ПРЕДАН – КАК ПРОДАН
Интервью с украинским хирургом, врачом акушером-гинекологом Борисом ХАБРАТОМ.
(Херсон. Июнь, 2007 г.)
Борис Хабрат: «Ради профессиональных убеждений я просто готов на всё!»
Есть такие люди, а врачи – это тоже люди, которые не предлагают помощь потому – что могут помочь, а помогают – потому что не могут иначе. И ты бьёшь в этот колокол, который ещё называют сердцем, и тебе несчастному кажется, что этот бой и эта боль – только твои. И лишь когда становится тише и светлее – ты начинаешь ощущать чью-то усталость рядом, размешанную с отрадой. Силы, потраченные на тебя – как кровь донора – бесценна, но так легко отдаваема и даже испытывающая необходимость в том, чтобы себя отдать.
Есть такие люди, которые попадают в тебя семенем – и начинают расти, и ты их в себе не можешь остановить, и понять это не можешь - и рад этому безмерно. Ты бы хотел для них только одного – чтобы никогда жизнь не отняла у них возможность помогать. И не оттого это, что за себя переживаешь, а потому - что знаешь: есть такие люди, которые между «жить» и «лечить» для себя не знают разницы. Врач – это безусловное избранничество. Врач – это больно, и если это не судьба монаха – то всё равно одиночество, пусть не видимое, но скрытое; всё равно отречение – от всей суеты; всё равно забвение – самого себя. Это жизнь, в которой главный – другой, то есть ты. Таких людей беречь нужно, любить нужно – хотя, так как они, мы их – всё равно не сможем.
Моя беседа с Борисом Владимировичем, в кабинете главного акушера-гинеколога областного управления здравоохранения, когда он возглавлял службу и по совместительству работал в Херсонской городской клинической больнице им. А. и О. Тропиных.
- Борис Владимирович, сегодняшнее Ваше двойное место работы – это потребности обстоятельств или характера?
- Скорее всего, и то и другое. С одной стороны, я понимаю, что могу принести пользу службе, учитывая весь накопленный опыт, а с другой стороны – работа в клинике позволяет держать себя в необходимой врачебной форме.
- Вы человек коллективный или одиночка?
- «Если хочешь, чтобы дело было сделано наилучшим образом – сделай его сам». Я часто так и делаю. Но я очень люблю общение с людьми, люблю знакомства, которые обогащают, люблю – когда здоровый коллектив и все, большей частью, удовлетворены результатом работы, делают своё дело с любовью.
- Вам трудно дался переход в другую больницу, другой коллектив?
- Когда я работал в областной больнице, мне казалось, что за её пределами ничего не существует, казалось, что всё сосредоточено здесь: все умы, все ресурсы, что вокруг – вялотекущий, инертный процесс… Но, выяснилось, я глубоко ошибался. Я даже не подозревал, что есть другая жизнь, другие возможности, люди успешно работают и в других местах, и есть свои достижения. Я понял, что можно спокойно и уверенно работать, жить, развиваться, не завися от многих ненужных вещей. Однозначно, организация работы зависит от главного врача.
- Верно то, что женщины сегодня болеют чаще, а болезни молодеют?
- Я бы связал это с тем, что, не взирая на социальный упадок, который сегодня переживает страна, а об упадке чётко говорит рождаемость, медицина развивается. Появляются новые лечебные и диагностические возможности, ранняя возможность выявления болезни и т.д. Другая сторона – люди заняты поиском заработка, недостаток внимания к своему здоровью, и – болезни запускаются. То, что можно было решить на ранних этапах – переходит в тяжёлые формы, и в более раннем возрасте происходит потеря функций, которые при своевременном обращении можно было бы сохранить.
- Если сравнивать времена, то сегодня увеличилась потребность в хирургическом лечении?
- Если раньше отношение к хирургическому вмешательству было как к крайней мере, где присутствует ситуация между жизнью и смертью, то сейчас – как к современнейшему этапу лечения с возвращением к полноценной жизни. Это касается вопроса о лечении воспалительных заболеваний. Женщина с хроническим воспалительным процессом раньше – была обречена на постоянное лечение и периодическое пребывание на койке. Сейчас же – возможно более комфортное решение этих проблем, с возвращением функции к деторождению.
- Женские болезни – они же и женские тайны. Наверняка Вы часто становитесь слушателем женских исповедей. Доверие – тяжёлая ноша?
- Легче искать выход из положения, когда знаешь истинную причину всех этих бед. Нет, мне совершенно не тяжело, никаких неудобств, никакого труда для меня не составляет выслушивание исповедей, - если они искренние. Часто это ключ к развязке.
- Почему мужчины-гинекологи жалостливее и нежнее, чем женщины-коллеги?
- Вам так кажется?.. Не знаю, может быть, отношение к слабому полу здесь играет роль.
- Перед операцией страшно не только пациенту – врачу, должно быть, вдвойне. Вы каждый раз напрягаете волю... Она становится крепче или теряет свою плотность со временем?
- Никогда не бывает одинаковых пациентов и одинаковых операций, каждую операцию переживаешь по-новому, заново, и испытываешь новые трудности. А воля – однозначно становится крепче. С возрастом становятся понятнее мотивы и задачи, яснее путь достижения цели – яснее, но не легче.
- Хирург и анестезиолог зависят друг от друга. Успех операции от искусства наркоза и предоперационного настроя зависит тоже. С кем Вы работаете в паре, и как Вам работается?
- Врач-анестезиолог – тот человек, от которого зависит удобство и комфорт врача-хирурга во время выполнения операции. Если между этими людьми есть полное доверие, то врач-хирург имеет больше возможности сосредоточиться непосредственно на выполнении операции, а не отвлекаться на состояние больного. За всё, что происходит с пациентом во время операции – отвечает врач-хирург. Врач-анестезиолог – ключевая фигура, которая обеспечивает полноценное течение операции. Денисенко Анатолий Иванович – зав. реанимационным отделением больницы им. Тропиных, и Бижко Александр Витальевич – работая с этими специалистами, я уверен в полном контроле ситуации.
- Вы собой опровергаете стереотип, что хирурги – грубоватый народ. Но когда-нибудь бываете жёстким с больными?
- Бываю. В тех случаях, когда больные по немотивированным причинам не выполняют рекомендации.
- Допускаете дружбу между врачом и пациентом? Насколько вероятно оказаться с Вами в человеческой близости?
- Очень вероятно... У меня много друзей среди моих бывших больных. Я открыт в этом отношении.
- Возможна помощь без сердечных затрат? За многие годы работы чуткость – притупляется?
- Сопереживаешь всегда. Со временем степень сопереживания не уменьшается. Просто с опытом и возрастом находишь многим вещам объяснение.
- Больница – это хроника страданий. Осколки чужой боли врастают в собственную душу, это неизбежно для врача. Чужие беды становятся собственными ранами. Что, кроме семьи и спасённых пациентов, восполняет силы?
- Я бы добавил только друзей. Хотя их мало. Друзья в беде познаются. До беды – их у меня была тьма, а после – один, два, три.
- Вам легче говорить правду, чем неправду. Но бывает, что правда и смерть – синонимы, и говорить такую правду – умирать самому. Приходится врать?
- Приходится...
- Чего Вы больше боитесь – дать больному ложный оптимизм или вселить чрезмерную тревогу?
- Я – реалист, прагматик. Стараюсь просто объяснить реальность происходящего и худшие исходы данной ситуации. Чтобы больной знал, что за выздоровление надо бороться.
- Пока жива совесть, живы и грехи. У каждого врача есть грустные случаи, которые не вырезать из памяти. В такие моменты чувствуешь слабость и поражение, а после – неуверенность. Это ли воспитывает чувство ответственности?
- Согласен со всем, что Вы говорите. Но могу сказать, что все неудачи, которые у меня были – были по непредотвратимым обстоятельствам.
- Ради профессиональных убеждений Вы готовы идти на конфликты?
- Ради профессиональных убеждений я просто готов на всё! В этом отношении – я иду до конца.
- Пожалели когда-то о своём характере?
- Пожалел. Когда получил предательство от тех, кому верил, доверял, для кого ничего не жалел, делился своим умением – откровенно, целиком. Я ждал от этих людей поддержки, или хотя бы нейтралитета, но... Это единственный раз, когда я пожалел.
- Вам знакомы чувства «неудобного» человека?
- Когда я оказался неудобным человеком, мне было неловко – за поведение коллег.
- Испытываете брезгливость к дуракам и циникам?
- Скорее, я их просто презираю. А когда перестаю с ними общаться – забываю о них.
- Говорят, что зависть и злостность – это вторая сторона конкуренции. А Вы как думаете?
- При условии, что всё в белых тонах. Меня злит, когда кто-то делает лучше меня. И я хочу сделать ещё лучше! Или хотя бы так же, как я видел. Но эта злость – продуктивная.
- Есть врачи, которых нельзя повторить. Это зависит не только от знаний, человеческих качеств, но и от какой-то их избранности, наверное; некой связи невидимой с чем-то необъяснимым. Вы, обладая глубокой врачебной интуицией, нащупываете связь с чем-то таким, что вне науки?
- Конечно. Безусловно. Мои учителя – Сафроненко Галина Денисовна, профессор Леонид Васильевич Тимошенко. Им я обязан своей врачебной интуицией. Я у них учился не только профессии, но и жизни. Не считаю, что сегодня утратил с ними связь.
- «Сила, которой ты предан – как продан», - Вы можете так говорить о профессии, которая выбрала Вас?
- Да. Наверное, да. В жизни, в быту мои поступки мотивированы, объяснимы и оправданы тем опытом, который я приобрёл в медицине.
- У Вас остаётся время на книги? Что любите читать, что перечитывать?
- Раньше зачитывался периодикой. Новости, публицистика – я был поглощен этим, - раньше. Сейчас в стране ситуация зависла, надолго, и изменений не предвидится. И я утратил к этому интерес, так же, как утратил интерес смотреть телевизор. Страшно люблю Булгакова, Чехова. Вслух читать люблю с детьми книги.
- С возрастом желания привыкли убывать, но чего Вам сегодня очень хочется?
- У меня сын планирует стать врачом. Я хочу, чтобы он не тратил колоссальное количество времени для своего становления, а использовал мой опыт. Вот этого я хочу.
- Можно ли привыкнуть слышать слово «спасибо»?
- Нет, нельзя. Мне приятно, когда люди встречают меня на улицах, здороваются. Часто я их не помню, просто физически не могу всех помнить, но подозреваю, что это мои бывшие пациенты.
- Если считать, что благодарность – это «вселенная, поместившаяся в грудной клетке», - есть вещи или люди, которым Вы так благодарны?
- В хронологическом порядке: жена, дети, родители, учителя.
- Трудно быть врачом?
- Трудно. Нельзя привыкнуть к ситуации, никогда не знаешь, когда тебя подымут, с чем ты столкнёшься, как будешь себя вести, какой будет исход.
- О чём болит сегодня Ваше сердце – признаетесь?
- Болит. О том, что врач тратит массу времени и средств на решение не медицинских вопросов: материальные возможности больной, внутрибольничные проблемы и т.д. Руководство медицинских учреждений ведёт себя исходя не из потребностей врача и его проблемы с больным, а отталкивается от вещей далеко не первостепенных.
Татьяна КОНДАКОВА.
Херсон. Июнь, 2007 г.