Визит

Татьяна Матвеева
К вечеру небо затянуло тучами. Пробравшись в город, ветер тихо скользил по улицам, пробуя строения на прочность.
Именно сегодня ему хотелось повеселиться вволю.
Грозовые облака, словно партнёры в спарринге, бросали друг на друга сверкающие взгляды. Прежде, чем нанести сокрушающий удар, соперники сократили дистанцию. Наконец, небесный рефери объявил раунд, и окружающее пространство содрогнулось от оглушительного треска. 
Казалось, безумствующая стихия задалась целью расколоть землю надвое. Раскроив небосвод, вспышки следовали одна за другой. Каждый последующий всполох был ярче и мощней предыдущего. Смешав гармонию с хаосом, ветер ломился в окна, ища лазейку для безумных игр. Стуча по стеклу, капли тихо спрашивали: "Есть кто живой?"
Читая молебен, дождь просил Создателя ниспослать силы, чтоб смыть в преисподнюю погрязший в нечистотах мир.
Комнату то и дело озаряли серо-голубые блики, и тут же реванш брала тьма.
За окном творилось что-то страшное. Хотелось пасть на колени и молиться. О прощении и покаянии, трепеща и веруя.
Не дай бог запоздалому путнику оказаться в подобную непогоду на улице.
Утро умерило пыл, и только струи, бесшумно скользя по стеклу, напоминали о ярости минувшей ночи.

Стук в дверь вывел из полусонного забытья. Недоумевая, кто бы это мог быть, я накинула халат и поспешила в прихожую.
На пороге стояла женщина.
— Вам кого? 
Незнакомка вглядывалась в моё лицо и молчала. Невольно и я обратила внимание на её внешний вид. Тёмный пиджак и юбка выглядели абсолютно сухими. Чёрный платок с раскиданными по полю цветами, оттенял рыжие волосы и нездоровый цвет лица. Тонкая линия губ была едва заметна. Складывалось впечатление, что человек или измождён, или сильно болен. И всё же, помимо бледности, с ней было что-то не так. Её взор был пуст и холоден.
Она сделала шаг навстречу. Я машинально отстранилась, прикрыв дверь. Незнакомка подошла ближе. Когда между нами осталась узкая щель, женщина приблизила лицо и улыбнулась. Подобная улыбка могла присниться лишь в кошмарном сне.
Ни в одном фильме ужасов я не видела ничего подобного. Складывалось впечатление, что под сухим пергаментом кожи нет ничего, ни лицевых мышц, ни связок, и что оскал принадлежит черепу. Я захлопнула дверь. Было ощущение, что по квартире пролетел ветерок. Стало зябко. От холода заледенели руки. Так страшно мне ещё никогда не было.

Позже я узнала, что в то утро она посетила не только меня.
Увидев незнакомку, сосед задал стандартный вопрос. Ответ удивил неадекватностью.
— Вы знаете, а ведь Галя замуж вышла.
Приняв женщину за городскую сумасшедшую, он закрыл дверь.               
Несуразность фразы заключалась в том, что Галя, проживающая этажом ниже, была серьёзно больна. Муж не отходил от неё ни на минуту. Под утро, устав от бессменных дежурств, мужчина задремал. За то короткое время, что он спал, жены не стало.
Некоторое время спустя, поползли слухи, что с его психикой происходит что-то странное. Он стал задумчив и нелюдим, и вскоре покончил жизнь самоубийством.
Признаться, я долго не могла забыть случившееся. Казалось, она где-то рядом, и ждёт, ждёт, ждёт…               
Со временем, многие незначительные события стираются. Мы помним то, что хотим помнить, или то, что невозможно забыть.

Как-то вечером, сидя у меня дома, мы с приятельницей разговорились на тему мистики. Сумерки и тишина располагали к откровениям. Я решила рассказать давнюю историю. Когда в описании я дошла до внешнего вида незнакомки, гостья меня остановила: "На ней был чёрный платок красными цветами".
Её история шокировала не меньше.
В то, что с ней произошло, трудно поверить.
Далее продолжу её повествование от первого лица.
Дело было зимой. Ночью меня разбудил стук в окно, словно кто-то бросал камешки. Я встала, выглянула — никого. Не успела лечь, как стук повторился. И тут я увидела женщину. Прижавшись к карнизу, она шарила рукой по стеклу.
Её появление не показалось странным. Словно в том, что она смотрит в окно третьего этажа, не было ничего необычного.

Обледенелые рамы поддавались с трудом. Дёргая изо всех сил, я пыталась открыть шпингалет.
В этот момент в комнату зашла мать.
— Ты что делаешь?!               
Я словно очнулась. Одинокий фонарь освещал пустой балкон, безлюдную улицу и снег, ровным слоем лежащий на оконном карнизе.               
Вскоре в моей жизни произошли значительные перемены. Я вышла замуж за военного и уехала в другой город.
Всё складывалось неплохо. Мы сняли старинный двухэтажный дом с уютной мансардой и балконом в стиле Прованс. Детей у нас не было, да мы и не спешили. Сначала предстояло устроить быт.
Спустя время, любимого будто подменили: муж превратился в зверя. Он не просто меня избивал, а делал это с садистским удовольствием. В сорокаградусный мороз, раздетую, выгонял на балкон и заставлял стоять до тех пор, пока тело не посинеет.
Однажды Она пришла вновь. Я увидела её на лестнице, ведущей в мансарду. Улыбаясь, женщина поднималась по ступенькам. Я попыталась её догнать.
Тёмный силуэт, слившись с неоштукатуренной стеной, мелькнул в проёме. Следуя за тенью, я прошла вглубь. Холодный ветер, пролетев сквозняком, подтвердил догадку — она на балконе. Шагнув на холодный бетон и пытаясь отыскать взглядом незнакомку, я наклонилась и посмотрела на скованную льдом дорогу. "Наклонись ниже, я здесь" — тихо прошелестел голос. 
На какой-то миг сознание прояснилось. Вспомнилась ночь, силуэт в окне, и мама читающая молитву. "Господи! Что я делаю?!"
Я вернулась в комнату. Собрав вещи, я выбежала из дома и, поймав такси, решительно сказала: "На вокзал".
Голос, так похожий на мамин, торопил: "Быстрее... Быстрей!". 
 
Я редко вспоминаю ту ночь, даже когда стучат в двери. И очень надеюсь никогда больше не встретить её на пороге своего дома.

 
ВИЗИТ 2


Я провела ладонью по запотевшему зеркалу ванной комнаты. На влажной поверхности появилось лицо, тело. Несколько секунд я всматривалась в проступившее изображение, пока пар не скрыл силуэт.
Я закрыла глаза и нанесла на волосы шампунь. Показалось, что свет погас. И я стою мокрая и нагая в кромешной тьме.
Мокрые пряди падали на лицо и шею, скользили по спине. Было ощущение, что кто-то холодной рукой ласкает спину. Я знала, что сзади никого нет — только зеркало. Огромное, в пол стены…

Я включила воду и смыла с лица мыльную пену. Разумеется, свет горел, и кроме меня в ванной никого не было. Только покрытое конденсатом зеркало, отображающее смутный силуэт.
Выйдя, я включила чайник и взглянула на часы — половина первого.               
После смерти мамы, непривычно гнетущая тишина действовала на нервы.  Тяжело было осознать и привыкнуть к тому, что её больше нет.               
Погрузившись в воспоминания, я пила чай и смотрела в окно. Город спал. Я уж было собралась последовать примеру сограждан, как громкий топот нарушил планы — проснулась моя собака. Она бежала поджав хвост. Шерсть на холке стояла дыбом. Спрятавшись за кухонным косяком, псинка округлившимися от ужаса глазами косилась в сторону прихожей.
               
Кроме кухни, свет был везде погашен.
Не переставая дрожать, Шейла смотрела то на меня, то в темноту коридора.               
Человек там стоять не мог. Да и при виде незнакомцев, собаки себя так не ведут. Я испугалась. Страх, помноженный на разыгравшееся воображение, гасил остатки здравого смысла. Вспомнился часто повторяющийся сон, где не включался свет и Нечто, находившееся за дверью, пыталось проникнуть в дом.
Происходящее не снилось. Что-то находилось рядом, в реальном пространстве и времени.
Уйти из дома — мелькнула мысль.
— Гулять пойдём? — спросила я у Шейлы.               
Собака сорвалась с места. Стараясь не смотреть вглубь коридора, я взяла сапоги, шубу и выскочила в подъезд. Пока я обувалась и одевалась, Шейла сбежала вниз.               
Бродить зимой по ночному городу может и романтично, но холодно. Мысль пойти ночевать к знакомым я отмела сразу. Разбудить людей в час ночи сказав, что у меня завелось приведение… Возможно, вслух и пожалеют, но что подумают?
Походив по улице с полчаса, я позвала собаку домой. Шейла была непротив, ей тоже надоело бродить по холоду.
Нерешительно потоптавшись перед входной дверью, мы вошли в подъезд.
Когда до квартиры оставался один лестничный пролёт, псинка остановилась, и, развернувшись, побежала вниз.               
Через час я повторила попытку.               
Опасливо осмотревшись, собака понюхала воздух и, облегчённо вздохнув, шагнула через порог.               
Утром я обнаружила в ванной на зеркале овал правильной формы. Небольшой, размером с куриное яйцо, выполненный обычным мелом. Кто мог его нарисовать?
Если допустить, что в психике собаки случился сбой, то с моей головой и зрением всё было в порядке. Рисунок я стёрла — не осталось и следа. След остался в моей памяти.
Я не то чтобы жду... просто не забываю.