— Так, поедем, наконец, или нет?!
— Да, блин, свитер колется, холодно, и вообще, не хочу я по этим
твоим бабским магазинам!..
— Ты — единственный мужчина, на которого я могу положиться.
Магазины, куда сегодня поедем, вовсе не бабские, а практически
абсолютно мужские. Семейные, если уж точно!..
— А папа? А кот? — Говорится с юмором, но надеждой, что,
может, мать все-таки никуда не потащит.
— Идем, по дороге объясню, что мне надо. Вернее, нам, —
уклонилась я от скользкой темы.
Итак, мы выбрались из дома. В руках — проездные, в сумке — символическая сумма, в душе у меня — решимость все-таки покорить судьбу. Хотя бы в мелочах.
Уже очень давно мечталось мне приобщить взрослеющего сына ко всяким мужским делам. Мы живем в частном доме, так что, волей-неволей он должен будет, как будущий наследник нашей маленькой империи, взяться за ум. Тянуть мужскую лямку со времени отъезда мужа «на заработки» в Северную столицу мне одной становилось все чаще просто не под силу. Вот и пыталась я, как могла, заразить сынка моим интересом к дому, огороду, прочей хозяйственной деятельности.
В конце концов, есть такие дела, которые женщине, при всей любви к искусству, сделать далеко не просто. Заметьте, я не говорю — невозможно. Но затратить усилий на достижение цели придется гораздо больше, нежели развитому мужику с руками «откуда надо». Мужские дела наваливались и требовали решений, притом что ежедневные мои обязанности никто не отменял...
Вот и дунули мы в субботу на строительный рынок. Сын всю дорогу поскуливал, но мать его была тверда, как алмаз для резки стекла.
Картина при входе на рынок оказала на мальчишку подавляющее впечатление. Кругом сновали мужики в рабочих брезентовых рукавицах, с молодецкими криками грузили в автомобили с откинутыми бортами громадные серые листы гипрока, толстенные брусья, свежие сосновые и осиновые доски. Пихали в багажники пыльные мешки с цементом, отчаянно матерясь, если зацепляли мешком за дверь. Волокли за собой мотоблоки, несли рулоны обоев, ведра с краской и гвоздями. Тут же звенели, ударяясь о твердые стенки кузовов, разборные каркасы теплиц, колючие рулоны рабицы, садовые качели и прочая строительно-дачная мишура. Все гудело, орало, двигалось...
Женщин практически не было видно за мощными спинами и животами мужей, они как-то отошли на второй план, целиком и полностью признавая верховенство сильного пола. Мужчины же, чувствуя себя (в кои-то веки!) опорой, надежей, и вообще, супергероями, старались, как могли.
Мой сын вначале ошарашенно оглядывался, затем его юношеские плечики начали расправляться, словно повинуясь какому-то неведомому мне закону. Я абсолютно не ожидала такой реакции от ребенка! Вертя головой и (о, Боже!), потеряв свою обыкновенно предводительскую позицию, покорно шла вслед за сыном, на моих глазах из четырнадцатилетнего мальца преображавшегося в мужчину!..
Итак, взяв себя в руки и оторвавшись глазами от муравьиной жизни рынка, я объяснила сыну, наконец, зачем мы сюда пришли. Мне уже снились стол и пара прочных скамеек для нашего дворика, я жаждала обзавестись садовой мебелью. Очень жаль, но лавочки, которые четыре года назад вкопал у клумбы супруг, уже никуда не годились. Обликом напоминали они могильные скамейки, так и хотелось грустить и разражаться слезами, когда седалище касалось их. К тому же, одна из лавок сгнила, ее просто пришлось сломать. Стол, сделанный после моего упорного нытья из каркаса старого дивана и остатков вагонки, вовсю шатался...
И как же меня это раздражало — не передать! Ребенок, как ни странно, целиком и полностью поддержал мою точку зрения. И заявил, что еще он хотел бы приличную пилу. Для сучков. И качественный топор. И еще что-нибудь эдакое... ну, хозяйственное! Словом, мужской рай делал свое дело.
Шагая за сыном, я с удовольствием отмечала его неподдельный интерес к отделам краски, садовых инструментов, сантехники, электрики. Вот, наконец, сын увидел пилу! Решимости обратиться к продавцу у него не хватило, и я взяла это на себя. Задать глупый (с мужской точки зрения) вопрос ничего не стоило. Я наивно раскрыла глаза: «А для чего так много пил в Вашем отделе?» Ход был верным. Молодой парень проводил нас к стенду и стал рассказывать о своем товаре, поглядывая на меня с жалостливой снисходительностью, но больше обращаясь к сыну. Постепенно ребенок подключился к обсуждению, отпуская иногда специфические профессиональные словечки (где и нахватался!) Продавец, видя внимание пацана и восхищение в глазах мамаши, стал петь с переливами... Пилу, разумеется, купили. Причем со скидкой (ну, я еще не совсем крокодил...)
Настало время искать стол и скамейку. Двинулись дальше. Сын шел уверенной походкой, неся в руках пилу, я семенила сзади, как полагалось по закону сего места.
Тут наш взгляд упал на рекламу тротуарной плитки. Зайдя в отдел, наткнулись на очередного молодого работника торговли. Ребенок мой быстро сориентировался в ценах за квадратный метр. Я вытянула шею к продавцу и опять закинула удочку: «Никак не могу рассчитать, молодой человек, сколько же это надо плиточек на нашу дорожку, поможете? У Вас, вместе с моим сыном, уж точно получится подсчитать! А то у меня совсем плохо с математикой...» Очередной прием сработал. Два мужичка тут же бросились в подсчеты; мне, как дурочке, объяснили, сколько чего и почем... Дома у меня, разумеется, давно есть бумажка с точным количеством и стоимостью. Но ведь главное — приобщение сына к миру мужчин! Пусть вникает в тонкости дела!
Дошли-таки и до павильона мебели. Тут я, сославшись на усталость, попросила ребенка обследовать разные столы, стулья, лавочки и скамейки. Найти — что нам подходит, недорогое и удобное, на его взгляд.
Фыркнув, сын взялся за работу. Все тщательно записывалось на бумажку и фиксировалось на фото в мобильнике, нашелся и желанный вариант. Скамейки были чудесны! На тяжелых металлических ногах, с деревянными удобными спинками. Стол составлял гарнитур с ними. «Дорого!» — проныла я, сгорая от желания приобрести наборчик. Ребенок, оглядев сие великолепие, добрался до ценника, и выдал: «Ну, и дорого! Но если брать — то только это. Знаешь, зачем нам дрянь всякая! Ты, мам, должна на приличной скамейке сидеть!» — согласитесь, достойная мужчины фраза.
По дороге домой сын размахивал пилой и с упоением рассказывал мне о том, как лихо и быстро будет он пилить старые сучья на яблоне и бревнышки для шашлыков, и как здорово усядемся все мы за новым столом!.. Я же думала о том, что мужские хозяйственные заботы начали, наконец, проникать в голову моего сына. Глядишь, и до сердца дойдут, а от него — к рукам, настоящим, деловым!