Навеяно мемуарами Сергея Даниэлса
В 1997 году, после первых полутора лет жизни заполярным кругом в Норильске, в марте, мне предложили горящую путевку в Сочи, в санаторий Заполярье. Пережив свои первые две полярные ночи, я был открыт для мира, как невеста, в первую брачную ночь, на все смотрел с доверчиво-открытыми глазами. Норильск, замкнутый город. Однообразный, урбанистический пейзаж никак не радует глаз, да и на работе – по кругу мелькают лица, до боли знакомые. В общем, я ждал от поездки самых радужных эмоций и ощущений.
Вылет самолета планировался на восемь утра. Провожали меня всю ночь, весело и с юмором. В аэропорт я приехал за два часа до отлета. Прежде всего, зашел в туалет и выложил из багажа приличное количество пустых бутылок. Это такая обычная шутка над улетающим в отпуск товарищем: пока он не видит, засунуть ему в сумку тару от выпитого, на память, чтобы по прилету он был приятно удивлен. Я не стал расстраивать друзей и портить им сюрприз, традиция, спасибо, что не подшипники наложили.
В марте, в сторону Сочи, трафик очень маленький. Из ста тридцати посадочных мест, в самолет ТУ-154 свои места заняли человек сорок. Лететь предстояло с посадкой на дозаправку в Челябинске. Рядом со мной занял свое кресло очень презентабельного вида высокий мужчина лет сорока пяти, с тросточкой, в красивых дорогих очках и в столь же дорогом костюме. Мы познакомились. Звали его Сергей Петрович, работал он в управлении Норильск – геологии. Не успел самолет взлететь, как он тут же вызвал стюардессу и заказал себе коньячку.
Я задремал, все-таки ночь была бессонная. Открыл я глаза на подлете к Челябинску от того, что уважаемый геолог, приняв на грудь приличную дозу коньяка, завел очень интересную беседу со стюардессой:
- Наташечка, а Вы знаете, что я открыл на Таймырском полуострове несколько новых пиков?
- Нет.- Мило улыбалась стюардесса, держа поднос с очередной дозой коньяка.
- Я назову его в Вашу честь – Пик Натали! – возбужденно и очень искренне пообещал Сергей Петрович.
- А как зовут Вашу напарницу? Как? Леночка! – он всплеснул руками.
- А второй пик я назову Елена!
На минуту он стал невозможно серьезным и твердым голосом, насколько сумел в своем положении, “официально” заявил:
- Когда я в следующий раз полечу вашим рейсом, я подарю вам карту Таймыра, где будут пики с вашими именами!
В тот момент я пожалел, что не работаю стюардессой, глядишь, на карте появился бы и мое имя.
Наконец объявили посадку в Челябинске. Нас попросили покинуть самолет. К трапу подъехал автобус. В марте в Челябинске довольно прохладно, поэтому люди были одеты в куртки и шапки. Нас высадили метров в двадцати от ворот, за которыми скопилась небольшая группа людей, встречающих пассажиров до Челябинска. Неторопливо двигаясь в сторону выхода, я услышал слева от себя:
- Что-то при посадке уши заложило, очень сильно.
Я повернул голову и увидел идущего рядом с собой, аккуратно одетого, в красивой норковой шапке, средних лет мужчину и его фраза была явно адресована мне. У меня очень хорошая зрительная память и еще в тот момент я отметил про себя, что не видел этого человека в накопителе и посадке на самолет, но в тот момент я не придал этому большое значение.
Выйдя за ворота, мужчина снова обратился ко мне:
- Может? Пройдемся к ларьку, я сигарет куплю?
- Да мне бы отлить. – Крутя головой по сторонам и пытаясь понять, где аэропорт, ответил я.
- Да, пошли, вон, за ларьком, парковая зона, там и отольешь.
И действительно, от торгового павильончика тянулась длинная аллея, уходящая в безлюдную рощу.
- Пошли. – Согласился я, уж больно сильны были в тот момент мои позывы, которые снизу вверх давили на мое сознание и здравый смысл.
- Ого! Глянь! – Не дойдя пяти метров до ларька, мужик поднял с земли толстую пачку купюр, завернутую в прозрачный пакетик, и сунул ее мне в руки.
В тот момент я даже не подозревал, что передо мной разыгрывается великолепный спектакль трех актеров, где я был приглашенным из зрительного зала и всю суть которого я пойму гораздо позже. Я повертел пачку в руках. Она была довольно пухлой. С одной стороны красовалась стодолларовая банкнота, а с другой стотысячная купюра неденоминированных рублей (напомню, что деноминация в России от 1 января 1998 года “откинула” три нуля и сто тысяч рублей 1997года являются по настоящее время ста рублями).
- Пойдем, посмотрим, что там, да поделим. – Беря у меня пачку и озираясь, заговорщически процедил мужчина. И направился в сторону рощи.
Честно говоря, меня в тот момент больше интересовали не деньги, а совсем другие потребности, но увидев, что он пошел в сторону заветных кустиков, я энергично направился за ним - терпеть уже не было сил.
Отойдя в глубину аллеи, он развернулся ко мне так, что я оказался спиной к аэропорту и лицом к роще. Стал распаковывать пакет, но тут- же его спрятал себе в боковой, наружный карман кожаной курточки весь как бы вздрогнул и напрягся, пристально всматриваясь мне за спину, в сторону аэропорта.
Повернувшись по направлению его взгляда, я увидел быстро приближающегося к нам, внушительного вида человека, мужского пола и судя по его лицу, явно не интеллектуальной профессии.
- Мужики! Вы деньги не находили? – Вращая черными глазами, выдохнул верзила.
- Да, нет. – Удивленно пожал плечами мой новый “друг”.
- Мужики, я на похороны еду, к отцу, деньги потерял, в пакете, таксист сказал, что видел, как вы их подняли. – Его просительный и жалостливый тон, все больше приобретал настойчивый характер.
- Там большая сумма была, и в долларах и в рублях. – Пристально глядя мне в глаза, сообщил “несчастный”.
- Да не брали мы! На, смотри! – С искреннем негодованием на то, что его обвиняют в воровстве, мужчина в норковой шапке достал из внутреннего кармана куртки паспорт, в котором россыпью лежало десятка два стотысячных купюр.
- Можешь обыскать меня, если хочешь! – Возмущенно воскликнул мой попутчик, убирая “освидетельствованные” деньги назад и чуть приподымая руки, “приглашая “ товарища на личный досмотр.
Верзила не стал себя долго упрашивать. Он лихо охлопал напарника по карманам, и, как я смог заметить, даже по тому, где лежала пачка, но ничего не нашел.
И тут они вдвоем развернулись ко мне, всем своим видом и поведением, ставя меня в такое положение, что если я себя не дам обыскать или не покажу свои деньги - значит я вор.
Я без “задней” мысли, достаю свой паспорт, раскрываю и “обнажаю” свои деньги.
У верзилы слюнки потекли:
- У меня ребенок некоторые деньги ручкой и карандашом поисписал . – Зная, что кассиры, при сдаче денег, иногда чиркают на верхних купюрах пачек, он жадно впился в мои дензнаки.
Но тут “товарищи” немного дали маху. Они не знали, что я отношусь к деньгам, как к обычным вещам; как к рубашке, майке или носкам, которые я упаковал в чемодан, соответственно, положив туда и всю наличность, оставив себе лишь на газировку и чипсы.
Увидев в моем паспорте небольшую кучку пятитысячных банкнот, они резко потеряли ко мне интерес. Поняв, что зря потратили на меня силы, время и свой актерский талант, мой попутчик, “нашедший” пачку, разочаровано достал ее из кармана, который уже был обыскан верзилой, и великодушно ему ее отдал со словами:
-На, не расстраивайся, вот твои деньги.- На что в ответ услышал.
-Спасибо, пойдем я тебя коньяком угощу.
И они оба, развернувшись, быстрым шагом пошли в сторону аэропорта, оставив меня осмысливать произошедшее в глубине аллеи.
Осмысливал я не долго, так как позывы были уже невыносимы.
Сделав свое дело, я побежал на посадку.
Первыми словами стюардессы к пассажирам, которые заняли свои места, были следующими:
- Все на месте? Никто не отстал, не задержался? – белоснежная улыбка выдавала в ней огромное знание о проблемах не бедных норильских путешественников через замечательный город Челябинск.
Заканчивая эту историю, могу сказать, что за время дозаправки самолета, как я уже позже узнал по пути до Сочи, такой же “спектакль” прокрутили еще с четырьмя жителями Норильска. У одного из них “заломили” приличную сумму, от той на которую он хотел купить хорошую видеокамеру(в 1997г), другую затащили милиционеры(они тоже там все кормились и были в деле) и только муж чудом вытащил бедную женщину, подобравшую сверток.
Эту ситуацию интересно, прокомментировал мне, раздобревший от коньячка, геолог, Сергей Петрович:
- Я иду в аэропорт, дышу свежем воздухом, ко мне пристраивается мужик, через пару метров отвлекает меня каким-то несуразным вопросом и бросает мне “куклу” под ноги обращая на нее мое внимание.
-Ну а Вы? – спросил я его с интересом.
-Я? Я давно эти фокусы знаю, не первый раз через Челябинск летаю. – Он недовольно хмыкнул, видимо, что-то вспомнив, берущее его за живое.
- В Москве и Питере это уже давно не практикуют, а вот на периферии, в провинциальных городишках вроде Челябинска, еще шуруют.
-Наташенька! Голубушка, принеси заслуженному геологу России еще коньячку. Много, много, красавица, на Таймыре еще белых пятен. – Задумчивым взглядом, проводил Сергей Петрович манящую, изящную фигуру девушки.
-Ну и что Вы делали-то? – повторил я свой вопрос геологу.
-Что, что, откинул своей тростью эту гадость и молча, пошел дальше. – Его лицо снова озарилось улыбкой – Наташенька дефилировала обратно.
Уже в Сочи я нашел репродукцию какого-то издания за 1914 год, где подробно описывался этот метод мошенничества. Не зря говорят:
“Все новое, это забытое старое”.