-Сколько тебе лет?
Она снова падает. Вот фейерверк организма — мерцание инея на стёклах троллейбуса.
-Сколько тебе лет?
Это повтор. Нельзя стрелять дважды в одну точку. Попасть не удастся.
-Двадцать два года.
Воскресение — двое суток после четверти часа холодной психастении. Подкладываешь под винтовую лестницу печатную машинку и задёргиваешь шторы наискось. Или просто плюёшь.
— Я тебе не верю.
Дрожь поджидает и проламывает поднебесье привкусом соблазна. Ощутима вёрстка рискованных поступков. Атрофированы оба окончания.
-Встань.
Под горлом известь, пришедшая из подниза живота. Желчь сменяет кровь. На предыдущем пробеге — неопознанный фас солнечного мгновения.
-Хорошо.
Здесь всегда оранжевый сумрак.
-Не молчи.
Глубже — отблеск пропаганды равнодушия, отблеск суеверия, отблеск страха.
-Я не стану учить тебя.
Лучше дополнить что-либо, чем использовать это в качестве сахарозаменителя.
-А я не стану досаждать.
Потерянным и найденным.
-Потерян и найден.
Отступил, чтобы пройти далее. Оступился, чтобы увидеть мёртвого голубя.
Поднял взгляд, чтобы увидеть некое пламя.
-Кто-то должен это сказать.
-Давай вместе...
Шум моря.