Отец русской нации

                Русь. Россия. Русские.




    В 2008 году телевизионный канал «Россия» осуществил проект «Имя – Россия». Миллионы жителей нашей страны приняли участие в обсуждении   представленных кандидатур. Победителем этого национального проекта стал   Святый Благоверный Великий Князь Александр Ярославич Невский. В этом проявилось признание народом великой исторической миссии этого   национального героя.


                ОТЕЦ РУССКОЙ НАЦИИ               
                У каждого народа есть свои заветные имена, которые никогда не забываются, напротив – чем дальше развивается историческая жизнь народа, тем ярче, светлее становится в памяти потомства нравственный облик тех деятелей, которые, отдав все силы на служение своему народу, успели оказать ему существенные услуги.               

                ИМЯ РОССИИ –  СВЯТЫЙ БЛАГОВЕРНЫЙ               
                ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ               
                АЛЕКСАНДР ЯРОСЛАВИЧ НЕВСКИЙ

         В ста двадцати верстах от Москвы и на таком же расстоянии от Ярославля, среди неровной и довольно болотистой местности, по обеим берегам реки Трубежа, впадающей здесь в озеро Переяславское, расположен небольшой городок Переяславль-Залесский. В 1152 году, среди глухих, дремучих лесов, его основал прадед Александра Невского - князь Юрий Долгорукий.
30 мая 1219 года жители Переяславля узнали радостную новость: У их князя, Ярослава Всеволодовича, родился второй сын, названный при св. крещении Александром; но более всех обрадованы были  родители. К сожалению, нам не известно, как прошли детские годы Александра, но, несомненно, он воспитывался, как и все княжичи в древней Руси. Они отдавались обыкновенно на воспитание кормильцам, или дядькам, из боярского сословия, которые должны были ходить за ними и оберегать их. У князя Александра и у его старшего брата  Феодора такими дядьками были боярин Феодор Данилов и судья Иоаким. С молодых лет их учили грамоте. Русские князья высоко ставили образование. Потомки Ярослава Мудрого подражали его ревности к распространению книжного учения. Суздальские князья не менее других, если не более, заботились о просвещении. И, наверное, не раз, начинавшим своё обучение княжичам, приходилось слышать от своих родителей наставления  Мономаха: «его же не умеючи, а тому ся учите… Леность бо всему мати: еже умеет, то забудет, а его же не умеет, тому ся не учить; добро же творяще, не мозите ся ленити ни на что же доброе». Наставниками, конечно же, были лица духовные, да и само обучение, имело главным образом целью ознакомление с истинами христианской веры, было проникнуто духом христианского благочестия. «Родители святым книгам научиша его» Не были в пренебрежении и светские знания. Юные князья обучались иностранным языкам, преимущественно латинскому и греческому. Знание языков, по словам Мономаха, давало почёт от иностранцев. Для знакомства с всемирной истории служили «книги Бытийския, рекомыя Палея» - обозрение событий от сотворения мира до христианства и до погибели жидовства. Но с особым усердием юных князей знакомили с событиями родной старины. Для этой цели служили наши летописи. И нет никакого сомнения в том, что св. Александр «вскоры извыче все грамматики», потому что, как  свидетельствует жизнеописатель  «потщанно бе ему от отеческих ни в чесом же остати». Наряду с книжным обучением, разумеется, обращалось большое внимание и на воспитание физическое: для этой цели служили верховая езда, стрельба в цель, военные игры и упражнения…  В старинной песне поётся об этом так:

               
     Кто из вас горазд стрелять из луку, из калёного,
     Прострелить бы стрелочкой калёною
     По тому острею по ножовому,
     Чтобы прокатилась стрелочка калёная
     На две стороны весом равна,
     И попало бы в колечко серебренное.


           Выдающимся событием в жизни русских князей было «посажение на стол». При вокняжении Александра Ярославича в Новгороде в 1236году обряд посажения  «на стол» был совершён в Новгороде у св. Софии. Этот обряд считался необходимым, без него князь не был бы князем. Поэтому в летописях к выражению «вокняжился», добавляли, и «сел на столе». Благословляя сына своего на княжение в Новгороде, Ярослав Всеволодович, подобно отцу своему, говорил ему: «Крест будет твоим хранителем и помощником, а меч твоею грозою! Бог дал тебе старейшинство между  братьями, а Новгород Великий – старейшее княжение во всей земле русской.
       Народ Новгородский толпами окружает свой знаменитый храм. Обыкновенно царствующий в нём полумрак сменяется ярким освещением от множества возжённых в нём свечей. В числе собравшегося во множестве народа благоверный князь Александр возносит тёплые молитвы Царю царей. Он высок ростом, строен, прекрасен собой и ещё прекраснее в своём молитвенном воодушевлении. По красоте наружности современники сравнивают его с Иосифом прекрасным, а по силе и величественному виду с Самсоном.  Его звучный, сильный голос подобно громогласной трубе гремит в народе и слёзы, блестят в его очах. Благочестивый князь знает, что все усилия человека, как много даров не дано ему, не принесут надлежащей пользы без Божьего благословения, и теперь, в этот торжественный час, готовясь отдать все свои силы в жертву дорогой Земле Русской, он смиренно преклоняет колена и испрашивает Божьей помощи. Усердно вместе со своим юным князем молятся и граждане.
     При возложении руки на главу князя архипастырь вознёс молитву Царю царей, чтобы ОН «из святого жилища Своего» благословил верного раба Своего Александра, укрепил его «силою свыше», утвердил его «на престоле правды», оградил «вооружьством» Пресвятого Духа и показал его доблестным защитником св. Соборной Церкви и сподобил его «небесного царствия».
Затем весь новгородский народ принёс торжественно присягу на верность князю. Все целовали крест и громко, одушевлённо воскликнули: «Ты наш князь!!!» Посажение совершилось.
Через три года, в 1239 году, новгородцам снова пришлось быть свидетелями и участниками семейного торжества по случаю брака своего юного князя.
            В том же 1239 литовцы, воспользовавшись разорением русской земли от татар, сделали опустошительный набег на смоленскую область. Великий князь Ярослав Всеволодович поспешил на освобождение смоленской земли, победил литовцев и взял в плен их князя, устроил дела в Смоленске и приобрёл этим походом великую честь и славу. В то время в тесной связи с Смоленском, если не в полной зависимости, находилось Полоцкое княжество. Таким образом, обороняя смоленскую землю, Ярослав являлся и в то же время и защитником земли полоцкой. Полоцким князем был в то время Брячислав. Его-то дочь Александру, Ярослав Всеволодович  высватал за своего  сына. Сведений о супруге Александра Ярославича сохранилась мало. Но есть основание утверждать, что это было благословенное супружество.
             О свадьбе Александра Ярославича в Новгородской летописи кратко сказано: «Венчася в Торопци, ту кашу чини, а в Новгороде другую». Русские люди того времени называли свадьбу  «вторым земным почётом». Не много дошло до нас сведений о старых свадьбах русских людей, но и в этих малостях видно всё величие русской семейной жизни, и узнаётся свой родной дух, дух наших предков.  Не суждено было Александру Ярославичу мирно развивать свои силы под кровом родительским, вдали от тревог  и забот житейских. Богат и славен был господин Великий Новгород! Широко раскинул он свои пять концов по обеим берегам реки Волхова: на левой Софийской стороне виднелись зубчатые стены кремля, а за ними, венчаясь крестами, возвышалась соборная церковь Софии Премудрости Божией – главная новгородская святыня, символ новгородской свободы и самостоятельности.


Когда-то звучал там свободный
Народный язык вечевой,
Когда созывал новгородцев
На вече, на суд и на бой.

        Обширны были владения Новгорода! Ему принадлежала новгородская земля, простиравшаяся на восток до Торжка, а на запад до Финского залива, до реки Наровы, Чудского и Псковского озёр, до самых границ ливонской земли, на юг до Великих Лук и на север до Ладожского и Онежского озёр. Далее простирались новгородские области, занимавшие громадное пространство земель до Ледовитого океана на севере и до Оби в Сибири… Однако не обширное пространство подвластных земель было главным источником силы  новгородской: Новгород был самым торговым городом в древней Руси, чему, конечно, более всего способствовало близость Балтийского моря и удобные водные пути, соединившие его с внутренними частями Руси. Большие богатства стекались в Новгород. Но больше всего Великий Новгород гордился и дорожил своей вольностью. Не даром водились там в старину удалые добрые молодцы, называвшиеся повольниками, ушкуйниками. Неугомонные. Буйные. Не зная, куда девать свою удаль молодецкую, свою силу богатырскую, они бросались в дальние и опасные предприятия, под руководством отважного, опытного вождя, прославленного в песнях за удалые подвиги. И море Варяжское и Поволжье и берега моря Студеного были свидетелями их буйства и грабежей, равно как и их бесстрашного мужества, сметливости и ловкости. Оживлялись пустыни, в тёмных дебрях звенел топор, по вековым трущобам росли новые посёлки, из конца в конец по краю звонко раздавалась, высоко залетая над глушью лесов и степей, песня Руси молодой, бурная, неудержимая… Но куда бы судьба не занесла повольника, он нигде и никогда не должен был забывать ни Великого Новгорода, ни своего имени христианского: горячая любовь к родине, защита бедных и несчастных, великодушие в отношении к  побежденным,  составляли главные черты его доблести. Нагулявшись и натешившись до  сыта, повольники возвращались домой, и приносили свою опытность, свою закалённую в опасностях энергию на службу великого Новгорода, а иногда  открывали для новгородской торговли новые земли и рынки.
   Новгород считал себя самостоятельным, не то, что другие уделы земли русской. Правительство новгородское составлял сам господин великий Новгород и власти им выбранные. Верховной властью, распоряжавшейся судьбою города и не признававшего никого выше себя, было Вече.
На Вече он творил свой суд
И изгонял князей
На Вече избирал владык
И отличал друзей.

Но это же вече очень часто превращалось в бурную сходку, кончавшуюся кровопролитием и грабежами, и только вмешательство новгородского архипастыря, являвшегося в полном облачении и с крестным ходом, прекращало буйство враждующих сторон.
Тем не менее, Новгород, никогда не мог обойтись без князя, выбор которого, однако, зависел от самого Новгорода. Навязать князя, против воли народа, было нельзя. Но если князь, избранный и принятый Новгородом, полюбится ему, он смело мог рассчитывать на верность и преданность граждан. Новгородцы не любили нововведений и, окружённые со всех сторон врагами, хорошо сознавали необходимость княжеской власти. «Камо, княже, очима позрише ты, тамо мы головами своими вержем», говорили они князю, жившему с ними в ладу.
Беда была в том, что ужиться князю с новгородцами, при крайне стеснительной княжеской власти, было очень трудно. Не даром ещё  Святослав говорил новгородцам, просивших у него князя: «да кто к вам пойдёт?»  И действительно бывало так, что в течение ста лет ни один князь не жил в Новгороде более пяти лет... Слишком уж ревниво охраняли новгородцы свою вольность и не редко злоупотребляли ею.
     Но вот показалась гроза на востоке!.. Андрей Боголюбский решительно объявил новгородцам: « ведомо вам буди – хочу искать Новагорода и добром и лихом». Пришло время новгородцам призадуматься, почуяло их сердце, что наступают иные времена. Но это не помешало им отважно вступить в борьбу с суздальскими князьями, и в этой борьбе выказали много энергии, тем не менее, с тех пор суздальское влияние, как какой-то неотвратимый рок, начинает тяготеть над ними.
Хотя вече и составлялось из всех членов новгородской общины, как богатых, так и бедных, но всеми делами и решениями  орудовали знатные и влиятельные боярские роды, принадлежавшие к разным и враждующими между собой партиям.
  В своих стремлениях в установлении единовластия на  русской земле суздальские князья, для утверждения своей власти в Новгороде, старались заручиться поддержкой своей партии. Восставая против их притязаний, противники суздальского влияния мутили народ во имя старинных прав и вольностей, во имя свободы и независимости родины, выступая таким образом защитниками отечества против суздальских князей. В последствии выяснялось, что бояре, волнуя народ, и продавая его различным князьям, преследовали свои, сугубо эгоистичные цели. Под конец боярская аристократия, окончательно разошлась с народом,  ставши в резкое противоречие с его кровными интересами и духовными устремлениями. Стало ясно, что князь, желавший прочно и  навсегда владеть Новгородом, должен взять под свою руку весь новгородский народ, обижаемый боярами и быть в твёрдой уверенности, что он не пойдёт за своими притеснителями. Таков внутренний смысл продолжительной борьбы, начатой с Новгородом суздальскими князьями и окончившейся при Иоанне III…
                + + +
Особенно замечательны были отношения новгородцев к отцу св. Александра князю Ярославу Всеволодовичу. Новгородцы несколько раз приглашали и прогоняли его от себя,  в следствии его крутого и самовластного  нрава. В 1228 году Ярослав Всеволодович, разгневавшись на новгородцев за их непослушание, удалился в Переяславль, оставив в Новгороде своих несовершеннолетних детей Феодора и Александра с их воспитателями. Тотчас по отъезду князя в городе начались беспорядки. В 1228 году, в Новгородской земле стояла необычно дождливая осень. С самого Успения начали лить дожди и продолжались непрерывно до Николина дня. «За всё это время, мы не видали ни одного погожего дня» - замечает летописец. – «Нельзя было ни сенокоса окончить, ни убрать хлеба с полей». Нужно было найти виноватых. В то время владыкой в Новгороде, был инок Арсений, избранный приверженцами князя  Ярослава Всеволодовича. Враги последнего воспользовались народным возбуждением по случаю небывалого ненастья. Собралось буйное вече. Раздались крики: «Владыка Арсений во всём виноват!!! Из за него стоит ненастье!!!» Толпа бросилась к нему в дом. Кроткий Арсений едва успел укрыться в храме св. Софии, но его оттуда вытащили, «аки злодея пьхающе за ворот» Владыка едва спасся от смерти. Толпа принялась истреблять других приверженцев Ярослава. Весь город поднялся на ноги. Ярославовы сторонники решили защищаться допоследнего. Готовилось ужасное кровопролитие, но, к счастью, под самый Николин день, на 6 декабря, произошло страшное наводнение,  сломало Волховский  мост и таким образом разделило противников, которые с оружием в руках оказались на противоположных берегах. Противоборствующая партия послала сказать князю, что он может приехать в Новгород, но должен отказаться от всех своих новин и уважать новгородскую старину и вольности. В противном случае –«ты себе, а мы себе». Но Ярослав был не тот князь, который легко отказывается от своих устремлений.  Среди зимы, в сыропустную неделю новгородцы узнали, что юные княжичи, Феодор и Александр, по приказанию отца покинули Новгород. Горожане поняли, что Ярослав сильно разгневался на них. На следующее утро ударили в вечевой колокол. «Князь задумал зло на св. Софию… Мы не гнали княжичей от себя и самому князю не сделали никакого зла, казнили только свою братию. Пусть судит им в этом Бог и Честный Крест, а мы промыслим себе князя сами!!!» Кричали на вече. Решено было послать в Чернигов и звать  князя Михаила Всеволодовича. Но последнему не долго было суждено пробыть в Новгороде. После его отъезда всё началось сначала. Новгородцы  решили призвать опять Ярослава Всеволодовича. Твёрдый, последовательный образ действий этого князя, производил сильное впечатление на новгородцев, которые и сами, утомившись от внутренних волнений и мятежей, спешили под защиту сильной руки. Ярослав не замедлил явиться на зов новгородцев и прибыл в Новгород 3О декабря 123О года. Прожив в Новгороде около двух месяцев, он вторично оставил здесь своих сыновей Феодора и Александра, а сам удалился в свой Переяславль.
Юным князьям и на этот раз пришлось быть свидетелями ужасных народных бедствий. Глубокое, неизгладимое на всю жизнь, впечатление должны были производить на юные души их, потрясающие картины посетившего Новгород страшного несчастья.
Вследствие раннего мороза все озимые посевы погибли. «И оттоле горе уставися велико»: цены на хлеб стали быстро расти  и дошли до не бывалой высоты. На подвоз не было никакой надежды. Бедствие постигло ни один Великий Новгород. По всей земле русской терпели голод. Кроме Киева. Несчастные новгородцы сначала ели мох, липовую и сосновую кору, жёлуди, потом принялись за собак, кошек, конину. Но и этой пищи на всех не хватало. Множество умерших от голода людей валялось по улицам. «Что сказать о постигшей нас каре Божией!!!» - восклицает летописец, продолжая свой страшный рассказ. – «Кто не прослезиться, видя мертвецов, разбросанных по улицам, и младенцев, которых пожирали псы». Голод заглушал все человеческие чувства. Люди превращались в голодных зверей: обезумев от отчаяния несчастные принялись поедать человеческие трупы. А некоторые доходили до такого неистовства, что нападали на живых людей, резали и пожирали их. Тупо и бессмысленно смотрели родители на муки умиравших от голода детей своих... «Не бысть  милости меж нами нъ бяше, туга и печаль, на уличе скорбь друг съ другом, дома тъска, зрящи дети плачуще хлеба, а другая умирающа».
   Тщетно пытались остановить злодеяния ужасными казнями: пойманных и уличённых в зверствах жгли огнём, вешали, топили, но голод всё равно пересиливал страх смерти. Начались грабежи, поджоги жилищь, с целью обнаружить запасы хлеба. Пошла ужасная резня... «Уже бяше при конци город сей».
   Настала весна. Немцы привезли из-за моря хлеба, муки, жита. Народ начал поправляться, оживать, но чаша бедствий ещё не переполнилась... «Горькая и бедная память о той весне осталась в народе». Противники князя Ярослава Всеволодовича не дремали и спешили воспользоваться народным горем и страшной нуждою, чтобы снова возбудить оставшихся в живых жителей против князя.  Отправлено было посольство к князю Святославу Трубчевскому. Городу грозило кровопролитное междоусобие. К счастью, Ярослав, вовремя получил об этом известие, переловил подстрекателей и посадил их в гридницу. Но некоторым из мятежников удалось уйти. Они бежали к ливонцам и начали вместе с заклятыми врагами Новгорода нападать на его земли. Как будто для восполнения пережитых бедствий не хватало ещё и иноземного нашествия.
Что пережили, что перечувствовали за всё это время в Новгороде  юные князья? Как глубоко в их сердца должна была проникнуть жалость к бедному люду, который, только что, перенеся неотразимые бедствия, сделался игрушкою в руках не честных, думающих только о своих кошельках, своевольных людей. Отголоском чувств, которые питали в то тяжкое время все добрые граждане, служат безыскусные рассуждения летописца: «По делам нашим воздал нам Бог, видя наши беззакония, ненависть друг к другу, зависть, непокорство и нарушения клятвы!»
Ярослав Всеволодович привёл в Новгород свои переяславские полки и вместе с верными ему новгородцами весной 1234 года выступил против немцев и в который раз уж, разбил их на голову. Немцы вынуждены были заключить с ним мир такой, какой ему хотелось. Летом того же года, Ярослав одержал ещё одну славную победу, над литовцами, сделавшие набег на Руссу. Торжественно, триумфально вступил Ярослав в Новгород. Народ встречал его с великой честью, как защитника новгородской земли. Преступный союз его противников с иноверцами был разрушен. Каждый честный новгородец считал за лучшее повиноваться русскому князю Ярославу, чем дружить с изменниками, которые приводят иноплеменников опустошать родную землю.
   Около года прожил Ярослав Всеволодович в Новгороде и в 1236 году отправился в Киев для занятия киевского престола. В Новгороде же он оставил княжить  младшего сына своего Александра, так как старшего Феодора уже не было в живых. В 1232 году великий князь Георгий Всеволодович, старший брат Ярослава, посылал в поход против Мордвы своего сына Всеволода. Феодор Ярославич так же принял участие в этом походе своего двоюродного брата. В следующем, 1233году они с победой возвратились. Феодора в Новгороде ждала свадьба. Но вместо брачного пира предстояло другое... Все приготовления к свадьбе были уже сделаны, как жених, полный сил, здоровья и доблести,  внезапно скончался и был погребён в Юрьеве монастыре. Можно представить себе неутешную скорбь родителей и Александра Ярославича. Ярослав Всеволодович не мог оставаться в Новгороде и вскоре уехал в свой Переяславль. Несчастная мать до самого гроба не могла забыть сердечной раны. И вскоре упокоилась в этом же монастыре.
В истории народов нередко приходится встречаться с событиями, в которых нельзя не видеть явного проявления Высшей Воли. Вероятно, при тех тяжких испытаниях, которые суждено было пережить русскому народу, во главе его должен был стоять не другой кто-нибудь, а именно Александр Ярославич.

                + + +




                Была пора: татарин злой шагнул, через
                Рубеж хранительныя Волги               
                Погибло всё: народ, терпя, согнул               
                Под стыд мучительный и долгий...

Великие испытания посланные русскому народу в XIII столетии, вразумляя его, в то же время  указывали на его великое всемирно-историческое призвание в будущем, на грядущее его величие. Провидению было угодно поселить русский народ на обширном открытом пространстве между Карпатами и Уралом, где лицом к лицу встречаются столь разнородные части света, Европа и Азия. Не одну тысячу лет продолжается борьба между двумя противоположными культурными мирами, между Востоком и Западом.  Русское государство поставлено к высокой миссии в человечестве – твёрдо стоять между двумя мирами, не склоняясь ни в ту, ни в другую сторону, пока перст Божий не укажет поры для мирной встречи Востока и Запада, в духе христианских и культурных идей.
До ХII столетия русский народ, можно сказать, только и делал, что отбивался от врагов, окружавших его со всех сторон. В XIII веке обнаружилось, что он должен преодолеть всех, если не желает отказаться от самостоятельного национального сосуществования. От половины IX века до сороковых годов X111 – го в борьбе Руси с разными степными варварами, явного перевеса не было ни с той, ни с другой стороны. То печенеги с половцами произведут опустошительный набег в Приднепровье. То русские князья проникнут в самую сердцевину их диких степей за Дон, и пленят их вежи. Но в первой половине XIII века Азия высылает столь страшные силы, что об успешной борьбе с ними на первых порах, нельзя было и думать. Западная Европа трепетала и ждала повторения погромов Аттилы: папы и короли спешили отвратить от себя нашествие унизительными посольствами в Азию. Но испытать всю тяжесть бедствия, выпить полную, горькую чашу невыразимых страданий суждено было только нашему, русскому отечеству.
 В недрах Азии, у подошвы Алтая, началось это страшное движение народов. Ветром разрушения пронеслись монголо-татары под предводительством кровавого Чингиз-хана через всю Азию. Великие царства были сокрушены. Многие народы истреблены. Развалины и груды костей человеческих обозначали путь монголо-татарской конницы. Обогнув южный берег Каспийского моря, свирепые варвары вошли на Кавказ. В Грузию. В половецкие степи. Русские князья вместе с половцами выступили против неведомых пришельцев и в1224году потерпели у реки Калке страшное, небывалое поражение, исполнившее ужасом современников. «Кого Бог в гневе Своём посылал на землю русскую?» -Спрашивали наши предки - «Откуда приходили эти ужасные иноплеменники?»   -  Ответа не было
                + + +

               
Ни младенца, ни старца в живых не осталося...
Плакать некому было и не-по-ком...
Подо льдом и под снегом  помёрзлые,
На траве-ковыле обнажёны, терзаемы
И зверями, и птицами хищными,
Без креста и могилы лежали убитые
Воеводы рязанские, витязи
И семейные князя и сродники,               
  И всё множества люда рязанского:
Все одну чашу смертную выпили.


             Через тринадцать лет, под предводительством Батыя, внука Чингиз-хана, перейдя Яик и сокрушив булгар волжских, татары-монголы обрушились на Русь.  Ужасное впечатление производила на современников огромность движущей орды. «От множества воинов земля стонала; от громады войска обезумели дикие звери и ночные птицы». Даже теперь, на расстоянии стольких веков, живо представляется мне чувство ужаса, охватившее современников, если при этом знаем, что громадная масса варваров надвигалась на Русь с единственной целью, беспощадного убийства и грабежа.
    Отвратительной наружности, «безобразнее всех людей»-пишет современник- с грубыми религиозными понятиями, монголо-татары не признавали никаких нравственных правил, кроме насилия и убийства. Выносливые, способные терпеть голод в течении нескольких дней, они набрасывались при первой возможности на всякую пищу и с жадностью пожирали даже падаль и человеческие трупы. Исполненные неутолимой и бесстыдной похотью, алчные, крайне неопрятны и грязны. Но более всего поражала их свирепая лютость. Они не знали пощады. Убивали людей тысячами, не разбирая ни пола, ни возраста. Ненасытная кровожадность их  доходила  до того, что они бросались пить и сосать кровь из ран поверженного врага. Среди бесконечных войн они приобрели все свойства для обеспечения успеха истребления.
« Какое благо превыше всех на земле?» - спросил как-то, уже в преклонных летах, Чингиз-хан своих вельмож. Один указывал на одно, другой на другое. Покачал головой старый хан и сказал: «Всё не то ... Счастливее всех тот, кто гонит пред собой разбитых врагов, грабит их имущество, скачет на конях их, любуется слезами людей, им близких, и насилует их жён и дочерей...               
                В этом ответе – вся характеристика  азиата.





                + + +
Ужасны были неистовства татар при взятии Рязани. «Варвары» - по словам историка- явились под неё, исполненные дикой, ничем необузданной энергии, ещё не пресыщенные русской кровью, не утомлённые разрушением». С адским хохотом они смотрели на отчаянье, слёзы и муки людей и тешились убийством: распинали пленников, связав руки, стреляли как в цель, оскверняли святыню храмов насилием юных монахинь, жён и девиц, в присутствии умирающих отцов и мужей. Жгли священников, и обагряли алтари их кровью. Рязанская земля стала страшной пустыней и необозримым кладбищем.
   После Рязани очередь дошла до суздальской земли. Взяв Москву, татары пошли на Владимир. И третьего февраля, за неделю до мясопуста, тьмами темь обступили славный город. 7февраля, после заутрени,  татары проломили стены и начали адскую работу. Епископ Митрофан, супруга великого князя Агафия с дочерью, снохами, внучатами, боярынями и многими простыми людьми заперлись в соборном храме Богородицы на хорах. Разграбив храм, татары натаскали в него дров и зажгли. Епископ благословил  обречённых на ужасную смерть: «Господи, Боже сил, седяй на херувимах, простри руку Твою невидимую, и прими с миром души раб Твоих» Погибли все в дыму и пламени. А величественный храм, знаменитое сооружение Андрея Боголюбского, прекрасный образец изящного  суздальского стиля,  был предметом удивления православных и иноверцев, но теперь он представлял печальную картину разрушения. Князья Всеволод и Мстислав,  пытаясь  пробиться с дружиной к объятому пламенем собору, сложили свои головы в жестокой сече.
Разорив суздальскую землю, татары направились к Великому Новгороду,  но не дойдя до него ста вёрст, повернули на юг. Историки объясняют это движение разными причинами. Батый устрашился разлива рек и озёр при наступавшей весне в обильной водой местности. Но сами новгородцы приписывали единодушно своё избавление Всеблагому Провидению. «Нов же город заступи Бог и св. София». Направляясь на юг татары продолжали свирепствовать. Все города на левой стороне Днепра были взяты и разрушены. Город Козельск оказал особенно упорное мужественное  сопротивление, зато при взятие его все защитники были убиты «и до отрочат».    Зимою 1240 года татары взяли и разорили Киев. Отчайная оборона ожесточила варваров до крайности. По трупам киевлян татары вломились в город. «Камня не осталось на камени... Древний Киев исчез, и навеки...»
     Из южной Руси татары направились в Венгрию. Европа содрогнулась в виду грозного нашествия. Но от Голомуца (в Моравии) татары обратились назад и расположились на берегах Волги. В последствии всё царство Батыево получило название «Золотой Орды».
              Наступило монгольское иго               
« Братие и сестры счастливо    наслаждающиеся  свободой, вспомните все обиды, которые наши деды претерпели из-за нея».               
                (из речи митрополита Михаила)               
                + + +
    «Удивительное, высокое зрелище представляла  русская земля  в эту страшную годину, о которой нельзя вспомнить без благоговения!» - восклицает историк. «После стольких лет кровавых,   междуусобных   распрей, воины- дружинники, бояре, мастеровой люд, отроки – все честно выполнили свой долг и положили живот свой за единое отечество. За веру  христианскую, в непоколебимой уверенности иметь венец мученичества на том свете».
   Но если нас до глубины души трогают и утешают нравственные качества, проявленные нашими предками в тяжкую годину испытаний, то с другой стороны приводит в ужас картина разрушения, которую представляло наше отечество после погрома Батыева.  «Казалась,  огненная река промчалась от восточных пределов до западных, что язва, землетрясение и все ужасы естественные опустошили их». Судя по страшному впечатлению на современников, можно сказать, что ни прежде, ни после того не приходилось русскому народу  испытывать   такого бедствия. Груды развалин вместо цветущих ещё не давно сёл и городов. Белеющие кости множества не погребённых людей, поля, заросшие сорняками и  полное безлюдье.
    Одна только небольшая часть русской земли на севере осталась не тронутой, по особым планам Провидения. Здесь Бог сохранил от руки варваров будущих строителей русского государства. Исчислив всех сыновей «благоверного и правоверного князя Ярослава Всеволожа», летописец добавляет: «Сии все были сохранены молитвами Богородица...» В самом деле, нельзя не удивляться судьбам Божественного Промысла, сохранившего для России невредимым  князя Ярослава Всеволодовича и его семейство, будто Ноя в ковчеге, среди ужасов гибели и разорения. Такой именно князь, как Ярослав Всеволодович, и нужен был в первое критическое время после нашествия. Ярослав один мог не растеряться среди общего смятения. Мужественно перенеся известие о  героической кончине своего старшего брата Георгия, он поспешил во Владимир, чтобы привести в порядок потрясённое государство и ободрить народ. Правда, он увидел трупы и развалины, но это его не смутило. Напротив, в нём проявилась  несокрушимая энергия и жажда деятельности. С его прибытием край словно оживился: по его указу во владимирской земле расчищались дороги, в городах  выносили и хоронили трупы защитников. По его призыву собирались жители, укрывшиеся в лесах, слышали бодрое слово утешения. Вновь начинался разрушенный порядок общежития. «Поча ряды рядить и бысть радость велика хрестьяном», - замечает летописец.
Ярослав, в качестве Великого князя, распределил волости: оборонив смоленскую землю от литовцев, он поставил здесь князем Всеволода Мстиславича; Суздаль отдал своему брату Святославу, Стародуб – Иоанну, Переяслав оставил за собою.
Теперь предстояло решить самую трудную и главную задачу – установить отношения с завоевателями. В 1243 году он едет в орду к Батыю. Батый принял его с честью. «Ярославе! Буди ты старей всем князем в русской земле». Возвратившись во Владимир, Ярослав немедленно отправил третьего своего сына Константина в далёкую Татарию, к главному хану, которому подчинён был сам Батый. В 1245 году Константин Ярославич благополучно вернулся из дальнего путешествия и привёз отцу приказание хана самому прибыть к нему. Простившись с отечеством и родными, Ярослав Всеволодович, преодолевая всевозможные лишения, пустился через азиатские степи к берегам далёкого Амура, где в это время находилось главное кочевье монголов. Он прибыл в ставку, как раз во время провозглашения великим ханом Гаюка.
    Не суждено было великому князю возвратиться в родное отечество. Много натерпевшись в орде, Ярослав Всеволодович умер насильственной смертью. Папский посол Плано Карпини, с особым удовольствием, передаёт нам эти подробности. Однажды он (Ярослав Всеволодович) был призван к матери  великого хана. Как будто оказывая честь ему, желала из своих рук дать ему есть и пить. Когда Ярослав вернулся к себе, он очень ослабел и через семь дней умер. Наши летописцы называли смерть Ярослава «нужною», т.е. насильственной, а в одной летописи прямо говорится, «зелием уморили».
       Кончина Ярослава Всеволодовича была страшной несчастием для всего русского народа: но, в то время уже взошло солнце земли русской --- уже всюду гремела слава о доблестях его старшего сына, новгородского князя      Александра Ярославича.

                + + +


                Глас Божий:               
                «Сбирайтесь на праведный суд.
                Сбирайтесь к России, народы! ! !               
                И, слепо свершая назначенный труд,
                Народы земными путями текут,
                Спешат через бурные воды...                               
                (Данилевский)


            Одновременно с нашествием азиатских полчищ надвигалось на наше отечество не менее, если не более, страшная и опасная гроза с Запада. Прошло около трёх столетий с того исторического момента, когда главным образом под ударами германских племён, пал Рим. Германцы сразу же вошли в теснейшее отношения с побеждёнными римлянами. Образовалось множество германо-романских народностей. Могучий Карл соединил их в одно государственное тело. С того времени начинается великая борьба между греко-славянским и германо-романским миром. Эта борьба во много раз усилилась, когда Рим отпал от Вселенской церкви и особенно, когда папа стал во главе германо-романского мира. Западные европейские нации составили единое светско-духовное государство, под верховным главенством не императоров и королей, а именно римских пап. «Весь  Запад считает Нас за земного бога» - горделиво заявляет один из них.  Под руководством пап и их именем западные нации, как единый народ, разливаются всюду огромными колониями и стремятся покорить весь мир. Во имя чего!? Во имя христианского Бога – на словах, а на самом деле с целью порабощения всех других народов.
Особенно папы стремились поработить восточных христиан, не признававших их главенства над вселенской  Церковью. Стремление пап совпало с дикими хищническими наклонностями германцев. Западная Европа в Х11 и Х111 веках превращается в огромный вооружённый лагерь, регулярно посылающий на православный Восток многочисленные армии. То была эпоха всеобщего энтузиазма на католическом Западе. О чём пели певцы в древних песнях? Что было предметов старинных сказаний? Не то ли, как Зигфрид убил ядовитого дракона. Как Дитрих умертвил великана. Как Гаген раздавил язычников-гуннов. О чём говорили крестьяне, ремесленники у своих пылающих очагов. Не о том ли, как  удалым, военным подвигом можно  достать несметные богатства.  Теперь же сам БОГ, вещал папа, вместо покаяния и истинно христианских подвигов звал в бой. Сам Великий Царь НЕБЕСНЫЙ требовал трудов, которые более всего по сердцу германцев, требовал сильных ударов, земного геройства и битв, и сердца народов радостно забились от восторга и восхищения. Папу не смутило то, что христианство тогда, должно было принять языческий характер, когда Христианский Бог, в глазах западных христиан, должен был стать богом - убийцей, как некогда языческий бог германцев...
Хотя, крестоносцы и направились сначала освобождать Крест Господень от турок в Иерусалим, эту задачу они не выполнили. В сущности, все их походы были направлены против Православного Востока. Восточные славяне вскоре почувствовали, что власть латинян для них,  несравненно тягостней  турецкой. Достаточно вспомнить, как на острове Кипре латинский клир жёг на кострах и распинал на крестах православных христиан и особенно священников. И это после того, как император Римской империи святой равноапостольный Константин, тысячу лет назад, отменил казнь на кресте. Ужасны были неистовства латинян при взятии в 1204 году Константинополя!!! Православных избивали беспощадно. Не разбирали ни пола, ни звания, ни возраста. Женщины, монахини- девочки подвергались страшному бесчестию. В храмах устраивались неистовые оргии.  В самом Софийском соборе крестоносцы пировали и кощунствовали с распутными женщинами, пили вино из священных сосудов, плясали в священных одеждах, ругались непотребно над св. Тайнами. Великие святыни Царьграда и мощи святых были отправлены в Рим, в дар папе и западным государям. Не было пощады и культурным памятникам. Древние рукописи, книги, художественные произведения подвергались порче и уничтожению. Таково было первое проявление открытой, братоубийственной вражды Запада  к Православному Востоку. Латинские епископы по строгому приказу из Рима должны были немедленно занять греческие церкви и водворить всюду латинские обряды...
За покорением Византии, та же участь готовилась и нашему отечеству. Здесь на помощь папе, кроме инстинкта хищничества и религиозного фанатизма, присоединилась вековая племенная вражда германского племени к славянскому.  С 1Х века, со времён Карла Великого идёт непрерывное преследование славян германцами. Прежде всего попали под иго франской монархии иллирийские славяне, обитатели восточных склонов Альп и северного Адриатического побережья.  С ожесточённым упорством в течении ряда веков идёт борьба на севере, по берегам Балтийского моря. Эта борьба оканчивается полным истреблением и онемечиванием многочисленных славянских племён – Полабских и Поморских. Некоторое время мужественно отстаивал независимость славянства Святополк Моравский. Немцы призывают мадьяр и при помощи их сокрушают могущество славянского государя. Чехи, за своими горами, успешнее обороняются от папства, но в конце концов и они подчиняются латинству и германской империи. Поляки, эти вечные торгаши и конъюктурщики, без борьбы принимают католицизм и становятся слепым орудием в руках пап. В начале Х111века эта борьба принимает особенно решительный характер. Никогда папство не было так могущественно, никогда не располагала такими грозными и сосредоточенными средствами. Папа Иннокентий-111   распоряжался царскими венцами по всей Европе. Он с полным правом считал себя
В  год взятия и разграбления Константинополя, Иннокентий спешно отправляет на Русь посольство, к знаменитому, в то время, и самому могущественному из русских князей Роману Галицкому. В награду,  за вероотступничество, ему предлагают королевский венец и материальную помощь против врагов. Посольство это не имело никакого успеха. Через три года, всё  ещё  обольщённый взятием православной Византии, папа отправляет новое торжественное посольство ко всем русским архипастырям, клиру и народу. Однако все папские увещевания оставались тщетными. Тогда по мановению владыки Запада появляются полчища монахов и рыцарей. В то же время русскую землю постигает страшное несчастье – нашествие монголо-татар.  Для папской политике открываются новые виды на Восток...
«Миром обладает один Бог, на небе сияет одно солнце, на земле должен быть один властелин. Все сопротивляющиеся ему оскорбляют небо и должны быть истреблены».  - Говорил восточный деспот.
«На небе один Господь, --- на земле Его наместник! Одно солнце озаряет вселенную и сообщает свой свет другим светилам, только один верховный правитель должен быть на земле».- Восклицал владыка Запада. «Всё, что не крещено, избито!» - восклицали его служители.
     Не знаменательно ли такое совпадение событий. Такой грозный и одновременный натиск с востока и запада. Притом – какое сходство в конечных целях.
 Теряясь в бесконечно-разнообразных и сложных явлениях всемирной истории, наш Разум стремится в многообразии отыскать единство, в частностях - общие законы, стремится найти главную нить при объяснении событий, открыть производящие их причины. В самом деле, какая сила возбудила алтайских дикарей в Х11 веке и двинула их из глубины Азии в наше отечество, в то самое время, когда Запад, собравшись силами, придвинулся к нашим границам и грозно ополчился на нас светским и духовным оружием? Причины столь разнородных событий мы видим в том самом плане миродержавного Промысла, по которому развивается историческая жизнь человечества. В грозном могуществе монголов, не противопоставил ли ОН твёрдый оплот против разлива Западного могущества? Монгольским игом,  не отделил ли ОН  нас надолго, от всех сношений с Западом, не приковал ли нас надолго к Востоку с целью сохранить нашу народную самобытность, нашу духовную самостоятельность в такое время, когда мы сами ещё, не были в силах успешно защитить её?
                + + +

        Покорность русских князей татарам, как ни была унизительна и горька сама по себе, однако, не приносила бесчестия: русский народ на себе испытал страшную силу азиатских племён и ясно видел бесполезность какого бы то ни было сопротивления. Можно ли укорять князей за то, что они подчинились тогдашнему «форс-мажору». Но как оправдать покорность перед врагами, которых неоднократно побеждали русичи раньше. Отступить перед шведами, немцами, литовцами, покориться им – не значило ли это навсегда опозорить себя? Да и в одном ли бесславии заключалось беда? За этими ближайшими врагами двигалась вся страшная сила Запада, возбуждаемая буллами и энергичными посланиями  римского папы. Оставалось одно – положиться на Бога и взяться за оружие. Александр Ярославич во всём объёме сознавал всю опасность, всю ответственность создавшегося положения. Он знал, что должен быть щитом, прикрывающий родину, уже обескровленную татарами, от ещё более страшного врага. Прежде, русские князья, не имея недостатка в воинской силе, успешно отражали многочисленных врагов. Но теперь обстановка изменилась. При малочисленности сил одного Новгорода, приходилось думать о другом роде защиты.
Новгородский князь, Александр Ярославич, едва окончив свадебное торжество, начинает строить укрепления на западных границах своей  земли. Одновременно, он, подобно древнему Святославу набирает  дружину отважных воинов, людей беззаветной удали, которых среди новгородцев было множество. В1240 году было получено известие, что на Неве появились шведы. Новгородцы и прежде не раз сталкивались со шведами из-за Финляндии. Распространяя повсюду католическую веру и своё владычество, шведы становились всё более и более опасны для Новгорода. Царствующий в то время в Швеции король Эрих Эрихсон, в военном отношении из себя ничего не представлял. Всё управление страной находилось в руках знаменитого  Биргера. Он происходил из могущественной фамилии Фольконунгов. Близкое родство с королевскими домами Швеции и Норвегии, давали Биргеру огромное влияние и несметные богатства. Высшие должности государства – ярла, лагмана, принадлежали исключительно роду Фольконунгов. Биргер был женат на сестре короля и за его бездетность сам рассчитывал в скором времени занять престол. Его выдающие способности позволяли питать ему столь гордые надежды. За считанные годы он обеспечил спокойствие в стране, прекратил междоусобицы, отразил внешних врагов (главным образом пиратов). Удачно угадал место для столицы и основал Стокгольм на острове, лежащем при входе в Меларское озеро. Отличаясь железной волей, не отступавший пред злодеяниями и коварством, он сокрушал всё на пути своих реформ. Но Х111 век,  был веком, когда слава и популярность приобреталась военными подвигами. Биргер преуспел и на военном поприще. Руку Ингерды   (сестры короля) он получил за боевые услуги против сильного и честолюбивого Кнута Иогансона Долгого, захватившего не надолго шведский престол.  Ненасытный честолюбец, великий герой и мудрый законодатель, он входил решительно во всё и был несомненно во многих отношениях истинным преобразователем и благодетелем  своего отечества.  Но для достижения конечной цели, ему нужно было прославиться каким - нибудь  выдающимся предприятием. Совершить крестовый поход, приобрести славу героя веры и в то же время расширить пределы государства, стало навязчивой идеей ярла.               
Папа Григорий 1Х объявил крестовый поход против язычников- финнов и русских. Именем Всевышнего он обещал прощения всех грехов участникам похода, а падшим в бою – вечное блаженство. Собралось многочисленное ополчение, к которому присоединилось множество искателей приключений и добычи. Шведы захватили с собой норвежцев и верных им финнов. Войско сопровождали «честные бискупы», множество духовенства, а во главе ополчения «пыхая духом ратным» стал сам ярл Биргер.
Надеясь на многочисленность войска, Биргер,  рассчитывал  прежде всего напасть на Ладогу и, ставши здесь твёрдой ногой, ударить по Новгороду. Покорение Новгорода и обращение русских в латинство, было главною целью похода.  Остановившись при устье Ижоры, Биргер, «загордевся», послал сказать Александру: « Выходи против меня, если можешь сопротивляться! Я уже здесь и пленю твою землю».
Этот надменный вызов не смутил юного героя. Неимоверная отвага проснулась в нём.  «Он разгорелся сердцем».  Внезапному нападению следовало противопоставить внезапность отпора и быстроту действий. Враги не за горами, всего лишь  ста вёрстах от Новгорода. Помощи ждать не от кого. С горстью отборных воинов он ударит на врага и, уповая на св.Троицу, сокрушит его...
Отдав не обходимые приказания своей малочисленной дружине, Александр поспешил  храм св. Софии. Там святитель, окружённый смятенным и плачущим народом, умолял Бога даровать помощь правому делу. Упав на колени перед алтарём, Александр излил свою душу в горячей молитве. Приняв благословение от владыки Спиридона, он, с одушевлённым и бодрым видом вышел из храма и обратился с кратким словом к своим воинам.    «НЕ В СИЛЕ БОГ, А В ПРАВДЕ! Вспомним слова псалмопевца: сии во оружии, и сии на конех, но мы же во имя Господа Бога нашего призовём... Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог». Настроение всех быстро изменилось. Святое воодушевление князя передалось народу и войску.
Не смотря на свой юный возраст, Александр прекрасно разбирался в военном деле. По его распоряжению, за врагами следил начальник приморской стражи, ижорский старшина Пелгусий. Ему удалось высмотреть всё расположение неприятельских войск. И он вовремя сообщил об этом Александру.
«Всю ночь провёл я без сна, наблюдая за врагами» - так говорил князю, отведя его в сторону, Пелгусий. «На восходе солнца я услыхал на воде «шум страшен» и один насад с гребцами. Посреди насада стояли положив руки на рамена друг другу святые мученики Борис и Глеб. А гребцы сидящие в насаде были «яко мглою одеянии». И рече Борис: «брате Глебе! Вели грести, да поможем сроднику своему кн. Александру Ярославичу». Увидев дивное виденье и услышав святых мучеников, я стоял « трепетом в ужасе» пока насад не ушёл «от очию». Александр тихо проговорил Пелгусию: «Не говори не кому об этом, пока не увидим славу Божию».
Утром 15 июля, с восходом солнца, туман рассеялся. Враг ничего не подозревал. Их корабли лениво покачивались на волнах, привязанные канатами к берегу. По всему побережью белели многочисленные шатры, и среди них высоко возвышался златоверхий шатёр Биргера. Внезапно, русские, все как один, ударили дружным натиском по неприятелю. Как Божия гроза, впереди всех пронёсся в самую середину врага юный князь и... увидел своего страшного врага. С неукротимой отвагой он бросился на Биргера и в завязавшейся схватки нанёс ему тяжкий удар, копьём по лицу. « возложил ему печать на лицо» - как сказал летописец. Русская дружина прошла как «нож сквозь масло» через весь лагерь шведов. Многие разбежались. Но, лучшая часть ополчения, приняла бой. Закипела упорная битва.  Искусно распоряжался юный вождь. Среди увлечения боем,  умевший сохранить ясность ума, направлял отряды своей малочисленной дружины; Звучно раздавался его голос на поле жаркой битвы, наводя ужас на неприятеля. Храбрейшие из них были убиты в первые часы. Оставшиевся в живых, с наступлением темноты разбежались. На другой день, на месте битвы виднелись разорванные шатры, наскоро вырытые ямы, наполненные трупами. Три больших шведских корабля, наполненные наиболее знаменитыми  павшими  воинами, с рассветом бежали.
Победа русских была столь неожиданна и решительна, что никто не осмеливался приписать её своей храбрости, мужества. Все были уверенны, что вместе с ними ангелы Божии поражали врага. С удивлением видели они на другой день множество непреятельских трупов на противоположном берегу Ижоры. «Кто ж избил их там?» - с недоумением спрашивали новгородцы «Нас ведь там не было...»

    Как истинный христианин, Александр Ярославич скромно умалчивал о своих подвигах, но, как вождь, он спешил вознаградить своих сподвижников. Ничто не ускользнуло от его зоркого взгляда. Лично руководя битвой, он имел возможность видеть подвиги каждого. Летописец, рассказавши всё ему известное о сражении, добавляет: «Всё слышах от господина своего в. князя Александра и от нех, иже в то время обретошася в сечи». Рассказ князя Александра и отчасти свидетельства других участников Невского боя, превосходно характеризуют дух того времени.
Здесь явились в полку Великого Князя Александра Ярославича шесть мужей храбрых, которые крепко мужествовали с Князем. Первым был по имени Гаврило Олексич, он наехал на шнеку, и, видя, что ведут королевича под руки, въехал до самого корабля по той же доске, по которой вели королевича, и когда, оттолкнули лодку, сбросили его в море вместе с конём, то он снова бросился к кораблю и вступил в бой с самим воеводою и так крепко бился, что убил и воеводу, и бискупа, и королевича. Другой был новгородец Сбыслав Якунович; этот много раз въезжал в самые густые полчища неприятелей с одним только топором, и так бесстрашно рассекал вражьи толпы, что все дивились его силе и храбрости. Третий, Яков Полочанин, ловчий князя, со своим  мечом один ударил на целый полк неприятелей и так мужественно и крепко поражал их, что сам князь во время боя похвалил его. Четвёртый новгородец, именем Миша, собрав дружину соратников, пеший бросился в море и потопил три корабля шведов. Пятый был некто из младших воинов, по имени Савва, он наехал на златоверхий шатёр Биргера и уронил его, подсёкши топором столп, и тем возвестил победу войску Александрову, которые, видя падения шатра, ещё пуще воодушевились. Шестым мужественным воителем был слуга Александров Ратмир, сей пеший мужественно бился и погиб от ран, врубившись глубоко в толпу шведов.
Потери новгородцев были незначительны, вместе с ладожанами - двадцать человек. Нам невероятными представляются эти события, «да и не мудрено, - замечает историк: - им дивились современники и даже сами участники».
Подавленный страшным нашествием татар, русский народ инстинктивно искал утешения, жаждал того, что хоть чуть могло бы поднять и ободрить упавший дух, оживить надежду, что не всё ещё погибло на Руси... И он нашёл это всё в лице Александра Ярославича. Со времени Невской победы он сделался путеводной звездой, на которой с огромной надеждой сосредоточил свои взоры русский народ. Он стал его славой и гордостью.   
                Наш  Ярославич  ХXI века  где ты?!!               

                ***
               
                « Соблюдение русской земли на востоке,
                Знаменитые подвиги за веру и землю  на западе   
                Доставили Александру славную память на Руси,
                Сделала его самым видным лицом в нашей древней
                Истории от Мономаха до Донского». (СОЛОВЬЁВ)
               
               
                + + +

                На восточном побережье Балтийского моря, с незапамятных времён жили финские и латышские племена. Этот край, известный под общим названием Ливонии, с  незапамятных времён находился в зависимости от русских князей. И там издавна находились русские владения. Ярослав Мудрый построил здесь город Юрьев. По берегам Двины полоцким князьям принадлежали две волости с городами Кукейнос и Герсик. Благодаря контактам с русскими, местные туземцы, знакомились с нашими обычаями, верой, культурой. Весь край постепенно становился русским, православным. Но в Х111 столетии здесь впервые появились немцы и стали огнём и мечом принуждать ливонцев принять католическую веру. Папа объявил против них крестовый поход, обещая отпустить все грехи его участникам. Немецкий епископ Бартольд прибыл в Ливонию с огромным отрядом  рыцарей и католических монахов. С этого времени разгорается беспощадная кровавая борьба между пришельцами и ливонцами.
 На место убитого в бою Бартольда, прибыл, так же во главе многочисленного ополчения, новый епископ Альберт. Этот человек отличался железной волей. Его энергия изумительна и  его оправданно считают главным основателем немецкого владычества в Прибалтике. В 1200 году,  в устье Двины,  он основал Ригу и населил её, специально привезёнными для этой цели, немецкими жителями. В этом же году он провозглашает орден воинствующей братии. Это были иноки, давшие обет, распространять католичество с помощью оружия. В распоряжении пап, таких военно-монашеских обществ, было множество. Иннокентий 111 благословил предприятие Альберта и 1202 году был основан орден Меченосцев. Иноки-воины должны были носить белый плащ с красным мечом и крестом. Первым магистром  ордена стал Винно фон-Рорбах.
Разгорелась беспощадная, кровавая война. Рыцари оружием обращали язычников в католицизм. Ливонцы ожесточились и не раз поднимали восстания против них. Ненависть к немцам они перенесли на само христианство. Тысячами бросались в Двину, чтобы смыть с себя крещение, которое казалась им символом рабства. Ужасны были эти войны. Нередко свирепые рыцари истребляли всё мужское население, оставляя в живых только женщин и девиц. Жилища выжигали и на их пепелищах крестоносцы устраивали шумные, отвратительные пиршества, насилуя и убивая несчастных пленниц.  Ливонцы преследовались, как дикие звери. Среди беспрерывной резни, не было времени для погребения трупов, которые валялись всюду и разлагаясь, всё вокруг заражали.  Глубоко затаив ненависть к своим поработителям, ливонцы утешали себя на лучшую будущность за гробом. «Ступай, несчастный, из этого мира, где над тобой глумился рыцарь, в лучший мир, где уже не они над тобою, но ты будешь властвовать над ними». Таким
напутствием, их волхвы,   провожали своих покойников  в загробный мир.
Католический Запад всеми силами старался ускорить завоевание Ливонии.     Между 1216 и 1240 годами было более сорока папских посланий, выражающих особую заботу о тех, кто шёл на помощь в «Святую землю», вновь обретённую в Ливонии. 
     Но конечной целью папства, было порабощение русской православной церкви.  С утверждением немецкого владычества на прибалтийском побережье, мы видим стремление Римских пап, господствовать над совестью всех народов. Словом полное духовное и экономическое порабощение.
Первыми схватиться с пришельцами, было суждено новгородцам и полоцким князьям. Но две причины мешали  успешным действиям русских: своеволие и рознь. Новгородцы, занятые своею постоянной, нескончаемой внутренней распрей, с самого начала проглядели эту смертельную опасность. А полоцкие князья, всегда, как – бы бывшие на отшибе от Руси, так же вели между собою усобицы и боролись со своими гражданами. Но с 1206 года начинается непрерывный  ряд,  кровопролитных войн между русскими и немцами. Ливонцы в этих войнах, всегда были на стороне русских. 
Из русских владений в Ливонии первым пал Кукейнос. Вернее, узнав о грозном приготовлении псов-рыцарей, его жители, не ожидая ни от кого помощи, взяв всё своё добро, зажгли город и ушли на восток, на свою родину, а ливонцы,  спасаясь от свирепости крестоносцев, разбежались по дремучим лесам. Затем был Герсик. Их князем был Всеволод, страшный враг латинян. Епископ Альберт, с помощью  подлого, коварного плана взял город. Началась ужасная резня. Не довольствуясь этим, крестоносцы  разрушили православные храмы, забрали св. иконы и колокола. Епископ и рыцари поделив добычу, с оставшимися в живых пленными, в основном женщинами и детьми, возвратились в Ригу. Князь Всеволод погиб при вторичном нападении врагов. Потом пал Юрьев, самое крепкое поселение русских в Ливонии. Там княжил Вячко, изгнанный немцами из Кукейноса. Огромное войско рыцарей, слуг римской церкви, пришлых крестоносцев, и немецких поселенцев окружили город 15 августа 1224 года. На следующий день начался приступ. Русские и верные им ливонцы дрались отчаянно. Но силы были не равны. Город пал. Русские погибли все. Руководивший приступом, брат епископа Альберта Иоганн фон-Апельдерн, приказал найти хоть одного живого  воина  и, посадив его на лошадь, отправить в Новгород со страшным известием. Новгородскому летописцу пришлось записать грустное известие: «Того же лета убиша князя Вячко немцы в Гюргеве и город взяша».
Причины таких успехов немцев зависели от нас, русских, а мы действовали не дружно и по обыкновению врозь. Папа неотложно требовал распространения своей власти над нашими предками русичами. Первым начал набирать войско Дерптский епископ Герман. Собралось множество рыцарей. По своему  обыкновению, без объявления войны, псы-рыцари бросились на Изборск и взяли его приступом. Убивали всех подряд. «Вопль и стоны раздавались по всей земле псковской»- говорит с торжеством немецкий историк. После недельной осады был взят Псков. Это был громкий успех. Весть о нём быстро распространилась. Новые, громадные толпы крестоносцев потекли из Западной Европы, для продолжения столь успешно начатых завоеваний. Многие псковичи, со своими семьями пришли в Новгород, прося у него крова и защиты. Новгородцы с ужасом узнали, что немцы  хозяйничают  на их  земле. Успехи рыцарей были быстры и решительны. Овладевши новгородскими пригородами, неприятель показался в местности, непосредственно примыкающей к городу, не далее 30 вёрст и, хватали новгородских и проезжающих торговцев.
  Александра Ярославича в это время в Новгороде не было. Не смотря на все свои благородные качества, несмотря на укоренившуюся к нему народную любовь, не смотря на славу, покрывшую его после Невской Победы, неблагодарные новгородцы не смогли ужиться с ним в мире. Мы не знаем достоверно, в чём заключалась сущность распри князя и горожан.  Известно только: «распрение некое показаша, возропташа на св. великого князя Александра Невского, крамоляще, молву составляюще в людех». В справедливом гневе на неблагодарный город, Александр Ярославич с матерью, с супругой и двором уехал в суздальскую землю, в свой родной Переяславль. Это случилось в 1240году. Там он вознамерился основать давнее желание своего сердца, монастырь с храмом во имя св. мученика Александра Персского. Но не долго пришлось ему пробыть на родине. Новгородцы вскоре поняли своё неблагоразумие. Близость врага напомнило им об Александре. Первое посольство явилось в Переяславль к Ярославу Всеволодовичу с просьбой дать им в князи его старшего сына. Ярослав прислал им своего младшего сына,  Андрея. Но не Андрей был нужен новгородцам. Им был нужен  Александр.
  Второе посольство, из лучших людей города, с самим епископом во главе, пришли усердно просить Ярослава о возвращении Александра.
ЧЕСТЬ и СЛАВА великой душе, забывающей оскорбления в виду священного долга. С прибытием князя всё ожило в Новгороде. Народ встретил его с неподдельной радостью. Немедленно вокруг доблестного вождя собрались лучшие воины, каких в Новгороде, с незапамятных времён, всегда было в избытке. Александр немедленно двинулся к Копорью, где укрепились немцы и взял его. Много неприятеля пало от оружия его воинов, многих он взял в плен. Александр Ярославич жёстко покарал  изменившим русским ливонцев и новгородских предателей из бояр. Очевидно, измена была особенно ненавистна  прямодушному Русскому   герою, потому как,  с немцами, он поступил по другому. Самых свирепых рыцарей казнил, а остальных отпустил на свободу. «Милостив был паче меры» - с укором замечает летописец.
  Но для освобождения Пскова одних новгородцев было мало. Поэтому Ярославичъ отправился в Переяславль  к отцу, просить подкреплений. Вскоре, со свежими силами и с братом Андреем, он  возвратился. В  Новгороде, Александр Ярославич, по своему обыкновению, прежде всего, явился в храм св. Софии и в горячей молитве просил у Господа благословения на новый подвиг. Здесь же, в храме, он возвестил о походе  на псов-рыцарей, похваляющихся «укорить язык словенский». И не теряя времени, пока соберётся всё новгородское ополчение, со своими верными суздальцами, занял все дороги ведущие к Пскову.
   Город был взят без особого труда. Папских наместников, заковав в цепи, отправили в Новгород. Псков был объявлен свободным. Немедленно, после этого, Александр устремился на немецкие земли. По приказу князя новгородцы опустошили их на большое пространство вокруг. Весть о взятие Пскова, как гром среди ясного неба, поразила ливонских немцев. Вся Ливония пришла в движение. Собралось громадное рыцарское войско. Первый магистр ордена и «честные бискупы» были уверенны в победе. Эта надежда имела под собой основание. Все, кто видел многочисленность рыцарского войска, со страхом говорили о « силе немецкой». Эти вести достигли  Невского героя, но он не пал духом. Воин перед Господом, выступая  на решительный бой, он и здесь спешит подкрепить свой дух молитвою. Вместе с ним усердно молились его сподвижники и жители Пскова. Приняв благословение от пастырей церкви, князь выступил навстречу врагу.
Время было зимнее. Пользуясь удобными путями, несколько передовых, лёгких отрядов выслеживали движение неприятеля. К несчастью, в результате предательства, они наткнулись на основные силы немцев. Немцы с яростью бросились на русичей. Никто не побежал. Погибли все. Однако, успех неприятеля, принёс ему больше вреда, чем пользы. Немцы приняли порубленный, передовой отряд за главные силы русских и самоуверенно двинулись вперёд. Между тем, к Александру, походили всё новые и новые отряды новгородцев готовых к бою. Главные свои  силы Князь расположил у скалы «Вороний камень», получившее своё названия от множества круживших там воронов. С высоты его уступа Александр следил за движениями неприятельского войска. Перед ним,   на многие километры вперёд, расстилалось Чудское озеро, с поросшими лесом  низкими берегами. По его льду, издали, сверкая доспехами, двигалось громадное рыцарское ополчение.  Что перечувствовал, что передумал в эти мгновения Невский ГЕРОЙ.  Из его груди вырвалось восклицание, потрясшее сердца всех, кто окружал его в этот момент: «Рассуди Господи спор мой, с этим высокомерным народом!!! Помоги Боже, как некогда прадеду моему Ярославу, против Святополка Окаянного!!!» «Княже!!! Мы все положим за тебя свои головы!!!» Громкие восклицание его полков, заглушили шум  военного лагеря.  Все горели желанием сразиться. Для страха места не было.
В субботу, 1242года, на восходе солнца, перед русскими воинами открылся клинообразный строй рыцарского строя. Этот строй, страшен для слабого войска, которое он рассекает и дробит на мелкие отряды, подобно скале, разбивающей волны. Рассеянный неприятель теряет между собой связь, а вместе с ней и присутствие боевого духа, разбегается в разные стороны. Но не таковы были русские полки.  Несокрушимой стеной двигались «железные люди», стремясь как можно дальше пройти сквозь стальные полки новгородцев и суздальцев. Русских не смутил смелый натиск неприятеля. Они мужественно поражали его со всех сторон. Множество могучих бойцов пало под ударами топоров и мечей русских героев.  Грозные взоры русичей, их сверкающее оружие, дымящееся неприятельской кровью, их готовность бросится на врага, смутили немцев. Александр Ярославич только и ждал этого психологического момента боя. Совершив искусное, обходное движение, Русский полководец подобно вихрю ударил в немцев с той стороны, с которой они и не ожидали. Военная хитрость Александра удалась.  Боевой порядок псов-рыцарей распался. И началась ужасная сеча.  От частых ударов мечей, копий, топоров по щитам и немецким шлемам, от разрыва льда, от криков сраженных, умирающих воинов   поднялся не вообразимый шум. Казалось, озеро всколыхнулось и тяжело застонало... Лёд побагровел от крови. Классического боя уже не было. Началось избиение врага, упорно сопротивлявшегося до позднего вечера. Потери немцев были громадны.  Многие из них пытались спастись бегством, но русские настигали их. Озеро на протяжении семи вёрст покрылось трупами, вплоть до Суболического берега. Множество рыцарей сдались в плен. Войска, недавно ещё такого грозного и блестящего, уже не сосуществовало.

Когда победоносный вождь с торжеством возвратился в Псков, его встречало множество народа. Впереди в светлых ризах шло духовенство – игумены, священники со св. иконами и крестами. Вот он, освободитель, герой, защитник веры и родины, впереди своих славных полков. Около его коня, пятьдесят знатнейших пленных рыцарей. Несмолкаемый гул радостных голосов висел в воздухе. Все славили Бога и его верного раба Александра Ярославича. Общий  восторг сменился слезами умиления, когда герой сошёл с коня, поклонился,  приложился к святыне и  принял благословение. Светлое торжество, без всякого  сомнения, продолжалось несколько дней. Псковичи радушно угощали победителей. Общая радость слышится в словах летописца. «О невегласи Пьсковичи! Аще забудите великаго князя Александра Ярославича, или отступите от него или от детей его, или от роду его, уподобитесь жидам, их же препита Господь в пустыне крестелми печеными, и сих всех забыша  благ Бога своего, изведшего из  работы Египтейская Моисеем, се же вам глаголю: аще кто приедет и на последок его великих князей, или в печали придети к вам житии в Пьсков к вам, а не примите его, или не почтите его,  наречетись вторая жидова».
Предки наши, далёкие от ропота на Бога в несчастиях, не возносились суетной гордостью среди торжества побед. Глубоко религиозным духом веет  в рассказах, дошедших до нас. Охраняя народ, носителя Православия, Десница Божия видимо помогала в этой борьбе, где прежде всего, решался вопрос  о чистоте и праведности веры. (Благодатный Огонь сходит на православную пасху)
    Разделив радость торжества с псковичами, Александр поспешил в Новгород. Конечно же, новгородцы не отстали от псковичей в выражении сердечной благодарности Богу и восторга по случаю славной победы, о которой память у них хранилась очень долго. Даже в конце XVI века в их храмах возносились молитвы об упокоении павших воинов на льду Чудского озера, о чём свидетельствуют новгородские синодики.
Истинный герой всегда скромен. Александр не превозносился своими победами. « Но его прославил БОГ» - со времени Ледового побоища, по свидетельству летописца, «Нача имя слыти великого князя Невскаго, по всем странам, от моря Варяжского, и  до моря Понтьскаго, и до моря Хупожского, и до страны Тверийския, и до гор Араратьских, об ону страну моря Варяжского, и гор Аравитьских, и до Рима великаго:  распрстрани бо ся имя его пред тмы  тмами и тысящи тысящами».
Немецкие послы явились в Новгород с дарами и низкими поклонами. Они отказывались от своих завоеваний и уступали часть своих земель в вечное владение Новгороду. Заключённый мир был свято исполнен.
« Так печально окончился поход ордена против русских» - грустно восклицает немецкий историк. – «Храбрый Александр (der tapvere Alexander) принудил рыцарей к миру». Для нас, русских, победа на льду Чудского озера имеет громадное значение. Здесь сам Бог рассудил многовековой спор германцев и славян. Здесь указан предел распространению немецкого владычества.
                + + +               


От устья Вислы до Западной Двины, расстилается равнина, на которой издревле жило литовское племя,  близкое по языку и происхождению  с нами, славянами. Невесёлый, глухой и бедный край. Песчано-глинистая почва, большое количество озёр, рек, болот, непроходимые лесные чащи, где преобладает дуб и сосна, с множеством диких зверей, и изредка встречающие пригорки  и холмы. Такова природа страны, среди которой, под надёжной защитой непроходимых болот и дремучих лесов, долгое время, всеми забытые, жили бедные, литовские племена. Соседние с ними полоцкие и волынские князья, с Х века стали мало - помалу подчинять их своей власти. При тесном контакте между двумя народами, литовским и русским, понемногу начинала устанавливаться близкая связь. Русские превосходили их своей гражданственностью. Язычество литовцев должно было в скором времени пасть пред истинным светом, истинной веры. Кроткий, не воинственный  характер литовцев, позволял надеяться на мирное сожительство, если не полное слияние двух родственных между собой народов. Но к литовцам явились непрошенные гости – немцы и, под знаменем креста и цивилизации, стали попирать всё священное и драгоценное человеку. В1231г. на берегах Вислы впервые увидели первых крестоносцев. То были иноки-рыцари тевтонского ордена, прибывшие из Палестины. Только немцы дворянского рода могли быть членами этого общества. Чёрная туника и белый плащ, с чёрным крестом на левом плече, отличали их от других воинствующих братий.  Литовское племя пруссы, обитавшее по нижнему течению Вислы, с негодованием увидели, как незнакомые пришельцы высадились у векового, священного дуба и стали строить укрепления. Как и в Ливонии, здесь разгорелась кровавая, истребительная война. Вооружённые дубинами и каменными топорами пруссы, не могли дать достойного отпора тевтонам. За поражением следовало насильственное крещение, рабство, тяжёлые работы и всякого рода угнетения. В 1237г. в своей резиденции Витербо, папа Григорий1Х, благословил соединение двух орденов, Ливонского и Тевтонского, для более успешных действий против литовцев. Будучи охваченными с двух сторон владениями соединенных орденов, литовцы встрепенулись. Спавший много веков в своей берлоге зверь проснулся и поднялся на ноги. Видя надвигающуюся на них грозу, в лице воинствующих монахов, не оставляющих ничего живого на своём пути, литовцы из мирного, кроткого племени превратились в диких зверей. Успешно  отбиваясь от немцев, они сделали ряд опустошительных набегов на русские земли.  «в то время(1242 г.) умножися языка литовскаго, и начаша пакостити в области великого Александра».
   Летом 1242г. с получением известий о набегах литовцев, Александр с» « малой дружиной»,- как отмечает летописец – выступил навстречу новым врагам земли русской.   Недостаточность сил он восполнял искусством ведения боя и быстротой. За один поход  ему удалось разбить  семь неприятельских отрядов. Много литовских князей было убито и пленено. Раздражённые их кровавыми набегами, новгородцы не щадили пленных, а оставшихся в живых привязывали к хвостам своих коней и гнали за собой не стройные толпы дикарей. Поход Александра достиг цели. С этого времени литовцы»   «начаша  блюстися имени его». В  1245г., оправившись от поражения, литовцы вновь      сделали  кровавый   набег на русские земли. Жестоко опустошив, окрестности городов Торжка и Бежецка, они, с захваченной добычей,  спешили в свои земли, но под Торопцом были настигнуты объединенной дружиной тверичей и дмитровцев. Потерпев поражение в открытом поле, литовцы закрылись в Торопце. На утро следующего дня, со своей дружиной, явился грозный Александр.  Торопец в тот же день был взят. Литовцы с ужасом бросились бежать из города, надеясь на быстроту своих коней. Но были иссечены русскими воинами. Восемь знатных князей их пали в битве. Довольные победой новгородцы, не захотели продолжать борьбы, но дальновидный князь их на этот раз решил всё иначе. С дикарями нельзя заключать мирных договоров – они нарушают их при первой возможности. Только страх перед силой, только зубодробительный удар мощной руки, может удержать этих зверей от следующих набегов.  Поэтому, не желая тратить времени на уговоры новгородцев, князь, с одной своей дружиной, «со своим двором» погнался за теми, кому удалось спастись бегством. Бежавшие без оглядки, после торопецкого погрома, литовцы остановились передохнуть  у озера Жизца, как вдруг, нагрянул на них страшный новгородский князь и истребил  всех, до последнего человека. Не чувство мести, не увлечение военной славой были причиной настойчивости Александра. Им руководил верный расчёт. Дальнейшие события вполне оправдали его   действия. Проницательный военный и дипломатический гений Александра, в этих нападениях нового врага, уже  тогда   угадал проявление враждебной политики, которая толкает против нас силы Запада и сегодня.   Своими блестящими победами он доказал западным врагам православия, что даже обессиленная, лишённая политической самостоятельности святая Русь сумеет постоять за себя...
       + + +
                                                                                                Врагом лишённая венца,
                На цепи тяжкие взирая,
                В слезах страдала Русь святая-                Не зрелось бедствиям конца.

       Нельзя сосчитать всех благодеяний, оказанных Провидением нашему отечеству в период его становления. Особенно ясно  Его покровительство, в трудные годы нашей истории. Можем ли мы считать случайным совпадением  то, что в самую страшную годину монгольского ига, в первое его двадцатипятилетие, когда характер тяготевшего над нами иноплеменного владычества только что определялся. Когда только что, намечались  наши отношения  с монголами, судьба  Руси  оказалась в  руках Александра.  « … и тогда от Бога гений, ниспосылается в народ». Александр, своим гением полководца и дипломата, заслонил и избавил наше отечество от конечного порабощения. Он сумел предотвратить новые страшные погромы и удержать варваров вдали, не допустить их расселиться по всей русской земле и завести свои порядки. Александр Ярославич сумел сделать так, что вся наша зависимость от степняков выразилась в виде внешней покорности и дани, что позволило сохранить нам свой язык, свою культуру, своё управление, и свой суд. Православная вера, как была, так и осталась главной воспитательной силой русского народа. Благодаря всему этому, мы сохранили возможность для  восстановления своих сил и дальнейшему их развитию.
    Сделавшись великим князем, Александр, в короткое время придал великокняжеской власти значение, ещё небывалое до этого. Значение властелина, перед волею которого падает всякое противодействие его власти. Иначе и быть не могло: принимая на себя, вместе с великим княжением, тяжкую ответственность за судьбу своего народа в эпоху, труднее которой в истории русичей  ещё не было, для решения предстоящих великих задач, он должен был быть уверен, что принимаемые им меры, будут иметь надлежащую силу  и что его труды не пропадут даром.
                В старину, русские князья, по – большому счёту, не были государями своих земель. Их скорее можно назвать правителями. Прочность положения их, в значительной степени зависела от воли бояр, от численности и преданности дружины... Князья постоянно были на стороже, постоянно заботились о прочности своего положения. Монголы, со своими понятиями о власти, давая ярлык на великое княжение, сразу поставили княжескую власть в иное отношение к земле: Князь становился независимым от своих подданных, от веча и т. д., он становился государём. Александр, получая из рук хана великое княжение, отлично понял своё положение. Он начал действовать так, как будто дело происходило не в Х111, а в ХVвеке, во времена Иоанна111 и Василия111. В нём сразу сказался потомок  великих суздальских князей Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо. Русский историк Соловьёв говорит: «Великое значение Невского не ограничивается только его подвигами против немцев, шведов,  Литвы и благоразумным поведением в отношении степняков. В нём сразу, стал виден внук Всеволода111 и дед Калиты; он страшен новгородскому буйству не менее отца и деда; в великом княжении он распоряжается по отцовски, переяславскую землю без раздела отдаёт старшему сыну Дмитрию, остальных детей наделяет волостями великокняжескими: Андрею отдаёт Городец с Нижним Новгородом, Даниилу Москву».               
Так, наконец-то,  объединились русские земли под управлением Александра Невского, принимая вид огромного государства, руководимой одной,  могучей волей. Надо заметить, что монголо-татары не мешали ему в этой внутренней работе. Но среди подвластных  земель, вскоре нашлась одна область, которая сделала попытку освободиться из под власти Александра. И это был, конечно, Господин Великий Новгород.               
Монгольское иго надолго должно было отвлечь суздальских князей от Новгорода. Покоряя русскую землю, монголо-татары не тронули новгородскую землю. Поэтому новгородцы считали себя неподвластными татарскому владычеству, тяготевшему над остальной Русью. Наконец славные победы  над шведами и немцами ещё более подняли их свободолюбивый дух. Всё это вместе породило в новгородцах надежды на восстановление старых порядков, когда они не признавали иной высшей власти, кроме веча   и  Новгород, в числе русских земель, считался почти самостоятельным государством... Когда Невский находился среди них, этим стремлением трудно было обнаружиться. Князь пользовался громадным авторитетом и любовью простого народа, он был слишком тяжёл, для новгородской верхушки и ему нельзя было указать пути из Новограда... Сделавшись великим князем владимировским, Александр продолжал держать Новгород в строгой зависимости, назначая князьями туда своих сыновей, которые скорее были его наместниками. В начале князем там был Василий Александрович, сумевший в короткое время отличиться в борьбе с Литвою и ливонскими немцами. Но отсутствие Александра Ярославича, дало простор для возобновления прежде всего борьбы противодействующих группировок. 1243 году в Новгороде умирает посадник Степан Твердиславич, представляющий за всю НОВГОРОДСКУЮ историю посадника, остававшегося нас своём посту тринадцать лет и умершего на своей должности. При Василии, посадником был Анания, слывший яростным  защитником старых прав и вольностей. Сын Степана Твердиславича Михаил, решил отнять у Анании звание первого сановника и стал вербовать себе преверженцев. В Новгороде началась смута. Всё чаще в городе стали слышны речи о том, что пора прекратить унизительную зависимость от Суздаля, и восстановить все древние вольности. Василий Александрович – храбрый князь – но он не избранник Великого Новгорода, а ставленник великого князя и послушный исполнитель его воли. Такой князь не может княжить в древнем Новгороде. Всем известна наша преданность Александру Ярославичу, но ему  не до нас и самое время найти себе сейчас князя, послушного народной воле и никому более...
Простому народу любы были эти речи, мало понимавшего, что воля, о которой так заботиться боярская верхушка, не воля, - а своеволие. Подстрекаемая честолюбцами, чернь заставила Василия Александровича удалиться. По обыкновению, граждане разделились на две партии. Во главе поборников старины стоял Анания. Наиболее благоразумные граждане, некоторые бояре и лучшие люди города, хорошо понимали всю несвоевременность затеваемой смуты, но не могли обуздать расходившихся мятежников. 
              Старший сын Невского, Василий Александрович, удалившись из Новгорода, поселился в Торжке и обо всём известил отца. Глубоко оскорблённый Александр Ярославич, по своему обыкновению  с  молненосной быстротой решил расстроить планы мятежников. Ему не нужны были подробные донесения: слишком хорошо он знал самочинные обычаи и непокорный нрав новгородцев. Знал, как готовятся и поднимаются у них мятежи, в которые вовлекается враждующими партиями неразумный народ. Он решил показать новгородцам, что труды его предков не пропали даром. Собрав полки, Александр двинулся к Торжку. В Новгород, одно за одним, стали приходить известия о приближении Невского. Поражённые быстрым походом великого князя новгородцы поспешно вооружались. В испуге мятежники решили, что князь с ходу  ударит по городу и их жилища предаст пламени. У церкви св. Николы собралось вече. В сердцах всех царил страх.
В то время, когда обезумевшие горожане были готовы броситься друг на друга, Александр спокойно расположил своё войско вокруг городища, вовсе и не думал нападать на город и сам сделал первый шаг к примирению. Он отправил к ним своего племянника Бориса Васильковича. Тот, собрав вече, предъявил требования великого князя. Выдать посадника Анания!!!
           Требуя выдачи главного смутьяна, Александр давал понять, что стремления новгородцев к самостийности  несбыточны. Более того, мир им может быть дарован,  только при условии полной покорности. После долгих рассуждений новгородцы послали Александру более чем уклончивый ответ: «Иди князе, на свой стол и злодеев не слушай. Оставь свой гнев на Ананию и на мужей новгородских». Александр с порога отверг их ходотайства. Новгородцы должны были убедиться, что в сложившейся обстановке, они, народ подвластный своему государю. Что над их судьбой есть сила повыше  их веча, и их партий...  Поэтому тщетны были ходатайства архиепископа Далмата и  тысяцкого Клима. «И не послуша князь мольбы Владычни и Климова челобития, ни новгородского» -печально замечает летописец. Повидимому, кровопролитие было неизбежно, но мудрость Александра указала ещё раз новгородцам избежать беды. «Я оставляю свой гнев на вас, но Анания, пусть лишиться посадничества!»  Благоразумие взяло верх и «вече взяша мир» сменило посадника. Александр потребовал, чтобы посадником был назначен Михаил Степанович(сын недавно умершего посадника Степана Твердиславича) хорошо понимавший обстоятельства времени. Его род, начиная с 1180 по 1388годы дал Новгороду 12 посадников. Народ исполнил волю великого князя.
В проявлении его могучей воли уже ясно обозначалась дальнейшая судьба Новгорода... Но христианское благодушие, благородство и высокая мудрость князя, приводили всех в восторг: никто не подвёргся сыску, никого не наказали, никому не мстили. Умел Александр утверждать свою власть на Руси.
Так – не смотря на то, что Александр сильно теснил вольнолюбивых новгородцев и сурово поражал за их  непокорство, распоряжался он  в Новгороде, как ни один князь до него. Всякий раз  обаяние его личности производило неотразимое действие на народ. Любовь и доверие к нему  только возрастали. Благодаря его политике,  Новгород тесно примкнул к остальной Руси. Отныне его судьба, была накрепко связана с судьбой общего отечества: вместе нести тяжесть ига, и вместе стремиться к независимости.
            При написании данной статьи использовалась литература:
М. Хитров - Святый благоверный Великий князь Александр Ярославич Невский.
       С.С. Бычков – Жизнеописания достопамятных людей земли Русской. Х - ХХ вв.