Родилась с обнажённой душой
И не знала, что принято прятать.
Оставалась по-детски нагой –
Наготу норовили облапать.
И бывало, что в хруст каблуком
По душе проходились нещадно.
И снимали рубанком, станком
До прозрачности стружку. Да ладно…
Много раз убивала молва,
Много ран нанесла и увечий.
Обожжённою стала душа,
Мир стремился её искалечить.
Что согнулось – могу распрямить.
Что коростой покрыто – очистить.
Тех, кто бил, суждено позабыть,
Тех, кто руку давал – их возвысить.
В очищенье нагою душа
Станет снова, но надо ли прятать?
Ведь прекрасна её нагота,
А прекрасное – не растратить.