Великий и могучий русский язык сотворил немало метких пословиц,где не одобряются спешка и торопливость, например "Тише едешь - дальше будешь", "Поспешишь - людей насмешишь" или "Торопливость нужна только при ловле блох"...
Впрочем, подобные пословицы и поговорки есть и в других языках.
В 1956 году одна из немецких фармацевтических компаний разослала многим врачам Западной Германии и Швейцарии неоофициально, для испытаний на больных 23000 таблеток нового лекарства ТАЛИДОМИД - успокаивающего и легкого снотворного средства. Перед этим, как водится, испытали его на мышах. Эти проверки показали полную безвредность чудных таблеток - даже при тройной передозировке ни одна мышь не сдохла!
Под разными названиями талидомид стал продаваться в 46 странах даже без рецептов.
Особенно полюбили маленькие таблетки беременные женщины. Эти крохотульки устраняли беспокойство, лечили бессонницу, снимали утреннюю тошноту при раннем токсикозе, улучшали настроение.
Только через два года некоторые врачи обратили внимание, что женщины, принимавшие чудо-таблетки в период беременности, стали рожать детей c дефектами и уродствами -
некотрые рождались без обеих рук, другие без ног или без ушей, с недоразвитым сердцем или печенью.
Большинство таких младенцев умирали в течение первого года жизни, остальные были обречены на пожизненную инвалидность и безвременную смерть.
Оказалось, что достаточно принять одну таблетку талидомида в первые три месяца беременности и риск уродств у детей возрастал многократно.
А что же мыши? Оказалось,что талидомид на мышей вообще не действовал. Он у них просто не всасывался в кишечнике и выходил в неизмененном виде.
Поднялся страшный скандал. Прошла серия судебных процессов. Пострадавшим семьям были выплачены миллионы долларов компенсаций. Но стремление к прибыли у фавмацевтических компаний было столь велико, что в Японии еще через 9 месяцев после запрета свободно продавали талидомид. В Германии из 10000 "талидомидных детей" в первый год жизни умерла половина, в Англии из 600 таких детей выжили около 400, но с большими уродствами.
Только в США и Советском Союзе это средство не применялось. В Америке была очень строгая система проверок и выдачи разрешений на новые лекарства. После этого случая критерии на получение разрешений еще более ужесточились. Было создано учреждение FDA, которое и сейчас контролирует выпуск любых продуктов питания, лекарств и предметов потребления.
А в СССР не любили торопиться и старались тратить деньги на что-нибудь более подходящее и существенное: атомную бомбу, ракеты, танки и военную помощь дружественным марксистским демократиям - арабам, неграм, китайцам, северным корейцам...
Нужно отметить, система контроля за новыми заграничными лекарствами в СССР тоже была достаточно строгая. Тем более, что собственные новые лекарства в стране почти не производились.
На моей памяти это чуть ли не единственный случай, когда промедление и бездейстие властей помогли избежать гибели тысяч новороженных...
В Советском Союзе вообще мало думали о потребностях населения. Я хорошо помню первые послевоенные годы. Газеты и радио захлебывлись от победных рапортов, а в то время негде было жить и нечего есть. Это и понятно - победившая страна лежала в развалинах. В 1946 была засуха и голод. Карточную систему отменили в 1947 и я слышал дома, что в магазинах появились продукты, но купить не за что... В июне 1950 началась война в Корее - Великий Вождь и друг всех корейцев (он же и корифей) желал увеличить свою империю, что тоже не прибавило благосостояния советским людям...
Совсем недавно я прочитал, что бытовые холодильники в Америке появились в 1910 году, а в 1923 было продано населению уже больше 20 тысяч. Кто у нас слышал о личных холодильниках до войны?
Мне могут возразить : была революция, дедушка Ленин в пломбированом вагоне, гражданская война, разруха, ГУЛАГ и остальные события по порядку...
Но хочется спросить - а на кой хрен была нужна эта р-р-революция, миллионы расстрелянных, погибших от голода... Где десятки миллионов так и не родившихся детей? Не лучше ли было пойти эволюционным путем...
И не было бы ужасной мировой войны и холокоста и сотен тысяч заживо сожженных в крематориях...
Вероятно, Гитлер остался бы безвестным посредственным художником, Сталин - сельским священником или мелким уголовником...
На каком высочайшем уровне была бы сейчас Россия и весь мир и не пришлось бы мне и другим таким же под старость уезжать из своей Родины...
Зачем сейчас с большой помпой устраивать парады в День Победы, если победители через столько лет живут намного хуже побежденных? Я бывал в Германии и видел тех людей. Лучше бы отдали эти средства последним оставшимся в живых ветеранам...
Но это к слову.Историю не переделаешь...
Вернемся к медицине и медленному реагированию.
В середине восьмидесятых моя жена Тамара заболела тяжелым лейкозом. Когда она поступила в клинику с сильнейшим кровотечением и развился сирндром ДВС никто не мог попасть ей в вену, а венесекцию почему-то не делали. Она умирала.
Мне подсказали, что в реанимации есть одна сестра Лена и она попадает в любую вену.
Я нашел эту сестру, заплатил ей... В вену она попала, а через полчаса игла выпала, пришлось опять бежать за Леной. В тот раз мою Тамару спасли...
Когда в 1991 мы приехали в в Израиль чуть ли не с самолета ее отправили в больницу "Ихилов" в Тель-Авиве. В приемном отделении в порядке обязательной процедуры Тамаре в локтевую вену ввели гибкий внутривенный катетер с крылышками, закрепили пластырем и использовали несколько дней, потом вставили новый. Я их увидел впервые в жизни. Когда я поинтересовался, мне сказали,что такие катетеры в Израиле применяют уже несколько лет. В Минске ни в нашей, ни в других больницах таких катетеров не было.
В Советском Союзе не спешили наладить производство таких важных для тысяч больных копеечных катетеров или хотя бы закупить за границей.
...Конечно,ведь торопливость нужна при ловле блох...
В 1962 году, работая в тубдиспансере в Минске, я нашел совместительство на Скорой помощи.
В первый день разбирая тяжелый ящик с лекарствами, я увидел в отдельной укладке шприц
и здоровенную иглу длиной сантиметров 15.
-А это зачем? - спросил я у старшей сестры, проводившей инструктаж.
-А это, если сердце у больного остановится, наберете в шприц адреналин и сделаете укол прямо в сердце.
-А если не попаду?
-Тогда больной умрет и будете отвечать.
-Так я же не умею, мне никто не показывал!
-Учитесь пока не поздно, доктор все должен уметь!- сказала старшая назидательно...
В то время твердых алгоритмов и правил реанимации еще не существовало , во всяком случае они были неизвестны ни мне, ни моим товарищам по работе. Я не уверен, была ли в стране тогда такая наука - реаниматология.
Про себя я решил, что пока мне практически не покажут когда и куда колоть, я к этой игле не притронусь.
Не хватало мне оказаться еще одним врачом-убийцей...
Через некоторое время эти длинные иглы из укладок убрали.
Еще через несколько лет на Скорой появились реанимационные бригады, а выездных врачей обучили практической реанимации без уколов в сердце. Сейчас повсевместно признано, что от инъекции в сердце в неумелых руках может быть больше вреда, чем пользы.
Действительно,иногда спешить нужно медленно...
Похожее случилось со мной при окончании института в 1959 году.
Уже после распределения, но до госэкзаменов среди шестикурсников прошел слух,что из Министерства пришло новое указание. В бумаге говорилось, что каждый молодой врач, получивший назначание в сельскую местность, независимо от специальности должен уметь делать экстренную трахеотомию детям и,при необходимости, даже простым кухонным ножом. Мы заволновались.
Трахеотомия у детей (рассечение гортани для доступа воздуха к легким) вовсе не такая простая операция даже в опытных руках и в условиях операционной. А новичок может запросто отправить ребенка на тот свет...
По своей привычке лезть куда не надо, я я пошел на кафедру оторинолярингологии и попросил встречи с профессором. Молодой ассистент насмешливо спросил, устроит ли меня встреча с доцентом, так как профессор сегодня не ждал моего визита и не успел отменить важные встречи... Я сказал, что устроит и согласился ждать конца занятий. Через полтора часа меня принял доцент Федоров - крепкий мужик после 50 с усталым выражением на лице. Он раньше вел занятия в нашей группе и узнал меня.
-Ну, что у тебя за срочность?
Я изложил свои опасения и попросил научить меня делать трахеотомию...
-Куда тебя распределили?
-В туберкулезное отделение в Червень.
-Поезжай в свой Червень и скажи любому идиоту, который заговорит с тобой о трахеотомии, что доцент Федоров запретил тебе даже думать оперировать, если ты не хирург, не прошел специализацию и не сдал экзамен лично мне или другому опытному хирургу.
И если у тебя возникнет подозрение на ложный круп, вызывай Скорую или пошли родственников ребенка остановить любую машину и лично привези ребенка в больницу.
До того, как придет машина, делай то, чему я вас учил.
Операция нужна только одному ребенку из сотни, 99 поправляются без операции, не нужно спешить.
...А о бумаге из Министерства мы больше так и не слышали...
В начале восьмидесятых, когда я уже много лет работал кардиологом и функционалистом в легочной клинике, ко мне в кабинет ЭКГ зашел зав.кафедрой пульмонологии работавшей на базе нашей больницы, профессор Коровицкий.
-Владимир Израилевич, у меня для вас интересная новость.
-Для меня? - удивился я.
Наши пути с профессором пересекались редко...
-К вам привезут и установят новейшую компьютерную аппаратуру для исследовния внешнего дыхания фирмы "Эрих Эгер".Что там такое - я точно не знаю, но говорят, что-то выдающееся, четыре аппарата и герметичная кабина для пациента. Мне стоило больших трудов выбить это оборудование для кафедры и больницы, решение принималось на уровне министра здравоохранения.Через пару недель все доставят, я лично занимаюсь этим вопросом. Потом приедут немцы из ФРГ, установят приборы и покажут вам порядок работы. Вы готовы к этому?
-Нужно посмотреть,почитать инструкции...
Профессор нахмурился
-Если отказываетесь - вам придется оставить это место,найдем доктора помоложе.
-Я и не думал отказываться, но инструкции все равно читать надо - вывернулся я...
Через месяц пришел грузовик,я мобилизовал крепких больных из отделений, они внесли множество деревянных ящиков разной величины и загромоздили почти весь кабинет.
Еще через месяц позвонил профессор Валентин Петрович
-Едут немцы,завтра будут у вас.
На следущий день профессор привел двух мужчин, представителей фирмы. Один постарше, лет шестидесяти герр Шмидт, хорошо говорил по-русски - оказалось, после войны несколько лет был в русском плену. Другой, молодой парень - техник-настройщик герр Шульц.
Они быстро распаковали ящики, установили неизвестные аппараты, соединили их проводами и шлангами и включили в сеть. Замигали цветные лампочки. На специальный столик поставили дисплей и странную пишмашинку - это оказался игольчатый принтер. В один из приборов загрузили огромный диск не менее 70 или 80 см в диаметре и сказали - это память компьютера... Как потом объяснили мои образованные сыновья-программисты, объем памяти на диске был целых 2 мегабайта...
Все это я увидел впервые и растерянно спросил -
-И что мне со всем этим делать?..
-Герр доктор, садитесь. Возьмите блокнот, я вам буду говорить, а вы будете писать, - сказал герр Шмидт.
Он стал диктовать последовательность нажатия кнопок.
Затем пригласили больного, герр Шмидт вставил в рот больного резиновый загубник, зажал нос специальной прищепкой, прозвучало несколько команд. Затрещал принтер, из щели выползла бумажная лента. Шмидт оторвал кусок с непонятными цифрами и сказал :
-По этому протоколу дадите заключение.
-Но я не умею! Я впервые вижу эти цифры и не знаю что они означают!
-Почитайте инструкцию - и педантичный немец достал несколько толстых книг.
Здесь на немецком.
-Но я немецкого не знаю!
-Битте, вот английский текст.
-Нет ли у вас русского перевода? - спросил я со слабой надеждой.
-Герр доктор, вы не знаете английского? Как же вы читаете специальную литратуру?
Мне стало стыдно.
-Я немного знаю, читаю со словарем, нас так учили. Есть русские журналы...
-Ах, русские... Тогда пригласите переводчика.
К слову сказать, переводчика я не искал, разбирался сам - вначале медленно, дальше - больше. Первые результаты обследования больных начал выдавать через три дня.
"Cпасение утопающих -дело рук самих утопающих" - эту мудрость мы помним еще из города Васюки.
Я начал брать в медицинской библиотеке медицинские журналы на английском, учил новые слова. Я не овладел языком Шекспира и Байрона, но последнюю объемистую инструкцию читал почти без словаря.
Это мне здорово пригодилось по приезде в Израиль. Постигать израильскую и американскую медицину пришлось по толстенному двухтомнику руководства Т.Харрисона "Внутренние болезни" на английском.
Эти книги были моей первой крупной покупкой сразу после репатриации.
Русский перевод в 10 томах вышел в России только в 1993г., а в Израиле эти книги появились на год позже.
Сколько же времени и сил можно было сэкономить на пользу больных, если бы перевод был сделан не с 12-го издания, а с первого или второго в начале пятидесятых...
Но как писал большой патриот В.Маяковский - "У советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока..."
Вся работа, включая сборку аппаратов и мое обучение заняла у герра Шмидта и герра Шульца 6 часов в течение двух дней.
-Через 2 месяца приедем еще раз и покажем остальные исследования. Ауфидерзейн, герр доктор!
История получения этой аппаратуры в советских условиях достаточно харктерна.
В то время министром здравоохранения БССР был профессор Хавченко. Министр как министр, доктор наук.Это было уже хорошо. Например, нынешний министр здравоохранения России - молодящаяся блондинка, якобы финансист, а не врач. В Израиле - фактический министр здоровья вообще ортодоксальный раввин, чему учился - неизвестно. И что они оба понимают в медицине история умалчивает.
Так вот, у министра Хавченко был Шурик, любимый сын. Папа послал его на стажировку в Америку, учиться оперировать на сердце.
Хорошо или плохо он учился мне неизвестно, но к его возвращению в Четвертой клинике было открыто отделение сердечно-сосудистой хирургии.
"Заграница нам поможет!"(с) - были закуплены оборудование, расходные материалы и Шурик начал оперировать.
Посыпались нагноения и другие осложнения. Для долечивания некоторых пациентов переводили в нашу хирургическую пульмонологию. Хирурги, исправляя недоделки, громогласно ругались и утверждали, что руки у сына министра растут не из плеч, а из задницы...
Папа продолжал закупать оборудование. Целевым назначением для кардиохирургии у фирмы из ФРГ был заказан диагностический комплекс.
И здесь - о ужас! - министра Хавченко сняли с должности. Новый министр сказал :
-Хватит вкладывать средства только в кардиохирургию, эти машинки им не нужны, отдайте пульмонологам!
В Минске были две подходящие клиники : Институт туберкулеза в Новинках и наша больница в Боровлянах.
И началась битва титанов. Профессор Ломачкин из Новинок и профессор Коровицкий из Боровлян схватились между собой из-за аппаратуры...
Как писал великий Пушкин совсем по другому поводу -
"...Очи всех,
Рога и пальцы костяные
Все указуют на нее
И все кричат "Мое! Мое!"
Но у нашего профессора оказался туз в рукаве - его тесть был крупный чиновник
в Совмине БССР.
Еще бравый Швейк повторял : "Обер давит унтера!"- победа осталась за Боровлянами, а диагностический комплекс оказался у меня в кабинете.
Не зря говорят - мир полон случайностей...
Через два месяца настройщики приехали повторно и показали мне остальные возможности полученной аппаратуры. Конечно, те старые спирографы, на которых я работал раньше с баком для воздуха на веревочке - это был каменный век по сравнению с современностью...
Через год открылась Международная выставка медицинского оборудования в Москве, где у фирмы Эрих Эгер был свой стенд и работал герр Шмидт. К тому времени у меня накопились вопросы и главврач послал меня в командировку на пару дней. Дела с фирмой я быстро закончил и на второй день просто смотрел новинки, касающиеся сердца и легких. Зашел я и на стенд ВНИИ Медтехники посмотреть, что нового в родном отечестве. Я увидел тяжеленный переносной кардиограф Ижевского военного завода и все тот же древний спирограф, снабженный каким-то новым блоком, а на выходе стояла электрическая пишмашинка, заляпанная чернилами, такая же, как в нашей больничной канцелярии!
Я подошел к сотрудникам и попросил сделать мне обследование внешнего дыхания на их новой выставочной установке.
Ко мне повернул голову молододой мужчина
-Мы не делаем обследования посторонним и у нас нестерильная аппаратура.
-Ничего, я вымою загубник.
-И электронный блок сегодня барахлит...
-Так исправьте, я еще буду здесь пару часов! Наша больница хочет заказать такой аппарат и мы хотим знать, как он работает.
-Аппарат еще не пошел в серийное производство и пока не продается.
-И это ваша новейшая разработка?
-Да, новая.
-Я открою вам секрет. Я работаю на установке"Эрих Эгер".Вы ее видели здесь на выставке? (Я показал ему красочный проспект).
И мне было интересно увидеть передний край советской науки и сравнить с загнивающим Западом! Что же вы показываете такое старье, да еще не действует, а пишущая машинка вообще не подсоединена... У вас же головной институт!
-Доктор, ну что вы пристали!-сказал он раздраженно.
Не занимаемся мы такими приборами,а начальство требует - покажите хоть что-нибудь по дыханию! Вот мы сляпали второпях... Да и полупроводники все идут на военные разработки, а нам отдают по остаточному принципу, бракованные, что вы сами не знаете, всюду так. Идите себе потихоньку...
Большая показуха продолжалась...