"Завтра" Скралетт О Хара. Глава из статьи "Легкая литература, легкое кино".
Выход романа Маргаретт Митчелл «Унесенные ветром» весной 1936 г. имел беспрецедентный успех. Книга стала самым знаменитым бестселлером во всей истории американской литературы. Он побил все рекорды, когда в один день было продано 50 тыс. экземпляров, а к концу первого года 1,5 млн.
Вскоре после появления книги, а затем и одноименного фильма, премьера которого состоялась в конце 1939 года, имя главной героини «Унесенных ветром» Скарлетт О'Хара стало нарицательным. Не смотря на то, что многочисленные поклонники восхищались незаурядной личностью, описанной Митчелл, «скарлеттизм» ( впервые этот термин употребил один из руководителей и теоретиков Американской компартии Юджин Деннис) стал обозначением несгибаемой жизнестойкости, сочетающейся с алчностью, хищничеством и аморальностью.
Успех героини стал неожиданностью для писательницы, шокированной ее популярностью. «Я старалась описать далеко не восхитительную женщину, о которой можно сказать мало хорошего, и я старалась выдержать ее характер, — писала она. — Я нахожу нелепым и смешным, что мисс О'Хара стала чем-то вроде национальной героини; я думаю, что это очень скверно — для морального и умственного состояния нации, — если нация способна аплодировать и увлекаться женщиной, которая вела себя подобным образом».
Слова автора, полные тревоги за нравственный уровень своих соотечественников, вполне справедливы. Но от того еще более разительными и страшными кажутся перемены в умонастроениях людей, произошедшие менее чем за семьдесят лет на обоих континентах.
Ведь образ Скарлетт далеко не однозначен и не написан одними черными красками. Будучи бесцеремонной индивидуалистской, легко разрушающей жизнь сестры, обманом расторгнув ее помолвку, и обрекающей опрометчивым поступком на смерть второго мужа Фрэнка Кеннеди, Скарлетт совершает и поступки, полные мужества и самопожертвования.
Во время осады янками Атланты, Скарлетт вынуждена остаться в городе даже тогда, когда дом, где живет она сама с маленьким сыном и сестра ее погибшего мужа, Мелани, покидают старшие родственницы. Так сложилось, что Мелани, не ведая того, отняла в свое время у Скарлетт любовь всей ее жизни, Эшли. А теперь, уходя на войну, Эшли попросил ее заботиться о Мелани, ждущей ребенка. На прощанье он всего лишь поцеловал Скарлетт в щеку, как родственницу, но у нее уже закружилась от счастья голова. Она хранит в душе этот невинный поцелуй, какие-то неясные воспоминания юности, когда он читал ей какую-то поэму, названия которой она не может вспомнить, и память об их прогулках по тенистым дорожкам парка, и его последний взгляд – больше у нее ничего нет.
Скарлетт всей душой рвется домой, в родное поместье, в Тару, к родителям, к нянюшке. Не смотря на то, что она уже вдова и у нее свой малыш, не смотря на то, что в обществе она уже считается солидной матроной, ей всего лишь девятнадцать лет и ей безумно страшно, от того, что вокруг рушится привычный мир. Она надеется, что Мелани родит, и тогда она с легким сердцем сможет отправиться к матери, оставив невестку на попечении доктора Мида и его жены. Но все выходит иначе. Осада города все ожесточеннее. Снаряды уже рвутся над домами, а Скарлетт ничего не остается как вместе с Мелани, утыкаться от ужаса головой в подушки, чтобы только не слышать их воя, в то время как бестолковая чернокожая служанка Присси вместе с маленьким сыном Скралетт Уэйдом могут хотя бы спустится в погреб. Доктор запретил Мелани, тяжело переносящей беременность, вставать с постели, а Скарлетт не должна покидать ее.
Потом долгое и страшное описание родов Мелани, рядом с которой находятся только Скарлетт и все та же бестолковая, трясущаяся от страха девчонка Присси. И никто не может им придти на помощь – доктор в госпитале, полном раненных. Руки Скарлетт, за которые держится изнемогающая от боли Мелани, опухают. Скарлетт в отчаянии от собственной беспомощности, но борется за жизнь Мелани. Она не покидает ее ни на минуту, даже когда собственный ребенок просит есть. Наконец, после множества мучений на свет появляется младенец, счастливая мать засыпает. Скарлетт, как кажется, получает передышку, но на нее тотчас же обрушивается страшное известие. Последний отряд южан покидает Атланту и вот- вот в город войдут янки. Скарлетт снова ждут ужасные испытания. Ей предстоит вывезти из пылающего города больную Мелани с новорожденным, и беспомощных Уайда и Присси. После всех злоключений в пути, уже подъезжая к Таре, она увидит отбившуюся корову, и разорвет на веревки свою нижнюю юбку, чтобы привязать скотину к повозке, потому что эта корова - единственная возможность накормить молоком младенца Мелани. Маленькая негритянка Присси будет только трястись от страха перед коровой, и наотрез откажется к ней подходить.
Знаменитую фразу «Я подумаю об этом завтра!» - Скарлетт произносит впервые в тот момент, когда, наконец, после всех этих страшных событий, вернувшись в родное имение, обнаруживает, что дом разорили янки, сестры больны, отец лишился разума, а Эллин - матери, самого близкого человека, больше нет на свете. Потрясение и горе ее настолько велики, что просто не могут вместиться в сознание. И ей все еще надо заботиться о всех оставшихся в живых – о сестрах, отце, Мелани, детях… Тогда-то она и откладывает свои мысли об этом на следующий день.
В романе написано об этом так:
« Все было как прежде, не было только самой Эллин, и легкого аромата сухих духов лимонной вербены, и мягкого взгляда темных, с узким разрезом глаз. Скарлетт почувствовала, как к сердцу ее подкрадывается боль, словно нанесенная ей глубокая рана, оглушившая ее, притупившая сначала все чувства, теперь давала о себе знать. Она не должна позволить этой боли разрастись сейчас. Впереди у нее еще целая жизнь, через которую она пронесет эту боль. Да, только не сейчас. «Господи, помоги мне! Только не сейчас!»
( Маргаретт Митчелл. «Унесенные ветром»)
Скарлетт была названа воплощение алчности, но эта алчная хищница всю жизнь бескорыстно любила человека, не способного заработать ни гроша, и славного только своим благородством. Единственное любовное действие, которое происходит между Скарлетт и Эшли – поцелуй, да и это уже расценивается в их окружении как тяжкое преступление против нравственности.
По нынешним меркам со Скарлетт едва ли может сравниться хотя бы одна героиня современного бестселлера, данная автором как положительный образ. Говорит ли это о том, что Скарлетт на самом деле хороша и ее создатель, Маргаретт Митчелл, сама не ведала что творила? Вовсе нет. Это говорит только о том, как опустилась планка нравственных критериев.