В этом повествовании речь пойдет о второй нашей поездке в Индию, которая началась в декабре 2009 года и закончилась в январе 2010. Маршрут этого нашего путешествия, в отличие от предыдущего, был в несколько раз сложнее и насыщеннее, а само путешествие более интересным, трудным, запоминающимся, тяжелым, приятным, разнообразным. До того, как маршрут наш обрел свой окончательный вид, зафиксированный билетами на международные и внутренние индийские авиарейсы, он несколько раз менялся, поэтому перед тем, как приступить к его описанию, позволю себе посвятить несколько строк предварительному этапу, также содержавшему некоторое количество, по моим представлениям, интересных перипетий.
Итак, собираться в Индию мы начали ещё в начале февраля 2009 года, то есть приблизительно через полмесяца после возвращения из нее.
Первая рабочая идея путешествия принадлежала Сергею Серову, который был с нами на семинаре по йоге в Бхимашанкаре в январе 2009 года с Таней Толочковой. Заключалась эта, в общем-то, неплохая идея в том, чтобы собрать группу из 10–15 человек, договориться с Таней о проведении семинара и поехать к ней в Ауровиль. Идея была в принципе принята, однако особого энтузиазма никто не проявил.
Вскоре от поездки в Ауровиль все отказались за исключением Сергея, который, как оказалось, увлекся идеей города, принадлежащего всему человечеству. Все остальные собрались в Бхмашанкар, тем более что на сайте выездной школы йоги «Заён» появилось сообщение о семинаре с Сергеем Угрюмовым в Бхимашанкаре. Его планировалось проводить с 3 по 10 января.
Параллельно уже я выдвинул еще одну, но более общую идею о том, что на новогодние праздники нужно уехать из Москвы, чтобы не наблюдать глупейшую предновогоднюю истерию наших дорогих сограждан и их последующее не менее глупые пьянство и обжорство под взрывы петард за окнами в компании лучшего друга телевизора, показывающего одни и те же физиономии на всех каналах.
В результате обсуждений и консультаций с некоторыми нашими потенциальными попутчиками, в нашей группе оказались моя жена Лена, верный друг и товарищ Дима (Димон) и я.
Мы планировали улететь в Индию числа 25-26 декабря, то есть в конце недели, предшествовавшей предновогодней. Билеты нужно было покупать в Дели, поскольку в Мумбай «Аэрофлот» не летал.
Из Дели мы собирались проехать на каком-нибудь наземном транспорте по наиболее известным туристским местам, таким, например, как Агра (Тадж Махал), Джайпур, Каджурахо (посмотреть на Кама сутру в камне), Варанаси. А затем из Варанаси перелететь в Пуну, где нас встретят и доставят в Бхимашанкар на семинар. Потом, после недельного семинара перелететь в Гоа, пробыть там 5–6 дней, а уже оттуда в Дели и затем — в Москву.
Исходя из этого плана, мы приобрели аэрофлотовские билеты до Дели: туда — 24 декабря, оттуда — 16 января, после чего я провел серьезную исследовательскую работу в Интернете предметом которой были: уточнение маршрута на первую неделю, формирование порядка наших действий в Индии, а также выявление возможности покупки билетов на внутренние авиарейсы.
К счастью отзывов, отчетов, дневников, рассказов наших отечественных путешественников в сети оказалось много, и через некоторое время я, разумеется, в самых общих чертах, представлял контуры нашего путешествия.
Что же касается билетов, то это — отдельная история, до которой дело еще дойдет.
Тем временем, где-то в середине ноября, неожиданно возникли два фактора, радикально повлиявшие на наш маршрут. Во-первых, первоначальные сроки проведения семинара изменились в сторону его большей продолжительности — с 7 до 10 дней (до 13 января), а это означало, что если лететь в Москву 16 января, то наша поездка в Гоа лишалась смысла; во вторых, — Дима договорился с Юлей Макаровой и Сергеем Угрюмовым о совместной поездке в Бодгали (место, где Будда обрел просветление), а оттуда — в Варанаси.
Меня такой вариант в принципе устраивал, однако относительно Лены были большие сомнения. Произведя некоторые дополнительные изыскания в Интернете, я твердо решил, что Лену в Варанаси я не потащу. Кстати, в правильности этого решения я убедился впоследствии.
В результате встал вопрос, куда направиться перед семинаром. Ответ плавал где-то рядом, в воздухе: конечно в Гоа.
Вот тут-то и началась вторая подготовительная стадия нашего путешествия — поиск, бронирование и покупка билетов на внутренние индийские рейсы.
Сразу скажу, что сам по себе этот процесс совсем несложный. При наличии небольшого опыта и соблюдении нескольких простых условий, таких, как внимательное чтение всего того, что выдает система в процессе бронирования, наличие электронной карты VISA, а также четкое понимание своей цели, все происходит легко и быстро.
Итак, в Индии существует национальная система бронирования авиабилетов, которая называется «Indian Airports.com» или «A Worldviewer.com» что как я понял, по сути одно и то же. Вход в эту систему есть, например, на сайте аэропорта Ченная (http://www.chennaiairport.com/).
Выглядит он как стандартная форма «BOOK YOUR TICKET OR HOTEL» с полями «From» «To». После выбора из выпадающих списков города отправления и города прибытия, а также дат, система предлагает целый ряд рейсов, рассортированных по стоимости в порядке ее возрастания. Поупражнявшись с этой системой, я через некоторое время выяснил, что она не работает, точнее, нужный рейс найти с её помощью можно, а купить билет — нет. Тогда, выбрав с ее помощью подходящий рейс, я переходил непосредственно на сайт авиакомпании, его осуществлявшей, и уже на нем производил покупку. Нужные билеты я приобрел на сайтах компаний «SpiseJet» и «IndiGo».
Небольшой совет. Если вы соберетесь покупать билеты на внутренние рейсы в Индии, тщательно вводите свой электронный адрес в соответствующее поле. Письмо, подтверждающее оплату также следует внимательно прочесть.
В процессе поиска билетов на внутренние индийские рейсы я выяснил, что цена на билеты из Дели в Гоа на нужные нам числа непомерно высока — от 11000 рупий в одну сторону, что составляет примерно 230 долларов. Это было абсолютно неприемлемо, поскольку бюджет нашей поездки был небезразмерным.
В результате вновь возникла идея о поездке в Ауровиль. Тут-то все и пошло как по маслу: цена на билеты оказалась не столь высокой, как в Гоа, Сергей, забронировавший гестхаус с 25 декабря, решил перенести свою поездку и уступил дефицитную жилплощадь нам как раз на неделю, Татьяна пообещала заказать нам ауровильское такси и встретить нас на месте.
Итак, примерно в середине ноября, окончательный маршрут нашей поездки стал таким: 24 декабря вечером мы вылетаем из Москвы в Дели, 25 декабря днем — из Дели в Ченнай, откуда добираемся на такси в Ауровиль. 2 января ночью вылетаем из Ченная в Пуну и, наконец, 14 января, после семинара, из Пуны в Дели и в ночь с 15 на 16 января — в Москву. Соответственно, все мое дальнейшее повествование будет разделено на части по местам нашего пребывания в Индии: Дели 1, Ауровиль, Бхимашанкар, Дели 2.
Прежде чем приступить к изложению событий в соответствии с представленным выше планом, коротко напишу о заключительном этапе, предшествовавшем нашему путешествию.
Москва
После того, как все билеты на все рейсы были куплены, ожидание дня вылета стало поистине томительным. Дни и недели тянулись как-то невообразимо медленно.
Накануне вылета, 23 декабря, мы договорились, что встретимся на Савёловском вокзале и оттуда поедем на Аэроэкспрессе в Шереметьево.
Утром я с рюкзаком и в походной одежде поехал на работу. Описать этот день воистину не представляется возможным. Неожиданно всплыло неимоверное количество вопросов, требующих безотлагательного решения. При этом день все равно тянулся с черепашьей скоростью, и я уже по несколько раз представлял, как выйду я из дверей родного издательства и какой вопль дикой радости бешеного гамадрила издам. Сначала счет шел на часы, потом на минуты и, наконец, закинув рюкзак за спину, я попрощался с коллегами и отправился в путь. Ура!
Дели 1
В Дели мы прилетели точно по расписанию. Местный аэропорт, названный в честь Индиры Ганди старый, слегка обшарпанный, с легкой натяжкой отвечает статусу «международный».
Пройдя паспортный контроль, мы получили багаж, обменяли свои доллары и евро на толстые пачки рупий и двинулись к выходу. В огромном полупустом зале, находящимся сразу же за «зеленым коридором» дежурило несколько вооруженных автоматами военных в форме цвета хаки, да около окошка для оплаты препэйд такси тусовались две пестрых хипповых компании иностранцев, кажется, откуда-то из Европы.
Мы выпили кофе в аэровокзальном кафе, затем Лена и Димон отправились оплачивать препэйд такси, а я остался караулить багаж, что дало мне возможность немного осмотреться и заснять на видеокамеру окружающую обстановку.
За огромными окнами аэровокзала было уже светло, и достаточно отчетливо были видны контуры грандиозной стройки. На сайте аэропорта Нью Дели я вычитал, что аэропорт, обслуживающий местные линии реконструирован, а международный аэропорт находится в стадии реконструкции. Именно эту самую реконструкцию я и видел. Мимо окон периодически проходили небольшие группы явно замерзших индусов, которые изо всех сил кутались в разнообразные платки и шарфы. Забавно, но в память почему-то врезались мужчины с шарфами, надетыми на голову на манер женских платков.
Тем временем вернулись мои спутники, и мы двинулись к выходу — садиться в такси.
Продравшись сквозь толпу что-то громко кричавших индусов, мы оказались около развалюхи-машины, по форме напоминающей послевоенный «Москвич», с темно-коричневым кузовом и желтой крышей. Руководил нашей погрузкой бомжеватого вида индус с намотанным на голову шарфом. Когда погрузка закончилась, выяснилось, что это он и есть наш водитель. Мужчина сел на свое место, завел как-то странно хрюкнувшую машину, и мы тронулись.
— Мэйн Базар, — несколько раз хором повторили мы ему, хотя в квитанции был записан наш пункт назначения.
Водитель качнул головой, выписав в воздухе подбородком знак бесконечности, и за окнами поплыла нескончаемая стройка делийского метрополитена.
После получасовой езды по столице Индии у нас у всех синхронно сложилось впечатление, что весь Дели полностью перекопан, поскольку, во-первых, — куда не бросишь взгляд, везде строится метро, а во-вторых, — по всему городу в одночасье решили поменять тротуары, и одновременно везде старые тротуары были раскурочены, а новые, с клумбами и прочими красотами, сделаны лишь в отдельных местах и в очень ограниченных объемах. Я уже не говорю об отдельных локальных стройках то и дело встречавшихся нам. Вследствие всего этого Дели запомнился нам как необыкновенно пыльный город.
В целом то, что мы видели за окном машины, в корне отличалось от полуразрушенной городской среды Мумбая. По пути следования нам встречались шикарные отели, какие-то правительственные здания и двух- трехэтажные особняки за высокими заборами с колючей проволокой и военной охраной. Также миновали мы несколько кварталов так называемой «буржуазной застройки», характерной плотно прижатыми друг к другу домами, которая тоже была вполне приличной и не напоминала город после бомбежки.
Постепенно стали попадаться закопченные лавки и передвижные лотки на велосипедных колесах, принадлежащие мелким уличным торговцам фруктами, лимонадом и какой-то едой, а затем машина свернула на узкую улочку.
— Мэйн Базар, — хрипло произнес водитель.
Вообще Мэйн Базар — это совершенно особая история, достойная отдельного описания, тем не менее, ограничусь короткой справкой на эту тему. Итак, Мэйн Базар — это длинная узкая улица, точнее, улица и квартал, к ней прилегающий, старой, примерно 20-х–30-х годов постройки, на которой расположены магазины и лавки мелких торговцев, бюджетные гостиницы, недорогие кафе и рестораны. Как правило, иностранцы, предпочитающие бюджетный отдых, селятся в гостиницах на Мэйн Базаре и совмещают непритязательный быт с недорогим шоппингом.
Даже утренний час, когда большинство лавок и магазинов было еще закрыто, и на улице было малолюдно, наша первая встреча с Мэйн Базаром вызвала легкий шок. И это несмотря на то, что в Индии мы не первый раз.
Описать все, что мы увидели, услышали, обоняли, представляется почти невыполнимым. Поэтому положусь отчасти на фото- и видеоматериалы, которые, слава Богу, есть и которые я выложу в Сети для всеобщего обозрения.
(Например, это:
http://youtu.be/Lu-v1xcrjzU)
Наше такси остановилось около неприметной двустворчатой стеклянной двери, над которой красовалась огромная покрытая толстым слоем пыли вертикальная вывеска «Hotel Shelton».
Внутри оказалось совсем не так страшно, как снаружи. Мраморный пол, ресепшен, сносно говорящий по-английски администратор, старательно возящий грязной тряпкой по полу индус с шарфом на голове.
Мы планировали поселить Димона в гостинице, оставить в его номере вещи, затем погулять, по возможности совершить познавательную экскурсию по Дели и в 14.00 оправиться в аэропорт, чтобы продолжить свой путь в Ауровиль.
Номер, как того и следовало ожидать, оказался весьма скромным, и даже более чем. Крашенные голубой краской много лет назад стены, тот же самый мраморный пол, потолок, покрытый неизменным толстым слоем пыли, столь же пыльный кондиционер, соединенный с каким-то невообразимым источником питания, напоминающим видавший виды школьный трансформатор для проведения физических опытов, только в 10 раз больше. К стенке была прикручена полка для телевизора, однако сам телевизор почему-то стоял на тумбочке.
Большую часть комнаты занимала видавшая виды деревянная двуспальная кровать, накрытая ярким одеялом с длинным как у ковра ворсом. Порядком потрепанная дверь с замком-щеколдой вела на небольшую лоджию, под которой кипел Мэйн базар. Санузел был оснащен множеством кранов, находящихся в привычных нам местах, а также торчащих в разных местах из стен.
Оставив вещи в номере, мы отправились на прогулку. Как я уже упоминал, из-за раннего часа только единичные лавки были открыты или открывались. В основном активность проявляли торговцы едой. Однако, несмотря на это, степень экзотизма всего того, что предстало пред нашими взорами, несколько обескураживала.
Бомжи, разнообразные торговцы, коровы, питающиеся мусором, попрошайки, явно прибабахнутые «белые» в подчеркнуто экстравагантной одежде — все это создавало уникальную атмосферу легкого безумия и ирреальности.
Мы прошли по улице до конца, как я впоследствии выяснил, в сторону Старого Дели, и повернули назад, чтобы воплотить общее уже вполне сформировавшееся желание — позавтракать.
По дороге в отель к нам присоединился мужчина монголоидного типа неопределенного возраста. В отличие от большинства индусов, он вполне сносно, в смысле — понятно, говорил по-английски. Из разговора выяснилось, что он непалец, знает людей, работающих на кухне кафе нашего отеля, которые тоже из Непала и может оказать нам мелкие услуги по организации нашего пребывания в Дели. Помимо этого он сообщил нам еще много всякой полезной информации, за что мы оплатили его «джинджир-лемон-хани ти».
Кафе в отеле «Шелтон», как, впрочем, и во многих других гостиницах на Мэйн базаре, находится на крыше. Мы расположились за столиком в освещенной части, и солнышко стало постепенно согревать нас. Не без помощи нашего непальского друга мы заказали еду и расслабились.
И только в этот момент я вдруг явственно ощутил, как серая московская действительность стала постепенно отпускать свои длинные костлявые пальцы, сжатые крепко на моём горле. Я почти физически ощутил, как вдруг откуда-то из глубины моего существа всплывает ни с чем не сравнимое чувство свободы, как заставляет оно трепетать душу, как заполняет радостью сознание, и эта радость выдавливает из него ментальные сор и шелуху.
— Супер! — произнес я вслух.
Кажется, и Лена, и Дима ощутили нечто подобное.
Итак, мы сидели за столиком практически в самом сердце Дели, на кухне расторопные непальцы готовили нам еду, ласковое солнце согревало нас, а где-то внизу безумствовал Мэйн базар.
Все закрытые утром лавки и магазины уже открылись, и улица заиграла яркими красками. Торговцы выставили на всеобщее обозрение яркую одежду, горки специй и красящих порошков, гирлянды цветов, фрукты и прочее, прочее, прочее.
В определенном смысле, улицу можно было бы сравнить с фантастической рекой. Берега этой до краев заполненной моторизованными индусами, уличными торговцами, вело- и моторикшами, коровами, бомжами и попрошайками, прибабахнутыми белыми реки, составляет неровная череда разноэтажных, серых от вековой пыли построек, густо оплетенных проводами разного калибра и назначения.
В воздухе, пропитанном запахом специй, еды, ароматических палочек, коровьего навоза и чего-то еще специфически индийского, висит соответствующий звуковой фон, состоящий из звуков работающих двигателей самых разнообразных транспортных средств, их сигналов, криков торговцев, мычания коров и прочего.
После плотного завтрака мы отправились на прогулку по Дели на рикше, которого любезно нашел для нас наш непалец.
Первым делом рикша отвез нас к Воротам Индии — циклопических размеров арке, построенной в индийском стиле, а также к дворцу президента, поражающему воображение своими масштабами. Третьим пунктом нашей экскурсии был большой магазин, торгующий предметами индийской экзотики, явно рассчитанными на богатых туристов, под названием Супер-базар. Когда по дороге в это место рикша несколько раз произнес слово «шоппинг», мы дружно ответили «no shopping», на что он сказал на жуткой смеси русского и английского языков: «Нет problem. Super bazaar гуляй-гуляй go». Как выяснилось впоследствии, хозяева магазина дают рикшам и таксистам немного денег на бензин, за то, что они привозят туда белых.
Цены в Супер-базаре оказались запредельно высокими, и мы ничего не купили, пообещав назойливым продавцам, что купим, мол, в другой раз, однако выражение «Гуляй-гуляй go» запомнили надолго.
Из-за посещения Супер-базара и последующей заправки мы стали постепенно выбиваться из графика. До отеля мы добрались практически впритык ко времени нашего отбытия в аэропорт.
Собрались мы быстро, однако такси, обещанного пройдохой-рикшей на улице не обнаружили. Лена занервничала, и я начал договариваться с другими хозяевами машин, в обилии тусовавшимися на площади. У похожего на кинематографического злодея усатого индуса, с которым я вступил в переговоры, машины под рукой не оказалось. Он начал куда-то звонить, а потом сказал, что нужно подождать «two minutes», которые моментально прошли, и ждать стало нужно еще те же «two minutes».
Неожиданно появился «наш» рикша. Он некоторое время, сверкая глазами, темпераментно ругался с «киношным злодеем», затем посадил нас в «тук-тук» и повез «к такси».
Когда мы погрузились в машину — ржавую развалюху-«москвич» лохматого года выпуска — «таксист» повез нас опять в другую сторону, что придало еще больший драматизм ситуации. В довершение ко всему, где-то на выезде из Мэйн базара, мы попали в пробку. Как выяснилось из разговора с водителем, в тот день было католическое Рождество (мы совсем забыли об этом), и огромная толпа индусов собралась около находящегося как раз на выезде католического храма. К счастью, пробка, не без помощи полиции, быстро рассосалась, и мы продолжили свой путь.
В аэропорт мы прибыли практически вовремя, несмотря на то, что трафик был далеко не идеальным. Заплатив водителю сто рупий сверху, за то, что, как он выразился, у него праздник, мы двинулись ко входу.
В Индии есть два не совсем привычных и логичных для нас правила. В соответствии с первым, в здание аэропорта не пускают без распечатки электронного билета. На входе стоит солдат с автоматом и сверяет предъявленную ему распечатку с вашим документом. Второе правило заключается в том, что при регистрации необходимо предъявлять электронную карту, по которой куплен билет. Девушка за стойкой ввела в компьютер какие-то данные с моей карты и с ослепительной улыбкой вручила мне посадочные талоны.
«Ну, вот, теперь без нас не улетят», — успокоил я Лену.
Таким образом, если вдруг вы собираетесь путешествовать по Индии с помощью авиатранспорта, непременно имейте с собой распечатки всех ваших авиабилетов и карточку, по которой эти билеты куплены.
После регистрации сразу следует Security control, примерно соответствующий нашему. Сначала вся ручная кладь с прикрепленными к ней специальными бирками складывается в специальный лоток, который прокатывают через рентгеновскую установку. Затем настает очередь самого пассажира. Нужно пройти через металлодетектор, потом вас обыскивает солдат с помощью ручного металлоискателя и вручную. Женщин и мужчин обыскивают отдельно. После прохождения досмотра можно забрать свою ручную кладь. Важно чтобы на каждом ее предмете была бирка со специальным штампом, который ставится сотрудником службы безопасности. Если такого штампа не будет, вас могут не пустить на посадку. Прямо у выхода стоит солдат и проверяет эти бирки.
Аэропорт, обслуживающий внутренние рейсы, оказался в разы лучше международного. Фактически это было новое современное здание, оборудованное по самым последним стандартам.
Как того и следовало ожидать, наш рейс задержали, кажется, на 2 часа, и мы получили возможность оглядеться.
Следует сказать о публике, заполнявшей аэровокзал. Народ, заполнявший здание в корне отличался от демократичного люда с Мэйн базара. Мужчины преимущественно одеты по-европейски, многие — модно. Сари и пенджаби женщин сшиты из дорогих тканей, и это видно. В целом все выглядят богато.
Самолет, на котором мы летели в Ченнай, был совершенно новым. Прямо-таки «с иголочки». Даже запах внутри был каким-то особенным — новым.
Меня поразили все как на подбор красавицы стюардессы в красивых синих форменных костюмах. Особенно запомнилась мне одна из них, кажется, самая красивая. Она очень ловко, даже как-то артистично управлялась с жидкокристаллическим экраном, через который осуществлялось управление системами внутреннего освещения самолета.
Но самое глубокое впечатление на нас произвел летчик. Этот красивый как Кришна мужчина, одетый в элегантную синюю форму, стоял около входа и со спокойным достоинством молча приветствовал входящих пассажиров.
Вообще, как мне кажется, при наборе в летные экипажи красота соискателей имеет не последнее значение.
Самолет взлетел, и за окнами, где-то внизу, в легкой дымке поплыла бескрайняя Индия.
Лететь было довольно долго, больше двух часов, и мы с Леной даже вздремнули.
Ауровиль
Прежде чем приступить к рассказу о наших ауровильских приключениях, считаю необходимым дать короткую справку об этом городе.
Аурови;ль («город рассвета») — «экспериментальный» город-община в Индии, основанный в 1968 году. Расположен в штате Тамил наду рядом с городом Пондичерри. По заявлениям создательницы города Мирры Альфассы, город должен был стать экспериментом по созданию интернационального общества людей, живущих вне политики и национальностей.
Из-за задержки самолета, в Ченнай мы прилетели на 2 часа позже, чем было указано в расписании, где-то в районе 22 часов.
Как и обещала Татьяна, на выходе нас ожидал водитель с табличкой «Maxim Lena». Мы погрузились в новенькую чистенькую, в отличие от делийских, машину и сразу же отправились в путь.
Аэропорт находится на окраине Ченная в «нужной» нам стороне. Быстро миновав пригороды, наша машина поехала по менее густо населенной местности.
К моему великому сожалению, было совершенно темно, и окружающую среду мы практически не видели. Лишь изредка свет фар выхватывал из темноты придорожные постройки, силуэты пальм и каких-то других тропических растений. При этом даже, несмотря на темноту, было вполне очевидно, что вокруг дороги было грязно. В чем мы имели возможность убедиться во время небольшой остановки, которую сделал наш водитель около небольшого придорожного «кафе», чтобы выпить чая с молоком.
Выпив чая, я решил выяснить, где находится туалет, и обратился с соответствующим вопросом к стоящему рядом индусу, по внешнему виду которого я заключил, что он тоже работает в кафе. В ответ на мой вопрос он сделал широкий артистичный жест расслабленной рукой, означавший что-то вроде «повсюду» или «везде».
На улицах населенных пунктов, которые мы проезжали, было безлюдно. Вся Индия в это время уже спит или отходит ко сну.
Воздух был влажен и жарок. Явно чувствовалось присутствие океана. В отличие от Дели, где было достаточно прохладно, джинсы и зимние кроссовки с гортексом совсем не подходили к местному климату. Не помню точно, но цифровой термометр на панели в машине показывал, кажется, 28 градусов. Воспользовавшись остановкой, мы переоделись в более легкую одежду.
В какой-то момент водитель свернул с трассы, а еще через некоторое время, — с асфальтированной дороги. Несколько минут мы в кромешной тьме петляли по джунглям, потом, выяснив, что водитель не знает дороги, звонили Татьяне. Таня объясняла водителю, как проехать. Наконец, машина въехала в какой-то слабо освещенный двор. Приехали. Через некоторое время приехала и сама Татьяна на мотоцикле.
Расплатившись с водителем, мы взяли свою поклажу и нырнули за Татьяной в темноту.
Гестхаус, в котором мы разместились, представляет собой небольшой «двухквартирный» домик с кухней и общей «верандой». У каждой комнаты — свой «санузел» с индийским туалетом, что не очень удобно, раковиной и несколькими кранами, на индийский манер торчащими из стен. Горячей воды, разумеется, нет, но как раз это и не являлось проблемой, поскольку было тепло, и нагретой на газовой плите кастрюли воды вполне хватало для полноценной «помывки» одного человека.
В целом же обстановка в гестхаусе была скромной, но вполне приличной. Красивые занавески и хорошее постельное бельё выгодно отличали его от индийских гостиниц и гестхаусов.
Во дворе буйно произрастает пышная тропическая растительность.
Большую часть растений я, кажется, видел на Родине в качестве комнатных, произрастающих в горшках. Названий я, конечно, не знаю, сумел лишь идентифицировать эвкалипт, благодаря форме листьев, а также диффенбахию, благодаря её пестрой расцветке.
Где-то в полдень, на другой день после нашего приезда, приехала девушка Катя, курирующая наш гестхаус. Она рассказала нам что гестхаус, в котором мы разместились, находится в коммюнити под названием Праятна, а сам гестхаус называется Dmytry house. Как я выяснил впоследствии, этот гестхаус построил первый русский в Ауровиле — американец российского происхождения, граф, профессор Станфордского университета Дмитрий фон Мореншильдт.
Девушка написала нам «гестпасы» и сообщила некоторые подробности местного быта, представляющие для таких «туристов», как мы, серьезные неудобства.
Во-первых, в Ауровиле не имеют хождения деньги, а это означало, что любой гость Ауровиля должен открыть здесь счет, положить некую достаточную сумму денег и при расчетах в магазинах или в Солар Китчен сообщать номер этого счета. При этом, гостям, приехавшим менее, чем на две недели счет не открывали в связи с нецелесообразностью, и мы как раз попали в эту категорию.
«Будем голодать», — сказал я Лене.
На вопрос о том, что делают обычно в таких случаях, она ответила, что пользуются счетами друзей или знакомых.
В утешение нам сказали, что таким образом город защищается от случайных людей или туристов.
Следует сказать, что мои представления о Городе зари, в корне отличались от того, каков он на самом деле, даже, несмотря на то, что перед поездкой я некоторое время посвятил изучению соответствующих сайтов. Наше первое знакомство с Ауровилем, происшедшее во время пешего перехода из гестхауса до «Солар китчен» — места, где мы первое время столовались, — дало нам понимание того, что Город Зари — не совсем город, точнее, городом он все-таки является, однако выглядит далеко не как город в привычном для нас смысле этого слова. Никаких улиц с жилыми домами, магазинами, площадей и прочих атрибутов города. Как я понял впоследствии, Ауровиль представляет собой совокупность «коммунити», состоящих, как правило, из 4-5 домов, огороженных, (от коров) сетчатыми заборами. Между «коммунити» — приличные расстояния, плотно усаженные рукотворными джунглями. Помимо жилых «коммунити» существуют комплексы, в которых расположены школы, медицинские учреждения, культурные центры, которых здесь множество и которые также расположены в глубине джунглей.
Передвижение между всеми этими объектами осуществляется по красно-коричневым грунтовым дорогам, как правило, на мотоциклах, мопедах, скутерах и велосипедах. Пестрый поток ауровильцев и гостей города без устали курсирует по городу на всех видах двухколесного транспорта.
Вплотную к нашему гестхаусу располагался дом, населенный русскоязычными обитателями. Сразу же в первое утро в Ауровиле, за утренним чаем, я вдруг явственно ощутил, что на фоне общей расслабленной и благодушной обстановки, что-то вызывает у меня раздражение, резко диссонируя с моим внутренним состоянием. Прислушавшись к своим ощущениям, я вдруг с удивлением обнаружил, что громко и отчетливо слышу речь московского мэра. Судя по всему, у соседей был телевизор, который с помощью спутникового устройства ловил российские каналы.
Кроме того, по соседству с нами было еще, по крайней мере, два дома. В одном из них жили индусы, в другом — какой-то странный иностранец пожилого возраста. Проявил он себя единожды, когда мы с соседями заговорились допоздна, он появился неожиданно над стеной казавшегося нам до этого безлюдным, дома и раздраженно и громко произнес: «Please stop your meeting. I can not sleep!»
В первую же ночь мы имели удовольствие познакомиться с некоторыми представителями животного мира Ауровиля. Каких-то особенных зверей и птиц мы здесь не видели, зато слышали и еще как.
Живет в местных рукотворных джунглях тропическая птичка, научное название которой я не знаю, однако местные называют ее «Brainfever», что в переводе с английского означает «мозговая лихорадка». Такое свое название она получила за то, что имеет привычку по ночам громким и неприятным воющим голосом будить ауровильцев и гостей города. При этом, кричать она может, не переставая, всю ночь. Однако, особую остроту ситуация приобретает, когда к разбудившей вас птице присоединяется ее коллега по виду. Тогда ворочаетесь в кровати вы уже под аккомпанемент их дуэта, невольно определяя, в какой части территории гестхауса находится каждая из ночных певуний. Иногда к ним присоединяется еще одна птица, обладающая столь же громким и неприятным, но уже каркающим голосом.
Что же касается животного мира в целом, то именно здесь я впервые увидел термитов и их термитники, о которых много раз читал в детстве. Еще встретили мы неспешно ползущее через дорогу гусеницеобразное насекомое с огромным количеством маленьких ножек черного цвета, длиной не меньше 15 сантиметров.
На второй день нашего пребывания в Ауровиле мы с Леной собрались на океан. Ввиду того, что своего транспорта у нас не было, мы «поймали» такси на перекрестке у Солар китчен и отправились на пляж.
Миновав какие-то торгово-тусовые места (своего рода рынок, несколько магазинов и кафе), тамильскую деревеньку, трассу и еще небольшой участок населенной местности, мы подъехали к пляжу. Тут-то нам и понадобились те самые «гестпасы». Мужчина на входе тщательно записал их номера в журнал и позволил нам пройти.
За воротами нас ожидала стоянка двухколесного транспорта, небольшая и очень симпатичная пальмовая роща, в которой уютно расположились различные постройки, крытые пальмовыми листьями. Здесь же находилось очень приятное кафе, построенное в «тропическом стиле», за столиками которого вольготно расположилось немалое количество наших «бледнолицых братьев». Дальше тропинка вела через еще одну калитку на пляж.
Пляж был грязен и замусорен. Помимо того, что океанские волны вынесли на берег, тут же присутствовал и «местный» свежий мусор, оставленный уже отдыхающими.
Вопреки моим ожиданиям, на пляже оказалось много народу. В основном это были белые из гестхаусов Ауровиля, но были также и индусы и даже африканцы.
Океан, как предупреждал меня кто-то из знакомых, оказался очень плохим, в том смысле, что вода грязной до такой степени, что даже пена имела не чистый белый цвет, а легкий коричневатый оттенок. Купались лишь африканцы и немногие отважные белые. Остальные просто тусовались на европейский манер.
Конечно, главной достопримечательностью этого, в общем, не самого лучшего пляжа, можно считать упоминавшееся уже французское кафе. В том смысле «французское», что хозяйка его (или начальница) — француженка лет 50–55, всячески подчеркивающая свою принадлежность к этой не очень большой, но гордой нации.
— О-ля-ля! — театрально произносила она, выходя с кухни с подносом, не видя нужного клиента.
Кафешка, по европейским меркам, как говорится, «так себе», однако в Индии, в штате Тамил наду — выглядит более чем впечатляюще. Кухня в ней европейская, но готовят индусы из индийских продуктов.
Мы с Леной перекусили в этом кафе. Не помню точно, что мы ели, но, кажется, было не очень вкусно.
После примерно одного–полутора дней в Ауровиле, нам стало окончательно ясно, что здесь совершенно невозможно существовать без двух вещей: телефона (разумеется, с местной «симкой») и какого-либо транспорта.
К счастью, телефон с делийской водафоновской сим-картой у нас был. Что же касается транспорта, то для его добычи пришлось предпринять серьёзные усилия, в частности, с помощью того же телефона.
В какой-то момент мне разными путями удалось выйти на замечательного мужчину по имени Кумар. Кстати, именно к нему нас привез водитель такси во время наших странствий по окрестностям Ауровиля.
Кумар внимательно выслушал меня, качнул головой, нарисовав подбородком знак бесконечности в воздухе, и сообщил, что он уже все знает, что я живу в русском гестхаусе и что завтра он пригонит нам скутер в районе 10 часов.
Итак, на другой день у нас появился видавший виды скутер «Kinetic Honda» индийского производства. Мало-помалу жизнь стала налаживаться.
Наличие транспорта дало нам значительную свободу в передвижении. Мы съездили к Матримандиру, посетили Визиторс центр, где обзавелись одеждой в индийском стиле, в которую незамедлительно переоделись. Мы стали постепенно вливаться в ряды местной публики.
Местная публика, точнее публика, которую можно было встретить в Солар Китчен, на дорогах Ауровиля и на океане, состоит главным образом из уроженцев Европы. Наших, я имею в виду выходцев из постсоветского пространства, видно не было, во всяком случае, мне. Выглядела вся эта публика довольно ярко и даже экзотично, главным образом, благодаря индийской одежде — женщины в основном носят пенджаби, мужчины — индийские рубашки, правда, не столь часто. При этом встречались и одетые вполне по-европейски персонажи.
У меня сложилось такое впечатление, что типичный ауровилец — это, как я уже говорил, европеец, преимущественно француз, возраста примерно в районе 50–55 лет, с не очень типичной для жителей Старого света печатью интеллекта на челе и почти иудейской скорбью в глазах.
Кстати, только в Арувиле я видел французов, говорящих по-английски.
Конечно, одной из наших целей в Ауровиле было посетить Матримандир, однако, как выяснилось, задача эта не из простых. Для начала гость Ауровиля должен был совершить пешую экскурсию из Визиторс центра на так называемый «View Point», предварительно посмотрев фильм, рассказывающий об истории Ауровиля. После этого можно было подходить на «ресепшн» Матримандира и записываться уже на медитацию в самом Матримандире.
Так мы и поступили. Для начала отправились в Визиторс центр — смотреть фильм. Посмотрели мы его даже два раза: один раз в большом зале, как значилось на табличке «для больших групп», второй — вместе с «неорганизованной публикой», после чего нам дали соответствующий документ. Затем, с группой что-то громко и без устали кричащих индусов и нескольких «бледнолицых братьев», мы отправились в километровый путь к Матримандиру. Усатый мужчина, дежурящий на входе, проверил наш «пропуск» и разрешил войти.
От входа вглубь территории тянется хорошо утоптанная тропа. Пройдя по ней метров 100–150, мы оказались на своеобразной смотровой площадке (View Point), откуда открывался прекрасный вид на Матримандир.
Народу на «вью пойнте» было много. Люди либо фотографировали Матримандир, либо фотографировались на его фоне, либо просто отдыхали. Все вместе они создавали какую-то приподнятую праздничную атмосферу.
Прибыв на «ресепшен» Матримандира, чтобы записаться на медитацию, мы с прискорбием выяснили, что записи нет аж до 4 января, а 2 января мы улетали в Пуну. Разочарованию нашему не было пределов.
Тут на помощь нам пришла Татьяна, которой я незамедлительно позвонил. Как выяснилось, есть такой день в неделе, в который ауровильцы могут на короткое время приводить своих друзей и знакомых, и как раз такой день будет завтра.
— Приезжайте завтра к одиннадцати, прямо на «ресепшен», — сказала Таня.
— Везет, — сказал я Лене, и мы отправились в наш гестхауз.
Наши соседи очень приятная пара из Казахстана — Маша и Володя, имеющие большой опыт медитаций в Матримандире, дали нам несколько полезных советов.
Приехали мы на 15 минут раньше. Дождались Татьяну. Первым делам она провела для нас короткую экскурсию по территории. Мы обошли вокруг Амфитеатра, подошли в легендарному баньяну, растущему в географическом центре Ауровиля, затем пошли к самому Матримандиру.
С близкого расстояния размер сооружения и гениальность его архитектурного замысла более чем впечатляли. Говорят, что сам Матримандир и его устройство придумала основательница Ауровиля Мирра Ришар (Мать), а всё то, что его окружает — плод творчества архитекторов, застраивающих город. Практически вся территория Матримандира уже не соответствует первоначальному замыслу и часто перестраивается. Например, планировалось, что вокруг Матримандира будут каналы с водой, а в настоящий момент — это мощёные природным камнем дорожки. Также реконструкции подвергся амфитеатр, расположенный близ Матримандира.
Внутри Матримандир представляет собой сферу, усеченную сверху, залом для медитаций. Вверх ведет спиралевидная дорожка вдоль стены. Сама дорожка застелена белым хлопчатобумажным ковром с длинным ворсом. Позднее, записывая свои впечатления, я почему-то подумал, что по архитектуре этого сооружения отчетливо ощущается, что оно не принадлежит ни одной культуре и одновременно принадлежит всем.
Перед входом в зал для медитаций нам выдали белые носки. Внутри царит полумрак. В центре находится знаменитая хрустальная сфера из оптически чистого хрусталя. На нее падает луч света сверху. Если приглядеться, то на нем видно отражение облаков и людей находящихся в зале для медитаций. Вокруг шара кругами расположены белые подушки, на которых сидят медитирующие.
Мы расположились на подушках и стали концентрироваться, кто как мог.
Энергетика этого места — поистине уникальная. Даже мне — человеку, не весьма чувствительному в этом смысле, — она показалась потрясающей. «Накрыло», как говорят в этих случаях.
Сколько времени мы просидели внутри, я в тот момент не представлял. Что-то происходит там с субъективным временем. Потом Татьяна сказала, что мы пробыли внутри тридцать минут.
Посещение Матримандира произвело на нас глубочайшее впечатление. Трудно передать гамму чувств, которую мы ощутили после посещения этого места. Думаю, настоящее знакомство с Ауровилем начинается только после посещения его сердца — Матримандира.
Конечно, с первого полного дня нашего пребывания в Городе Зари мы начали заниматься йогой у Татьяны, однако на четвертый день упали со скутера и получили легкие травмы: я ушиб левую руку от запястья до плеча, а Лена ободрала левый локоть и ушибла верхнюю часть бедра до большого синяка.
Слава Богу, ничего страшного, но позы, в которых задействованы руки, такие как адхо мукха шванасана, адхо мукха врикшасана и прочие я делать уже не мог. Лена в этом смысле оказалась в чуть лучшем состоянии, но у нее заболел крестец. В общем, наши занятия оказались под большим вопросом.
Узнав о нашем падении, Татьяна рассказала еще о нескольких случаях падения наших общих знакомых с двухколесных транспортных средств, в Ауровиле, из чего я заключил, что на долю почти всех русских йогов, приезжающих в Ауровиль, выпадает падение уж если не с мотоцикла, то со скутера или мопеда.
Сильно от этого легче не стало, но причастность, хотя и формальная к сонму….
После нашего падения Лена с большим недоверием стала относиться к моим водительским компетенциям и старалась без крайней надобности со мной не ездить. Я же, напротив, посвятил много времени тренировкам и уже через два дня вполне хорошо освоился с управлением скутером, а главное, привык к тому, как ведут себя на дорогах местные. Я ездил по Ауровилю, на рынок, к господину Кумару за бензином и пр.
Совершали мы также и вылазки за пределы Города Зари. Первой такой нашей поездкой было своего рода паломничество в ашрам Шри Рамана Махарши и к священной горе Аруначале. Состоялась она 31 декабря 2009 года.
Еще в Москве брамин из Ришикеша по имени Рам, класс пения мантр которого я посещал, узнав, что мы собираемся ехать в Ауровиль, посоветовал непременно съездить в ашрам Шри Рамана Махарши и к священной горе Аруначале. Имя Рамана Махарши я несколько раз слышал раньше, про Ауначалу не знал ничего.
Вот, что мне удалось узнать на эти две темы из разных источников.
Шри Рамана Махарши — знаменитый индийский философ и аскет. Его настоящее имея — Венкатараман Айяр, однако последователи называли его Махарши (Махариши), что означает «Великий Мудрец».
В 16 лет он прошел через переживание смерти, которое привело его к осознанию, что он — не тело, а бессмертный Дух. Он покинул дом и отправился к священной горе Аруначале, считавшейся воплощением Абсолюта.
В 1907 г. он стал известен как Бхагаван Шри Рамана Махарши — Благословенный Господь Рамана, великий Мудрец. Вокруг него вырос ашрам, из которого и распространялось учение, в соответствии с которым естественное, первоначальное состояние человека — это освобождение, которое он может обрести самоисследованием «Кто я?».
Махарши считается представителям Адвайта-Веданты. Он прославился святой жизнью и бескомпромиссным учением о самопознании и самореализации. Его основной метод — медитативное самоисследование — размышление над вопросом «Кто есть я?». Рамана утверждает, что прежде, чем пытаться познать окружающий мир, необходимо познать самого себя.
Одно из названий горы Аруначалы — Гора Света, одно из самых священных мест в Индии. Считается, что эта гора — воплощение Шивы, который материализовал себя в нее. Нахождение рядом с горой, медитации, и даже просто мысли об этой горе освобождают человека от страданий.
У подножья Аруначалы находится город Тируваннамалай или Тируваннамалаи, в котором и расположен ашрам Шри Рамана Махарши. Здесь же расположен один из крупнейших храмов Индии Аруначалешвар, посвященный Шиве.
Поговорив со сведущими людьми, мы установили, что наилучший способ добраться до Тируваннамалая — такси. Мы предложили своим немногочисленным ауровильским знакомым принять участие в нашем путешествии, однако, по разным причинам, ни один не согласился, и мы с Леной поехали вдвоем.
Выехали мы примерно в 9 часов утра на новенькой серебристой машине индийского производства с сиденьями, обтянутыми белыми чехлами. Наш водитель по имени то ли Шадик, то ли Садык, был одет во все белое, что придавало всему нашему мероприятию некоторую торжественность.
Эта наша поездка была, по сути, первым выездом за пределы Ауровиля, и мы впервые увидели южную Индию при свете дня. Тируваннамалай находится, как выражаются местные, в 2-х часах езды на машине от Ауровиля, и путь, который мы преодолели, отнюдь не назовешь однообразным.
Дорога, по которой мы ехали, во всяком случае, большая её часть находится в состоянии активной реконструкции. Почти на всем ее протяжении живописные группы индусов, преимущественно женщин, выполняют различные дорожно-строительные работы, при этом практически не используя необходимую технику.
Периодически, довольно часто, по пути следования нам попадались разнообразные населенные пункты, а также отдельные крестьянские дома, стоящие на рисовых и тростниковых полях, которых в данной местности великое множество. Населенные пункты, затрудняюсь определить их тип, полностью соответствуют нашим представлениям о южной экзотике. Это многолюдные места, улицы которых до краев заполнены плотным и пестрым потоком людей на самых разнообразных видах транспорта, преимущественно двухколесного. Их не иначе, как броуновское движение сопровождается невообразимым звуковым коктейлем, явной доминантой в котором являются различные гудки. Практически на всем протяжении всех улиц идет активная торговля, которая в некоторых местах перерастает в самые настоящие полноценные рынки. Так, в городке под названием Тиндиванам или, как сказал наш водитель, Тиндивалё, рынок тянется по центральной улице несколько километров.
Было отчетливо видно, что народ в этой местности живет очень по-разному: вполне приличные даже по европейским меркам особняки соседствуют здесь со скромными небогатыми домиками и шалашами из пальмовых листьев и брезента, перед которыми, как правило, горит огонь, а на нём готовится пища. Словом всё подтверждало расхожий журналистский штамп «Индия — страна контрастов».
Встретились нам по пути и весьма оригинальные относительно невысокие горы, состоящие из огромных валунов, расположенных так, как будто кто-то насыпал их сверху циклопических размеров рукой.
На вершине одной из таких гор располагается построенный в 15 веке форт Джинджи, представляющий собой целый комплекс зданий с дворцом. Как мне удалось впоследствии выяснить из различных источников, форт находится в стратегически важном месте. Состоит он из трех отдельных цитаделей на трех горах: Кришнагири на севере, Раджагири на западе и Чандрайяндург на юго-востоке. Их соединяют, образуя треугольник, протяженностью в 1,5 км с севера на юг, толстые стены с бастионами и воротами.
К самому дворцу, находящемуся на вершине одной из гор, мы подниматься не стали за неимением времени. Я сделал несколько снимков, и в том числе, сфотографировал нескольких женщин, трудящихся, как гласила табличка, над реконструкцией стен форта.
За два часа нашего пути нам удалось вполне подробно рассмотреть местную публику. Женщины здесь, как и во всей Индии носят сари, а мужчины, в отличие от их коллег в северных штатах, дхоти и вешти. Дхоти представляет собой прямоугольную полосу ткани, обёртываемую вокруг ног и бёдер с пропусканием одного конца между ног. Обычно при этом используется белая или одноцветная ткань, иногда украшенная орнаментом по краю. В надетом виде дхоти напоминает узкие шорты или короткие шаровары. Вешти — это обычный кусок ткани, который оборачивается вокруг бедер на манер юбки или килта, без пропускания между ног. Мужчины, живущие в городах, в основном ходят в брюках.
Эти весьма непривычные для наших глаз детали одежды придавали местному народу ещё больший южный колорит.
Ещё мы встретили великое множество людей, одетых в красное: женщин в ярко-красных сари и мужчин в красных рубашках. Чаще всего это были большие группы, остановившиеся у дороги, чтобы отдохнуть и перекусить. Похоже, эти люди, преодолели большой путь, поскольку рядом обычно стоял украшенный цветами автобус. Как выяснилось позднее, все эти люди были паломниками, спешившими к священной горе Аруначале, так как считается, что если в ночь на 1 января обойти её, то все грехи будут отпущены.
Еще одна характерная местная особенность, сразу же бросающаяся в глаза — обилие колледжей и педагогических институтов (Teacher Training Institute) вдоль дороги. Для себя мы объяснили это обилие учебных заведений высокой плотностью населения, однако, знающие ауровильцы впоследствии выдвинули другую версию, согласно которой в Индии сейчас очень востребовано образование, как единственный путь в относительно обеспеченную жизнь.
Наконец, наша машина въехала в Тируваннамалай. Как мне показалось, каким-то чудом мы прорвались через плотные потоки транспорта, проехали вдоль стены, окружающей храм Аруначалешвар, и через минуту въехали в ворота ашрама Шри Рамана Махарши.
Во дворе было множество машин, говорящих о большом количестве посетителей.
По совету водителя мы оставили нашу обувь в машине и отправились вглубь ашрама. Как и ожидалось, на территории было весьма многолюдно: монахи, паломники-индусы, экзальтированные белые, туристы — все они составляли яркую, движущуюся и шумящую толпу. Мы, не торопясь, прошли сквозь ашрам и оказались около калитки, ведущей на гору Аруначалу, к домику, в котором в течение 7 лет жил Шри Рамана Махарши.
Тропа, ведущая к вершине, вымощена крупными плоскими камнями, по которым идти босиком было сносно.
Вообще в Индии, помимо прочих диковинок, есть множество поражающих своими масштабами сооружений, создававшихся, как нетрудно догадаться, без какой-либо строительной техники — ручным трудом огромного количества людей. Как раз мощеная огромными плоскими валунами тропа на вершину Аруначалы относится к такого рода сооружениям. Количество труда, вложенного в эту тропу её создателями, по меньшей мере впечатляет.
Не могу сказать точно, какова протяженность этой тропы, но шли мы долго, и путь был труден. Несмотря на то, что время года было нежаркое, дул легкий прохладный ветерок, и легкие облака время от времени закрывали солнце, примерно к середине пути наши рубашки стали мокрыми от пота.
По дороге несколько раз нам встретились ремесленники, продававшие скульптурки индуистских божеств из камня, которые они тут же и вырезали. Ещё мы встретили брамина с какой-то книгой, и он явно хотел рассказать нам о ней. Но больше всего на этой тропе было слегка сумасшедшего вида белых женщин, предположительно, уроженок Старого света, с ковриками для йоги. Встретились нам также и дорогие наши соотечественники, которых можно было узнать по характерному акценту, проявившемуся в момент их переговоров о цене с резчиками по камню. В отличие от всех присутствующих, наши были в кроссовках, толстые подошвы которых вызвали у меня легкое чувство зависти.
Несколько раз по дороге открывались виды на город и храм Аруначалешвар, которые мы запечатлели на фото и видео, однако, из-за легкой дымки снимки получились невыразительными.
Наконец мы дошли до небольшого дома с табличкой, сообщающей, что в нем с 1915 по 1922 годы жил Шри Рамана Махарши. Ниже уже от руки краской было подписано «7 лет».
Мы зашли в комнату матери Рамана Махарши, затем в его комнату. Там находились несколько человек в медитативных позах.
Около домика, вытянув длинные ноги, обутые в сандалии, сидел распаренный белый, одетый в белую одежду в индийском стиле. Сначала он жадно пил воду из пластиковой бутылки и затем стал поливать курчавую голову из той же бутылки.
Дальше путь лежал в пещеру, где некогда медитировал Рамана Махарши. «Ten minutes» любезно подсказала старушка, просящая тут же милостыню.
Я, было, ступил на тропу, ведущую к пещере, но Лена сказала что устала, и мы не пошли, хотя я отчетливо осознавал, что потом пожалею об этом.
Путь назад мы преодолели значительно быстрее, чем туда, однако внизу нас ожидал неприятный сюрприз.
Когда мы выходили из ашрама, я заметил на калитке небольшую табличку со словами «Gate open …». Мой беглый взгляд запечатлел на ней однозначные числа, обозначающие часы, но я как-то не придал им значения, поскольку обычно однозначными числами обозначают ночные часы. Наверху я несколько раз вспоминал об этой табличке, пытаясь вспомнить ее содержание, но тщетно. Когда мы спустились, калитка, конечно, оказалась закрытой. Уже около закрытой калитки я вспомнил, что в Индии для обозначения времени используются числа от 1 до 12 и сочетания букв AM и PM. Конечно, мы попали как раз в то время, когда калитка, согласно табличке была закрыта.
Пришлось обходить ашарам в направлении, указанном находившейся тут же нищенкой. Так мы и пошли в обход. По дороге к нам присоединился сносно говорящий по-английски молодой человек. Я перекинулся с ним нескольким фразами и спросил, далеко ли обходить ашрам. Молодой человек сказал, что недалеко.
Улочка, идущая вдоль «тыльной» стороны ашрама была очень тихой и чистой, застроенной аккуратными ярко раскрашенными домиками.
Здесь тоже текла своим чередом неспешная жизнь. Несколько детей дошкольного возраста гонялись друг за дружкой. Прямо посреди улицы стоял торговец лимонадом с расписным лотком на больших велосипедных колесах, оборудованным крышей и колоколом. В этот колокол торговец периодически звонил, сопровождая каждый удар громкими призывами на тамильском языке, содержание которых можно было бы, наверное, перевести не иначе, как «Холодный лимонад! Покупай-налетай!»
Около симпатичного желто-оранжевого домика стоял одетый в хиппово-походную одежду белый с озабоченным лицом.
На мой «красивый дом», обращенное у нему, он ответил «Да, но не мой».
Несколько хуже было в переулке, идущем вдоль левой стороны ашрама. Тут уже появился мусор, а асфальт стал разбитым. И уж совсем некомфортно стало на улице, на которой и находился вход в ашрам. Мы шли босиком по типичной южноиндийской улице со всеми соответствующими ей атрибутами, такими, как грязь, обилие самого разнообразного мусора и так далее. Остроту и драматизм обстановке добавлял невообразимый шум, в котором звуки дорожного движения сливались с криками торговцев, прохожих, мычанием коров и пр.
«Two minutes», — успокаивающе сказал нам на прощанье наш спутник, видя наши встревоженные лица.
Вместо обещанных двух минут путь наш длился около 5–6 минут, или более того.
Меня эта в общем-то не очень приятная ситуация не слишком затронула, на Лену она произвела более сильное воздействие. Она явно стала нервничать.
Когда же мы, наконец, достигли ашрама и увидели нашу машину, о посещении храма Аруначалешвар и обеде не могла быть и речи.
«Едем домой», — сказала Лена, и мы двинулись в обратный путь.
По дороге наш водитель Шадик заехал купить себе еды, и мы знакомой уже дорогой поехали в Ауровиль.
Второй нашей поездкой за пределы Ауровиля была поездка в город Пондичерри в ашрам Шри Аурубиндо. Состоялась она в наш последний день в Ауровиле.
Таксист привез нас прямо к ашраму. Район, в котором находится ашрам, представляет собой вполне респектабельное место. Аккуратные двух- трехэтажные домики, чистые улочки, с хорошими тротуарами, приличная публика — все выглядит вполне буржуазно.
Из-за того, что была суббота, около ашрама было много народу. Одетые празднично индусы выстроились в очередь к входу. Мы опять разулись и пристроились в хвост очереди.
Внутри были установлены «волнорезы», обозначающие путь, по которому должны идти посетители. В одном месте, между волнорезами было небольшое расстояние, и можно было выйти из общего потока и посидеть на специальной небольшой площадке, но Лена почему-то испугалась, решив, что нас выдворят, и мы пошли дальше со всеми. Сделав круг внутри ашрама, мы проследовали на выход, где нам выдали небольшие открытки. Вот и всё.
Обувшись, мы, не торопясь, двинулись в ту сторону, где, как я предполагал, находился океан. Через несколько минут мы дошли до французского консульства или какого-либо другого госучреждения, о чем свидетельствовали развивающиеся над ним треколор и флаг Евросоюза.
Берег океана, насколько охватывал его взор, был усыпан большими валунами серого цвета, Затрудняюсь сказать, для чего это сделано. Народ на берегу был. Люди сидели или стояли на камнях.
От берега океана мы пошли назад — в город, руководствуясь принципом «куда глаза глядят». Миновав «буржуазный» район, мы вышли на одну из центральных улиц. Здесь обстановка была несколько иной. Все нижние этажи зданий занимали различные лавки и магазинчики. Небольшой тротуар был плотно заставлен мотоциклами и другими двухколесными транспортными средствами.
Интересно, что перед дверями местные жители рисуют цветными мелками цветы или цветочные орнаменты. Выглядят эти рисунки забавно и трогательно.
Людей на улицах было много. Все были одеты празднично. Женщины в ярких сари желтого, оранжевого, красного и розового цветов, мужчины в темных брюках и белых рубашках.
Походив бесцельно некоторое время по улице, мы решили искать «центр» города. По моим предположениям, в центральной части города могут быть большие торговые центры, наподобие такого, как в Пуне, а там есть какие-нибудь общепитовские точки, где можно было чего-нибудь поесть. Голод уже давал о себе знать.
Мы обратились с соответствующим вопросом к разным людям, но все отвечали не очень уверенно и указывали разные направления. Особенно мне понравился ответ подъехавшего на велосипеде индуса интеллигентного обличья в национальной одежде: «Это зависит от того, что вы имеете в виду».
На наши разговоры о центре среагировал откровенно иностранного вида молодой человек с толстой книгой в руках.
— А куда вы хотите попасть? — спросил он по-русски с легким сибирским акцентом.
Мы сказали, что конкретно — никуда. Просто хотим посмотреть и поесть в каком-нибудь «приличном» месте. Памятуя о предостережениях сведущих людей, мы искали Ресторан.
Молодой человек полистал свою толстую книгу, оказавшуюся справочником по Индии, и указал нам направление. Мы поблагодарили его и проследовали в указанном направлении.
Искомый Ресторан не заставил себя долго ждать. Примерно через пять минут с начала наших поисков соответствующая вывеска появилась в поле нашего зрения.
— Заходим, — сказал я решительно.
Внутренняя обстановка ресторана очень напоминала столовую советских времен: такие же стены, столы, стулья, окошко в стене, через которую подавали пищу. Отличало этот ресторан от советской столовой наличие кондиционера, от которого было реально холодно, большое количество официантов в белых рубахах и красных жилетках, курсирующих между столами, и дородного администратора в белой рубашке.
Один из официантов принес нам меню. Мы выбрали знакомые блюда, однако тут же выяснилось, что они «not available», потому что еще завтрак.
— Несите, что есть, — сказал я.
После непродолжительных обсуждений нашего заказа администратором с несколькими людьми по ту сторону окошка в стене, администратор сообщил нам, что наличии чапати с гарниром из дала и овощей и что-то еще, что не помню точно. А через некоторое время официант и принес нам по металлическому овальному блюду с едой.
Вот тут-то и наступила почти театральная пауза — все посетители ресторана, до этого момента что-то громко обсуждавшие вдруг притихли и со всей индийской непосредственностью переключили своё внимание на нас. Тем временем Лена положила гарнир на лепешку, свернула её соответствующим образом, откусила кусок и стала жевать. Я последовал за ней.
Убедившись, что острая индийская пища не произвела на нас какого-либо негативного воздействия, все присутствующие вернулись к своей еде и своим разговорам.
Поев, мы вышли на улицу и вновь двинулись, куда глаза глядят. Когда такое бесцельное движение надоело, а глаза устали от бесконечной тамильской экзотики, мы сели на такси и поехали в Ауровиль.
Удивительно, но наши восемь дней в Ауровиле пробежали очень быстро. Обиднее всего было то, что первые пять–шесть дней ушли на общее знакомство с городом, деталями местной жизни и быта, вживание в обстановку и прочее. За это время мы только-только научились жить в Ауровиле. Решили вопросы передвижения, питания и прочие бытовые мелочи и не более того. Конечно, восьми дней в данном случае совершенно недостаточно. Чтобы хоть что-нибудь понять в Ауровиле необходимо минимум три недели. Недаром, людям, прибывшим в город менее чем на две недели, не открывают счет. Наверное, для нас всё остальное будет в следующий раз.
Вот и всё! Нужно уезжать. Нас ждал Бхимашанкар и многообещающий и интересный семинар с Сергеем Угрюмовым.