежали дорожку и стали искать на соседней полянке шишки и семечки. Я ещё много раз видел их здесь вокруг и слышал их лёгкое щебетание
На этих деревьях, что стоят по обе стороны от дорожки со скамейками, был аттракцион. Там были развешаны разные препятствия и человек, словно Тарзан, перебирался по ним от дерева к дереву. Сегодня там был какой-то мальчик. Родители ходили за ним по пятам и волновались, чуть ли не больше него, когда он стоял в начале препятствия. Какой смысл лазить при родителях? Я бы отправил их ждать у входа, да и вообще, зачем заставлять их волноваться, этим лучше заниматься без них. Чтобы было без нервных потрясений. Вот он встал на дереве у очередной веревки и боится сделать шаг. Зачем тогда вообще было залезать, если боишься?
А раньше помню, там лазили целой семьёй. Семья сразу видно была дружная. Родители со старшей дочкой лазили наверху, а младший сын с бабушкой и дедушкой смотрели снизу. У них было много вещёй: шарики, игрушки, выигранные на аттракционах, всякие сумки. И дедушка положил их ко мне на скамейку. Мальчик был расстроенный, видимо чем-то не довольный. Ему наверно тоже хотелось полазить там наверху. Бабушка предлагала ему покататься на карусели, но он отказывался, и наблюдал за теми, кто был наверху.
Не знаю, мог бы я пройти по этим препятствиям. Снизу высота всегда кажется меньше, а если я заберусь на верх, то может быть мне станет страшно. Это наверно всё равно, что прыгнуть с вышки в воду – один раз прыгнул и больше не страшно. Я прыгнул, значит, мне не будет здесь страшно. Хотя раньше я даже боялся стоять на этой платформе. У неё был деревянный настил, но доски стояли через одну, и сквозь них было видно море…
Тем временем по дорожке проходил дедушка. Он подошёл к моей скамейке и заговорил со мной:
- Знаешь, это счастливая скамейка. Я на ней сидел в своё время и учил математику. Я только пришёл из армии и готовился поступать в институт. Был такой же ясный, солнечный и прохладный день. Ко мне тогда подошла учительница математики и предложила помочь. Но я так и не пришёл к ней. А через два дня я уехал и поступил. А ты никуда не поступаешь?
- Нет, я уже учусь, - ответил я.
Мы ещё немного поговорили, а потом он ушёл. Интересно, зачем он подходил? Хотел поговорить? Рассказать мне о своей жизни, о былых временах?
В этот момент я повернулся и заметил, что он подошёл к людям, сидящим на следующей скамейке. Интересно, он им говорил то же самое?
Кажется, будто эта весна принесёт тебе настоящее счастье. Ты строишь грандиозные планы, жизнь начинает обретать свой смысл, дни начинают становиться яркими, цветными, в отличие от их серых оттенков зимы... Весь город как будто просыпается от спячки, становиться совершенно другим. И ты уже не понимаешь, как ты жил всё это время? Нет, ты не жил, ты существовал, ты впадал в эту зимнюю спячку и теперь проснулся, чтобы жить.
2
Потом температура резко повысится и, вначале только днём, а потом и круглосуточно ты будешь ощущать, что уже наступило лето... И ты уже сидишь вечером на балконе, ловя лучи стремящегося к закату солнца и летний воздух, который наполняют запахи разных растений, цветков, запах скощенной травы с соседнего луга, непонятно откуда берущийся запах тлеющего костра... В этом воздухе разносится множество разных запахов, и они складываются в один потрясающий аромат, аромат, который чувствуешь душой – аромат лета. Летнее небо кажется огромным и бескрайним. На нём нет ни единого облачка, оно нежно голубого цвета и прозрачное. Очень прозрачное, настолько, что кажется видно всё до самого космоса. И солнце сквозь него жжёт неумолимо…
И вот уже в городе становиться полно отдыхающих, ты достаёшь солнечные очки, и надеваешь шорты вместо брюк. Время летит слишком быстро, и ты замечаешь его только тогда, когда оно изменило всё вокруг тебя до неузнаваемости.
В дневную жару выйти куда-то на улицу невозможно, вернее возможно конечно, но лучше этого не делать. Поэтому днём мы все всегда сидели дома. А утром мы спали, хотя можно было утром тоже ходить на море. Часов в девять, или даже раньше (чем раньше, тем лучше). Утром на море полный штиль, оно ещё не взбудоражено толпами отдыхающих, залезающих в него, не разрезано катерами и лодками, которые днём постоянно снуют туда-сюда, катая туристов. На пляже также тихо, народу почти нет, солнце совсем не печёт. И когда ты разбегаешься и прыгаешь, разрезая и взбудораживая эту водную гладь, тебя сразу охватывает обжигающая прохлада, остывшего за ночь моря. И ты усилено плывёшь вдаль, чтобы согреться. Тогда вся сонность и усталость мигом покидают тебя.
Но встать так рано - для нас это было героическим подвигом. На море мы обычно ходили вечером, когда уже начинало темнеть. Мы шли на вышку, которая была надстроена на буне. С неё днём запускают парашюты и катают на бананах. А вечером туда приходили люди. Прыгать в тёмную воду очень необычно. Когда ты смотришь вниз, то не видишь, где заканчивается воздух и начинается вода. И в прыжке её появление так рано может оказаться для тебя неожиданным.
Иногда мы просто сидели там - смотрели на море, на заходящее солнце, и слушали группы, что играли в соседнем ресторане. МЫ находили много развлечений, ходили куда-нибудь гулять, с кем-то знакомились. Но ведь на то оно и лето в Сочи. Иногда мы гуляли и до утра. Интересно наблюдать за тем, как светает. Казалось, только что была ночь со всеми её безумствами и развлечениями, а сейчас небо постепенно становится всё светлее и светлее, и наконец появляются оранжевые облака, которые отражают нам свет восходящего солнца. И тогда, если посмотреть вокруг, становится видно изнанку нашей жизни – пустую набережную, с разбросанным мусором – остатками былых развлечений, редких усталых людей, или не менее усталых милиционеров.
Это мой Сочи... Это когда ты поднимаешься на вершину горы и видишь этот город, крохотный, как на ладони, втиснувшийся между горами и морем и растянувшись далеко по побережью. А, оборачиваясь, ты попадаешь в царство гор, которое тянется до самого горизонта…. Их огромные склоны поднимаются вверх, к самым облакам, их снежные шапки, которые видны где-то вдалеке – всё это завораживает, и, кажется, что больше их уже ничего не может быть…
Это вечернее море, которое под вечер успокаивается, как бы отдыхая от многочисленных толп отдыхающих и готовясь ко сну после тяжёлого дня. Солнце постепенно начинает скрываться за горизонтом, и вода темнеет…. Вскоре солнца остаётся только розовое зарево, которое размазывается ровной пеленой по тучам у горизонта. Всё вокруг начинает темнеть, и видно, как небо закругляется у горизонта. В это время ты можешь побывать с морем один на один, почувствовать его дыхание, шум его мелких волн…
- Она сначала работала официанткой в столовой, где бабушка работала поваром. А потом, когда постарела уже, стала работать сторожем, и сидит сейчас на проходной - сказала Мама.
Я сидел в большом деревянном кресле, на террасе, почти у самого берега моря. Рядом стоял большой деревянный стол и два ещё таких же кресла. Был вечер, и солнце уже клонилось к горизонту. Чайки летали очень низко, и их крик, который то и дело раздавался, был похож на истошный крик младенца или крики котов в марте.
- А сама она из Абхазии, у неё мама там жила, она вот недавно ездила на годовщину. У неё там квартира была, но всё пропало тогда, в той войне. Она так и уехала, не продав ничего, так всё там и оставила.
Я был в тени олеандра и читал книжку. На столе лежали два уже немного сморщенных цветка. Их видимо кто-то сорвал ещё вчера и оставил здесь. На столе ещё лежал маленький желтый листик, и я взял его и положил рядом с цветками.
-Плохо, что я не взял сегодня фотоаппарат, - подумал я.
Я сидел за столом и читал. Был в Мичигане, сидел рядом с убийцами в небольшой забегаловке, которая раньше была борделем, и ехал в поезде, слушая пение канарейки рядом с глуховатой американкой.
- Живёт она сейчас, на Бытхе, рядом с кинотеатром, там, где раньше жили мы с бабушкой. Вокруг стало совсем тихо. Только шум мелких волн раздавался вокруг. Море успокоилось, и, кажется, что оно готовится отходить ко сну. Подошел какой-то мужчина, сел на скамейку, и стал смотреть на море. Его фигура стала оранжевой в свете заходившего солнца. Рядом играли в большой теннис. Играли пара на пару. На стульчиках возле кортов сидели люди, и были слышны их восклицания, когда кто-нибудь делал удачный удар.
- Ладно, пойдём домой – сказал я.
Моя бабушка проработала в этом санатории 40 лет.
Это мой Сочи... Это старые санатории, которые затерялись вдали от туристических маршрутов. Их огромные корпуса, похожие на дворцы, стоят так величественно и важно. Но жизнь там потихоньку умирает: огромный парк санатория стоит заросший и не ухоженный, фуникулёр, который должен был спускать людей к морю, давно уже не работает. Их корпуса стоят обшарпанные и запущенные - в них совсем не видно жизни. Они стали обузой, потому, что в них некого больше селить. Лишь несколько отдыхающих время от времени гуляют по парку, сидят на скамейках, читают книжки... Но ведь, сколько всего они видели на своём веку? Они видели, как в их стенах когда-то кипела жизнь, как в них бывали тысячи отдыхающих. Во вторую мировую они были госпиталями, в их стенах лечились тысячи человек... А теперь они сами умирают, их безжалостно ломают и на их месте строят новые высотки – современные отели, гостиницы. Но, задумайтесь, как было бы приятно человеку хотя бы некоторое время пожить в таком дворце, с его неповторимым стилем, размахом, шармом прошедшего времени, а не в этой бездушной высотке! Зачем их разрушать? Лучше было бы привести их в порядок и селить людей там. И пусть там нет джакузи, бассейнов и прочих современных элементов комфорта... но ведь, в конце концов, человеку далеко не это нужно для счастья.
Это мой Сочи... это когда в конце, из всего лета ты вспоминаешь только тот момент, когда друзья приехали, и тот момент, когда они уезжают. А всё остальное слилось в один большой яркий и праздничный день. И для тебя лето уже закончилось, ты готовишься к спячке, готовишься отдыхать перед следующим летом – то есть учиться.
3
Обычный случай: выходной, ты едешь в город за тем, чего ты там конечно не находишь. И ты идёшь гулять, фотографировать, смотреть на людей и дома, искать в давно знакомом городе, что-то новое. Ведь задумайтесь, как часто вы заходили за границы вашего обычного пребывания в городе? От дороги из дома на работу и обратно, от центра города, с магазинами и рынками, от обычных мест прогулки с друзьями. Мы привыкли бывать только там, где нам нужно. За этими обычными маршрутами мы никогда не видим нашего города, настоящего его лица. Мы думаем, что хорошо знаем его, но на самом деле мы его совсем не знаем. Мы лишь видим только то, что лежит на поверхности. А ведь, сколько там ещё прекрасных и неизведанных уголков! Маленькие уютные улочки, ещё не отравленные стройкой, с невысокими красивыми домами. Вместо каменных джунглей из новостроек. Двор, в котором каждый вечер собираются бабушки, обсуждая последние новости и свои сериалы, детвора, бегающая вокруг.… Разрисованный гараж, на котором кто пишет свои стихи - открывает свою душу, влюбляется, плачет, страдает, и говорит всем – доверяйте любимым.… А у следующего дома любовное послание, которое было красиво выведено краской на асфальте под окнами любимой, чтобы, когда она проснулась и посмотрела в окно, она испытала настоящее счастье, потому что она любит и любима…. И таких уголков в городе может быть много. Главное захотеть их найти. Отойти от своих обычных маршрутов и в свободное время просто погулять по своему городу.
-Нет, подумал я, начинать писать это я буду в кафе, за какой-нибудь итальянской закуской. Можно полностью соответствовать Хемингуэю и заказать кофе с молоком, но это если у меня будет мало денег. Я буду всю неделю копить деньги и в пятницу, после последнего трудового дня в неделе, буду писать в этом кафе. Это место хорошее. Как раз подходит для этого. Отдельный зал для не курящих, где стоят всего столиков пять. Там обычно всегда полумрак, но возле некоторых столиков на стене висят лампы. Главное, чтобы эти столики были свободны. Из колонок играет итальянская музыка, но она не должна мне помешать. Можно устроиться в углу и спокойно писать, смотреть на людей, которые пришли сюда. Они о чём-то разговаривают, иногда так, что их можно услышать. Вот за столиком сидит отец с сыном. Наверняка родители развелись, и отец гуляет с сыном на выходных. Так бы просто отец не пошёл с сыном гулять... Он всё расспрашивает его о чём-то, и кормит его пиццей. А за другим столиком сидит какой-то восточный мужчина, наверно турок. Его зовут Фархад. Он громко разговаривает по телефону, хочет купить компьютер для своей дочки, которая сейчас в другом городе...
Или можно просто смотреть вокруг. На стены, на которых висит множество разных фотографий: от Уинстона Черчилля до двух боксёров или гангстеров с автоматами. Люди в костюмах стоят величественно и важно, позируя перед фотоаппаратом
И я буду писать карандашом в блокноте, совсем как Хемингуэй.
Чистая бумага и ровные линии клеточек заставляют меня думать.
Есть такой комплекс у писателей – страх перед чистым листом. Когда они боятся написать, потому что боятся написать что-то плохое, испортить этот лист. Сейчас конечно такого уже нет. С появлением компьютеров всё стало легче. И исчезли черновики. Так почему же не появляются хорошие писатели?
Тоже самое и с музыкой. Раньше чтобы узнать какие аккорды играет исполнитель, проходилось либо просить кого-то научить, либо смотреть их с видеозаписи. А сейчас интернет вмиг найдёт разложенную по партиям практически любую песню. Так почему не появляются хорошие музыканты?
Чистая бумага и ровные линии клеточек заставляют меня собраться и просят написать что-то хорошее.
Но даже я пишу на бумаге, причём довольно часто, вот как сейчас. Не всегда можно воспользоваться компьютером, да и не всегда удобно. Здесь я пишу на бумаге, когда ко мне приходит вдохновение. А работаю я уже сидя за компьютером. Работать – это когда замысел произведения уже давно сложился у тебя в голове, выстроилась чёткая сюжетная линия и её персонажи. Нужно лишь только проявить усердие и терпение, чтобы написать всё это. Но в процессе работы ты всегда придумываешь что-то новое, дополняешь и улучшаешь тот основной каркас, который был. И законченное может сильно отличатся от того, что ты задумывал сначала. Это, наверно, и есть основное таинство любого творчество. Его нельзя объяснить никакими формулами и правилами, и иногда бывает даже трудно понять, как у меня получилось сделать именно так.
Но сейчас мне трудно писать, потому что одновременно заниматься творчеством и учиться, это весьма трудное занятие. Действительно хорошо писать можно только тогда, когда твоя голова ничем не забита, свободна для новых мыслей и идей. И уж совсем трудно писать, если ты устал или не выспался, тогда придумывать что-то путное очень сложно. Поэтому я пишу только в свободные дни, когда меня больше ничего не тяготит, и я могу полностью отдаваться этому
Рядом накрывают заказанный стол. Он состоит из двух маленьких. На нём стоит большая зелёная табличка, и официантка красиво расставляет салфетки, кладёт их в бокалы, и под тарелки. В последнее время всегда, когда я прихожу сюда, я вижу, как накрывают стол…
Одна моя подруга спрашивала у меня – зачем я хожу сюда? Писать? Зачем специально приходить в кафе для того, чтобы писать? Ну, так делали многие писатели. Здесь легче писать, чем дома. Не отвлекают никакие посторонние дела и соблазны, полностью отдаёшься процессу. И мне не скучно одному? Нет, мне не скучно. Писательское ремесло всегда предполагает уединение, так что в какой-то степени мне даже повезло, да и к тому же я научился получать удовольствие от того, что имею. Что? Я грущу? Да нет, брось... Хотя да, наверное, ты права. Всегда грустят из-за своей жизни, из-за её не устроенности. А всё остальное это просто плохое настроение. И чем мне не нравится моя жизнь? Я одинок. Не верится? Мне разнообразить свою жизнь, завести друзей? Ну, вот видишь, я стараюсь: хожу в парк по выходным, читаю, хожу вот в это кафе, только они что-то всё равно не заводятся. Я хороший? Всё так говорят, но тем не мение я никому не нужен. Нет, нет, я ни в коем случае не сомневаюсь в твоих словах. Хотела бы быть здесь со мной? Я бы тоже хотел, но если бы это было возможно, если бы только было возможно...
Закончив писать, я убрал карандаш с блокнотом, расплатился и вышел на улицу. Писателями становятся либо от очень хорошей жизни, либо от очень плохой, - подумал я. Причём тех, кто начал писать от очень хорошей жизни, читать, как правило, интереснее. Я определённо принадлежу ко вторым.
Иногда ты просто идешь по улице, и ждёшь, что с тобой случится что-то необычное, радостное или не вероятное. В этой скучной и предсказуемой жизни всё идёт своим чередом, ты всегда знаешь куда идти, к чему готовиться, и что тебя ждёт. Ты знаешь, куда пойдут остальные, потому что все они обычно идут в одну сторону – по одному пути, по накатанной дорожке, по следу многих других. А людей, которые идут в другую сторону, не туда, куда все остальные - очень мало. Людей, которые выделяются, не потому что это модно, которые не выделяются внешним видом, а выделяются внутренним содержанием. Людей, при встрече с которыми ты уведешь богатый внутренний мир, душу, а не просто оболочку... В нашем скучном мире таких людей очень мало. Ты идёшь и ждёшь встречи с родственной душой.
Ты идёшь по улице и видишь детей, да, по сути, ещё детей. Когда ты смотришь со стороны, тебе всегда кажется что они ещё дети. Когда ты видишь младших сверстников у себя во дворе, тебе всегда кажется, что они дети. А, чего там, пятый класс, седьмой, девятый - ещё дети. Но они растут вместе с тобой. И ты не замечаешь, как они тоже становятся взрослыми. Но по сравнению с тобой, они всегда кажутся маленькими... Они уже делают то, чего не делал ты в свое время, они говорят по-другому, выглядят, одеваются по-другому, у них новая мода, другие занятия, другие увлечения... И ты понимаешь, что, оказывается, ты стал уже взрослым. И тебе становится ужасно грустно: за то, что ты не веселился так, когда был в их возрасте, за то, что ты не взял тогда всего того, что мог взять. Какие-то запреты и правила всегда стоят над тобой, но сейчас они кажутся такими мелочными. Как можно учиться в школе и ни разу не побывать в кабинете директора? О, если бы я учился сейчас, я многое бы сказал ей, да и не только ей. Как можно не хулиганить в школе? Что ты будешь потом рассказывать своим детям? Можно сказать, что без этих вещей, жизнь прошла зря. Но ты вырос, и ты уже не с ними. Вспомни, себя в их возрасте, что ты делал тогда... О боже, сейчас это кажется полным бредом. Сейчас я никогда уже бы этого не сделал... И в десять, и в пятнадцать, и восемнадцать лет человек всегда считает себя взрослым, но на самом деле он всё ещё остаётся ребёнком. И поэтому относиться к нему нужно как к взрослому, но при этом помнить, что он всё ещё остаётся ребёнком.
Это так приятно, когда твоё сердце занято. Особенно после долгого перерыва. Ты чувствуешь необычайное тепло и радость внутри. Да, любовь действительно тепла и прекрасна.
Легкие прикосновение руки, два пронзительных взгляда друг на друга, нежные объятия, и уже их губы сходятся в поцелуе…
Так приятно понимать, что тебя кто-то ждёт, что есть человек, которому ты нужен и которому ты можешь доверять. Так приятно нести на себе эту ответственность, понимать что ты должен жить ещё и ради того человека, которому ты, может быт, больше дорог, чем сам себе... Так приятно волноваться и звонить ей, спрашивая, почему она вчера не отвечала… И не задерживаться долго вечером с друзьями, произнося – “меня ждёт девушка” с неимоверной радостью внутри.
Просто идти вместе, взявшись за руки, и, обнявшись, смотреть на уходящее солнце… Ничего не делает тебя таким радостным или счастливым, как общение со своей любимой. Когда ты получаешь огромные положительные эмоции вместе и с полученной и отданной тобой любовью. После долгого перерыва ты смотришь на эти отношения совсем по-другому, по-взрослому, что ли. Ждёшь от них совсем другого - наверно ты просто повзрослел.
Я лежал и думал. Думал, что человек не может без любви. Если ему некуда расходовать всего себя, и это копится внутри потом приводит к плохим последствиям. Это не нормальное состояние человека.
Я так ждал, что она не сможет заснуть, и мы поговорим ещё сегодня. Но она не писала. Значит, всё-таки уснула, подумал я, и, выключив телефон, тоже лёг спать.
4
Мелкий и косой дождь падал на землю за окном. Сколько литературных произведений начиналось с дождя? Сколько жизней проходит так.
“Под песню Radiohead «Street Spirit» можно грустить целую вечность” - да, наверно это так. Вообще вся музыка Radiohead помогает тебе грустить, от большинства их песен веет грустью. И многие считают это достоинством. Весёлые песни спасают - значит они лгут.
“Всё больше замечаю, что Radiohead начинают скатываться к колыбельным” – не знаю, я не замечал. Но вступление к «No Surprises» очень напоминает мелодию из передачи «Спокойной ночи малыши»
“ Прелесть каждой музыкальной группы в том, что в перспективе без неё было бы лучше” – а вот это вот красиво сказано. В чём смысл? Я сам не до конца понял, но сказано красиво.
Неожиданно выглянувшее солнце в пелене туч и дождя, напоминает проведение, оно оговорит тебе, что всё будет хорошо.
Всё будет хорошо или очень плохо.
Мы с другом сидели на траве, которая росла на склоне холма, обсаженного молодыми елочками. Снизу был красивый вид на огни спящего города.
- Знаешь, у каждого с каким-либо объектом: картинка, фильм, песня, бывают связанны какие- то моменты жизни,- начал я - и всегда, когда ты смотришь на эту картинку, видишь этот фильм, или слушаешь эту песню, они возникают у тебя перед глазами. Так было и у меня. Это была песня о любви. Как парень не может забыть свою девушку, кормит её кота, и поливает кактус… Я помню, я слушал её на скамейке возле своего дома, со своей знакомой и её подругой. Было уже темно, мы сидели и слушали музыку и включили эту песню. Нам всем она очень нравилась. Помню, она ещё спросила, что такое парапет… Наверно мне это запомнилось, потому что она в конце лета исчезла, мы потеряли её из виду. Номера её у меня не было, потому что она часто меняла их и имела странную и очень не хорошую привычку терять или ломать телефоны со всеми номерами. И я думал, что мы уже больше никогда не увидимся. Тогда, в конце лета, все уезжали, и мой друг тоже, который мне собственно и показал эту песню. И она у меня ассоциировалась и с ним тоже, с ним и с ней. Когда я слушал эту песню, передо мной всё время возникала картина ночи. Высотки на небольшом пригорке, со светящимися эту ночную даль окнами. Парень с девушкой выясняют отношения. Кому важна эта любовь, среди этой бесконечной, бесчувственной и холодной ночи, их чувства выглядят светлым пятном, яркой звездой в этом тёмном небе, всё удаляющейся и удаляющейся… Так у меня было всю зиму, до этого лета. Этим летом вдруг эта подруга пришла к нам во двор. И тут выяснилось, что я и не особо был ей нужен. Она весь тот год была в Москве и пришла во двор явно не из-за меня, а я был всего лишь приятным дополнением. Она взяла телефон, но так больше сама и не звонила. Друг приехал, но на очень короткий срок, и мы провели это время так плохо, что никаких воспоминаний не осталось. А какой смысл жить старыми воспоминаниями, когда должны уже были появиться новые? К тому же прошлой зимой эту песню я слушал со своей новой девушкой. Помню, мы сидели вместе, здесь же, разговаривали о чём-то и смотрели вниз на огни города. Было холодно, и она грелась, прижавшись ко мне и закутавшись в куртку. Не помню уже, кто включил эту песню, но она тоже любила её и обещала передать мне какую-то другую версию... Тогда же мы и расстались, в тот же вечер, когда я ехал домой. Она написала мне, что влюбилась в кого-то, предлагала остаться друзьями… Я ей ответил, что не могу так, и всё. Мы больше не встречались. И как я не хотел, но эти события стали перехлестывать предыдущие воспоминания. И мне стали представляться она и та картина ночного города… Так вот, понимаешь, всё то, что я так превозносил, что казалось мне идеалом, всё это оказалось ничего не значащим, полной чушью. Всё, что для тебя было главным, жизнь вместе с тобой опускает в грязь, и что бы ты ни делал, это происходит снова и снова… Ладно, пошли домой, к чёрту это всё, я уже замёрз.
Это мой Сочи... Это когда в свете фонаря наконец-то появляются долгожданные снежинки. И в этот вечер ты выходишь на балкон и, вдыхая глоток чистого, морозного воздуха смотришь на снег. Ты ждал его уже давно, мечтал об этом с самого начала зимы: как под новый год пойдёт снег... Сначала он совсем маленький, как крупа, и идёт очень быстро, но потом он становится всё крупнее, и это всё начинает быть похожим на настоящий снег. Снежинки кружатся у фонаря, падают плавно и непрерывно, неуклонно покрывая всё вокруг белой шапкой. Это зрелище завораживает тебя, и этот вечер становится волшебным.
Это когда утром ты просыпаешься, и не узнаёшь пейзаж за окном. За ночь выпавший снег изменил его до неузнаваемости. Все деревья, кусты и пальмы стали одеты в белые одежды, которые переливаются в свете дневного солнца. И ты быстро одеваешься и выходишь на улицу, пока это солнце всё не растопило.
- С новым годом! – прокричала вся площадь, и в небо стали взлетать салюты, которые, взрываясь, распадались на множество маленьких огоньков. Но здесь они смотрелись плохо. Было видно только то, что запускали отсюда, а не со всего района. Было ужасно холодно. На сцене выступали какие-то очередные казачие ансамбли. И мы развлекали себя тем, что иногда фотографировались. Потом подошёл ещё один друг. Он с родителями каждый год в новогоднюю ночь ездил сюда. А больше никого и не могло быть. Все кафе были закрыты: вот что ещё отличает большой город от провинциального – в большом городе в новогоднюю ночь всё открыто.
Мы постояли ещё немного, а потом пошли домой. Некоторые магазины работали, и продавщицы встречали новый год там. Было странно их видеть, проходя по пустынной и тёмной улице.