На лужайке перед загородным домом было тихо. Погода была безветренная, стояло солнце. Было тепло и душно – дождь не лил уже третий день.
Прямо перед домом стояла большая ванная, которая проржавела внутри и теперь служила неким бассейном для корабликов. Маленький мальчик погрузил руку в воду по локоть, затем высунул – так, охладить кожу. Другой рукой он держал кораблик, который ему выстрогал из дерева дед.
- Деда, а что сегодня за праздник? – Обратился мальчик к старику, сидящему напротив. Тот ножиком стругал деревянную палку, пытаясь добиться нужной формы. На вопрос внука он удивленно вскинул голову.
- 9 мая. День победы над немцами. Ты разве не помнишь ту историю, что тебе бабушка рассказывала?
- Помню, - гордо сказал мальчик. – А почему все носят такие ленточки?
Он кивнул на черно-желтую повязку у деда на рубашке.
Старик опустил глаза и сказал:
- Это Георгиевская ленточка. Знак того, что люди помнят о войне. Каждый год мы надеваем эти ленточки, чтобы сказать «не забуду». Но на самом деле, мало кто знает, что эта ленточка олицетворяет «дым и пламя» - знак личной доблести солдата на поле боя. Святой Георгий, в честь которого была названа лента, по легенде трижды прошел через смерть и дважды был воскрешен. Так что, помимо «дыма и пламени» это еще «смерть и воскрешение».
- Но так не бывает! – твердо сказал мальчик.
Старик не ответил. Мальчик подтолкнул кораблик и тот, два раза развернувшись вокруг собственной оси, врезался в стенку ванной. Тогда ребенок вновь поставил его «на место старта».
- А правда, что на войне были такие же как я? – задумчиво спросил мальчик.
- Правда.
- А правда, что женщины ползали по полю боя и помогали раненым?
- Правда, - с ноткой печали ответил старик.
- Что, прямо когда немцы гранаты кидали?! – удивился ребенок.
- Конечно. Если бы не они, то не смогли бы мы оборону держать. Вот меня когда ранили, я лежал и думал, что сейчас будет мой последний вздох. Боялся, что вдохну – и не выдохну уже. Но тут подползла девчушка, молоденькая такая, красивая. Схватила за плечи, да в лагерь потащила. Представляешь? Меня – дюжего солдата, своими хрупкими ручонками, ползком дотащила, рану перевязала, да так и оставила – сама опять на поле боя побежала. А я-то ее запомнил.
Старик грустно взглянул на окна, выходящие на лужайку: в них виднелось, как старуха бегала по кухне, да еду к празднику готовила. Она, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, выглянула на лужайку, и отчего-то улыбнулась, словно почувствовав, о чем говорили «мужчины».
- Ведь дело даже не в том, что они вылечить могли. Вот знаешь, когда вокруг пули одни, то такое забавное личико – словно луч света. Ты поэтому девчонок в школе не обижай, - дед попытался превратить все в шутку.
- Не буду, - больно часто закивал мальчик, словно просто пытался убедить дедушку, что он хороший.
Кораблик снова совершил несколько разворотов и поплыл в обратном направлении. Неожиданно, мальчику в голову пришла какая-то мысль, и он удивленно вскинул голову.
- Деда, а зачем вы с немцами воевали?
Старик вновь грустно улыбнулся. Он не любил разговаривать на эту тему, но внука расстраивать не хотел.
- Чтобы такие как ты жить смогли. Без войны, без голода, без нищеты.
- Так ты что, за меня воевал? – округлил глаза ребенок.
Старик уж было хотел сказать, что не только – еще за Родину, за землю, за честь, но посмотрел в эти полные надежды голубые глаза, и вымученно улыбнувшись ответил:
- За тебя.
- Значит, ты знал, что я рожусь? – еще больше удивился мальчик.
Внучок был славным малым, по сути, совсем еще ребенком, но даже в этом возрасте способен был смышлено мыслить. Дети, они такие. Грех расстраивать ребенка.
- Знал. Конечно, знал.
Старик принялся дальше стругать ножом по дереву. Благо, внук больше вопросов не задавал.
Ведь он не знал. Никто тогда не знал, все лишь надеялись…