«Одиночество на ощупь –ледяно!
Можно жить конечно проще – не дано!»
После свадьбы ее дочь Светлана уехала к мужу. У свекровей была новая трехкомнатная квартира в парковой зоне города и жить молодым было где. Старший их сын успешно занимался торговым бизнесом и жил с женой за городом в элитном поселке в шикарном двухэтажном доме, называемом по современному то ли таунхаусом, то ли виллой , то ли коттеджем, то ли еще как. А второй сын пару лет назад погиб в автомобильной катастрофе. Так что место у них для молодых было! И жить молодым было где. И вроде бы неплохо жить.
Свекровь и свекор работали. И не в какой-нибудь «заштатной» торговой фирме, едва сводящей концы с концами. Оба они работали в мэрии города. Он руководил бюро экономического развития города, а она работала в секторе культуры. У них было две машины иномарки и дача за городом. Поэтому можно было с уверенностью сказать, что их дочь, студентка четвертого курса местного Политехнического института, родилась в рубашке и попала в число избранных граждан города. Муж ее тоже учился в этом Политехническом, причем, в одной группе с дочерью, где они и познакомились.
Так что, с дочерью в полной мере было все «окей» и спокойно можно было посчитать, что пристроена она великолепно и что ее будущее в любом случае будет обеспечено! И будущее это ясно и безоблачно! Правда по настоянию родителей жениха они заключили брачный контракт. Но ничего страшного для дочери там не было. В случае развода их имущество должно будет разделиться поровну. Так что поводов для беспокойства не было совершенно.
Чего совершенно нельзя было сказать про ее собственное будущее, будущее привлекательной еще, но уже зрелой по виду и по годам, хотя и всего лишь пятидесятилетней женщины. Женщину звали Татьяной Михайловной. Это была слегка полноватая, но еще крепкая телом круглолицая женщина с густыми темными волосами, свободно сброшенными на округлые плечи; высокой, всегда чуть прикрытой глубоким декольте красивой грудью; гладкой шеей, аппетитными пока еще бедрами и большими выпуклыми неопределенного темного цвета, раскосыми глазами над несколько тяжеловатым носом, слегка нависающим над четкими, будто прорисованными пухлыми и яркими губами . В молодости она была явно красива. Да и сейчас еще останавливала на себе мужской взгляд.
Однако с ее чисто женской точки зрения в ее нынешней семейной жизни было уже много поводов и для раздумий, и для волнений, и даже для беспокойств. Хотя женаты они с мужем были уже давно, почти три десятка лет. Еще со студенческих времен. Свадьбу они тогда сыграли на пятом курсе Брянского политехнического института перед самым выходом на диплом. И у них хватило тогда ума не довести дело до беременности.
Сюда, в Подмосковье, они приехали по распределению и им сначала дали комнату в семейном общежитии, а потом, где-то через год она забеременела сыном Сергеем и тогда они через совет молодых специалистов получили по переселению хрущевскую «двушку» на втором этаже стандартной пятиэтажки, которой были чрезмерно рады и в которой прожили почти десять лет до рождения дочери Светы. И которую потом уже поменяли на трешку в новом заводском девятиэтажном доме.
Жили и работали без особых проблем. Обычные Советские инженеры, направленные после окончания ВУЗа по распределению на завод, размещенный в другом городе. Его определили в цех помощником мастера, где он и работал до сих пор, но уже заместителем начальника цеха. Ее же поставили технологом в отделе Главного технолога, где она так и осталась, но теперь уже после стольких лет работы в ранге руководителя бюро перспективного развития механосборочного производства завода.
Потом она ушла в декрет и родила дочь Светлану. Растили и воспитывали они детей так, как делали это миллионы Советских людей с высшим техническим образованием. Были здесь и ясли, и сад, и пионерлагеря, и даже пару раз заводской санаторий матери и ребенка на берегу Черного моря, куда она доставала путевки через профком завода, став по рекомендации Главного технолога выборным профоргом отдела.
Семейная их жизнь текла тихо, размеренно и спокойно. Буквально по Екклезиасту Библии : «Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем…». Скандалов, ругани и особых таких конфликтов между супругами не было никогда. Но ссорится, естественно, что ссорились. А как же иначе? Живые ведь люди! При ссорах они обычно день другой, а то и третий не разговаривали друг с другом. Но потом кто-то из них делал шаг вперед и они мирились.
И за эти годы совместной семейной жизни особых претензий друг к другу у них не появилось. Правда, она знала, что муж ей иногда изменяет на работе. Но это всегда был временный такой, разовый секс с приглянувшейся какой-нибудь доступной заводской красоткой, несерьезный такой секс, под охотку, под настроение, под вдруг, когда появлялась возможность для секса и можно было быстро реализовать эту возможность для получения удовлетворения и сексуальной разрядки. До настоящих чувств дело никогда не доходило. И ночевал он всегда дома. Поэтому ее эти случайные связи мужа на стороне особенно не волновали. Вернется, никуда не денется. Пусть поразвлечется, если так уж подпирает.
Хотя один раз у него чуть было не развернулся настоящий роман с красивой девушкой, молодым специалистом из Брянска, присланный к ним в цех из отдела кадров по распределению и у которой он стал наставником. Почти год наставлял ее и по работе, и по кое чему другому, и Татьяна начала уже по настоящему беспокоиться. Но девушка потом уехала домой в связи с болезнью родителей. И назад уже не вернулась, перевелась через министерство в родной Брянск. И на этом все закончилось.
Нельзя сказать, что она сама была совершенна безгрешна и никогда не изменяла мужу. Нет, было, было! Чего уж скрывать! Изменяла! И изменяла основательно! Да, если уж по правде, то у нее были любовники. Но не какие-нибудь случайные и краткие, как у мужа, а постоянные и долгие. Целых два долгосрочных любовника. Один за другим. Хотя, в принципе, это тоже была связь без особых таких чувств, без особой симпатии, по случаю и без особой на то необходимости.
Так сказать, деловой секс. Секс на работе. Секс ради секса. В кабинете начальника. По его желанию. И все по быстрому, без ласк и излишеств. Да и где там в кабинете предаваться интимным излишествам? Там даже дивана не было. Стол, да стулья. Не принято было в Советские времена ставить диваны в кабинетах начальников. От соблазнов, от греха, так сказать, по дальше!
В те времена на работе активно практиковалось справлять все праздники вместе. И обычные, государственные праздники, в виде 8-го марта, 1-го мая, 7-го ноября, и дни рождения сотрудников отдела, приходящиеся на данный месяц. Сбрасывались по «рваному рублю», закупали выпивку, закуску, кое что приносили из дома, картошку там, овощи, фрукты и тому подобное. Словом, что у кого есть. Участвовали все, включая самого Главного технолога. Собирались в большой аудитории отдела обычно за час до окончания работы, сдвигали столы, выпивали раз, другой, включали музыку и начиналось!
Официально празднество продолжалось часов до шести. Потом начинались расходиться. В основном уходили молодые семейные женщины, которым надо было в детские сады и ясли. Но кое кто и оставался. По своим, чисто личным соображениям. Чаще всего парочками. И вот на одном таком празднике, лет этак через пять-шесть после их с мужем приезда на завод , на нее активно начал обращать внимание и много танцевать с ней их начальник, Главный технолог, эффектный крупный мужчина лет пятидесяти. Затем он пригласил ее в свой кабинет, чтобы показать фотографии своей поездки в «зарубеж», где он недавно побывал.
Татьяна Михайловна прекрасно понимала, для чего ее приглашают в кабинет с закрываемой на ключ дверью. Но пошла. Почему пошла? Во первых, она была основательно «выпимши» и не очень контролировала себя. Во вторых, Главный не был ей, как мужчина, физически неприятен, скорее даже – симпатичен! В третьих, Главный был ее начальником, то есть, человеком, от которого зависело ее будущее. И материальное, и карьерное. В четвертых, ее вело еще и чисто женское любопытство. Ведь муж был ее первым мужчиной в сексе и других мужчин в сексе она просто не знала. А у любой женщины, вышедшей замуж девственницей и никогда не изменявшей своему мужу, где-то в подсознании обязательно теплится крамольная мыслишка о сексе с другим мужчиной! И это естественно! Знать, что может быть и по другому и не попытаться испробовать это другое – а для чего же тогда жить! Быть среди запретных яблок познания и не попытаться сорвать ни одного?! Ну, это же несерьезно! Даже в Библии женщина по имени Ева сорвала это яблоко! А в жизни?!
А в жизни было жуткое недовольство своей женской судьбой - сплошной кошмар и настоящий тихий ужас! Ну, пусть не в полной мере, определенной этими словами, но все равно – что-то наподобие этого! И чисто по человечески ее можно было понять. Действительно, бабе уже почти три десятка лет, а она ни с кем, кроме, как с собственным мужем, в постель не ложилась! Ж-ж-жуть сплошная! Да и не женщина тогда она еще, если разобраться? Точнее – неполноценная женщина, ненастоящая женщина! Ведь как говорится в народе? А в народе говорится, что настоящей женщина становится тогда, когда родит ребенка и заведет любовника при живом муже. Ребенок у нее есть! Здесь у нее все благополучно. А вот любовника нет и не было никогда. И не предвидится что-то в ближайшем ее будущем! Непорядок! Исправлять надо! И как можно быстрее, пока не поздно, пока она еще сравнительно молодая и привлекательная женщина, пока на нее еще смотрят! Тем более, что секс с мужем начинал приобретать унылый, скучный и даже рутинный характер и начал становится похожим на некую физиологическую привычку, словно туалет перед сном. Каждый раз одно и тоже, одно и тоже, одно и тоже!
А раз так, то сколько можно терпеть это подлинное издевательство над своей женской сущностью и постоянно чувствовать себя обделенной женщиной? Не пора ли прекратить это безобразие и попробовать наконец этот запретный плод – чужого мужика? Вот он, этот мужик, ведет ее в свой кабинет, чтобы заняться с ней сексом. Почему бы и не рискнуть и не воспользоваться представляющейся возможностью? Кто знает, будет у нее когда-нибудь еще такая возможность? Поэтому – рискнем! Махнем на все рукой и рискнем!
Однако здесь все произошло гораздо проще, примитивнее, грубее и унизительней, чем думалось. Торопливо, мелочно и чересчур уж мало привлекательно. Закрыв за собой дверь, Главный бесцеремонно полез к ней, начал ее обнимать, целовать, лапать. Она инстинктивно и как-то даже рефлекторно стала пятится от него и уперлась ягодицами в кромку стола. Главный повалил ее спиной на стол и начал задирать юбку. Сопротивляться она не стала. Подчинилась судьбе. Здесь-то все и произошло. На рабочем столе Главного технолога завода. Среди папок и бумаг, рассыпанных карандашей и ручек.
Никакого удовольствия от секса с Главным она не получила. Был лишь факт секса с другим мужчиной и чувства сильнейшего дискомфорта, неловкости перед самой собой и чувство острого разочарования. Хотя, чего ожидать-то надо было? Абсолютно нечего! Но она все-таки чего-то ждала. Чего – не знала, но ждала! А что получила? Обыкновенный секс. Секс ради секса. Ничего особенного, ничего запоминающегося, суетливый какой-то и мелочный секс. Больше похожий на случку животных. Хотя возбудилась вроде бы основательно. Но это просто от неожиданности, да и от ожидания тоже.
С тех пор он иногда, а точнее, частенько, приглашал ее к себе кабинет для интимного сексуального уединения. Эти уединения их были вполне безопасны, потому что на заводе существовал жесткий порядок, согласно которому в кабинет руководителя без его персонального разрешения никто входить не имел права. Секретарь по телефону внутренней связи всегда спрашивала начальника разрешения о возможности зайти к нему.
Связь эта продолжалась долго, почти десять лет. Секс у них наладился и они нашли для себя вполне приемлемые для рабочего кабинета позиции. Чаще всего сидя на столе или же сзади, нагнувшись, с опорой руками о стоящий перед ней стул. И этот секс с большим для нее начальником, да еще на работе, прямо в его рабочем кабинете, причем секс не в постели или на диване или хотя бы в кресле, а в условиях совершенно не приспособленных для подобных интимных занятий, всегда потом поражал ее своей необычностью и приносил незабываемые ощущения, а потом и вообще стал необходимостью.
Результатом этой связи стало назначение Татьяны Михайловны руководителем группы перспективных технологий механообработки деталей, затем профоргом отдела потом уже, в завершение - начальником бюро перспективных технологий. И вполне возможно, что рождение дочери Светы тоже. Хотя полной уверенности у Татьяны Михайловны на этот счет не было! Но вероятность того, что ее дочь Света родилась от ее начальника, Главного технолога завода, а не от мужа, была очень и очень большая и мысль эта мучила ее постоянно. И наверное потому у нее самой, как у матери, к дочери было сложное отношение. Очень сложное!
Ведь презервативами при сексе с начальником они по началу не пользовались совсем. Действительно, не пойдешь же по вызову к начальнику с презервативами в кармане или в папке для бумаг! А он их у себя в столе не держал - просто напросто боялся! А других противозачаточных средств тогда не было. И кончал он всегда в нее. В вопросах секса он был слишком уж традиционен и никаких нововведений не признавал. Только сзади или на столе, и все! И кончать только в нее! Больше никак. Да и она по другому не умела. Ничего не поделаешь – Советские люди, у которых секса не было.
И забеременела она где-то через месяцев семь-восемь после начала их связи. Сексом с начальником они тогда занимались довольно часто, не менее двух раз в неделю. Так сказать, через день. С мужем и то гораздо реже – один два раза в неделю. И то не каждую. И обязательно с презервативами. Ну, почти всегда с презервативом. Так что, хочешь, не хочешь, но дочь ее точно не от мужа! Как здесь ни крути! Хорошо, что муж ничего не заметил и дочь любит безмерно! Вот и говори здесь о зове крови! Нет его никакого, этого зова!
Потом Главный технолог пошел на повышение и передал Татьяну Михайловну своему преемнику, сорокалетнему парторгу завода, после окончания срока своей партийной работы назначенного Главным технологом завода. Передал в буквальном смысле слова, потому что для секса новый Главный позвал к себе Татьяну Михайловну уже через несколько дней после своего переезда в кабинет. Они поговорили о том и сем, потом новый Главный подозвал ее к себе, встал, вышел из-за стола, расстегнул ширинку на брюках, достал уже вставший член, повернул ее к себе спиной, нагнул к стулу, стоящему около его стола, аккуратно завернул подол платья, (потом выяснится, что он все делал очень уж аккуратно!), аккуратно приспустил ей трусики и «отымел» ее сзади.
Татьяна Михайловна активно ему помогала и даже тихонько постанывала в такт движениям нового Главного. Ей всегда нравился секс в этом кабинете. Что уж там скрывать? Она привыкла к нему и ждала его. Он давал ей незабываемые впечатления. Совсем не то, что с мужем дома! И она не хотела терять его. А сейчас она еще хотела понравиться новому своему начальнику и произвести на него хорошее впечатление. И она старалась. И от своего старания даже основательно завелась.
А новый Главный делал свое дело спокойно, неторопливо и долго, мастерски сдерживаясь и даже порой останавливаясь. Тогда он наклонялся вперед, брал в ладони ее груди и начинал их мять и тискать через одежду, отчего Татьяна Михайловна тихонько взвизгивала. Он же при этом молчал и не произнес за все время их полового акта ни единого слова. Он словно бы неслышно священнодействовал над телом Татьяны Михайловны. И лишь только сдавлено замычал, когда кончал. Ему тоненько вторила Татьяна Михайловна, которая основательно завелась от новых для себя сексуальных впечатлений. И тоже кончила.
Новый Главный рухнул грудью на спину Татьяны Михайловны и они оба замерли в недвижимости, тяжело, запалено дыша. Отдышавшись, он выпрямился, взял полотенце, висевшее на спинке стула, вынул член из влагалища Татьяны Михайловны, и тщательно вытер его полотенцем. Затем передал ей полотенце, спрятал член, застегнул брюки, отвернулся, прошел к себе и сел в кресло. Глянул на Татьяну Михайловну и улыбнулся, довольный. Значит, понравилось. Все. Процедура принятия ее в любовницы нового Главного завершилась успешно.
Татьяна Михайловна восприняла случившееся просто и без особого внутреннего сопротивления. Если не сказать, что с радостью. Она приняла секс с новым Главным, как своеобразную свою женскую обязанность, которую она, женщина, должна была выполнять также и на работе. И которая входит в ее должностную инструкцию отдельным параграфом. Правда, не написанным еще, но вполне … подразумеваемым. И которая составляет обязательную часть ее профессиональной деятельности в этом отделе. Причем, не такой уж и неприятной частью.
Новый любовник ее был крепким мужчиной спортивного вида и приятной наружности. Одевался он всегда элегантно, пользовался дорогой парфюмерией и любил разнообразия в сексе. С ним Татьяна Михайловна узнала много нового о сексе и всегда получала гораздо больше удовольствия, чем при старом любовнике. В общем она была довольна заменой.
Надо отметить, что секс на работе был довольно таки распространенным явлением на заводе. И не только у начальника с подчиненной ему красивой женщиной. Но и просто друг с другом, с коллегой по работе. Когда целыми днями, с восьми до семнадцати часов находишься вместе, то без взаимных чувств обойтись трудно. И вполне естественно, что возникают симпатии друг к другу. Ну, а если между взрослыми, мужчиной и женщиной, возникают симпатии друг к другу, то почему бы и не шагнуть дальше и не получить друг от друга капельку удовольствия? Вот здесь, на работе, прямо сейчас! Действительно, почему? Тем более, что укромных местечек в большом пятиэтажном инженерном корпусе заводе было больше, чем предостаточно и все о них знали. Тогда в чем дело? Ни в чем! И они встают и исчезают на некоторое время. И возвращаются назад довольные и улыбающиеся. А после окончания работы – домой, домой, к семье, к детям! Ведь дом, дети, семья – это святое!
Вне работы сексуальных связей Татьяна Михайловна не имела. Или, если уж точнее, почти не имела! Бывало, но редко! И только лишь с первым своим любовником, когда тот вдруг в выходные дни решал провести с ней вместе несколько часов. Тогда по предварительной договоренности он увозил ее к своему другу на дачу! Увлекся он все-таки ею, увлекся! А один раз даже съездил с ней зимой в санаторий ЦК ВЦСПС, что в Подмосковье на реке Ока, в районе города Озеры, на целых две недели. Тогда они оторвались по полной. Но это был всего лишь один раз! Хотя и запомнившийся раз! А больше что-то ее он так никуда и не пригласил. А жаль! Потому что эти две недели были великолепнейшими.
Но все эти вне семейные сексуальные приключения Татьяны происходили незаметно для окружающих, тихо и аккуратно. Никто ничего не знал и ни о чем не догадывались. И если про Николая, ее мужа, слухи по заводу все-таки ходили, то про нее никто ничего плохого не говорил. Слухов о ней не было! А раз не говорили, значит, ничего такого этакого за ней не числилось, значит, ничего и не было! Женская репутация у Татьяны Михайловны была чистой, не подмоченной и «не запятнутой».
Ее муж, Николай, так и считал. И правильно делал! Потому что жить с женой, в изменах которой ты убежден, про измены которой ты знаешь или догадываешься, это уже хуже худшего. Это значит, что ты себя, как мужчину, совершенно не уважать, ты ставить себя, как мужа, как мужчину, ниже плинтуса и элементарного человеческого достоинства. То есть, теряешь себя, как личность! А когда не знаешь, то этого для тебя и нет ничего. А на нет и суда нет!
Так что, ничего такого особенного их семейная жизнь не представляла. Семейная пара наитипичнейшая. Как и многие миллионы в стране. Живут себе и живут! Пусть не как влюбленные, но как нормальные люди. Хотя чувства ведь у них были, когда женились. Но тогда они были молодые. А у кого из молодых нет чувств? В молодости все любят. Или хотят любить! Или пытаются любить. Не у всех, правда, получается это самое – любить! Ну и что, что не получается? Да и что это значит, когда получается любить? Вот я смотрю на нее или на него и ощущаю всеми клеточками своего тела и всеми своими чувствами, что на свете мне нужна только она одна или нужен только он один и никто больше. Разве между ними такого не было? Было! Было! Ведь они целых два года дружили, прежде чем решили объединить свои жизни, то есть, пожениться! А если было, то куда же все делось?! Куда?!
Правда, надо сказать, что в последние годы между супругами словно черная кошка пробежала. Точнее, между Татьяной Михайловной и ее супругом Николаем. А не наоборот. Он начал раздражать ее. А сексом они стали заниматься все реже и реже. А потом и совсем перестали. Хорошо, что у нее всегда был любовник на работе и она постоянно получала сексуальную разрядку. Пусть на стороне, но все же получала! А то, хоть в петлю лезь!
И началось все эти сложности вскоре после отъезда сына Сергея в Америку. Он закончил родной Политехнический, причем, закончил с красным дипломом. Хотел было идти на завод в ОГК, то есть в отдел Главного конструктора. Была уже договоренность отца с Главным конструктором, но здесь его перехватили Американцы. В середине девяностых они тогда мощно шерстили по Подмосковью, выискивая талантливую инженерную молодежь. И они переманили Сергея к себе. Сначала на три года. Потом контракт продлили еще на пять лет. А затем он получил Американское гражданство и остался там на совсем.
И с отъездом сына в далекий «зарубеж» Татьяна Михайловна словно бы потеряла себя. Ей как-то все и сразу «обрыдло» все вокруг. Сына она очень любили и чуть ли не боготворила его. К дочери она относилась сдержанно, если не сказать, что холодно. Почему - это было понятно только ей самой! Дочь была живым воплощением ее тайного греха перед мужем, перед господом, перед своей совестью.
А теперь еще и эта свадьба дочери с ее уходом в дом мужа! И вправду – хоть в петлю лезь!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Продолжение:
http://www.proza.ru/2011/05/21/560