Маршрут номер игрек

               

     Январское солнце близилось к полудню. Утренний туман рассеялся, оставив на улицах города легкую дымку. Сквозь нее обозначились старые бетонные высотки и новые блочно-кирпичные дома по обеим сторонам городской транзитной трассы. Высокое прозрачное голубое небо озарялось лучами зимнего солнца. Оживленный перекресток у междугороднего автовокзала исправно регулировал большой светофор, подмигивая красно-желто-зелеными глазами. Автобус, на котором ехала Анна, перестроился в левый ряд и свернул на неказистую привокзальную площадь. Шум города жужжал в ушах не громче обычного.


     Анна добиралась домой на перекладных уже два с лишним часа. В этом городе была только половина оставшегося пути. «Сплошные пересадки», - досадливо поморщилась женщина. Но эта пересадка была последней. Маршрутное такси в нужном направлении благополучно уехало, что называется перед самым ее носом, в тот момент автобус Анны делал крутой разворот, чтобы встать на стоянку. На следующий рейс претендентов пока не находились. Маршрутка до ее села была совсем пустая. Анна поискала глазами водителя. Водитель «газели», небрежно засунув руки в карманы спортивной красно-синей куртки, неторопливо беседовал со знакомой блондинкой. Анна спросила разрешения у шофера, села в салон «газели» у окна спиной к водительскому сиденью и кое-как разместила дорожные сумки.


     Ничем особенным Анна не выделялась на первый взгляд – все укладывалось в определение золотой середины: средний возраст, средний рост, госбюджетный доход, приятная наружность без изысков. Она размышляла о том, как долго придется ждать других пассажиров, и когда же, наконец, она попадет домой. Не то, чтобы она чувствовала себя уставшей, но уже хотелось домашнего уюта и отдыха. В голове вертелись всякие бытовые мысли о делах, требующих именно ее непосредственного участия или присутствия, или, хотя бы, контроля. Муж в командировке, дети в институтах, поэтому она планировала до его приезда успеть переделать бесконечную кучу хозяйственных дел, которые никогда не заканчиваются. Конечно, можно было бы ничего не делать вообще, но тогда эта куча дел вырастала бы до необозримой высоты. И в один прекрасный и не в самый подходящий момент все равно ее пришлось бы разгребать. Она вздохнула, отгоняя грустные мысли.


     Двери маршрутки открылись, вошла миловидная девушка лет двадцати в длинной дорогой бежевой дубленке. Она тихо и мило поздоровалась с Анной, так уж принято у южан, и заняла место слева по борту. «Она мне в дочки годится», - подумала Анна, разглядывая девушку. Молочно-белая кожа светилась молодостью и свежестью. Гордый разлет бровей и прямой носик с горбинкой говорили о настойчивости характера. Умные глаза и цепкий взгляд вызывали невольное уважение. Дань моде - со вкусом нанесенный умеренный макияж и много-много серебряных колечек на крепких работящих пальцах с маникюром, свидетельствовали о хорошем вкусе. Бежево-коричневая гамма ее одежды и косметики создавала настроение благополучия и удачи. «Наверное, ее зовут Зарема или Фатима», - думала Анна, но на ум пришло имя Иннокентия. «Ей бы подошло это необычное имя», - решила она. Постепенно стали подтягиваться и другие пассажиры.


     В салон заглянула и вошла очередная пассажирка. Она стояла к Анне спиной, пристраивая поклажу на переднем сиденье, стоящем справа по борту. Женщина долго копалась в пластиковых пакетах и так громко ими шуршала, что обратила на себя внимание не только Анны, но и других пассажиров маршрутки. Это была высокая не худая и не толстая женщина, одетая во все обтягивающее и черное, в брюках и на высоких каблуках-шпильках. Смоляные распущенные волосы вновь вошедшей доходили до нижней границы лопаток, скрывая даже профиль. Двигалась пассажирка резко и нервно. Она небрежно бросила бесформенный черный с золотистыми листочками пакет на пол перед собой и левой ногой также небрежно в несколько толчков запихала его вглубь под сиденье. В таких пакетах обычно удобно носить овощи. Сверху на сиденье посередине она поставила два бело-желтых пакета, которые обрисовывали контуры больших коробок, находившихся внутри них. «Либо геркулесовая каша, либо стиральный порошок», - решила Анна.


     В какой-то миг Анна отключилась от прежних дежурных мыслей и поймала себя на том, что вдруг увидела как бы две реальности. В одной из них она сидела в маршрутном такси. А в другой реальности она отчетливо увидела застывшую картину из разлетающихся на мелкие и средние кусочки корпус машины и обшивку сидений. Затем удивленные лица людей. Пробитую крышу и синее небо в рваном проеме. Солнечный день безмолвно дополнял картину. Чистое бесснежное поле местами с прозеленью пробивающейся травы и тишину. Да, она увидела просто тишину. Миллионные доли секунд, и она вновь сидит в маршрутке и тупо смотрит на каблуки-шпильки сомнительной пассажирки. Анна тряхнула головой, видение ушло. «Бред, чужие мысли, не стоит  беспокоиться». Тревога на миг спряталась. «Если это не мои мысли, тогда чьи же?» - оторопела она. Внутри все похолодело. Анна опять уставилась на пассажирку, но уже с другим - неподдельным интересом.


     Легкое оцепенение снова завладело ее существом. Насущная реальность дошла до очередной точки «икс» и еще раз поделилась на две пространственно-временные параллели. Возникло впечатление, что время прокручивается в голове, словно рекламный ролик кто-то запустил в обратном порядке. Вот кадры, где нервозная женщина входит в салон, распахиваются полы ее кожаной куртки, и Анна отчетливо видит на ее талии широкий серый пояс со взрывчаткой. Мигают цифры на индикаторе таймера. Следом мелькают кадры, на которых террористка щелкает тумблером, чтобы включить отсчет времени. А вот предыдущий момент, когда индикатор еще не был включен. Видение исчезло. «Вот так всегда и бывает», - подумалось Анне. «Час икс? Я ведь, ничего не успела сделать в жизни! Многое не доделано. Господи, помоги!».


     Видно было, что эта женщина напряженно думает о чем-то тяжелом, не обращая внимания ни на кого из людей в салоне. Она немного постояла в нерешительности и порывисто вышла из «газели», громко хлопнув дверями. Она стояла у дверей и переминалась с ноги на ногу. Анна как бы увидела следующие две параллели развития событий. Террористка ставит какие-то условия пассажирам маршрутки. Анна просит ее отпустить из машины, взывает к ее женским качествам, говорит, что находится в положении ...и случается чудо! Та отпускает ее просто так. «Неправильно я поступила - эгоистично», - размышляет Анна – «надо и других людей спасти, хотя бы еще одного человека». «Попрошу отпустить со мной Иннокентию, скажу, что она моя родственница. Нет, не поверит. Тогда скажу, что эта девочка – дочь моего мужа. Мало ли, у нас смешанный брак, таких, ведь много!» Анна увидела внутренним взором, как она выходит из маршрутки, держа за руки Иннокентию. Женщина вздохнула, приходя в себя. Что же делать? Тогда Анна стала судорожно вспоминать про слова молитвы о спасении...

     Через пару минут эта шумливая женщина снова открыла двери и взяла один из пакетов с сиденья в руки. Снова нервозно хлопнула дверями. Женщина больше не стояла около маршрутного такси, она быстро направилась в сторону автовокзала,  предположительно за чем-нибудь очень важным. Шла она решительным шагом, не оглядываясь. Анна не успела моргнуть глазами, как потенциальная террористка исчезла из поля зрения. 


     Прошло минут пять. Вошел полный пассажир в потертом кожаном пальто и сел рядом с пакетами, поинтересовался: «свободно ли это место?». Анна ответила, что его уже заняла одна женщина, но она вышла куда-то. «Пока не пришла. Надеемся, что придет. Никому ничего не сказала. Интересно, а что в пакетах?» - выразила мысли вслух Анна. Тишина повисла в воздухе. Все пассажиры подумали об одном и том же. Вошедшего толстяка с места как ветром сдуло. Он уклончиво пробормотал что-то типа: «Подышу, однако, я свежим воздухом», и пулей выскочил наружу. Остальные пассажиры сидели, не двигаясь. Всем было неловко что-либо предпринимать, может быть, та женщина - вовсе обыкновенная гражданка. Зачем обижать честного человека?


     Минутное молчание сменилось беглой болтовней двух подружек, которые уселись на соседнее с водителем место. Молоденькие девушки не только разгорячено что-то обсуждали  но и неистово жестикулировали, не забывая при этом кокетливо поправлять волосы. «Иннокентия» звонила кому-то с мобильного телефона и застенчиво улыбалась. Анна беспокойно выглядывала в окно, надеясь взглядом отыскать нервозную пассажирку с пакетом. Она смотрела в сторону розового здания автовокзала с давно облупившейся краской. Людей было не очень много. Одни садились в автобусы, другие выходили из них. Пестрая толпа хорошо просматривалась. На миг Анне показалось, что та самая женщина с похожим пакетом садилась в отходящий «Икарус». Однако она не была уверена, что видела именно ее. Прошло примерно полчаса. «Газель» заполнилась почти на две трети. Подозрительная гражданочка все еще не появилась. Пассажиры нетерпеливо заерзали на местах. Лишь две подружки продолжали негромко щебетать «о своем, о девичьем», тихо смеялись.


     Анна смотрела в окно, когда она услышала, как одна из двух болтуний упомянула название конечного пункта следования ее маршрутки. Она оглянулась. Перед «газелью» развернулся и отъехал автобус «ПАЗ». «Это наш рейс?» - спросила она у девчат. «Да», кивнула – девушка. «Мы могли быть там и уже уехать, а не ждать здесь неизвестно чего» - прокомментировала вслух Анна ситуацию. «Я задержу рейс на перекрестке», - крикнула одна бойкая дама в нутряной шоколадной шубе, бегом кидаясь наискосок к автобусу. Все схватились за сумки и вещи, благо подвернулся подходящий предлог, чтобы покинуть этот, с сомнительной судьбой маршрут номер «игрек» вместе с его странной пассажиркой и ее подозрительными пакетами.  Автобус медленно объезжал привокзальную площадь, делая целый круг и маневрируя между столпотворением из «Газелей», «Рафиков», «Икарусов», легковых такси и прочего, только потом попадал на перекресток, где должен был вырулить на междугороднюю трассу. Дама в нутряной шубе уже стояла там и энергично махала водителю рукой. Он затормозил и гостеприимно распахнул двери. Все пассажиры со странного маршрутного такси дружно залезли в салон автобуса, расселись на свободные места, деловито пристроили багаж и облегченно вздохнули. «Слава Богу!» - подумала Анна. «Аллах Акбар!» - пробормотала дама в нутряной шубе. 


     Вечером, когда Анна пила чай с подругой Инкой у себя на кухне, то рассказала ей про необычную женщину с пакетами, про свои видения, «Иннокентию» и чудесный предлог, который подвернулся, чтобы вовремя покинуть эту маршрутку. Если Анна придерживалась умеренных взглядов на все и могла считать себя «слегка набожной», то Инка наоборот верила во все. Подруга увлекалась восточными и западными философскими течениями всех видов. Она твердо верила в астрологию, мистику, эзотерические учения, а также в науку и прогресс – само собой! Она задумалась, зачерпнула ложку малинового варенья, почмокала полными губами и заключила: «Анька, я думаю, что в тот момент у тебя от страха остались в голове одни лишь чистые помыслы! Ты мысленно там, в той параллельной реальности, спасла девочку. Значит, мир изменился. Именно в тот самый миг он стал другим, вот. И поэтому появился подходящий повод. Здорово! Нам иногда стоит в наших бурных мыслях спасать людей. Хотя бы одного человека!» Анна пожала плечами, включила пультом телевизор. В местных новостях озвучивали планы развития и строительства в южном регионе, предстоящую реформу образования и прочее... в целом, все нормально.


     Перед сном позвонила мать Анны, взволнованным голосом она спрашивала, все ли в порядке у дочки. «У нас все хорошо, мама!». Ложась спать и вспоминая дневное приключение, она подумала, что, скорее всего, была какая-то опасность, раз звонила мама. Материнское сердце всегда чует. Наверное, Инка в чем-то права. Анна зевнула, завернулась в одеяло и спокойно заснула.

     Ни Анна, ни Инна, и никто из их общих знакомых так и не видел, как водитель подошел к дежурному по автовокзалу, и что-то сказал ему. Они не стали свидетелями того, как прибывший отряд спецназа заламывал руки подозрительной пассажирке, а сапер Коля левой рукой обезвреживал взрывное устройство на сером поясе. Мигали цифры на индикаторе таймера. Отсчитывали секунды нулевой минуты. За девятнадцать секунд до взрыва таймер замер. Коля утер пот и улыбнулся: «Готово мужики! Поехали!».