Иллюстрация - работа Константина Качева "Дневник"
11 сентября
Дорогой дневник!
Вчера врачи сказали, что мне осталось жить пять дней. Это вызвало противоречивые чувства. Я никогда не была особо счастлива в этой жизни, и мысли о суициде у меня тоже бывали... Но после этого приговора, так точно устанавливающего дату моей смерти, я поняла то, как сильно хочу жить! Психиатр посоветовал вести дневник, чтобы я не сошла с ума и последние дни прожила «по-человечески». А я уже схожу с ума - я не верю, не верю, не верю!...
И не хочу смиряться с этим фактом. Не могу принять злобную реальность...
Господи, за что ты сделал моё In articulo mortis* столь долгим?..
12 сентября
Пытаюсь смириться. Весь день провела в настоящих безумствах, подвергающих меня опасности - прыжки с парашютом, лазанье по крышам, перебегание дороги на красный свет...
Что мне терять?
Я уже потеряла свою жизнь, ибо ожидание смерти подобно медленному угасанию.
Невыносимо ожидание - нам всегда тяжело ждать, особенно того, что происходит впервые. Первых положительных или отрицательных результатов, первого свидания, первых похорон, первой и единственной смерти.
И вообще. Человек внезапно смертен, даже здесь я лишена своего человеческого права умереть, не осознавая этого.
Нет...
Не надо этого писать. Я же должна прожить, что осталось «по-человечески».
Я же должна надышаться перед смертью.
Всё, вот завтра пойду и куплю билет в Копенгаген. Всю жизнь мечтала там побывать!
13 сентября
Второй день моей «нежизни». С утра взяла билет, потом собирала вещи, а сейчас сижу в самолете и пишу эти строки.
Какой же дурой я была раньше - как я могла не ценить жизнь? Почему вместо того, чтобы познавать радость жизни, я страдала и заставляла страдать других? Я и не задумывалась о том, что будет потом, не задумывалась о последствиях. И теперь вот.
Ещё я думала о том, как буду проживать, если это можно так назвать, оставшиеся три дня. Два дня в Копенгагене - я изолью за них в рукописях свою душу или хотя бы выдавлю живительные капли того, что ей было.
Не знаю, что это будет - стихи или мемуары, а может исповедь, а может несколько новелл...
Разве это важно?
14 сентября.
Этот день был переломным. Теперь я воспринимаю жизнь иначе - как пребывание в каком-то волшебном сне. Он кончится... Но мне не надо будет просыпаться!
Я сумасшедшая. И нечего психиатру было меня оберегать и переживать за моё психическое равновесие, потому что...
Я влюбилась!
Ведь даже розы распускаются перед смертью.
Всё мое завтра мы проведем вместе, а потом я также внезапно исчезну из его жизни, как появилась.
Возможно, это всё надумано, у нас никогда не будет семьи, и я никогда не буду петь колыбельные нашим общим детям...
Но то, что я чувствую сейчас, то, что чувствует он - это стоит того, чтобы жить. Всё настолько чисто, прекрасно и не вписывается в общепринятые жизненные рамки, что напоминает лихорадочный опиумный сон.
Только ты, любимый, проснешься, а я - нет.
15 сентября.
Я так счастлива... И одновременно я выпила в десять раз больше горечи, чем за всю свою счастливую-несчастливую жизнь!
Та самая любовь, которую люди всю жизнь ищут, чтобы она всю эту жизнь питала и согревала - почему меня наградили ей?
Да я знаю, что мы знакомы два дня, но это ничего не меняет. Да, я так уверена и это сумасшествие, но мне стало совсем всё равно на все стереотипы.
Может, моя смерть и к лучшему.
Ведь любая любовь увядает, подобная прекрасному цветку - сначала едва заметно, а потом время пожирает её нежные лепестки...
И в самой кульминации я уйду, оставив полоску света и воспоминаний.
Если в серые дождливые вечера и холодные беспросветные ночи, когда ты будешь сидеть у камина с сигарой и рюмкой виски, вспоминать меня и улыбаться одновременно счастливо и горько, когда небесные слёзы будут литься по твоему окну, барабанить по крыше, как реквием по мне - я не зря прожила эту жизнь...
16 сентября.
Я тенью исчезла, растворяясь в закате,
Мглистые волны меня поглотили.
Путь мой на призрачном фрегате -
В гавань ушедших флотилий...
Итак, вот оно. Я ушла вчера от него, как тень, внезапно, резко и тихо, выскользнув из кровати и тихо претворив за собой дверь, оставив лишь одно письмо. Мне не хватит духа переписать этот текст сюда, все оставшиеся слёзы были выплаканы над этим посланием, адресованным лишь его глазам и сердцу.
Это всё были слёзы, но есть чему радоваться. Я держу в руках рукопись всей своей жизни, за всё время я не писала ничего более трогательного и сильного.
В завещании я напишу, чтобы после моей смерти это опубликовали.
Вчера мне снился Ангел Смерти, сказав, что придет за мной ночью.
Страшно...
17 сентября (ночь)
Ночь. А я ещё дышу. Или мне это снится?
Может, судьба решила дать мне ещё один шанс?
Или всё просто дурман, навеянный обыкновенным человеческим страхом перед неизбежностью.
Надо выпить снотворного, ведь он придет, когда я буду спать. Я не могу уснуть, слишком... [на этом записи обрываются, а после «слишком» следует длинная черта, словно писавший потерял сознание с ручкой в руках]
Она умерла за своим дневником.
Душа, наконец, открыла глаза.
Кончилось то, что являлось лишь сном -
О нём дневник Вам рассказал.
Что до Земли, она уже не здесь,
На Высшем Суде очередь ждет.
Там всё просчитают и взвесят,
А бес или ангел её позовёт.
Впрочем, есть шанс снова родиться,
Восхищаться, как при жизни писала.
Другим, новым именем креститься
И знать о себе так ничтожно мало...
* In articulo mortis – в состоянии агонии