- Как чувствуешь себя, Петровна?..
- Плохо. Не вижу. Почти не слышу. Говори громче.
- Помнишь, пирожки с изюмом пекла?..
- Помню. Теперь подняться не могу.
- Помнишь, угощала всех соседей?..
- Помню.
- Ты, наша красавица.
- Будет, тебе, шутить. Неделю назад столетие справили. Спасибо. Все пришли. Дочку жаль – намучилась со мной. И сын ждет. Юрочка. Положите рядом.
- Помнишь, денюшку для него одалживала?
- Как же не вспомнить?!
- Что болит?
- Все. Долго, видно, живу.
- Подарок от Бога.
- Тело окольцовано холодом.
- Могу, тебе, помочь?
- Нет.
- Петровна, слышишь меня?
- Говори, говори.
- Помнишь, рассказывала про «красных». Про царя батюшку. Про то, как большевики ограбили, пустили по миру. Как в Азии девчонкой устроилась на завод. До мастера дослужилась. Как мужа в войну потеряла. С двумя детьми осталась. Целомудренно воспитывала их. Помнишь?
- Будто один день. И я одна в своих мыслях.
- Жизнь – букет.
- Жизнь – испытание.
- Все будет хророшо.
- Сил не осталось.
- Где болит?
- В сознании. Одиноко прошло все.
- А дети, внуки, правнуки?
- Спасибо им за заботу.
- Они любят тебя.
- И я люблю, очень. Человек приходит и уходит из этого мира один на один.
- С кем?
- С самим собой.
- Не страшишься?
- Уже нет. Вчера испугалась.
- Чего?
- Вечной тьмы. Нежданно, померкло, и возгорелось, вновь.
- Значит, поживем еще.
- Вряд ли. Никто оттуда не давал знаков.
- А Христос? Пророки?
- Это фантазии.
- Вчера, там, что-нибудь увидела?
- Нет. Тьма. Тишина. Покой. Боль ушла. Полегчало. Захотелось красненького винца пригубить.
- Пригубила?
- Пару глотков. Алеша, муж мой, так наказал.
- Ты, его видела?
- Больше полувека во мне. Ни на секунды не расстаемся. Теперь, вот, навек – позвал. Причастились, стало быть.
Через час она ушла. Мы похоронили ее рядом с сыном со всеми христианскими почестями.