Никогда бы не подумал, что юрист моей квалификации может быть втянут в такое сомнительное дело. Всю жизнь я избегал деяний предосудительных,особенно тех, что запрещает нам уголовный кодекс, однако сейчас мне почему-то казалось, что я совершаю преступление. Ну, может быть хотя бы потому, что я вламывался в чужую квартиру.
В чужую квартиру я вламывался не из благих намерений. В ней не было голубоглазых младенцев, которых требовалось спасти. Не было котиков, зацепившихся когтем за занавеску и ждущих освободителя. Не было даже сказочной принцессы в обнимку с драконом. Вместо всего этого на кону стояли вещи куда более щепетильные.
Понятия не имею, как чувствуют себя взломщики за работой, может, они парни крепче стали, а нервы у них – тугие канаты, я же чувствовал себя отвратительно. У меня тряслись руки, зубы отбивали дробь, а мысли мои скакали, словно овцы через пресловутый барьер, и упрямо возвращали к событиям прошлого вечера.
- Слушай, - сказал мне вчера Лёня, вызвав на срочный разговор в кафе; мой друг был в немного взвинченном состоянии, что впрочем не помешало ему начать без лишних предисловий.
- Я свалял дурака и совершил беспросветную глупость, - сказал он, а когда я открыл рот, отмахнулся от меня, как от мухи. - Воздержись от комментариев. Не перебивай. Я понимаю, что валяю дурака всякий раз, как тебя вижу, но сейчас я совсем не о том. Так вот, я совершил глупость, объяснить которую не в силах.
- Беспросветную глупость? – решил уточнить я.
- Абсолютно. Бес-про-свет-ну-ю. Как мальчишка, я поддался весеннему настроению, этому журчанию ручейков и чириканью пташек, будь они неладны, и сделал предложение первой встречной. Ну, практически первой встречной.
Мои брови стремительно поползли вверх. Такого оборота я никак не ожидал. Я имею в виду, зная Лёню и его образ жизни. Энергия Лёниного интеллекта работала исключительно на поиск возможностей огрести денег – причем много и сразу. А так как все его планы шли прахом, и Лёня вынужден был постоянно выдумывать новые, меня просто ошеломила новость, что в его сердце расцвела любовь, а сам он нашел время почувствовать в жилах бурление весны и ощутить себя тем самым мартовским котом или беззаботно чирикающим воробышком.
Когда ко мне вернулся дар речи, я поздравил придурка со столь ответственным шагом, а Лёня нахмурился еще больше и пожелал мне подавиться своими поздравлениями.
- Ты не понимаешь, - сказал он, явно испытывая душевные муки. – Беда в том, что жениться я больше не хочу. Передумал. Пошел на попятные, выбросил полотенце на ринг. Рассудив здраво, я понял, что мне не нужна жена вообще, а эта не нужна в частности. Понимаешь, - со вздохом продолжал он, - я не могу связать судьбу с девушкой, которая, заграбастав кольцо, с неделю не подает признаков жизни. То есть, конечно, подает, но по моему делу от нее ни ответа, ни привета.
- Ты подарил кольцо! – воскликнул я, еще более изумляясь.
- Да, - горько ответил Лёня. – И между нами, чертовски дорогое.
Я недоверчиво на него покосился. Всему есть предел, знаете ли. Это была уже явная ложь. Неприкрытая, я бы сказал.
- Дорогое для моих скромных достатков, - поправился Лёня. – Да что там! На сумму, вырученную за это кольцо, сдай я его сейчас в ломбард, я прожил бы до конца месяца! – при упоминании о деньгах, которые можно было бы потратить, его глаза загорелись фанатичным огнем. – А знаешь что? Коли она тянет кота за хвост, а я не смогу расхохотаться ей в лицо, заявив, что предложение было первоапрельской шуткой, объяви она наконец о своем согласии, мне в голову пришла гениальная мысль…
Я напрягся. Я очень сильно напрягся. Когда Лёня говорит, словно одержимый, ничего хорошего не предвидится точно.
- Кольцо надо выкрасть!!!
Примерно этих слов я и ждал. Для меня они прозвучали сигналом к отступлению.
- Ну-ну, – засобирался я. – Желаю удачи!
Он схватил меня за руку.
- Постой. Я не договорил. Столь гениальная мысль вынудила меня обратиться к выбору исполнителя. И когда я спросил себя, кто из моих друзей, говоря по совести и по чесноку, справится с этой задачей лучше всего, твое имя само всплыло в моей памяти.
- Ты уверен, что это было мое имя? – спросил я в надежде услышать обратное. Но чаяниям моим не суждено было сбыться.
- Не сомневайся. Оно горело яркими буквами у меня в мозгу, будто вывеска ночного магазина. Да-да, рассудил я, только тебе можно доверить это тонкое и деликатное дело. Дело, требующее острого ума и ловкости.
- Меня поймают.
- Не поймают.
- Точно говорю, поймают.
- Кто тебя поймает? Я все продумал. Тебе остается полная ерунда. Вот смотри: девушка моя живет в съемной квартире вместе с подругой. Ее, то есть девушку, я возьму на себя, уведу из дома, да хотя бы в кафе, если ты одолжишь мне немного наличности. Её подруга работает помощником судьи и домой раньше одиннадцати не приходит. Тебе и делать-то ничего не придется, опомниться не успеешь, как кольцо само прыгнет в руки.
- А как же я попаду в квартиру? – спросил я из спортивного интереса, вовсе не думая соглашаться.
- Элементарно, мой дорогой Ватсон. Когда я выбирал лучшего исполнителя, решающую роль сыграл естественно не твой острый ум, а то, что у тебя бабушка живет в том же доме. Их балконы соседние, и они не остеклены. А? Сечешь мысль?
- Секу. Но все равно я не понимаю, как попаду в квартиру.
- Я же сказал, через балкон.
Я усмехнулся. Весь его план не стоил выеденного яйца. Я блестяще аргументировал эту точку зрения тем, что в детстве, когда меня случайно закрыли на балконе, я битый час на нем проторчал, сверкая бельем морковного цвета.
- Если с тех пор ты хоть немного поумнел, - ответил на это Лёня, - тебе не составит труда повернуть ручку на двери и таким образом очутиться в квартире. А если тебе захочется вспомнить при этом бесшабашную юность и посверкать бельем морковного цвета – дело твое, я возражать не стану. Добудь кольцо и сверкай себе на здоровье.
- Но изнутри балконов не бывает ручек.
- Еще как бывает. Я пользовался ею неоднократно, когда выходил покурить. Самая лучшая ручка в мире, скажу тебе по секрету. Ни разу меня не подвела. Так ты согласен?
- Нет, - помню, решительно произнес я.
И вот вчерашний разговор отошел в разряд кошмарных воспоминаний и сменился сегодняшним кошмаром наяву, в котором я лезу с одного балкона на другой на высоте третьего этажа.
Стараясь не смотреть вниз, я перенес свое бренное тело через перила и приготовился ухватиться за обещанную мне ручку, но никакой ручки не обнаружил. Всюду, куда не кинь взгляд, дверь блистала полным отсутствием ручек, которые можно было повернуть. Я имею в виду, их не было ни сверху, ни снизу, ни даже посередине.
Ну конечно! Как я мог довериться такому болвану, как Лёня! Сколько раз по его милости я попадал в глупое положение! Вот и сейчас я оказался в весьма щекотливой ситуации. Я осмотрелся, прикидывая как быть.
На мое счастье, известной безалаберностью страдал не только Лёня, но и жившие здесь девушки. Справа от двери на балкон находилось окно из двух секций, одна секция была широкая, а другая, что ближе к двери, - маленькая и узкая, но зато с форточкой. И эта форточка была приоткрыта.
Я распахнул форточку и, просунув руку в квартиру, открыл окошко. Затем, через открытое окно отворил балкон и спустя мгновение проник внутрь.
Если Лёню в очередной раз не подвела память, комната, в которой я оказался, принадлежала его девушке. Быстро оглядевшись, я подскочил к тумбочке.
На ней в рядок стояло несколько футляров, и к каждому была прикреплена бумажка: Коля, Ваня, Женя. А в центре – футляр омерзительного цвета, украшенный запиской с сердечками: Лёня. Судя по всему, подношение придурка ценилось здесь выше остальных, и можно было смело поставить на то, что вскоре он услышит свадебный марш. Но я имел поручение как раз обратное, в смысле, не допустить такого развития событий. Поэтому я вытащил кольцо, сунул его в карман джинсов и вздохнул с облегчением. В принципе, все прошло не так уж и скверно.
Теперь мне оставалось только как можно скорее покинуть помещение. Но, увы, я совершил непростительную для всех начинающих взломщиков ошибку. Сами понимаете, после таких волнений нестерпимо хочется пить, и, пробравшись на кухню, я припал губами к освежающей влаге. Как вдруг услышал скрежет проворачиваемого замка.
Недвусмысленность моего положения заставила действовать мгновенно. Я выскочил из кухни, метнулся в ближайшую комнату и не знаю, куда бы вы бросились на моем месте, а я, потоптавшись с секунду, юркнул под кровать.
Вскоре из своего укрытия я увидел появившиеся в комнате ноги, и девчачий голос сказал:
- Привет!
Я с трудом удержался, чтобы тоже не поздороваться. Вежливость – это, конечно, хорошо, но не могла же девушка видеть меня сквозь кровать, да еще и приветствовать столь тепло, словно страсть как рада моему визиту!
- Соскучился? – спросила между тем она, и я прикусил язык, чтобы не ответить честно, что не особо.
- Старуха-судья вспомнила наконец, что я человек, а не машина, и отпустила пораньше, - объявила девушка.
Собственно, для меня это новостью уже не было. Мне ясно доложили, что одна из девиц будет в это время гулять с Лёней, а другая, помощница судьи, обожает работать до глубокой ночи. И ее внезапное появление дома могло иметь только одно разумное объяснение.
- Давай я тебя выпущу, мой крысеныш - просюсюкала девушка, а я, признаюсь, совсем растерялся. Все-таки, я не был до конца уверен, что она говорит не со мной, и даже то, что меня панибратски обозвала крысенышем незнакомая мне девица, не могло внести в этот вопрос ясности. Сами понимаете, как только меня не называли за мою короткую жизнь, и «крысеныш» вполне органично вписывался в ряд этих эпитетов.
В таком случае я веду себя крайне невоспитанно, притворяясь глухим аспидом и не пытаясь поддержать завязавшийся между нами увлекательный разговор.
- Проголодался? Хочешь вкусненького? - спросили на поверхности.
- Да! – чуть было не ляпнул я, только сейчас сообразив, что голоден. На дело я пошел сразу после работы, не дождавшись даже бабулиных котлет.
- Смотри, что я тебе принесла. Твои любимые тыквенные семечки. А еще минеральный камень – поточить зубки.
По правде сказать, я предпочел бы бифштекс с яйцом или что-то в этом духе, но нет худа без добра. По прискорбному несовпадению кулинарных пристрастий я заключил, что говорит девушка все же не со мной, а, скорее всего, с крысой.
- Иди погрызи, - сказала помощница судьи, но крыс предпочел вместо этого поразмять кости. Он пробежался из одного угла комнаты в другой, потом обратно, и наконец разглядел под кроватью мою скорченную фигуру.
Он замер и уставился на меня изумленно, шевеля усами. Я уставился на него. Крыс осторожно подошел к кровати, явно задаваясь вопросом, что это за невидаль и какого рожна она тут делает. Впрочем, последний вопрос я мог бы ему переадресовать – в моем положении не хватало только недоумевающих грызунов.
Он вновь на меня посмотрел и в задумчивости куснул провод телефонной зарядки. Вероятно, при надкусывании провод слегка бил током, и крыс считал такую процедуру необходимой для его потрясенного организма. Я же, будучи стесненным в маневре и поставленный перед необходимостью глотать пыль, причем глотать как можно смиреннее и тише, полагал, что этому мерзкому существу больше пошла бы процедура в виде кошки с кинжальной пастью и двадцатью когтями на каждой лапе. Вообще у крыс пруд пруди естественных врагов, и в эту минуту я сожалел, что все они из рук вон плохо справляются со своими прямыми обязанностями.
Закончив освежаться разрядами и видя, что наваждение не исчезло, крыс подбежал ко мне, обнюхал нос, шею и пошел вдоль моего распластанного тела.
- Как же я устала, - в это время пожаловалась девушка. – Работа, работа, одна сплошная работа. Никакой личной жизни. Тебе-то хорошо, крысик, спишь себе целый день, ночью бесишься. Эх, - вздохнула она и опустилась на кровать. – И толку с тобой разговаривать – все равно ведь не ответишь…
Между тем крыс, обнюхав меня с головы до ног, крайне заинтересовался моей правой штаниной. Следующий его маневр имел целью забраться в нее для всестороннего изучения.
- Крысик! – вдруг позвала девушка. – Ты где? Под кроватью?
Крысика под кроватью не было. Вернее, он там был, но вместе со мной. Не скажу, будто мы лежали в обнимку, так как в этот момент он странствовал по моей штанине, но тем не менее между нами определенно сложились доверительные отношения. По крайней мере, я больше не пытался его придавить, а он, не создавая ощутимого дискомфорта, щекотал мою правую конечность. Девица этого, безусловно, знать не могла, поэтому она повторила вопрос и, естественно, не получив ответа, начала слезать на пол. Я прямо почувствовал, что делает она это не просто так, а с целью заглянуть под кровать.
- Меня здесь нет, - тоненько сказал я в надежде выиграть время.
Глупо конечно было полагать, что помощник судьи клюнет на такую простенькую уловку. Да и голос крысика я сымитировал не очень, хотя бы потому, что при мне он не обмолвился ни словом.
- Чтоб мне провалиться! – воскликнула девушка. - Кто это?!
- Я, - протянул я. – Крысик.
Я не в силах упрекнуть девушку за то, что она издала резкий крик, подпрыгнула метра на два и, судя по грохоту, уронила какой-то предмет мебели. В конце концов, любой поступил бы так на ее месте.
Когда грохот прекратился, девушка пришла в себя и потребовала от меня решительных действий.
- Вылезайте! – сказала она строго. – Только медленно! Предупреждаю, у меня пистолет.
Я показался из-под кровати примерно наполовину, но крыс моих перемещений не оценил и клацнул меня за икру.
- Ай! – воскликнул я и затряс ногой.
- Что вы делаете?! – крикнула девушка в смятении. – Вы больной?! У вас что, припадок? Конвульсии?!
- Нет. Ваша крыса залезла мне в штаны, - сосредоточенно объяснил я. – Я ее оттуда вытряхиваю.
- Оставьте моего крыса в покое!
- Я бы с удовольствием. Но сейчас это зависит только от него самого.
Наконец крыс был выдворен, и я смог вылезти на свет Божий.
- Кто вы такой? Что вы тут делаете? Вы что, грабитель?!
Я глянул на девушку и продолговатую штуковину у нее в руках.
- Это щипцы для завивки волос, - просветил я ее, - а вовсе не пистолет.
- Откуда вы знаете, как выглядят щипцы для волос!
- Я и не знаю. Зато догадываюсь, как выглядит пистолет. И то, что вы держите, это точно не он.
- Да? В таком случае стойте здесь. И без глупостей! Имейте в виду, я работаю в суде!
Она вернулась с молотком для отбивания мяса.
- Вы не могли бы не трогать руками предметы, могущие стать орудием нападения? – попросил я, косясь на колотушку.
- Вы правильно заметили – не могла бы. У меня к ним непреодолимая тяга, знаете ли. Я так спокойней себя чувствую. Согласна, это привычка, от которой следует избавляться, и я, пожалуй, этим займусь, но не раньше момента, когда вы уберетесь.
Я постарался обезоруживающе улыбнуться.
- Я понимаю, вы напуганы моим неожиданным присутствием в вашем доме, и я приношу извинения. Но я все могу объяснить.
- Объяснять вы будете прокурору.
- Ну зачем же так? Неужели вы не можете проявить хоть капельку человечности и сострадания?
- И вновь вы правы: не могу.
- Представляете, - сказал я, пытаясь перевести беседу в более мирное русло. – А мы ведь с вами коллеги. Я тоже юрист.
- Поздравляю.
- Спасибо. А вот скажите, - не оставлял я попыток пробить стену ее отчуждения, - меня давно волновал один вопрос. В детстве я считал юристов какими-то непонятными юридическими лицами, с которыми иногда сталкивался на страницах газет и журналов. И которым в случае чего светили штрафы куда большие, чем обычным гражданам. Вы так никогда не думали?
- Нет, - холодно ответила девушка. – Не думала. Судя по всему, вы и в детстве умом не блистали.
Я смутился.
- А если вы, как говорите, юрист, - продолжала она, - то обязаны знать: ваши действия называются кражей. Раздел восьмой, глава двадцать первая, статья сто пятьдесят восемь, пункт три, «а» Уголовного кодекса.
Если она хотела подавить меня эрудицией, ничего у нее не вышло.
- Ну, знаете ли, - покачал я головой с сомнением. – Вы не правы. Пока мне можно вменить лишь нарушение неприкосновенности жилища. Раздел седьмой, глава девятнадцатая, статья сто тридцать девять, пункт один.
- Это с какой радости?
- С такой, что я ничего не украл.
- А вот это надо проверить. Выворачивайте карманы!
- Но послушайте, черт побери!.. – начал было я, но колотушка в ее руках угрожающе накренилась, и я счел за благо повиноваться.
Я засунул руку в джинсы, да так удачно, что кольцо само скользнуло мне на мизинец, и я продемонстрировал опустошенный таким образом карман.
- Видите? – спросил я. – У меня ничего нет.
- Пусто, - разочаровалась девушка. – Если вы конечно не фокусник.
- Не фокусник. Я внук вашей соседки. Приехал ее навестить, вышел на балкон, а дверь захлопнулась. И тогда я перелез к вам.
- Я вам не верю. Чем вы можете это подтвердить?
- А чем я это могу подтвердить? Хотите, перелезу обратно?
- Не хочу. Повторяю, я не верю ни единому вашему слову.
- Но я действительно перелез, - с какой-то даже обидой произнес я.
- Не верю, что вы внук.
- Но я действительно внук.
- Что вы внук моей соседки, - уточнила девушка. – Зачем же вы спрятались под кроватью?
- Видите ли, - ответил я на этот, на мой взгляд, бредовый вопрос, - когда вы вошли, у меня было не так много времени расположиться с куда большим комфортом.
- Ну-ну, - сказала помощница судьи. – Пройдемте.
- Куда?
- К вашей бабушке. И если она вас не признает, будьте уверены, я сдам вас в милицию.
От этих слов у меня камень свалился с души, я имею в виду, не от обещания сдать меня в каталажку. Неужели моим злоключениям наступит конец? Я ни на секунду не сомневался, что бабушка опознает во мне близкого родственника, и все обвинения будут сняты. А так как кольцо вновь мирно покоилось в кармане, я даже позволил себе весело подмигнуть помощнице судьи, нажимая кнопку звонка бабулиной квартиры.
- Кто там? – донеслось из квартиры.
- Бабушка, это я, открывай, - сказал я.
- Кто я?
- Внук твой.
- Очень смешно. Мой внук сейчас в другой комнате.
- Я в ней был, - поправил я. – А потом вышел на балкон покурить, и дверь захлопнулась.
- На моем балконе дверь не захлопывается.
Подобная осведомленность и умение оперировать знаниями, безусловно, делали честь моей престарелой родственнице, но она не понимала, какую свинью подкладывает мне ее подозрительность.
- В глазок хоть посмотри! – воскликнул я.
- А нет у меня глазка. Внук вот все только обещает врезать. Уходите! Я милицию позову.
Наш диалог явно зашел в тупик. Девушка посмотрела на меня с торжеством, я бы даже сказал, злорадством и промолвила:
- Все понятно. Я звоню ментам.
Что мне оставалось предпринять? Только одно – убежать. Что я мастерски и сделал, да так, что мои сверкающие пятки могли лицезреть жители двух окрестных кварталов.
Кое-как отдышавшись после марафона, я позвонил Лёне.
- Приезжай, - сказал я ему.
- Я сейчас не могу, - уклончиво ответил он.
- Приезжай, тебе говорят. Я все сделал. Кольцо у меня.
На том конце провода случилась заминка.
- Э-э, извини, что так вышло и все такое… Совсем забыл предупредить. Все в порядке. Мы с ней встретились утром, и все прояснили. Она была так обворожительно хороша и свежа, словно цветок в капельках росы, что я… Одним словом, она согласилась за меня выйти. Так что кольцо придется вернуть – и желательно тем же способом. Удачи! Да, и не затягивай с этим. Сегодня она ночует у меня, но к завтрашнему вечеру кольцо должно быть на месте. Но для тебя это раз плюнуть. Ты теперь человек опытный.