Слово о погибели Русской земли.
О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами Божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!
Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы — то все с помощью Божьею покорено было христианскому народу, поганые эти страны повиновались великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы своих малых детей в колыбели пугали. А литовцы из болот своих на свет не показывались, а угры укрепляли каменные стены своих городов железными воротами, чтобы их великий Владимир не покорил, а немцы радовались, что они далеко — за Синим морем. Буртасы, черемисы, вяда и мордва бортничали на великого князя Владимира. А император царьградский Мануил от страха великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьград у него не взял.
И в те дни,— от великого Ярослава, и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя владимирского,— обрушилась беда на христиан...
Подумай свидомый.
Создание этого памятника русского лирического творчества относится к 1238 – 1246 годам и представляет собой отрывок недошедшего до нас произведения посвящённого монголо-татарскому нашествию на Русь. Великое несчастье постигло тогда русский народ. О нём и старался довести до грядущих поколений автор, - очевидец беды русского народа. Видно как автор-патриот переживает не за какое-то отдельное, княжество, скажем Киевское, а именно за всю землю Русскую «от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы», хотя специалисты предполагают, что создавался этот шедевр русского письменного творчества в Киеве. Интересно, кем был автор: украинцем, россиянином или может белорусом?
Как думаешь свидомый? Ведь ты гордо зовёшь себя украинцем, - ищешь свои корни где-то там, в глубине веков, по меньшей мере, среди древних предков славных русичей, противопоставляя себя, свою культуру, свою славянскую чистокровность неумытому полу-славянину (полу–славянину это в лучшем случае), вечно пьяному бездельнику кацапу (россиянину). Ты грамотный, ты знаешь свою историю и историю России. Россияне так не знают свою историю, как её знаешь ты. Они по наивности своей считают себя старшим братом. Но какой они старший брат? Если и есть родство между россиянином и украинцем (в чём ты, досконально изучив историю, сильно сомневаешься) то, старшинство, несомненно, принадлежит лишь тебе. Ведь действительно, именно с того места где стоишь сейчас ты «есть пошла Русская земля». А Киев, столица современной Украины, издревле считается «матерью городов русских». Но вот заковыка, почему русских, а не украинских? Почему «Русская земля», а не украинская? Ты ведь знаешь историю и знаешь не из «совковых брехливых учебников и прочей макулатуры «Политиздата». Как же сталось так, что русский человек стал украинцем? Откуда взялся этот загадочный народ украинцы, кто они?
Грушевский в своё время писал, что украинцы с давних времён называли себя народом русским, а потом, вдруг страшенно обиделись, когда так стали называть себя и великороссы (россияне), а потому украинский народ и «не захотел далее этим именем называться и стал искать себе другое имя». Как человек грамотный и здравомыслящий (если ты действительно таков) ты украинец, конечно, не станешь воспринимать всерьёз этот детсадовский лепет взрослого бородатого дяди. Ну действительно, если бы все народы стали обижаться (а поводов для обиды у любого народа найдётся не меряно) и обидевшись «искать себе другое имя» вот заморочки было бы сегодня на уроках истории. А смеху – смеху на уроке, что в твоей комнате смеха с кривыми зеркалами.
Так, когда же, и при каких обстоятельствах появился украинец? Почему русский человек вдруг стал украинцем? И так ли уж глубоки корни украинства как это кажется тебе пан свидомый. Мы не будем обращаться за подсказкою не к советскому историку, не к самостийному украинскому, не тем бодее к российскому. Допустим, все они от лукавого. Но они откуда-то черпали информацию, не сорока же им на хвосте принесла. Давай и мы обратимся к источникам. Будем зреть в корень, как говорил Козьма Прутков.
Нет смысла спорить с писателем «Слова» да и с другими древними и средневековыми авторами и летописцами о том, где находились русские земли, и кто на них жил до нашествия Батыевых орд. Все они на удивление единодушны и солидарны с автором «Слова о погибели Русской земли». И как не странно пан свидомый, их показания не сходятся с теми, что тебе сообщал батько украинской истории Грушевский или его продолжатели, что, мол, "...коло Києва, Чернiгова і Переяслава. Тут була Русь справжня". Русь настоящая была везде, где звучало русское слово, где жили по русскому обычаю, по русской старине, где над необъятными просторами перекликался звон колоколов православных соборов и церквей. Ведь со времени введения на Руси христианства, национальность, ещё до нашествия татар определялась не только по цвету волос или разрезу глаз, а и по тому на каком языке ты общаешься и к какой вере принадлежишь. Не напрасно ведь для автора «Слова», Русь и православие неразрывны, и он пишет: «Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!» А маразматик Грушевски игнорируя всё это уверяет что, «назва: Україна, Українці давня, - и ещё, - за давніх часів, коли була Київська держава і правили нею київські князі… так звалися наші краї і наші люди, бо тут і була сила сеї держави – в наших українських сторонах». А наш современник, профессор Львовского национального университета имени И.Франко, академик Академии наук высшей школы Украины, лауреат Всеукраинской премии имени И.Огиенко Василий Лызанчук , так тот перещеголял и Грушевского и заявляет что: «Київську Русь як державу консолідував не міфічний «русский» етнос, а праукраїнці…».
Эх, восстали бы сейчас из праха Святослав и те русичи, что вместе с князем решили, - умрём но «не посрамим же земли Русской». И скажи им сейчас, что они, это не они, а «міфічний «русский» етнос», что не за Русскую землю они погибали, не ради того чтоб была она «ведома и слышима всеми четырьмя концами земли», не ради славы князя русского, а ради Украины какого-то Грушевского. Вытряхнули бы они из могилы косточки этого «историка» и развеяли бы по миру прах его поганый, и могилу его копытами коней своих затоптали, подняли бы на копьях своих богатырских иуду академика, лауреата премии имени И. Огиенко и вышвырнули бы его вон с земли Русской.
Корчатся, не находят себе покоя в земле Русской из-за величайшей несправедливости и останки воев Игоря, Сиверского князя, из ещё одного памятника русской письменности «Слово о полку Игореве». Были они «русскми», а пали в неравной схватке на реке Каяле не «за русскую землю» как им самим казалось, а за чужую, неизвестную им Украину.
Но надругавшись над нашими предками, над их памятью уже буквально на следующей странице бородатый маразматик пишет, что это только лишь Шевченко (который Тарас Григорьевич) «…можна сказати, й рішив се питання, як мають себе називати його земляки,– люди, котрі говорять українською мовою…». Получается, что украинцы и Украина существуют «за давніх часів» но сами украинцы об этом ничего не знали. Русские князья держали их в неведении. И только Шевченко рассекретил и опубликовал эти секретные материалы москалей.
Ох уж эти карманные историки, - не знакомо им слово честь, нет у них не стыда, не совести, нет у них Родины. Но только ведь и знаний нет. Откуда они у них кабинетных крыс, сидящих в своих предоставленных им заказчиком кабинетах и строчащих заказную историю вплетая в неё все, что на ум придёт. Так например у Грушевского наших дней, профессора В. Сергийчука, Мазепа получает самый первый орден Святого апостола Андрея Первозванного, тогда как каждый школьник знает что, первым кавалером этого первого российского ордена учреждённого Петром I в 1698 году стал российский дипломат Фёдор Головин. Из окна своего кабинета Сиргейчук узрел и как «Самійло Кішка" будучи в турецком рабстве "підняв повстання на турецькій галері" и, чтобы вы думали - "підняв синьо жовті прапори над захопленим чужинецьким судном-каторгою". Наверное, турки специально возили с собой эти "прапоры" для такого случая. Удивительно, откуда же турки и славный казак Кошка в конце XVI века, когда такой «прапор» ещё даже в пьяном воображении казака не мог нарисоваться, могли знать, что, появившийся впервые в XIX столетии жовто-блакитний флаг, врученный галицким русинам в средине этого столетия австрийским императором Францем-Иосифом, станет национальным флагом Украины? Но ведь знали же, если верить профессору истории. Да, сколько их таких шарлатанов развелось за часы самостийности. Так профессор Валерий Бебик проводя раскопки на личном столе своего личного кабинета докопался до тог, что цари шумеров «лугали», жившие 5 тысяч лет назад оказывается были родом с Луганщины и много ещё чего несуразного и весёленького «накопал» этот «учёный». Но вернёмся к нашим баранам. Когда же всё таки появился первый украинец и кто им был?
И всё же – русский.
В классической истории принято считать, что украинская нация стала складываться примерно в XV – XVI веках. Но только как-то совсем не согласуются с появлением этой нации факты и показания писателей летописцев и вообще современников тех не так далеко отстоящих от нас лет.
Так, неоспоримым фактом является то что в XVI и даже ещё XVII веках и великорусская и южнорусская письменность были идентичными и носили печать близкую к древнему церковно-славянскому или книжному языку, и нужды в образовании отдельной украинской письменности не испытывал ещё никто. Почему? Не потому ли, что в те времена ещё никто не знал такой нации как украинец и такой страны как Украина. И «москаль» и киевлянин учились читать и писать по одному учебнику. Один из таких учебников, «Грамматика», был написан в начале XVII столетия ректором Киевской братской школы Милентием Смотрицким. По этому учебнику учился даже великий русский учёный Ломоносов и назвал его «вратами своей учёности». Но только не припомню я, что бы Ломоносов когда нибудь называл себя украинцем. Учился по украинскому учебнику, а считал себя россиянином. Странно? А ничего странного. Ведь Россия и Украина тогда хоть и находились под скипетром разных государей, хоть и разделили их насильственно границей, но народ-то был единый – русский. Более того он же часто назывался и российский, так как термин Россия или Россиа (правда с одним «С») известна с самого основания земли Русской. Так Русь называли начиная с IX века византийские греки, и писалось это название как «;;;;;». Со временем, уже после завоевания Русских княжеств татарами, термин «Россия» постепенно всё шире и шире входит в обиход на севере и северо-востоке Руси. На юге Руси он появляется в виде термина Малая Россия, и впервые встречается в начале XIV века в Византии для определения современных западно-украинских земель в церковно-административной практике. Галицкая митрополия, созданная в 1303 году, охватывала шесть епархий: галицкую, перемышльскую, владимирскую, холмскую, луцкую и туровскую (то есть, также часть территории современной Белоруссии), которые в византийских источниках и получили название Малая Русь (греч. ;;;;; ;;;;; — Микра Росиа) в противоположность Великой Руси (;;;;; ;;;;; — Макра Росиа), под которой с 1354 понималась территория 19 епархий под властью киевского митрополита, находившегося с 1299—1300 во Владимире, а с 1325 года в Москве. Видимо по этой причине Галицкий князь Юрий II Болеслав в грамоте к великому магистру Немецкого ордена Дитриху, от 20 октября 1335 года называл себя «dux totius Rusi; Minoris» («князь всея Малыя Руси») Но нигде не в одном источнике пан свидомый, ты не встретишь Украину и соответственно украинца или князя Украины. Только не стоит пан свидомый кивать на Ипатьевскую летопись где под 1187 годом упоминается о смерти князя Владимира Глебовича за которым «Оукраина много постонаша». Во-первых, «Оукраина» (с начальных «оу» могли писать только в XV столетии, именно тогда рядом с русским полууставом появляется новое письмо, которое обычно называют южнославянским полууставом, пришедшее на Русь с Балкан) написанное с заглавной буквы, это явная и довольно поздняя опечатка и речь идёт о Переяславском княжестве которое в то время действительно являлось окраинным княжеством Руси. Во-вторых, Владимир Глебович это внук Юрия Долгорукого. Тебя свидомый не пучит от имени этого князя и его внука «москаля», который почему-то был князем этой самой твоей псевдо-Украины? Ну и в третьих, время составления Ипатьевской летописи, как уже было сказано, относят к XV столетию, тогда как вплоть до XVIII века в русской письменности не существовало не деление текста на слова и фразы, не выделение заглавных букв в именах собственных. Всё это появляется только с введением при Петре I гражданского шрифта (гражданки) которым стали пользоваться все русские люди. Пушкин, Лермонтов, а так же русский украинец Шевченко писали свои стихи именно гражданским шрифтом.
Бери свидомый в руки факел, а если ты не романтик, то простой фонарик и, как говорится, днём с огнём идём в поисках украинца по времени далее.
В XV веке, когда как пишут, уже начала своё формирование украинская нация такого самоназвания как украинец и Украина тоже нет. Так проехавший через всю нынешнюю Украину и побывав в 1474 году в таких городах как Луцк, Житомир, Белгород, Черкасы и, конечно же Киев, венецианский посол в Персию Амброджо Контарини называет Киевские земли (воеводство) Нижней Россией (Rossia Bassa), а Московское княжество Верхней Россией (Rossia Alta). Так что тем, кто уверяет, что это лишь только Пётр I стал Московию называть Россией, можно посоветовать лишь одно. Не показывайте свою безграмотность так открыто. Говорите, мол, я слыхал… или мне говорили…, - не так смешно будете выглядеть в глазах людей знающих.
Через сто лет в 1575 году Блез де Виженар тоже называет нынешнюю Украину «…частью всей Руси, о которой подробней будет идти речь в отдельном разделе». И не зря король Казимир, как писал в 1479 году польский хронист Длугош, предостерегал литовских панов, настаивавших на немедленной войне с Московским княжеством, что в возможном конфликте на стороне московского государя будет «русское» население Великого княжества Литовского, которое «постарается добыть литвинам не победу, а гибель».
Итальянец Франческо да Колло, в своём « Доношение о Московии» В XVI веке описывая своё путешествие, напишет, что «вблизи города Кракова можно видеть обширную территорию, производящую такое количество соли, что дождевая вода, которая там собирается, становится совершенно соленой; и этой соли достаточно, чтобы снабдить все королевство и его провинции, провинции России, Мазовии, Литвы, Самогитии, и других еще чужих». Что это за провинция Россия я думаю пан свидомый догадывается. Да, это твоя Украина, которая, на самом деле - Русь, порабощённая поляками.
В Густинской летописи составленной в начале XVII столетия читаем: «Тогда попусти богъ въ землЂ гнЂвъ свой, си естъ межъдособную рать. Восташа бо Ляхи на родъ росийский, глаголемыхъ козаковъ, и зЂлъную брань творяху едны другимъ».
В том же XVII столетии великий гетман литовский Ян Сапега говорил : - "Было время, когда мы словно на медведя ходили укрощать украинские мятежи; тогда они были в зародыше, под предводительством какого-нибудь Павлюка; теперь иное дело! Мы ополчаемся за веру, отдаем жизнь нашу за семейства и достояние наше. Против нас не шайка своевольников, а великая сила целой Руси. Весь народ русский из сел, деревень, местечек, городов, связанный узами веры и крови с казаками, грозит искоренить шляхетское племя и снести с лица земли Ръчь Посполитую".
Я думаю, нет надобности говорить о том, как именовал себя народ украины (окраины) собиравшийся «снести с лица земли Ръчь Посполитую", если даже его враги называли его не украинцами, а лишь тем именем, которым именовал себя он сам, - россиянами и русскими. Так было, тогда, так продолжало оставаться до самого начала XX века. Свидетельством тому может служить то факт, что когда в 1875 году на Балканах вспыхнуло восстание славян против турок, и со всех концов России, в том числе из Малороссии, устремились тысячи добровольцев на помощь восставшим. Первые украинцы, собравшись на квартире видного украинофила Драгоманова, посовещавшись, решили послать на Балканы отряд, который бы не смешиваясь с прочими волонтерами, явился туда под украинским флагом. Принялись за организацию. Дебагорий-Мокриевич поехал для этой цели в Одессу, остальные занялись вербовкой охотников в Киеве. Каков же был результат? Он для украинцев оказался плачевным. Дебагорию удалось разыскать всего одного добровольца, а в Киеве под украинский флаг встало аж шесть человек. Славное войско состояло в основном из тех, кому нужно было срочно незаметно исчезнуть из России, не возбуждая любопытства властей. А один из министров, поставленного немцами в 1918 году гетманом правительства Скоропадского, профессор Д. Дорошенко, вспоминая, как начиналось украинство, писал: «Нас, (свідомих українців), було так мало, ми всі так добре знали один одного, були так тісно зв'язані між собою різними зв'язками по громадській роботі, що в нас виховалася ота «кружковщина», сектярська вузькість і замкненість,... Тепер поняття нації безмірно поширилося, і властиво сама нація українська тільки тепер почала формуватись і викристалізовуватись».
А в страшно ненавидящей Москву и всё русское Галичине, в первой половине XIX столетия ещё толком и не знали такого слова, - украинец. В то время там можно было встретить поляка, немца, еврея, - кого угодно, но не украинца. И когда русских людей Галичины заставляли отречься от своего русского имени, то австрийскому правительству и в голову не пришло назвать их таким задворным именем. Иван Григорьевич Наумович, один из наиболее ярких лидеров русского движения в Галичине XIX века так вспоминает это событие: «В 1848 г. нас спрашивали: кто мы? мы сказали, что мы всесмирнейшие рутены. Господи! если бы праотцы наши узнали, что мы сами прозвали себя тем именем, каким окрестили нас во время гонения наши найлютейшие враги, они в могилах зашевелились бы... Мы клялись душою-телом, что мы не русские, не Russen, что мы так себе, рутены, что граница наша при Збруче, что мы сторонимся от Russen, как от окаянных шизматиков, с которыми ничего общего не хотим иметь. Какое ваше письмо? - допрашивали нас далее. Мы сказали, что письмо наше такое, как в церковных книгах, и опять душой-телом отрекались «гражданки», будто она Serbisch-russische Civilschrift и чужая нам. Так никого удивить не может, если нам, рутенам, некоторое время после того, не позволили употреблять ни русские выражения, ни русскую «гражданку», ни русскую скоропись, а допустили лишь, чтобы нам, как рутенам, свободно было писать просьбы в ведомства и суды и печатать книги церковной кириллицей и таким языком, на каком говорят в окрестностях ведомства и суда по торгам и корчмам. И почему же мы не сказали, в 1848 г., что мы русские, что граница наша не Збруч, но что она идет дальше Днепра? Мы не сказали этого для того, чтобы правительство не опасалось, чтобы мы, связанные тысячелетней историей, церковным обрядом, языком и литературой с великим русским народом, не пожелали оторваться от Австрии. Мы опасались в 1848 г., что нас, как русских, не допустят к конституционным свободам и как слабеньких придушат так, что не дохнем русским дыханием...».
Не в одной летописи, не в одном универсале вплоть до XVIII столетия мы не встречаем такого названия как Украина. А если и встретится тебе свидомый летопись с «Украиной» начинающейся с заглавной буквы, обязательно посмотри в каком году эта летопись печаталась. А для общего развития поясню, что лишь с XIX века в России чётко устанавливаются правила написания прописных (заглавных) букв. С большой буквы стали писаться личные имена, фамилии, географические названия, названия народов, титулы и чины и т. д. А фактически все летописи напечатаны и переведены на более современный язык не раньше второй половины XIX столетия.
А это столетие особое и мы в дальнейшем к нему ещё подойдём. Поэтому, к примеру, в «Летописи Самойла Величка», впервые опубликованной в 1864 году, где гетман Яков Острянин в своём универсале пишет что выступает «з войском на Украину Малороссійскую, для … отмщенія починених обид, разореній и мучительских ругательств… всему поспольству рода русского, в Малой Росіи по обоим сторонам Дн;пра мешкаючого», Украина Малороссійская с большой буквы, да ещё рядышком с «Малой Россией» и «родом русским» смотрится как седло на корове. Явно видно, что в подлиннике, который писался только в первой четверти XVIII века, такого быть не могло. Там «украина» и по смыслу, и по времени написания просто обязана начинаться со строчной (маленькой) буквы. И так почти во всех летописях. А вот почему во второй половине XIX столетия, когда в основном и печатались на современный лад все летописи, Украина пишется с заглавной буквы, это тема отдельная и не простая.
Так рождалась украинская нация.
Разбираясь в документах и летописях древней, до монгольской Руси, Руси после освобождения от татарского нашествия, Руси Московской, Великого Княжества Литовского, Речи Посполитой и прочих текстах свидетельствующих о тех временах, ты свидомый с удивлением обнаружишь, что украинцев то там оказывается нет. И литовцы и поляки, а так же все иностранцы на территории нынешней Украины встречают только русское население, которых к тому же называют ещё и россиянами. Что же дало повод убеждать нас в обратном. По какому праву русского человека назвали украинцем, и кто?
Как известно, к концу XVIII века одно из мощнейших государств позднего средневековья Речь Посполита пришло к своему полнейшему упадку. После двух предварительных попыток поделить между собой наследие Речи Посполитой произошёл третий раздел (по договору, заключённому между Россией, Пруссией и Австрией в 1795 году) и Польша как государство перестало существовать.
После подавления в 1794 году русскими войсками восстания Тадеуша Костюшко многие поляки участники этого восстания эмигрировали во Францию. И уже в 1795 году там появляется на французском языке работа польского эмигранта графа Яна Потоцкого "Fragments historiques et geographiques sur la Scythie, la Sarmatie at les slaves", в которой впервые в истории утверждается, что на берегах Днепра живет не русский народ, а украинский, хотя и того же славянского происхождения. Родной брат Яна Потоцкого, граф Северин Потоцкий, в первые годы XIX века был попечителем вновь открытого Харьковского университета. Он привлек к преподаванию в нем нескольких польских профессоров. Так в Харькове образовался польский ученый кружок, а бредовая идея Яна Потоцкого о нерусском происхождении "украинцев" была занесена на Левобережье и Слобожанщину, и нашла здесь широкое распространение. Под влияние этой идеи попал, будучи ещё студентом, и видный русский историк Н. Костомаров. Который долгие годы считал, что русский и украинский народ имеют разные корни и выводил украинцев от сармат.
Когда по Андрусовскому договорув 1667 году Юго-Восточная Русь была разделена по Днепру между Россией и Польшей, то за годы польского владычества над Правобережьем даже те русские шляхтичи, которые ещё оставались там после раздела малорусских земель были полностью ополячены и считали себя такими же поляками, как и перебравшиеся на эти плодородные земли паны из Польши. Последнее время назревал план ополячить даже крестьянство, но из-за ликвидации польской государственности ему не суждено было сбыться. Тем не мене, культурно-политическое влияние поляков на правом берегу Днепра было очень высоким, а до подавления польского восстания 1830 - 1831 годов, Правобережье, практически всё, (исключая крестьян) было польскоязычным. Во всех городах, включая даже Киев, русский язык считался языком общения хамов и быдла. Польское дворянство в то время составляло около 8% всего населения Правобережья и порядка 30% дворянства всей Российской империи. Но, чувствуя себя вполне комфортно в границах Российской империи, польская шляхта не оставляла надежду вырваться из Русской государственности и вернуть прежнее величие Речи Посполитой, неотъемлемой частью которой она считала и все русские земли на правом берегу Днепра.
Уже в 20-х годах появляется на Правобережье так называемая "украинская школа" польской литературы, детищем которой стал вымышленный образ небезызвестного казака Вернигоры целиком преданного польско-украинскому братству и борющегося с засильем Москвы. Видными представителями этой школы были польские поэты Богдан Залесский, Северин Гощинский, Юлиуш Словацкий, Антон Шашкевич, Сперидон Осташевский, Фома Падура и Вацлав Ржевусский ("атаман Ревуха") многие из них писали свои "шедевры" на русском (украинском) языке. А двое последних даже основали "школу лирников", обучая собранных "народных" певцов игре на этом инструменте и текстам патриотических казачьих песен, сочиненных Падуррой и положенных на музыку Ржевусским (Ревухой). Именно в эти годы появляется многие так званные «украинские» народные песни. Поэтому-то уважаемый свидомый пан, многие песни и думы совсем не имеют столь архаичного прошлого, которое им приписывали ранее, а ты ещё и сегодня. Так, "Дума о дарах Батория", "Дума о чигиринской победе, одержанной Наливайкой над Жолкевским", "Песня о сожжении Могилева", "Песня о Лободе", "Песня о Чурае" и многие другие - подделаны в XVIII и в XIX веках. По заключению, прозревшему с годами, Костомарова, специально занимавшегося этим вопросом, «…нет ни одной малороссийской "думы" или песни, относящейся к борьбе казаков с Польшей, до Богдана Хмельницкого, в подлинности которой можно быть уверенным». Но фальшивость украинской истории осознавали очень не многие из тех, кого увлекала её сказочная романтика. А те же сподвижники лжеукраинства Падура и Ревуха, подготовив целую партию народных певцов, пустили их по кабакам, вечерницам и прочим сборищам простого люда.
Для передовой российской интеллигенции борьба польского народа за его освобождение от царизма в то время была одной из самых популятных тем, и многие явно или тайно сочувствовали полякам в их борьбе. Правда тогда при батюшке царе, как сегодня антироссийски настроенную «интеллигентку» Новодворскую, за защиту интересов Литвы Рыцарским крестом ордена Великого князя Литовского Гядиминаса не награждали, но в новдворских недостатка не было и тогда. Так же, для многих прогрессивно настроенных российских поэтов и писателей романтического направления тема украинского казачества и его борьбы за свободу, стала знаменем всего передового и прогрессивного, а казак стал идолом свободы. Не равнодушными к теме украинского казачества и украинства были такие киты русской литературы как А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, В.В. Капнист и др. Своду кому угодно и любой ценой, в том числе поляками и вынырнувшим из небытия украинцам, лишь бы расшатать самодержавие готовы были даровать Чернышевский, Герцин, Огарёв, Добролюбов . Но пожалуй самым пылким поклонником мифов об украинских казаках был К.Ф. Рылеев. Его пылкую натуру с магической силой влекло всё, что связано со свободой и героической, вплоть до самоотречения, борьбой за неё. Поэтому та романтическая атмосфера, которая сложилась в общественном (отнюдь не научном) взгляде на борьбу украинских казаков за свободу, о том якобы бесклассовом обществе, которое имело место у казаков, вдохновила его на такие, совершенно далёкие от претензий на историческую достоверность, но духовно возвышенные романтические поэмы как "Войнаровский" и "Наливайко", в которых, скорее всего, перенеслась на действительно существовавшие исторические личности времён казацкой Украины и отразилась в них, идеология декабристского движения. Так в уста Северина Наливйако, этого рыцаря удачи, Рылеев вкладывает пылкую речь, чуть ли не революционера-бомбиста:
Известно мне: погибель ждет
Того, кто первый восстает
На притеснителей народа.
Судьба меня уж обрекла,
Но где скажи, когда была
Без жертв искуплена свобода?
В это же время, в рядах российской интеллигенции пробудилось страстное желание ближе познакомиться с народом Малороссии. В это время на сбор урожая украинского фольклора отправляются М. А. Максимович, П. А. Кулиш, Н. И. Костомаров и другие деятели алчущие познакомиться ближе с новоявленным украинским народом. Десятки "хлопоманов" во главе с будущим профессором истории В.Б. Антоновичем ринулись в "народ" за живым словом дивного народа малороссийской глубинки. Там они в упоительном восторге позаписывали целые тома "народных" преданий подобных сказке о казаке Вернигоре и песен сочинённых Падурой и Ржевусским и, опираясь на них стали каждый, по мере своих заблуждений, как можно красочней и романтичней писать историю Украины. Правда после длительного пребывания под гипнозом романтических грёз к людям, серьёзно занимающимся историей казачества в Украине, приходило прозрение, а с ним и разочарование. Под конец своей деятельности понял, что заблуждался Н. Костмаров, а его соратник по Кирилло-Мефодиевскому братству П. Кулиш сурово осудил свою прежнюю литературную деятельность, и "Повесть об украинском народе", где впервые ярко проявились его националистические взгляды, он, назвал "компиляцией тех шкодливых для нашего разума выдумок, которые наши летописцы выдумывали про ляхов, да тех, что наши кобзари сочиняли про жидов, для возбуждения или для забавы казакам пьяницам, да тех, которые разобраны по апокрифам старинных будто бы сказаний и по подделанным еще при наших прадедах историческим документам. Это было одно из тех утопических и фантастических сочинений без критики, из каких сшита у нас вся история борьбы Польши с Москвою". Огромнейший вклад в появление украинцев внёс в это же время ещё один кирилло-мефодиевиц заражённый романтикой казатчины Т.Г. Шевченко. О его вкладе в дело развития лжеисторического прошлого украинцев можно говорить долго и много. Но это осбая тема.
Вот так вот пан свидомый рождалась твоя украинская нация.
Духинский, Калинка и прочие...
Но вот наступил XX век, а с ним на Русскую Землю как метастазы раковой опухоли стали проникать взлелеянные полякам, австрийцами и подхваченные русской интеллигенцией идеи обособленности украинства, - украинский сепаратизм. Появляются первые украинские националисты. Их ещё мало, но они воспитаны и вскормлены людьми люто ненавидящими всё русское, потому и сами, являясь людьми русскими, но предав забвению память своих предков, более того, надругавшись над их памятью и могилами, как цепные псы своих хозяев, они готовы облаять и грызть всё от чего исходит русский дух. Как так вышло? Да можно сказать по глупости.
В своей революционно-освободительной борьбе с царизмом паны из Польши не как не хотели расстаться с правобережной частью Малороссии и всячески старались втянуть русский народ, проживавший там, в борьбу за дело поляков. Что бы добиться своей цели они пытались, опираясь на выдвинутую в 1795 году теорию Яна Потоцкого о нерусском происхождении народа Малороссии, вбить клин вражды и раздора между народом Великороссии и Малороссии.
"Бросим горящие факелы и бомбы за Днепр и Дон в самое сердце Руси; разбудим ненависть и споры среди русского народа. Русские сами будут рвать себя своими же когтями, а мы тем временем будем расти и крепнуть". Заявлял в своем политическом завещании один из руководителей польского восстания 1863 г. генерал Людвик Мерославский.
Одним из таких факелов и бомбой замедленного действия стала работа Франтишека Духинского «История славян и москалей». В той грязи, льющаяся украинскими самостийниками на своих русских братьев, в клевете и вымарывании дёгтем всего русского есть немалая доля этого лжеисторика. Об этом сейчас мало кто знает, как мало кто помнит и самого Франтишека Духинского но, то, что с подачи именно этого человека русские люди России стали для украинского самостийныка заклятыми врагами в огромной степени заслуга именно его.
"Франтишек Духинский (1816 - 1893) родился на Правобережной Украине в малоросско-польской семье. В 1834 году приехал для продолжения образования в Киев, в только что основанный Киевский университет, который стал тогда рассадником либеральных идей и был полон как польских студентов, так и преподавателей. Там он познакомился с поляками Гордоном и Винницким, которые вели агитацию среди малороссов, чтобы “напомнить Малой Руси о Польше” и старались привлечь малороссов на сторону поляков, и использовать их в своей борьбе против России. Духинский стал одним из наиболее увлеченных их учеников. Вскоре он и сам начинает вести такую же агитацию, действуя совместно с польской студенческой молодежью недавно открытого Киевского университета.
Вынужденный в 1846 г. покинуть Россию, Духинский жил в Турции, Франции, Италии. Во время Крымской войны он отправился на театр военных действий, где работал в интендантстве при английском экспедиционном корпусе, и в свободное время излагал свои идеи англичанам, французам и туркам в надежде повлиять на мнение офицеров союзных войск, а посредством них и на правительства объединившихся против России государств.
После окончания войны Духинский поселился во Франции и занялся исключительно литературной и преподавательской деятельностью. Благотворный заграничный климат так разжижил его мозги, что ему вдруг открылась доселе скрытая от всех истина, заключающаяся в том, что украинцы и поляки это один и тот же народ. Что словаки, чехи, словенцы, хорваты, сербы и т.д. "вышли из Польши надвислянской, надднестрянской и надднепрянской и то во времена не слишком давние, а в VI и VII веках нашей эры". По мнению Духинского: "С Вислы выводят свое начало даже Славяне, жившие в Новгороде и на Днепре, и вообще все народы славянские, проживающие вне Польши, объединившейся в XIV веке". Он так же выяснил что слово "славяне" имело чужеземное происхождение, то ли финское, то ли германское, а своим национальным названием для славян было название "лехи".
Оказывается все Рюриковичи, "...в Галиче, на Волыни, на Подолии, на Литве, на протяжении средних веков стремились к соединению с Польшей надвислянской, и память о которых мы самым несправедливым образом выбрасываем из нашей истории, или безразлично говорим об этих творцах нашего национального единства. Есть даже такие, - возмущался Духинский, - которые причисляют их к Москалям, потому что Рюриковичи господствовали также и над Москалями!" И вообще, по мнению Духинского, "История Руси до XIV века есть историей подготавливавшей жителей этих земель, и Рюриковичей и Славян, к соединению со Славянами надвислянскими". Поэтому он предлагает, отбросив название Русины, украинцев называть "восточными Поляками" или "славянами Польши восточного обряда", когда надо будет отличать их от собратьев "обряда латинского", то есть самих поляков.
Что же касается великороссов, которых Духинский именует не иначе как "москалями", то о них говорится следующее: "Знайте, что они Славянами являются только по языку, но не по духу, не по характеру цивилизации; что в этом отношении Москали принадлежат к народам туранской ветви". По-видимому в связи с этим он считает что "москали" должны называться "турками". "Москалями или Масками, Масыками, Мокселями назывались народы уральские, в Москве жившие и это название известно там с VI века нашей эры" просвещает заграничную публику "великий" польский "историк". А чтобы было совсем понятно кто такие "москали" он поясняет, что их национальное название было "мерды", и что оно выводится от названий племен меря, мурома, мордва. Отсюда, согласно Духинскому, происходит слово "смерд", состоящее из "с" и "мерд", что означало "потомок мерда"; так же как слово "шляхта" происходит от слов "с ляхов". А ещё "москалей" следует называть "монстрами" или "чудовищами" от финского слова "чудь" или "скифами", ибо название "скифов" или "скитов" происходит от слова "скитаться" т.е. кочевать, бродяжничать. Отсюда слово "скифы" заимствовали греки.
Относительно казаков, которыми, кстати, сегодня так гордится Украина, и почему-то особенно, не имеющая почти ни какого отношения к казакам Западная, то "...по происхождению, по характеру цивилизации, по организации, казаки были чужды Славянам, потому, что были Киргизами-кайсаками, Каракалпаками и других названий кочевыми народами, происхождения туранского, которые из глубины средней Азии распространились до устья Днепра". Именно эти туранцы-казаки взбаламутили несчастных "восточных Поляков" и с помощью "чудовищ-москалей" захватили исконно польские земли, поэтому Духинский призывает: "На Днепро! На Днепро! К Киеву! О, народы Европы! Там ваше единство, так как там, малороссы ведут борьбу против Москвы за защиту своей европейской цивилизации". В итоге Духинский выражал светлую надежду, что в будущем Малая Русь все-таки отделится от Москвы и соединится с Польшей, однако при этом указывал, что "...если Малорусины захотят вернуться к давнему единству, то должны жертвой крови своей в борьбе против врагов Польши искупить ошибку своего отрыва...". При этом в своих трудах Духинский не опирается не на достоверные документы не на археологические изыскания, а всего лишь на свою богатую фантазию. Ну а кого Духинский подразумевает под врагом, я думаю, объяснять не стоит.
Примерно тогда же галицкий ксендз Валериан Калинка писал: "Между Польшей и Россией живет народ ни польский, ни российский. Польша не воспользовалась в свое время случаем, чтобы превратить его в народ польский вследствие слабого воздействия на малороссов польской культуры. Если поляк во время своего господства и своей силы не сумел привлечь к себе малоросса и превратить его в поляка, то тем менее может он это сделать ныне, когда он сам слаб. Малоросс теперь крепче прежнего вследствие своего демократизма и расслабления польской стихии. Простой народ не сознает еще своей национальности, но он не любит ляха, как своего господина, более богатого человека и исповедника иной, римской веры. Просвещенные малороссы ненавидят ляха еще больше, чем простонародье, и в этом нерасположении поддерживают простой народ. Все малороссы подчинены нравственному влиянию России, которая говорит похожим языком и исповедует ту же веру... Исторический процесс, начавшийся при короле Казимире, подвинутый вперед Ядвигою и заключившийся передвижением римского католицизма и западной цивилизации на двести миль к Востоку, проигран уже поляками. Как же защитить себя? Создание "украинской самостийности", которой малороссы медленно начинают проникаться, недостаточно, чтобы предохранить их от неизбежного поглощения Россией. Если противодействующая сила поляка хранится в его польской душе, то между душой малоросса и душой москаля нет основного различия. Поэтому надо влить новую душу в малоросса - вот в чем главная задача поляков. Эта душа да будет от Запада. Пусть малороссы своею душою соединятся с Западом и только внешним церковным обрядом с Востоком. Тогда Россия отодвинется в свои узкие пределы великорусского племени, между тем как на Днепре, Дону и Черном море возникнет нечто другое. Тогда, быть может, малорусская Украина возвратится к братству с Польшей против России. А если бы это и не сбылось, и в таком случае в тысячу раз лучше Малороссия самостоятельная, нежели Малороссия российская. Если Грицъ не может быть моим, и в таком случае пусть будет ни моим, ни твоим. Из этого проистекает для поляков указание: не только не препятствовать национальному развитию самостоятельной Украины, но, наоборот, всячески поддерживать украинский сепаратизм и укреплять среди малорусов церковную унию с Римом".
А глупость заключалась вот в чём. Царизм не имел целенаправленной и последовательной программы единения русского народа, на котором не могли не сказаться ряд инородных нашествий XIII – XVI веков. Не ставил он своей целью создания единого литературного русского языка, как это было сделано в гораздо более разноязычной Гемании. Разрушая русское единство существовали в Империи учебники на тульском наречии, собиралось выпустить свой учебник и вятское земство. Ничего предосудительного правительство Российской империи не усматривало в наречии малороссов.
«Долго никто не думал подозревать в этом чего-нибудь дурного, - писал Костомаров - антигосударственного, чего-то вредного для общества, чего-то такого, что следует истреблять полицейскими мерами. Если подчас возникали недоумения, за которыми следовали придирки и гонения на писавших по-малорусски, то все-таки имелось в предмете содержание того, что писалось по-малорусски, а не самое наречие, на котором писалось. Развитие этого направления дошло, наконец, до издания в 1861-1862 годах особого, специально для малороссийского края, органа "Основы" и до заявления о необходимости писать по-малорусски для простого народа книги с целью первоначального образования. Но так как это совпало случайно с польским движением, разразившимся восстанием 1862 года, то нашлись лица, которые стали усматривать какую-то солидарность между малорусским правительством и польскими тенденциями. Эти господа стали возбуждать власти к преследованию малорусского писательства полицейскими мерами, выставляя на вид, будто у малорусских писателей таится мысль об отторжении малороссийского края от Российской империи. Некоторые из тогдашних государственных людей поверили таким сообщениям, потому что сами мало знали Россию, живя и воспитываясь только в столице и за границею, а потому допускали возможность в провинциях таких явлений, которых бы не допустили другие, сжившиеся более с провинциями».
Когда царское правительство прозевало момент попытки влияния поляков на малороссов и, заподозрив совершенно равнодушно относившийся к проблемам поляков народ Малороссии в склонности к польскому вопросу то, вдруг, спохватилось и слишком рьяно взялось исправлять свою ошибку. Началось притеснение южнорусского наречия, чем незамедлительно воспользовались либерально настроенная русская интеллигенция, которой подходил любой повод кинуть камень в огород самодержавия, и правительство Австровенгрии, куда в поисках справедливости стали эмигрировать особо рьяные украинофилы. Вот эта необдуманная политика и привела к зарождению украинского сепаратизма.
Историческая ложь.
В предыдущих главах пан свидомый ты имел возможность убедиться, что даже до вполне реально обозримых и письменно зафиксированных исторических времён не было не украинца не украинской державы. Увы, нет о них сведений до самых времён так называемой новейшей истории. Это признавали, знали и понимали все, кто хоть как то серьёзно интересовался с историей. Так даже один из первых украинофилов, видный публицист, мыслитель, литературовед, экономист и историк, М. Драгоманов, требовал признания украинства «...не именем истории, которая часто буде против нас, а именем здравого смысла". Но если сама история против, то в чём тогда здравый смысл?
Давайте поищем здравый смысл в такой картинке. – Прошёл сильный дождь, - ливень… В городе как всегда плохо работают отливы дождевой воды и посреди улицы образовались огромные лужи. И вот к одной такой луже подходит рыбак. Разбрасывает прикормку, достаёт снасти (донки, удочку…) и пытается ловить рыбу. Скажите, что вы о нём подумаете? Я примерно догадываюсь.
Теперь ситуация такая. (Подобных в работах историков масса) – Взрослый человек, историк, приводит цитату вышиненского и мостицкого старосты Иоанна Щасного Гербута из речи произнесённой им в начале XVII в. на вальном сейме в Варшаве в защиту русского народа Малой Руси, где тот говорит. Цитирую: «…бо если того хотять абы Руси не было в Руси, то есть речь не подобная, и такое неподобство есть, яко бы ся им хотело: жебы тут море было коло Самбора, а Бесчад коло Гданска» - далее слова нашего историка. – «Он (Иоанн Щасны Гербут) осознавал невозможность осуществления планов унии, то есть духовного подчинения украинского народа». - И далее опять фраза вышиненского и мостицкого старосты – «Жаден того розум, жаден гвалт перемочи не может, абы Руси не было в Руси».
Скажите мне Бога ради, где в словах старосты проскользнул хоть намёк, на Украину или украинский народ, и почему о каком-то и близко не упомянутом украинском народе говорит, комментируя высказывание старосты историк? Может староста плохо разбирался в этнической принадлежности того народа о котором он так переживает и беспокоится? Тогда почему Богдан Хмельницкий от имени Войска Запорожского выдвигал требования: ликвидировать унию и провозгласить свободу православной церкви; киевским воеводой поставить человека «из русского народа» и православной веры; киевскому митрополиту предоставить место в сейме, где так же должны иметь место киевский воевода и каштелян, которые обязаны защищать «нашу веру и права русского народа». Опять русского, а не украинского. Какое право после всего этого имеет историк писать, об украинском народе, писать что «Киев стоял в центре борьбы за независимость украинского народа»? Не подобен ли он идиоту-рыбаку ловящего в дождевой луже рыбу? Не историческая ли это лажа?
Я не историк, но в школе я учился. В школе ещё той, где чему-то учили и где обязывали думать. Так вот, давай пан свидомый возьмём цифры и пусть они нам «именем здравого смысла» расскажут о мифическом украинском народе и украинцах.
Так вот, до нашествия на Русь монголо-татар, когда, как выше мы выяснили, не было ещё украинцев и в помине в Киевской Руси проживало осреднённо порядка 6 млн человек. Значительная часть которых, расселялась в основном на территории нынешней Украины. Самым крупным городом Руси того времени были Киев в котором проживало порядка 50 тысяч жителей. Киев был и крупнейшим городом Европы. Так, к примеру, в Лондоне даже столетие спустя проживало лишь 35 тыс. человек. Вторым городом Руси к моменту Батыева нашествия был Новгород - 30 тыс жителей. В остальных же русских городах население было в 8-10 раз меньше чем в Киеве, даже в самых значительных из приблизительно 100 крупных городов Руси и таких важных, как Чернигов, Ростов или Галич. Конечно же впечатляет Южная Русь и Киев, - «мать городов Русских». Но что мы видим после нашествия орд Батыя?
В 1246 году Киев посетил Папский посол Плано Карпини и так его описал: «Этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведён почти ни на что, едва существует там 200 домов». С учётом того что даже в каждом доме жила семья из 5 человек, (и то, мало вероятно после разрушительного нашествия орд Батыя на Киев и кровопролитнейшей ожесточённой схватки за город) в Киеве жило не более 1000 человек. Участь Киева постигла всю Южную Русь и её города. Когда к этим городам подходили татары то многие из них были уже совершенно пустыми и оставленными жителями, ушедшими в более отдалённые места на север или в Западную Русь. Не город не княжество не могло встать на ноги почти 400 лет после нашествия. Так историки считают, что число жителей Киева с момента нашествия и почти до средины XVII столетия редко когда превышало 10 тысяч жителей. Даже в начале XVII столетия, как писал Боплан, Ктеев (подол) был «слабозаселенный, заключающей не более пяти или шести тысяч жителей; он занимает пространство около четырех тысяч шагов в длину, по берегу Днепра, и около трех тысяч шагов в ширину, от Днепра до (подошвы) гор; город обнесен плохим рвом, шириною в 25 футов».
Южная Русь на долгие годы стала ареной сражений и кровопролитий между литовским княжеством и Ордой. Поэтому почти вся знать, да и чёрный люд, стремился покинуть эти земли и уйти на север вглубь Литовского и Московского княжеств. Не зря к концу XIV в. резко выросло (в разы) население Москвы,Твери, Ярославля Залесского, Суздаля, Ростова, Галича Мерьского и других городов Северной и Северо-Восточной Руси. Так, например, сохранилось известие, что в 1382 г. из Киева в Москву ушёл «некто от киевских благоплеменных вельмож служити, Родион Нестерович… и с ним же княжата и дети боярские и двора его до тысячи и до семисот людей». Ещё раньше в 1300 году со своим окружением Киев покинул и переехал во Владимир, а в 1328 г. в Москву киевский митрополит.
Нет не каких сведений о том, сколько жителей оставалось в бывших землях Киевского и Переяславского княжества в XIII – XVI веках. Известно, что накануне восстания Б. Хмельницкого в Киевском воеводстве, которое примерно и соответствовало территории этих Русских княжеств, проживало всего 420 тысяч человек. Так же известно, что наибольшее количество городов и местечек - 385, находилось именно в Киевском воеводстве, что составляло почти 40% всех населённых пунктов Малой Руси и проживало в них более 50% её населения. То есть, на всей территории нынешней Украины проживало гораздо менее миллиона так званых украинцев. Тогда как в одной Москве, уже XV в. проживало окло 40 тыс жителей, а в самом княжестве порядка 5 млн. К началу Смутного времени (начало XVII в) жителей в Москве уже около 200 тысяч. В Киеве по-прежнему не более 10 тысяч. Как же умудрилась Москва так раздуться от момента нашествия монголо-татар, когда в городе до нашествия едва ли насчитывалось и 5 тысяч? Причин много и одной из них, весьма не маловажной, являются всё те же мифические украинцы. Которые сотнями и тысячами уходили в Москву «служити».
А на юге, пан свидомый украинец, ещё долго хозяйничают татары. Даже когда земли Малой Руси стали территорией Великого княжества Литовского, когда Витовт «нача созидати грады многи и заруби Киев» то в 1395 году тот же Витовт завязывает союзные отношения с ханом Золотой Орды Тохтамышем, который потерпел поражение от Тамерлана и поселяет его и 40 тыс. татар в Киеве и окрестностях города. В 1399 Витовт проиграл сражение Тимуру-Кутлуку и его военачальнику и фактическому правителю Орды Эдигею, в результате чего Киевская земля вновь стала Ордынской, а Киев в 1416 году был разграблен почти полностью. Польский хронист (XV в.) Длугош под 1438г. описал набег на Подолье татар Шейх-Ахмата, опустошивших весь Подол. Он пишет что польские дворяне, собрав ополчение, решили настичь татар, и хоть это им удалось, но в сражении они были разбиты. В этой битве погибло очень много знатных шляхтичей. А де - Виженар (XVIв.) в связи с этим событием писал, что "...после того как подольское ополчение было, почти всё, разбито и уничтожено, дворяне не отваживались вернуться в эти места и помалу провинция опустела и обезлюдилась из-за постоянных набегов татар". Под 1469г. Длугош описал ещё одно опустошение, в котором принимало участие "...большое татарское войско, набранное за Волгой» В 1482 крымский хан Менгли-Гирей огнём и мечом прошел по киевской земле и сжег Киев, разрушив даже замок. Даже живший на территории Малой Руси перед началом освободительной войны русского народа от польского гнёта Боплан писал, что татары "опустошают все, что встречается на пути, и приводят иногда от 50 до 60 тысяч русских пленников".
Долгие годы Южная Русь представляет собой почти безлюдное Дикое Поле. Вот как писал об этом бедственном для русского народа Южной Руси времени поэт-декабрист Рылеев.
Но Киев на степи глухой
Дивить уж боле не способный.
Под властью ляха роковой
Стоит, как памятник надгробный,
Над угнетённою страной.
И только в XV столетии на покинутые земли потихоньку начинают возвращаться русские люди, с северных и северо-восточных русских княжеств и появляются первые их поселения между Тясьмином, Синюхой и Росью ("грунты уманский и звенигородский"). Все эти земли и Киев по всей вероятности заселяли в основном люди из московского княжества. Мы можем убедиться в этом со сведений того же Боплана который заметил что «дома здесь (в Киеве) выстроены на манер московских». Но заселение южнорусских земель происходило медленно, и население было так малочисленно, что Варшавский сейм в 1590 году постановил: - "Просторы пустых мест на границах за Белой Церковью, не приносят ни какой пользы не государственной не частной, необходимо чтобы от них была польза, чтобы они не пустовали без пользы. А посему с разрешения и полномочия от всех чинов сейма утверждаем, что мы будем отдавать те пустыни в частную собственность особам шляхетского сословия за заслуги перед Речью Посполитой по воле и умыслу нашему". Чтобы быстрее заселить Киев, киевский воевода князь Острожский даже вынужден был во второй половине XVI века распорядиться, что все прибывающие на поселение освобождаются от феодальных повинностей сроком на 24 года. Отсюда можно сделать вывод, что земли нынешней Украины заселялись по большей части потомками тех же русских людей, которые покинули их ещё во время татарского нашествия. Такие же русскоговорящие, как и все русские люди остальных русских княжеств, они столетия спустя возвращаются на свои исконные земли.
Бытует мнение, что в городах Украины абсолютное большинство людей разговаривает на русском языке потому, что с тех пор как Украина воссоединилась с Россией царское правительство для того чтобы украинцы быстрее «обрусели», интенсивно заселяли их выходцами из России. Этот миф можно легко опровергнуть.
Известно, что уже сразу после воссоединения Великой и Малой Руси, царская грамота из Посольского приказа от 30 января 1654 г. требовала от воевод Ф.С. Куракина и Ф.Ф. Волконского, чтобы все люди прибывшие в Киев являлись в приказную избу где их бы записывали в книги. Предписывалось беглецов из Польши и Литвы приводить к вере (присяге) и поселять в Киеве или в Киевском уезде. Но воеводам запрещалось принимать беглых русских крестьян и боярских холопов. Беглецов же прибывших в Малоруссию до воссоединения выдавать властям не разрешалось.
Вплоть до отмены в 1861 г. крепостного права притока населения в Малую Русь с Великой Руси фактически не наблюдалось. Зато с Литвы и с польши восновном из бывших русских же княжеств таких как Турово-Пинское, Смоленское Галицкое,Волынское и др. народ шёл в Малую Русь и на Слободские земли московские в довольно большом количестве. В каких масштабах это происходило можно узнать у видныого советского историка, профессора и доктор исторических наук Оглоблина, который во время войны сотрудничал с нацистами и был первым начальником городской управы (бургомистром), во время нацистской оккупации Киева. Затем бежал из Киева вместе с отступающими немцами, и после войны переехал в США, где принимал активное участие в деятельности местной украинской общины. Так описывая события в Украине второй половины XVII в. он писал что земли Западной Украины быстро пустели. Так, «…в поветах Луцком и Кременецком … до 1651 г. числилось не менее 3850 дворов, а в 1690 г. было только 143 «дідичних», 291 «захожих» и 68 дворов мелкой шляхты (при чём в 7 сёлах где некогда жило 194 души в 1690 г. не было уже никого) Так от старого населения к концу XVII столетия осталось лишь около 4%. Даже если брать во внимание «захожих», то и тогда население данной местности составляло в 1690 г. лишь 12% того что было здесь перед битвою под Берестечком». Зато в 80-е годы того же столетие население Киева увеличивается почти на 50%, - с 10 тыс. в 1660-х годах до 15 тысяч. Резко увеличивается и население Слобожанщины.
Уже вскоре после отмены крепостного права, в 1863 г. в Киеве 68424 жителя, а в 1897 г. их уже 247723. Перепись 1897 года, определявшая деление населения по национальностям с учётом родного языка выявила что, 135278 человек (54,6%) считали своим родным русский язык. 29937 человек были евреями (12,1%) , 16579 – поляки (6,7%) и лишь немногим более чем поляков и евреев, всего 55064 человека (22,2% ) своим родным языком считали малорусский. Вот тут конечно пан свидомый ты можешь сыграть на своей скрипке и уверять что, мол, вот все-таки понаехали москали… Но только ты подумай. К концу XIX столетия в городах России стало бурно развиваться капиталистическое производство. Хоть Киев и был к тому времени пятым по численности населения городом Российской империи после Петербурга, Москвы, Одессы и Риги, но крупных промышленных городов таких как Харьков, Воронеж, Нижнеий Новгород было немало, и естественно крестьяне в поисках работы шли в основном в ближайшие к ним промышленные города. Отсюда следует, что в Киеве великорусов было отнюдь немного. Люди сюда прибывали в основном из сёл и деревень Поднепровья и правобережья Днепра. А стало быть, большинство сёл деревень и маленьких городков издавна были русскоязычными, и лишь между этим русскоязычным населением в глухих сёлах и деревнях проживали так званные украинцы-малороссы. Кем они были? Это были потомки тех немногочисленных русских людей, которые сохранились в Южной Руси со времён нашествия Батыя и испытали на себе деформирующее влияние разнородных пришельцев (татар, поляков, литовцев, евреев, немцев) и отчасти запорожского казачества состав, которого был весьма не однородный, а речь довольно своеобразн. Так, по мнению харьковских историков В. Семененко и Л. Радченко, всего лишь 32% казаков было славянского происхождения (русские, белорусы, поляки, чехи и пр.), 27,9% составляли выходцы из Азии (турки, татары), 21% народы Средиземноморья (греки, итальянцы, испанцы, евреи и др.) и народы Кавказа - 17,4%. Искривление языка в ту или иную сторону, зависело от того, под влияние какого из чужеземных народов попадало то или иное селение. Поэтому язык малороссов был довольно таки разнообразен и мало понятен самим малороссам. Костомаров, например так писал о переселенцах из Западной Украины:
"Вся южная часть Воронежской губернии населена малороссами, пришедшими в разные времена из разных краёв Южной Руси. Предки одних пришли из Волыни, другие из Подолии, третьи из Северской стороны; разные наречия Южной Руси отпечатались в говоре и способе речи их потомков, и одно село смотрело на другое как на особый от него народ".
То же самое но о жителях Поднепровья в начале XIX века пишет известный этнограф первой половины XIX столетия Г. Титов. Цитирую -"Какое разнообразие в происхождении, нравах, образе жизни и языке моих любезных земляков. Все народы и племена земные имеют здесь своих представителей". А кандидат филологических наук И.Я. Павленко находит и сегодня в низовьях Днепра в районе владений запорожцев очень своеобразный фольклор отличный от других регионов Украины и пишет: - "Многолетняя работа по собиранию и изучению фольклора Запорожской и Днепропетровской областей позволяет говорить о специфической фольклорной традиции на украинских землях, находящихся ниже Днепровских порогов. Особенности регионального фольклора здесь обусловлены историко-географическими и демографическими факторами, поскольку долгое время на этой территории проживало мужское воинское сообщество - запорожское низовое войско, что обусловило особый гендерный характер фольклорного репертуара, мощный исторический пласт в культуре региона".
Так что в высшей мере безграмотно называть Малую Русь Украиной. Такого названия вплоть до конца XIX не знал ни кто кроме, может быть, Т.Г. Шевченко, который «…можна сказати, й рішив се питання, як мають себе називати його земляки,– люди, котрі говорять українською мовою…». Пусть это останется на его совести и совести историков, у которых таковой вовсе нет. Но только, то меньшинство которое и сегодня считает себя украинцами не имеет ни какого права называть себя народом древним и вообще наверное народом. Эта гремучая смесь русских с евреями поляками и немцами ещё и сегодня выдумывает свою ридну мову, нагло втискивая между чисто русских слов или заменяя их какой-то несуразной абракадаброй, типа «дитлохы» или «душэць», а полтора столетия назад профессор В. Б. Антонович писал, что "...украинофилы до сих пор не установили одного общего правописания для своего наречия; до сих пор все согласны признавать недостатки првописания употребляемого г. Кулишом, называть археологической ветошью правописание г. Максимовича и музыкальными нотами правописание г. Гацука; подшучивать над джетой и дзетой, и запятыми, поставленными в средине слова г. Шайковским, отрицать правописание "Галицкого Слова", но никто ещё не придумал правописания общепринятого, никто не подчинился безропотно одному из проектов существующих. Если такая безурядица существует в элементарном лингвистическом вопросе, то нечего говорить о несогласии насчёт всяких частностей и оттенков, касающихся самого языка, а тем боле этнографических и исторических данных восстанавливающих проявление местного отличительного характера..."
Как же стало что сегодня восторжествовало историческое враньё? Это мы увидим в дальнейших главах.