Сколько лет Люба не замечала жизни и красоты вокруг! Ведь, если иначе, почему же она совершенно не помнит этих цветущих деревьев? Смотрит на них, как будто впервые видит.
Годы шли, а Люба субботними вечерами и воскресными днями выстаивала в полумраке церкви четырех-пятичасовые службы, сутулилась, дышала воскурениями ладана.
Потом Люба украдкой стала бросать жадные взгляды в церковное окошко, на улицу. Там кипела жизнь. На солнышке резвились дети, голуби вспархивали от своих крошек, прокрадывалась кошка...
В церкви читали Псалтирь и били поклоны. Люба обращала взор к иконе Богородицы в немом вопросе, опускала глаза и плечи. По субботам, когда длинная монастырская служба заканчивалась, наступал вечер, нужно было торопиться на ночлег в чужой дом. Летом вечера были теплые, ласковые. Но Люба не успевала их заметить.
Воскресным утром, идя снова в церковь, она могла побыть немного одна и, хотя бы пять минут, просто подышать свежим воздухом и посмотреть на просыпающуюся природу. А потом начиналась длинная служба, после которой надо было снова торопиться в чужой дом, помогать готовить трапезу, накрывать на стол... Конечно, хотелось посидеть на скамеечке в саду, подставив лицо солнышку, но не получалось так.
К трапезе приходил священник, все трепетали перед ним: "Батюшка пришёл!" Пелась молитва "Отче наш", и все садились за стол. Разговоры за трапезой воспрещались, один из "благочестивого вида" бородатых "братьев" монотонно читал "Древний патерик" про подвижников, живших в пустынях и сражавшихся с демонами. На трапезе присутствовали, в основном, семейные люди и молодёжь, подыскивающая себе пару. Но вместо полезных советов и поучений именно для них из раза в раз читались главы про монахов.
Люба не вписывалась в эту "компанию". Она любила радоваться, пошутить, посмеяться. Она не могла носить эту маску "церковности" и заживо хоронить себя. А именно это и делали присутствующие на постоянных воскресных трапезах. Под руководством "Батюшки".
Священник чувствовал Любин протест и всячески гнобил ее, навязывая непомерное и несправедливое чувство вины, унижал ее, стараясь сломать, обезволить.
Но есть Бог, Он видит всё. И Он сотворил чудо. Люба смогла вырваться из той среды, не потеряв веры. Конечно, ей сразу был вынесен приговор. Суд оказался удивителен своей жестокостью и глупостью. Всё это ни капли не напоминало то, чему учит Православие.
Как же Люба возблагодарила Бога за то, что спас её и открыл глаза. Друзьями для неё оказались единицы. Все остальные - грозные судьи во главе с "Батюшкой", распространяющими о ней клевету среди "своих" и запрещающими оставшимся ей друзьями общаться с Любой.
Сердце, конечно, поболело. Но теперь Люба начала видеть весну! Она смотрит на свой утопающий в зелени дом удивлёнными глазами, и в голове проносится: "Господи, как долго я спала!" Теперь её путь - это путь к счастью. Простому женскому счастью.
И Люба его обретёт.
17.05.2011
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/05/13/189