- Эксперимент «Альтернативная реальность» совершенно безопасен, - сообщил с трибуны толстый лектор в заклеенном скотчем пенсне. – Программа описана и одобрена лучшими учеными мира. Вы должны быть благодарны судьбе, что выбор пал именно на вас.
Я покосился на Сильтара. Тот с индифферентным видом чистил свои ногти и выглядел так, будто происходящее его ни в коей мере не касалось.
Испытания проводились через две недели, заполненные усиленными инструкциями и военной подготовкой. Неудивительно, что во всем показателям Сильтар выдавал лучшие результаты – микрочипы, вшитые в его мозг еще в юности, делали его на фоне всех нас едва ли не сверхчеловеком. Надо ли говорить, что я его ненавидел?
- Выбор носителей будет случайным. В настоящий момент мы не можем сказать, в чьи именно тела вы переместитесь. Действуйте по обстоятельствам.
Я расслабился в кресле, и люди в белых халатах вставили в мои виски длинные иглы передатчиков.
Его звали Дитрих, у него были короткие волосы и властные черты лица, руки сжимали хлыст привычным движением прирожденного садиста. Знания мужчины по имени Дитрих заполняли мою голову. Присвистнув, я понял, что у нас война, а мужчина с волевым лицом, которого я видел в зеркале, готовится стать фюрером. В тот момент я не мог даже осознать, правится мне эта перспектива или нет.
После эксперимента возмущались многие.
- Что это за альтернативная реальность?
- Нацистская Германия как она есть.
- Я бы уже сейчас отказался от эксперимента…
- Да ладно, повоюем.
Разглашать друг другу наши личности в «Альтернативной реальности» было запрещено.
Ученые изучали по нашим рассказам положение дел в воссозданном ими и неожиданно принявшемся жить собственной жизнью мире, и строили сложные диаграммы поведения и планы развития событий.
Я вошел в подземный тренировочный зал. Он был пуст, если не считать стрелявшего в тире Сильтара. Я послушал к грохоту его выстрелов, потом подошел ближе.
Сильтар опустил наушники на шею и вопросительно посмотрел на меня.
- Что будет с нами, если наших героев там, в этой игре, убьют? – спросил я.
Он прижал дуло пистолета к моей груди и сухо поинтересовался.
- Что будет, если я выстрелю?
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза – не мигая. А потом он нажал на курок.
Пистолет сухо щелкнул пустым магазином.
Медленно, но неумолимо, город за городом, выдуманный кем-то мир, чужая альтернативная реальность, подчинялась фюреру Дитриху, смотрящему на мир моими глазами. Хлыст оставлял на спинах подчиненных длинные кровоточащие раны.
После того, как из моих висков вынимали длинные иглы передатчиков, мне хотелось отмыться. Иногда мои пальцы непроизвольно сжимались, будто ища рукоять хлыста. В такие моменты мне становилось страшно.
В первый день весны был убит мой первый личный офицер. На его место заступил человек по имени Христиан. У него были седые до молочной белизны волосы и вечно опущенные глаза. Я возненавидел его с первого взгляда.
- Вот план последующих наступлений, мой фюрер. Сделать вам кофе?
- Нет, - рука Дитриха смяла планы, медленно разжалась. – Повернитесь спиной.
Христиан послушно повернулся. Спустил с плеч матово блеснувшую кожу форменного мундира. Я с неожиданным для себя удовольствием вытянул мужчину хлыстом вдоль спины.
- Вы свободны, офицер.
Христиан отдал честь и исчез за дверью. Глаз он так и не поднял.
- Что будет, если ударить кого-то там, в игре? Или ранить? – спросил я за завтраком у сидящих вокруг стола испытуемых.
У Сильтара, собиравшего волосы в хвост, неожиданно дрогнули руки, и черные пряди рассыпались по плечам.
Дитрих перебивал меня, подминал под себя мою личность, руководил моими действиями. Я терял себя все быстрее и отчетливее, и с каждым новым погружением в игру все сильнее боялся, что однажды забуду, кто я такой.
Нас предали жестоко и подло. Армия Дитриха была разбита, остатки ее вынуждены были ретироваться в прочно завоеванные территории.
Я сидел в жестком кресле, закинув ногу на ногу, и думал о том, что эта игра все больше напоминает монополию – захвати все и стань королем. Выйди в дамки.
Сидящий в жестком кресле и закинувший ногу на ногу Дитрих думал о том, что ему обязательно нужно поймать предателя.
- Это как в ролевой игре, - говорил с трибуны толстый лектор в заклеенном скотчем пенсне. – Вы просто играете роль и все.
- Но люди умирают по-настоящему! – крикнул кто-то из толпы.
- Неизбежные потери, - отмахнулся лектор.
На узких запястьях Сильтара темнели синяки.
Предателя привели через несколько дней, бросили Дитриху под ноги. У Христиана были свалявшиеся волосы и порванный на плече мундир.
- Посмотри на меня, - попросил я. Офицер не тронулся с места.
Дитрих носком сапога приподнял его голову за подбородок.
На меня смотрели нестерпимо-синие глаза Сильтара.
- Какого хрена ты делаешь?! – я носился по узкой комнатке и впервые в жизни орал в голос. – Тебя завтра казнят! И даже я, будь я хоть тысячу раз фюрер, не смогу тебя вытащить!
- Во-первых, - Сильтар с безразличным видом смазывал мазью синяки на запястьях, - ты все-таки фюрер. А во-вторых, казнят не меня, а Христиана.
- Но ты все равно умрешь! – взвился я.
- Мне показалось, - Сильтар приподнял брови, - или ты за меня беспокоишься?
К расстрельной стене Христиана толкнули грубо, с плохо скрываемым удовольствием. Они готовы были разорвать его на куски за предательство, и только приказ фюрера останавливал их.
Офицеры подняли мушкеты. Безусый лейтенант, красный от гордости, поднял руки.
- Приготовились! Целься!
- Сильтар! – заорал я, забыл обо всем на свете. – Отключайся, черт тебя побери!
К фюреру повернулись все головы, рука Христиана неуверенно потянулась к виску.
- Пли! – истошно заорал лейтенант.
Кто-то в толпе зашептал о предательстве фюрера, еще негромко, неловко, недоуменно; солдаты и офицеры сжимали в побелевших пальцах приклады мушкетов. Я затравленно озирался.
«Предатель». Слово повисло в воздухе, и уже нельзя было узнать, кто первым казал его открыто. А потом люди зароптали, заголосили, кто-то, кажется все тот же лейтенант, схватился за пистолет.
- Предательство! Предатель!
Засвистели пули.
Что-то горячее, твердое, злое врезалось в плечо, и сразу же стало тяжело дышать. Рука потянула к земле, в глазах потемнело. Я неловко ухватился за ограждения. Солнце двоилось в глазах.
- Очнись, черт тебя побери! – голоса доносились как будто через слой ваты.
- У него плечо прострелено… там что, бунт?
- Да какая разница? Ну же, Люк, очнись! Дьявол!
К губам прижались горячие губы, вдохнули в глотку сухой воздух. Я дернулся, вдохнул, наконец, сам и раскрыл глаза. Передо мной на коленях стоял Сильтар, ресницы у него были мокрые. Где-то за его спиной, на грани зрения, толпились ученые в белых халатах.
- Идиот, - проговорил Сильтар, отвернувшись и закусив губу. – Чертов идиот.
Я с трудом сел и неловко обнял его за плечи.
Эксперимент «Альтернативная реальность» был закрыт спустя семь месяцев после начала. Из шестидесяти добровольцев, участвовавших в испытаниях, в живых осталось двадцать семь. Ученых, поставивших под угрозу жизнь и здоровье людей, ждет судебное разбирательство и высшая мера наказания. Эксперименты, подобные «Альтернативной реальности» навсегда запрещены.
24-25.05.2010