Пролог 1
- Какая она страшненькая! Как летучая мышка! – сказала, склонившись надо мной, женщина в ореоле легких и вьющихся волос.
И я подумала: " Если она обо мне, то это очень поверхностный взгляд на действительность."
- Глаза и уши большие, а ноздрюшки вывернуты наизнанку! - продолжала гнуть своё женщина.
- Значит, чувствительна и музыкальна! – пророкотал мужской голос, и надо мной склонилась еще одна голова с прической ёжиком.
"Совершенно объективная точка зрения на субъективную реальность" - подумалось мне и я от удовольствия писанула в пространство.
- Вот видишь! – пророкотал снова "ёжик" - она со мной согласна!
Еще бы не согласиться! Первая положительная эмоция, которую я получила за три моих первых дня!
Все началось 27 декабря 1946 года в 19 часов 35 минут по московскому времени, когда я завопила благим матом на руках военврача Певзнера в медсанчасти одного "драгунского" полка, расквартированного в 50 км от Таллинна в местечке Валкла.
Как тут было не завопить! Была себе в тепле и удобстве и за пять минут оказалась в огромном, мрачном и холодном пространстве, ограниченном со всех сторон прямоугольными плоскостями, которые были выкрашены в жуткий зеленый цвет. На одной из этих плоскостей висел портрет какого-то усатого дядьки в красной раме.
Все что угодно, но только не сочетание красного и зеленого!
У меня от такого сочетания может случиться анафилактический шок!
В добавлении ко всему, этот самый доктор Певзнер обзывает меня «татаркой» лишь на том основании, что на задней нижней части моей лысой головенки торчала густая прядь черных волос!
Нет, вы не подумайте, я и тогда ничего против татар не имела и сейчас считаю их красивой и достойной нацией. Но зачем вот так сразу, не разобравшись?Девушка и так в состоянии стресса, а её неверно идентифицируют! Но что я могла сделать со своими 3 кг против пяти певзнеровских пудов? Я и вопила в знак протеста, невзирая на развязанный пупок!
Словом, я бунтовала, пока хватало сил, и прекратила только тогда, когда мне заткнули рот чем-то мягким и сладким. Два дня прошли в чередовании бунта, чего-то сладкого и сна, в котором я набиралась сил для очередных воплей! На третий день судьба определила мне новое испытание.
Меня завернули, как египетскую мумию, в какие то пелена, да так крепко, что мои ручонки приклеились к бокам, а голова и тело соединились в одно целое. Шея куда-то исчезла, оставив на своем месте боль. Затем меня погрузили во мрак. Было трудно дышать. Меня трясло, качало,целую вечность, минут тридцать. За эти минуты я впервые испытала разочарование в себе. Какая же я дура, что так сразу согласилась на все это! Надо было придумать что-нибудь! "Родителей не могу выбрать! Растерялась я!" или " Не созрела еще для этого кошмара!", или
" Не хватает информации! Позвольте продолжить образование!" -да все, что угодно! Так нет же, влюбилась в своего будущего папу, невзирая ни на какие характеристики с места его службы!
Поздно каяться! Одно утешает, что это временно.
Но вот все снова осветилось и прямо в лицо дохнуло чем-то жгуче-холодным и я, сделав затяжной вздох, начала очередной бунт.
Как выяснилось позже, меня транспортировали в дом одного старого эстонца по имени Теодор или просто Тео. Мои родители снимали у него комнату. Дом стоял почти у самой воды залива и во время штормов, его гнуло и качало, как старый баркас на ледяных волнах серого моря.
В этом продуваемом ветрами доме, мои родители спасали меня по ночам от холода, сооружая полог из одеял и согревая своим дыханием. Они меня сначала родили, а потом «выдышали»! Мои дорогие, бесконечно любимые мама и папа! Сколько же мне понадобилось времени, чтобы понять как сильно я их любила! Но тогда я этого не понимала.
Да, мне нравился мой отец, если честно, то кому он только не нравился! С мамой же отношения не сложились с самого начала. Видимо, по причине того, что я ее разочаровала.В ее роду все рождались красавцами, а тут, на тебе! "Родила царица в ночь...неведому зверюшку!" Когда я выбирала оттуда родителей, то старалась выбрать тех, кто покрасивее! Папа был большеглаз, сероглаз,нос с горбинкой, подбородок с ямочкой,лоб высокий, улыбка белозубая. С ростом повезло не так, но был выше мамы на 10 сантиметров. Что позволяло ей чувствовать себя рядом с ним слабой и беззащитной.Уже этого достаточно, чтобы сделать иную женщину счастливой! Кроме того, папа обладал многочисленными талантами: играл на гитаре, на аккордеоне, пел и танцевал, как бог, зубы заговаривал лучше некоторых либеральных политиков и я уже не говорю о всяческого рода любителях блатного жаргона.
Мама тоже не подкачала! Но почему я решила, что и я буду красавицей? "Какие замечательно красивые родители и такой неудачный ребенок!" - это было сказано одной офицерской женой в чине майорши, в спину моим родителям и в рассчете на то, что я ни черта не понимаю! Какое заблуждение! Так бы, конечно, оно и было,будь я на год-другой старше. Но в свои одиннадцать месяцев я еще была в полном уме и понимании. Это потом произошло непоправимое. Но об этом позже.
А пока мне пришлось осознавать и переживать свою неудачность, как раз тогда, когда мы переехали жить в Раквере - небольшой городок в километрах 80 от Таллинна, который был нашпигован советскими войсками, выведенными из Германии в конце войны.Там мы жили в доме, выходящим одним этажом на улицу и двумя этажами во двор, поскольку был построен на склоне оврага.
Дом был разделен на две коммунальные квартиры, в комнатах которых расселились офицерские семьи.Вход в нашу квартиру был со стороны улицы, а во вторую квартиру со стороны двора. Жившие там офицеры и большинство их жен,прошли фронт и послевоенную службу в Германии.
Кстати, я очень рассчитывала, что рожусь именно там. Даже не знаю, почему я этого хотела! Но буквально за две недели до моего рождения меня отбуксировали в Эстонию.Не подумайте, что я этим недовольна. Я благодарна всем, кто в этом поучаствовал. Особая благодарность особому отделу Н-ской части города Н-вальда, который имел все основания и возможности выслать моего папочку в какое-нибудь Тимбукту, но не сделал этого, а отослал от греха подальше в сонную Эстонию в надежде, что он там заснет и не проснется!
А дело было так.На одной из площадей города, а именно на той, где были рестораны или по крайней мере один из них, стоял памятник какому то "фону". Он там простоял двести лет и никому в голову не пришло, что он стоит не на своем месте. Пришло в голову только тому, кто в свои 20 лет победил самого сильного в мире врага и праздновал второй год победу в одном милом ресторанчике на площади. Выйдя из ресторана, компания юных победителей видит памятник и на нем начертано "Фон Такой-то". Не стояло бы этого"фон", прошли бы и не заметили! Но рабоче-крестьянская кровь с коньяком не смогла выдержать, чтобы всякие "фоны" торчали на конях посреди завоеванных ими площадей и улиц.
Техническая сторона вопроса не была проблемой для технорука-танкиста, коим оказался мой талантливый во всех отношениях папочка.Было бы это в час пополудни, никто бы ничего не понял, и не заметил, сочтя это выполнением приказа Отца народов. Но это произошло в два часа ночи! И офицерам из особого отдела очень не понравилось просыпаться вновь, только что заснув с коликами в печени и муками в душе. Наказание не заставило себя ждать и тяжесть его вам известна.Если честно, то мне до сих пор неудобно перед этим "фоном" и особенно перед его конем. Уж он-то никак не заслужил такой участи, чтобы его стащили за ноги на городскую свалку!
Как бы там не было, а мы оказались в ссылке в заштатном эстонском городишке на общей кухне с друзьями-соседями по несчастью. К этому времени, я уже поняла всю приятность того, что тебя считают совершенно бесспомощным и неразумным существом. В тот момент, когда меня не понимали, я слышала ласковое:" Ах, ты мой несмышленыш!", затем следовала инструкция по действию. Но в тот момент, когда они меня понимали, я слышала бурно-восторженное:"Ах, ты моя умница!". В конце концов, я перестала этому удивляться!
Но бывали и казусы.Помню, по возвращению из отпуска, который был проведен в Заволжье, на родине отца,вдохновленная новыми познаниями и впечатлениями, сидя на горшке, я распевала песенку, текст которой состоял их двух слов:"Папа, б...!" Родители услышав, замерли в немом восторге
от моего фольклора, и через какое-то время мама не удержалась и спрашивает отца:" Когда ты успел рассказать ей свою биографию?" Ну вот еще! Будто я не знала их биографий! Я слова этого не знала! Смешное такое! И так легко произносится! Почему папа так рассердился, я не поняла, но на всякий случай затрубила во весь напряг и кажется этим предотвратила скандал!
Пространство вокруг меня постепенно расширялось. Я открыла для себя прихожую, а из нее вход на коммунальную кухню, которая привлекала меня не столько запахами, сколько голосом Женечки Нагорного. Златокудрый красавец с голубыми глазами стал после отца следующим предметом моей влюбленности. Он был старше меня на два месяца и 5 дней. А я была влюбчива, как кошка, еще до того, как родилась.Надо признать, что мои пылкие чувства могли испариться в один миг, при выявлении у предмета моей влюбленности какого-нибудь дефекта. Но согласитель, что очень трудно быть постоянной в любви при такой изменчивости жизненных проявлений!
В начале наших отношений все было очень романтично! Я всеми правдами и неправдами добиралась до кухни из нашей комнаты, преодолевая тяжести дверей и страх темноты в прихожей. Это надо сказать путешествие не из легких для того, кто восемнадцать месяцев назад вселился в три килограмма вещества в форме саморазвивающейся во времени материи!
Моя влюбленность в этого златокудрого принца коммунальной кухни закончилась в тот период так называемой экзистенции, когда мы могли не только отсасывать парное молоко, но и пожирать жареную картошку. Ох, уж мне этот деликатес советского детства! Что может быть вкуснее и желаннее?!
Если, конечно, он приготовлен не любителем добавлять туда лук!
События развернулись совершенно непредсказуемо и драматично. Родители неосторожно оставили меня на попечение Женичкиной мамы с красивым аристократичным именем Евфросинья. Но несносная мода того времени, пришедшая неизвестно с каких краев, по моим предположением из Польши, калечила все красивые имена, и вместо Евфросиний, Евдокий,Марий, Анн, Людмил в стране плодились Фроси, Дуси, Муси, Нюси, Люси!
Но тогда мне это было на руку, поскольку все эти имена можно было обьединить в одно - Суся!
Так вот, тетя Суся нажарила нам целую сковороду картошки и ничего лучше не придумала, как поставить ее посередине стола, оделив каждого ложкой. Я не в коем случае не подвергаю сомнению тетин Сусин аристократизм, но в данном исключительном случае какая-то неуверенность все-таки существует. Получив ложку, Женька на правах Сусиного сына, разделил картошку на две части, забрав себе самую поджаристую и большую,нагло заявив:"Мне!Мое!".
От такой Нелюбви я просто оторопела и вся моя физика закипела красным соком и ударила паром прямо в голову! Не долго думая, я со всего маха припечатала ложкой по носу изменщика! От этой печати нос удвоился и покраснел. Женькин трубный глас был услышан отцами на полигоне на учениях в Ягала и все пушки выстрелили самопроизвольно и разом, попав куда надо - в небо!
Меня же оттащили за ухо в карцер, который находился в углу между плитой и старым облезлым буфетом с жирными пятнами чьей-то лени.Там я могла предаться размышлениям об отношениях принципиальности и конформизма, а заодно отодрать старые, пожелтевшие обои, висевшие одним куском уныло и неэстетично.
Это моя первая любовная неудача надолго опалила мою душу и я смогла опомниться и вновь поверить в счастье только к началу школьной жизни. Но до этого случилось еще многое другое. Среди коего переезд к нам моей бабушки - маминой мамы. Бывшая попадья была стройна,высока ростом, синеглаза и падала в обморок при каждом недоразумении. А их с моей помощью у нее было предостаточно.
Я уже писала, что наш дом со стороны двора имел два этажа.От крыши до земли высоты было ровно столько, чтобы, упав, сломать себе не только что-нибудь, но и то, что не ломается. Поэтому, когда бабушка увидела нас с Женькой на крыше, она рухнула на землю, не успев вызвать пожарную команду. К счастью, она была во дворе не одна. Нас стащил с крыши за шиворот, как котят, сосед, и нам не удалось испытать радость полета.
- Сергей, сказала тетя Суся моему отцу. Тебе надо обратить внимание на свою дочь. Она зла и проказлива!
- Не выдумывай! Она активна и любознательна! А ты из своего сына растишь барышню!
Правильно, папочка! Так ей! Наряжает Женьку в дивчачьи платья и фотографирует!
Через какое-то время после приезда бабушки, жизнь моя изменилась совершенно.Произошло это так. Анастасия Измайловна, так звали бабушку, решила в тайне от моих родителей меня крестить. Подозреваю, что для них это не было тайной.Но все остальные должны были думать, что бабушка совершила самоуправство.
Ничего не подозревая, я отправилась с ней на прогулку, которая привела нас к православной белокаменной церкви с зеленой крышей, белевшей и зеленевшей недалеко от нашего дома. Войдя в церковь, я ощутила страх и свою ничтожность. Мне захотелось убежать, но меня стали раздевать и я оказалась в руках какого-то Карабаса-Барабаса с черной бородой, который стал меня топить в огромном тазу с водой. Ужас мой был настолько велик, что я вцепилась в эту бороду, пахнущую ладаном и чесноком и завопила сиреной скорой помощи, многократно усиленной акустикой церкви.
Бородатый разозлился и опустил меня в воду вместе со своей бородой. А потом кинул в сердцах в руки бывшей матушки нынешней моей бабушки, которая так сконфузилась, что и не передать! А я продолжала орать, не выпуская бороды священника. И вот именно в тот момент я потеряла свою прежнюю память и стала просто ребенком. От бороды меня как-то отцепили, священник,торопясь, закончил свои священнодействия и с облегчением перекрестился, перестав слышать мой крик.
А мне предстояло вспомнить все это, что я тут написала.
Продолжение следует