Наказание Эрны
Эрна очнулась для того, чтобы увидеть свою смерть.
Над головой – чистое небо, слегка туманное после дневного зноя, но уже готовое к первым звёздам.
Костёр сложили на косогоре. К столбу её приковали за щиколотки – кандалы «испанские браслеты» не позволяли даже попытаться подумать о возможности стянуть их с ног. Браслеты поуже украшали запястья рук, прикреплённых к столбу за спиной, на уровне пояса.
Палач убрал от её лица пузырёк, удостоверился, что она пришла в себя, разрезал верёвки на талии, поддерживающие тело и захохотал: «Танцуй, ведьма! Танцуй свой последний танец и пой свою последнюю песню!»
Зрители были разочарованы. Ведьма не дёргалась, не кричала. Она лишь подалась вперёд, выгнувшись дугой, словно жёг её только столб, оглянулась на замок, стоящий на высоком холме за правым плечом, запрокинула голову и уставилась в небо.
Пламя замерцало среди поленьев, и выросло выше леса, плотным кольцом охватив место казни.
И наступила тишина. Кто-то стёр и треск дров, и шум деревьев, и щебет птиц, и стрекотанье насекомых.
Люди что-то пытались сказать и расслышать друг друга в этой пустой тишине, но вдруг поняли, что никто из них не может ни говорить, ни слышать.
Следующей ночью деревни, в которой родилась и выросла Эрна, не стало.
Смерть вошла в дома на мягких бесшумных лапках.
Жители соседних деревень, напуганные произошедшим, убили всех – от древних стариков до беззвучно плачущих младенцев. Не пожалели даже скотину.
Резня проходила в гробовой тишине. Только мужчины перед смертью слышали страстные крики ведьмы – те, что свели с ума их всех, от старосты и кузнеца до палача и местного юродивого.
Замок тоже опустел.
Эрна падала в небо. Долетев до тёплой дымки, погрузилась в синеву, как камушек в реку, и тут же встала на ноги. Навстречу вприпрыжку неслась Росария: «Здравствуй, дорогая! Почему так быстро?»
Эрна отмахнулась досадливо: «Надоело всё! Дикий народ, дикие нравы! Я думала, что там – крепкие любвеобильные мужики, не измученные стрессом-прогрессом, а они горазды лишь пить да драться. Только Оскар и радовал. На нём и погорела» - «Хозяйский сынок? Милый мальчик. Он прыгнул с крыши замка, когда палач зажёг костёр. Головой о мостовую… Умер сразу…» - «Ну, значит, у него судьба такая».
Вечером Эрна предстала перед судом неземной чести. Ей предъявили обвинение в загубленной душе юного Оскара.
Росарии предстояло проводить подругу в ссылку.
Вино не давало грустить, но Росария вздыхала: «Тебе сказали, каким будет наказание?» - «Нет» - «Это жестоко! Ты будешь жить где-то и мучиться неизвестно почему. Я попробую добыть информацию и попасть в твоё время. Но, как мы узнаем друг друга?..» - «Мне пора» - «Жди меня!»
Росария отодвинула решётку камина. Эрна наклонилась и шагнула в огонь.
Она росла красавицей. Как всегда.
У подруг отбоя не было от кавалеров. У Эрны не было кавалеров. Ни одного.
Ей хотелось бегать на свидания, страдать в разлуке, спать в обнимку с телефоном, чтоб не пропустить ни одного звонка и слышать: «Я люблю тебя!» Ничего этого не было.
Было другое.
Повзрослевшие подруги озаботились темой замужества, пытаясь окольцевать каждого любовника. Эрну звали замуж все, кому не лень.
Обычно мужчина ставил её перед фактом: «Ты мне нравишься. Выходи за меня. У меня квартира (машина, дача, варианты). Я хочу крепкую семью, детей. Подумай».
И никакой романтики.
Сначала она всем отказывала. Потом, чтобы не расстраивать родителей, всё-таки замуж вышла.
Жизнь стала ещё более странной. Муж бесился от ревности, скандалил. Она развелась.
Годы громоздились вокруг изнемогающего без любви тела, как толстая кладка замурованного подземелья.
Она пыталась встречаться с мужчинами. Мужчины серьёзно и основательно звали её замуж.
Пару раз обманывала женихов, говоря, что свадьба должна быть незабываемой, поэтому не стоит торопиться. Искусственное счастье длилось недолго. Как только мужчина понимал, что избранница не спешит под венец, начинались нудные выяснения отношений. Она сбегала, оставляя в несостоявшемся семейном гнёздышке свои вещи и разбитые надежды.
У неё началась депрессия и, как следствие, мигрени.
Эрна обратилась к врачу. Врач позвал её замуж.
Записалась к экстрасенсу. Экстрасенс позвал её замуж.
Ушла в монастырь. До монастыря добиралась специально пешком, чтоб устать посильнее, засыпать дорожной пылью огонь, пожирающий её изнутри. После первой службы, которую отстояла на коленях (ноги не держали), батюшка позвал её замуж.
Она сбежала из монастыря на станцию. Билетов на поезд не было. Умолила проводника взять её за золотую цепочку и крестик. Проводник согласился, а ночью, когда вагон уснул, достал водочку и завёл задушевную беседу. Эрна обрадовалась: рядом сидел мужчина не отвратительной наружности, нетрезвый в подходящей степени. Она притворилась пьяной, уронила голову на его плечо, рука скользнула по брюкам… Проводник засуетился, расстелил свежее бельё, сказал: «Ложись-ка! Тебя совсем сморило, а я всё болтаю да болтаю!» Он не мешал ей всю ночь, а утром позвал замуж.
Она неслась сквозь вокзал, сбила с ног уборщицу, закатила истерику. Её забрали в отделение. Дежурный записал показания поломойки, а едва та ушла, разорвал протокол и позвал Эрну замуж.
Она решила сменить место жительства: вдруг, счастье ждёт её в другом городе? Обратилась в риэлторскую контору. Её позвали замуж агент по недвижимости, директор агентства и нотариус.
Она пошла топиться. Спасатель, вместо спасиба получивший по морде, не обиделся и позвал её замуж.
Она обратилась к психиатру. Психиатр позвал её замуж. Она разгромила кабинет, разбила графин, телефон и томограф. Размахивая ножницами и молоточком, загнала в угол почтенного профессора и прошипела: «Вы всё ещё хотите на мне жениться?» Профессор осторожненько вынул из её рук инструменты, облобызал пальчики и поклонился: «Сочту за честь!»
Трясясь в маршрутке, Эрна обречённо размышляла о том, что если она покончит с собой, то, скорее всего, в первую же ночь станет женой патологоанатома – тот и разрешения не спросит. А мороженое мясо хранится, ой, как долго!..
Женщина, сидевшая рядом, больно ткнула её в бок, доставая из кармана надрывающийся мобильник: «Да! Нет, не заблудилась. Я уже возле Вашего дома. Я дала Ваш телефон сестре. У неё сложная ситуация. Вы же ей поможете?!» Затем женщина набрала какой-то номер: «Позвони гадалке прямо сейчас! Она тебя примет!»
На перекрёстке женщина вышла. Эрна увязалась за ней. Проследила до квартиры и затаилась за лифтом. Через час женщина ушла. Эрна шагнула к двери и нажала на звонок.
Гадалка не удивилась. Пригласила войти, подала тапки, предложила чаю.
Звали её Татьяной.
Свеча горела ровно. Чёрный кот вскарабкался гостье на плечи.
Татьяна спросила: «Что у Вас?» - «Я одна» - «Давно?» - «Да» - «Странно. Венца безбрачия на Вас нет» - «Какой, к дьяволу, венец безбрачия?! Проблема как раз в том, что я замуж не хочу! А меня зовут только замуж! Представляете, за всю жизнь я не получила от мужчин ни одного непристойного предложения!!! Они меня УВАЖАЮТ!!!» - «В первый раз такое слышу!» - «Я не могу так больше!» - «Ну, так выйдите замуж» - «Была. С меня хватит! Я любви хочу! Романтики, лёгких отношений, безумств и страсти! А из меня пытаются сделать какую-то курицу!» - «Хорошо, сейчас посмотрим, что там у Вас!»
Татьяна тасовала колоду, косилась на застывшую в горестном ожидании Эрну, что-то бормотала. Наконец, объявила: «Слушайте! Очень необычные карты! Давно всё это с Вами происходит?» - «Всегда!» - «Получается так, что на Вас лежит проклятие. Что-то Вы сделали такое…» - «Ничего я такого не делала! Рада бы, да возможности не имею!» - «Я не о том. Карты говорят, что Вашей вины нет. Во всяком случае, в этой жизни…» - «Но, живу-то я в этой!» - «Не волнуйтесь, сейчас узнаем, как снять проклятие!»
Из колоды на скатерть посыпались картинки: Маг, Императрица, Влюблённые, Смерть, Дьявол, Башня, Звезда, Суд, Мир, Колесо Фортуны…
Татьяна помолчала, собираясь с мыслями, и выдала: «Вас спасёт ребёнок!» - «Какой ребёнок?! Я не хочу рожать! Да, и позно уже. И мужа нет. И замуж я не хочу!» - «Вы не поняли. Поговорку знаете: клин клином? С одной строны, Вы прокляты и не можете получить от мужчин ни любви, ни удовольствия. С другой – нейтрализовать проклятие может только любовь с мужчиной, такая, о которой Вы мечтаете: безумная и безоглядная, страстная и безо всяких условий. Но, в любви с мужчиной Вам отказано. Поэтому карты указывают на ребёнка! У Вас будет любовник, относительно Вас – дитя. После него в Вашей жизни изменится всё» - «И где мне искать этого ребёнка?!» - «Зачем искать? Вы его знаете, и он Вас ждёт. Идите домой. Судьба приготовила Вам подарок. Возьмите его и ни в чём не сомневайтесь!»
На улице что-то изменилось. Небо стало ниже, его ясную синеву затянула туманная дымка. Эрну подхватило мощным потоком и понесло. Она, казалось, даже не наступала на землю. Вокруг гудело и ревело, толкая вперёд, заставляя бежать. И на свой этаж она вбежала.
Едва унимая дрожь в руках, вставила в замок ключ.
«Простите!»
Она обернулась так резко, что почти потеряла равновесие. К ней подходил симпатичный паренёк (откуда взялся?): «Вы разрешите позвонить? Я приехал к Лёшке, Вашему соседу, а его почему-то нет. А у меня телефон разрядился» - «Заходи. Только, звонить не имеет смысла. До завтра Лёшка не появится. Его девушка на даче ногу сломала. Он утром уехал. Я могу тебе сказать, где это, но уже ночь почти. Долго ждёшь?» - «С двенадцати» - «Голодный, значит. Я поесть соображу, а ты пойди, умойся».
Эрна чувствовала такую вибрацию, что, казалось, весь дом ходуном ходит, но посуда не звякала и люстра не качалсь.
А паренёк был каким-то смутно знакомым. Может, раньше у Лёшки гостил, видела мельком? Татьяна же сказала: «Вы его знаете»…
Она позвала его к столу.
Ели. Пили. Смеялись. Пили снова.
Эрна предложила: «Давай на «ты»?! Выпьем на брудершафт, вставай!»
Скрестили руки, выпили. Поцелуй не получился. Воздух дышался неправильно. Кто-то стёр все звуки. Во всём мире остались только их голоса. Она сказала: «Вторая попытка брудершафта!» Скрестили руки. Выпили.
И больше ничего не было. Кроме двоих. Их кидало, швыряло друг на друга, друг в друга, без сна и отдыха, целую вечность.
«Как он сказал, его зовут?» - не успела додумать, как вынуждена была обхватить его за шею, чтобы удержаться, чтобы не отстать от бешенного темпа. Руки, погладив волосы, сомкнулись на его затылке.
Кто-то сорвал стоп-кран.
«Что у тебя с головой?» - «А, это… Не обращай внимания. Шишка какая-то… Я поэтому не стригусь коротко. Она не болит, я её не чувствую совсем. Почему ты руки убрала? Тебе… противно?»
(«Ничего себе – «шишка какая-то» - ползатылка бугром!») «Мне не противно, что ты! Испугалась, что тебе больно сделаю».
Снова обхватила за шею, сцепила ладони на изуродованном затылке.
Паренёк («Как он сказал, его зовут?») вдруг попросил: «Не закрывай глаза! Посмотри на меня!»
Послушалась. Посмотрела прямо в глаза, изогнулась дугой - словно не пропитанная жарким потом кровать была под ней, а пылающий костёр инквизиции - почти на мостик встала и закричала от невыносимой боли:
«О-о-оска-а-а-а-ар!!!»
Росария хлопала её по щекам, отливала ледяной водой. Эрна оттолкнула кувшин: «Всё! Я здесь! Что это было?»
Росария протянула ей плед и бокал вина: «Любовь. Не то, что ты о ней думала, а то, что есть на самом деле» - «Почему меня вернули?» - «Срок наказания истёк» - «Нет!» - «Нет?» - «Я люблю его!» - «Конечно, любишь» - «Я хочу к нему!» - «Исключено» - «Я ухожу!» - «Сама знаешь, что это невозможно. Продолжения не последует. Чудес не бывает»
«Мне всё равно!» - рванула за дверь так быстро, что конец фразы прозвучал уже в её отсутствии.
Росария навела порядок в комнате, вышла на крыльцо, села рядом: «Набегалась?» - «Почему нигде нет огня?» - «Схема перехода изменилась. Не заметила?» - «Заметила. Старая не действует?» - «Действует. Только дураков здесь нет. Не грусти. Дай ладонь, я тебе погадаю!
Ждёт тебя дальняя дорога на большой остров. Ты станешь членом королевской семьи и прославишь свою страну и своих родителей. Твоего появления ждёт весь народ…» - «Ты о чём?» - «Тебе пора» - «Когда?» - «Уже».
Свет ворвался в мозг, как половодье. Эрна закричала.
«Слава богу, всё кончилось! Сообщите репортёрам, что принцесса Кейт благополучно разрешилась от бремени!»
«Кто родился? Мальчик? Девочка?»
Тишина.
Росария приблизила изображение и невольно выругалась: «Только этого не хватало!» Эрна хмыкнула про себя и подумала: «А что, мне это даже нравится!»
На фото: классический силуэт, обработан на компьютере.