Глава 14
"Былое. Часть вторая. Вассал Севера"
В кабинете царил полумрак. Слуга застыл в поклоне перед повелителем, тот неспешно разворачивал новое послание северян.
- Ты можешь быть свободен, Вард. – Позволил Гарольд. – Если понадобишься, я тебя вызову.
- Слушаюсь... Только вот... – Слуга замялся.
- Что еще?
Недовольство господина несильно, но ощутимо ударило по Варду, он побледнел, собираясь сообщить нечто неприятное.
- Ну, не томи!..
- Господин Люций пропал из мрачного замка. – Поспешно отозвался слуга, склоняясь перед владыкой ниже, ожидая бури.
- Что значит пропал? – Удивился Гарольд.
- Ушел несколько дней назад и с тех пор его никто не видел.
- А куда смотрела охрана?! – Голос темного властелина зазвенел, Вард сжался от страха. – И почему я узнаю об этом только сейчас?!
Свиток в руках Гарольда засиял всеми цветами радуги.
- Выйди! – Приказал высший демон и слуга мгновенно ретировался, с облегчением переводя дух.
Темный владыка развернул свиток и на нем тут же появилась проекция человека в светлых одеждах.
- Я хочу видеть тебя, Гарольд, и в этот раз отказа не приму!
Демон вздохнул и откинул послание, свиток тяжело бухнулся на стол, раскатываясь лентой по гладкой, дубовой поверхности.
- Кстати, если ты проигнорируешь и это мое приглашение, я казню твоего сына. На этом все! Жду тебя с нетерпением!
Гарольд вздрогнул и оглянулся на погасшее письмо.
- Великий хаос, что ты задумал, Бертольд, неужели и правда время пришло?..
Руки сами с собой сжались в кулаки, а глаза, и без того черные, сделались темнее ночи, страшные, непроницаемые. Темный владыка разверз переход и он заклубился фиолетовым сумраком, дыхнул жаром пламени.
- Вард?! – Крикнул господин и слуга тут же заглянул в кабинет, отпрянул, ощутив жар демонического перехода, но взял себя в руки и застыл в поклоне.
- Я ухожу, проследи тут за всем, - скоро буду!
С этими словами Гарольд шагнул в воронку и исчез, спустя мгновение растворился и сам переход, будто его никогда не было.
Тьма ощущалась физически, а дыхание севера постепенно лишало силы. Темный владыка увидел просвет и вышел в огромную, светлую залу, тут же склонился в поклоне перед высоким троном, на котором восседал красивый мужчина в белоснежном одеянии.
- Подними голову, Гарольд! – Голос дробился, отражался от хрустальных стен, звенел и эхом поднимался к потолку.
«Позер!» - Недовольно подумал демон, разгибаясь.
- Приветствую, господин. – Глухо проговорил он. – Прости, что не явился раньше, - дела...
- Я прочитал твое послание-отписку, о том, что ты задержишься... Не явился по первому требованию, демон, я уже и не знал, что думать... Решил, что ты готовишь новый заговор. – Наместник севера поднялся с трона и спустился по ступеням, шагнул к своему гостю, жестко ухватил его за подбородок, заглядывая в темные, злые глаза. – Вассалу надлежит слушаться своего владыку, не так ли, Гарольд?
- Да, господин, прошу простить мою дерзость... – Он не предпринял попытки вырваться из наглых пальцев, лишь побледнел и напрягся, голос демона остался леденяще-спокойным, а во взгляде все так же плясали огоньки упрямого непокорства и легко угадывался дерзкий вызов.
- Приятно слышать, что ты раскаиваешься... – Бертольд улыбнулся, разжимая захват и отходя. – Ну так что, Гарольд, что ты задумал?
- Может быть, ты мне скажешь, что у тебя на уме?
Наместник засмеялся.
- Забавный ты демон, Гарольд, всегда мне нравился. – Он махнул рукой и тут же появился столик с фруктами и напитками. – Отобедай со мной.
«Как всегда начинает издалека, хитрый, гад!»
Но несмотря на мысли, владыка темного мира повиновался и присел за стол.
- Ты ведь уже догадался, да, что я не просто так вызвал тебя?! – Бертольд взял в руки яблоко и принялся очищать с него ярко-красную кожуру. – Не для собственного удовольствия... Хотя...
Разрезав спелый, сочный плод на половинки и вычистив сердцевину, он обе подал Гарольду.
- Хотя я столько ждал, чтобы снова увидеть тебя... – Закончил наместник, улыбнувшись, и с интересом глянул на демона. – Как жаль, но договор, есть договор и мы не вольны распоряжаться жизнями своих темных вассалов так, как нам бы того хотелось!
- Неужели время пришло?! – Темный владыка едва ли слушал, он отложил яблоко и чуть пригубил вино, заботливо подставленное ему Бертольдом. – Но Дамир еще так молод, он не готов взять власть!
- Дамир?! – Удивился собеседник. – А... Твой младший брат?!
Он хмыкнул и не спеша отпил из высокого янтарного бокала.
- Ты ведь бывал в оазисах?
- Да! – На лицо Гарольда тут же набежала тень. Он прекрасно помнил «живые» камни, помогающие поддерживать хорошую погоду цветущих долин в самом сердце пустыни. – Все это мои предки...
- Мятежные демоны. – Бертольд вздохнул. – Я еще только на свет появился, когда они восстали против севера, решили, что достойны властвовать на всех землях этого мира. И как проигравшие, теперь подчиняются своему врагу...
- Я знаю историю! – Отрезал Гарольд, насупившись.
- И ты конечно же помнишь, что Север не закабалил демонический народ, с условием, что восстаний больше не будет, заключив договор о полном послушании владыки темного мира, и оставив за собой право назначать следующего темного властелина?! И, думаю, ты не забыл, что будет в случае, если вассал севера посмеет ослушаться?
- Но ты же сам сказал, что Дамир прекрасный кандидат...
- Да, был таковым, пока на свет не появился твой сын! – Перебил Бертольд, поставив кубок на стол так резко, что вино расплескалось и тут же впиталось в белую скатерть, напоминая кровавое пятно.
- Люций?! Я не думаю, что он может стать наследником! – Вспылил Гарольд, вскакивая.
- Сядь.
Приказ прозвучал почти как просьба, но от этого выглядел еще более унизительным, впрочем, демон повиновался, оставаясь все таким же хмурым и недовольным происходящим разговором.
- Твой сын опасен... Я сразу это понял, как только увидел его... Ты хитер, Гарольд, ох как хитер, хотел припрятать своего звереныша, чтобы он взрастил в себе ненависть?!
- Ошибаешься, Люций действительно жесток и обещает стать сильнейшим демоном, - но он не владыка, - он принесет много горя темному миру, а заодно и другим землям, если взойдет на престол, лучше держать его у трона, нежели посадить на него. Он словно перерожденный Сигвальд.
- Если бы я самолично не запечатал твоего предка в камень, то тоже бы решил, что Люций возрожденный Сигвальд. Даже послал своих стражей, чтобы они проверили, не повредилась ли каменная печать. Твой сын осмелился противостоять белым волхвам, - ты ведь знаешь, что ему грозит за это?!
Темный владыка вскинулся, собираясь возразить, защитить сына.
- Откуда ему было знать, ведь демонам запрещено соваться в земли людей!..
- Вот именно, Гарольд, - ЗАПРЕЩЕНО! – но он сунулся!
- Я возьму на себя ответственность за сына... – Смиренно проговорил демон, опустив голову, скрывая под густой, черной челкой свой взгляд, пылающий гневом, непокорством и ненавистью.
- Вот... – Бертольд поднялся из-за стола, подошел к своему гостю и положил руку на покорно склоненную голову, погладил темный пряди длинных волос. – И я о том же, ты же ведь мне не простишь, если твой сын станет «живым» камнем?
Гарольд вздрогнул.
- Позволь мне взять судьбу сына на себя! Я безропотно уйду в камень, а перед этим выбью из Люция всю дурь... Прости его, господин, я смиренный вассал, прошу тебя о милости!
Он соскользнул на пол и опустился на одно колено, низко склонившись перед наместником севера, при этом сжав кулаки так, что ногтями до крови распорол ладони.
- Гарольд, Гарольд... – Бертольд не торопился поднимать темного владыку на ноги, смиренная поза этого гордеца ласкала взгляд, а его покорные речи звучали как музыка. – А еще говорят, что у демонов нет сердца... Что им не ведома любовь к своим детям...
- Даже лютый зверь оберегает свое потомство, господин... – Произнес Гарольд, все так же оставаясь в вассальной позе.
- Я посмотрел его будущее... Оно покрыто сумраком и действительно не сулит землям этого мира ничего хорошего. – Бертольд ухватил демона за плечи и принудил подняться. – Но в его судьбе сияет звезда такой силы, что затмевает даже свет солнца.
Гарольд удивленно уставился на наместника.
- Да, да, мой мальчик, твой сын, несмотря на тьму в своем сердце, принесет в этот мир свет равный богам.
- Что же это за свет такой?
Бертольд пожал плечами.
- Так далеко даже Изольда не увидит, знаешь ли... Если бы не это пророчество, то Люций уже был бы запечатан, но теперь я объявляю его наследником на трон демонической земли. Считай это решение моим капризом, я буду присматривать за твоим сыном и если не увижу в нем ничего интересного, то уничтожу, как он того заслуживает. Но... Если он действительно возродит божественный свет, который вернет мир на эти земли, то он достоин жизни, по крайней мере пока.
Гарольд перевел дух.
- Я могу его забрать с собой?
- Думаю, что пока он останется здесь заложником, - я хочу еще понаблюдать за ним, - он действительно похож на Сигвальда, такой же задира. А тебе советую подготовиться к скорой смене власти, - еще пара лет и Люций будет готов взойти на престол.
- Да, господин, будет исполнено.
Позади Гарольда раскрылся радужный переход и он, отпущенный наместником, поспешил удалиться в свой родной мир.
Лежать на каменном полу в темной, холодной, пропахшей гнилью и плесенью, камере было неудобно и страшно. Пленник заерзал, снова попробовав оковы на прочность. Заговоренный металл накрепко сковал запястья, блокировав демоническую силу.
«Как же я слаб... – Люций тяжело вздохнул и зажмурился. – Мне так страшно... В жизни так никогда не боялся, даже отцовского гнева... Они сказали, что за нападение на стражей севера я буду запечатан в камень... Я боюсь... Я не хочу быть камнем!»
В животе заурчало. Демон впервые в жизни ощутил, что такое голод, он умел теперь чувствовать и холод, и панический ужас, и боль, а еще неожиданно, где-то в глубине сердца затеплилась надежда, такая неясная, - абсолютно чуждое и незнакомое чувство.
Глаза защипало и ресницы вмиг стали мокрыми, а по щеке покатилась капелька, оставляя на коже мокрую полоску.
- Что это? – Люций слизнул капельку, ощутив на языке горько-соленый вкус. – Что это такое?
- Слезы, демон! – Юноша вздрогнул и с трудом обернулся, каждое движение давалось с болью. – Тебе страшно и одиноко, а от этого люди плачут.
- Я не человек! И мне совсем не страшно!.. – Взвился пленник и тут же вскрикнул от боли, ворвавшейся в тело.
- Беда демонов в том, что они не ведают горя, боли и страха, поэтому когда получают это все и сразу, то становятся слабыми и жалкими. – Проговорил высокий человек в белых одеждах, подходя к юному узнику и присаживаясь на корточки возле него.
«Да... Я слабый и жалкий... Как стыдно...» - Непрошенные слезы снова побежали по щекам, смущая демона.
- Как же ты похож на своего предка, у меня дух захватывает, будто я вернулся в далекое прошлое... Такой же непримиримый и гордый, а главное – глупый! – Мужчина поднялся. – Вставай!
Люций скрипнул зубами и, сделав над собой усилие, встал, не желая показывать слабость перед незнакомцем. Кандалы врезались в запястья, высасывая остатки силы, и слабое тело покачнулось, грозя вновь упасть на пол.
- Я сниму кандалы и верну твою силу, но ты пообещаешь, что будешь вести себя примерно. – Проговорил гость подземной тюрьмы.
- Даю слово! – Люций резанул незнакомца острым, непримиримым взглядом, этим сильно напомнив своего отца.
- Да, ты впитал все качества своих предков, демон, мне это нравится!
Юноша удивился, но ничего не сказал. Кандалы вдруг ожили, задрожали, надсадно загудел металл, лишенный заговора, распался, грузно упав к ногам узника, и тут же в тело демона хлынула мощная энергия его силы. Люция подбросило вверх, он разверз крылья, восстановившиеся с возвратом демонической мощи, окутавшись черным светом, прогнулся, искря молниями, закричал ни в силах сдержать эмоции. Его благодетель стоял внизу и с улыбкой наблюдал за молодым демоном, купающимся в темной энергии.
Люций сдержал слово, не предпринял попытки напасть, хотя мог бы сейчас разрушить подземную темницу, обратив ее в пыль. Но он преодолел искушение, зная, что лишь усугубит свое положение, если попытается померяться силой с северянином. Поэтому он спустился вниз и с хлопком убрал крылья.
- Что же, ты доказал, что верен своему слову, - это делает тебе честь, проклятый. Иди за мной!
«Почему они все называют меня проклятым? Что же это за напасть такая, будто все вокруг сговорились против демонов... Или это они против меня ополчились? Неужели за то, что я дрался с волхвами?»
Радужный переход привел демона в чудесную долину. Он ступил на траву и поднял голову к голубому небу и яркому, почти белому солнцу. Вокруг благоухали цветы, а в сочной зеленой листве деревьев шуршал прохладный ветерок, несущий на своих прозрачных крыльях запах близкой реки. И все же, даже здесь ощущалось дыхание севера, его мощь и власть над демонической силой.
- Я и не знал, что на Севере есть такое райское место, мне рассказывали, что здесь круглый год лишь холод и снег.
Бертольд не ответил, развернулся и пошел куда-то, позвав за собой.
Люций послушно последовал за своим провожатым и вдруг отчего-то замерз, его резко затошнило, а по коже побежали неприятные, колючие мурашки. Юноша увидел огромные валуны, разбросанные по периметру оазиса. От каждого камня веяло демонической энергией, пробуждающей в душе юного демона непередаваемую гамму чувств, - от страха, до непереносимого горя.
«Спаси!.. Помоги!.. Сжалься!.. Освободи!» - Кричали, плакали, требовали, стонали незнакомые, чужие голоса.
Люций зажал уши и упал на колени, задохнувшись, будто получил резкий удар в солнечное сплетение.
- Замолчите, хватит! – Закричал он и тут же снова почувствовал, что плачет, неспособный унять нахлынувшие, незнакомые до этого чувства. – Я не хочу!
- Тебя ожидала эта участь, но ты мне понравился, демон! – Северянин погладил юношу по голове, успокаивая. – Поэтому на время я отложу твою казнь.
- Кто... Кто эти камни?
- Твои предки! – Просто ответил Бертольд.
- М... Мои... Предки?!
- Ты когда-нибудь задумывался, что за обруч украшает твою шею?
Люций непроизвольно схватился за горло, на котором действительно красовался тонкий, чуть толще волоса, золотой обруч, видимый лишь высшему сословию.
- Это вассальная печать темных владык.
- Вассальная печать? – Удивился молодой человек, поднимаясь на ноги. Странным образом голоса «живых» камней затихли, а вместе с ними прошли и чувства безысходности и страха.
- Когда-то твои предки подняли восстание, которое в историю вошло под названием «Война проклятых»...
- Я изучал историю... Но об этой войне ничего не слышал! – Возмутился Люций, с вызовом взглянув на наглеца, осмелившегося врать.
- Естественно, эту часть истории узнает лишь тот, кто станет следующим владыкой темного мира. – Бертольд пошел прочь от каменных печатей, вынудив своего юного спутника следовать за ним.
- Ошибаетесь, я не наследник, Дамир будущий владыка, а я... – Демон опустил голову. – Я лишь принадлежу семье владыки, но никогда не взойду на престол.
- Если ты будешь меня перебивать, то я запечатаю твой рот и заставлю слушать насильно.
Люций насупился, взглянув исподлобья, показывая всем видом, что совсем не испугался, но все-таки больше не произнес ни слова.
- Я только еще родился, когда началась эта война, и стал наместником севера, когда она закончилась.
Бертольд подошел к вековому дубу, у подножия которого, опутанный толстыми корнями, будто змеями-стражами, лежал огромный, темный, почти черный валун. Отполированные ветром и временем бока камня сверкали в лучах яркого солнца, а на листьях и потрескавшемся стволе дуба резвились солнечные зайчики.
- Прикоснись к нему! – Потребовал наместник севера.
Люций послушно дотронулся до темного, гладкого бока, и камень вздрогнул под ладонью, по нему пробежала рябь, будто по воде, а его почти зеркальная поверхность вдруг сделалась матовой и показалось, что твердыня стала зыбкой и проницаемой.
«Потомок?! Я чувствую тебя!» - Сильный, властный голос, в котором сразу же угадывался гордый и непокорный норов его хозяина, окутал сознание, этот голос совсем не походил на те стоны и крики, которые Люций услышал на краю оазиса. Он ничего не просил и не о чем не молил. Демоническая мощь души пленника рвалась наружу, показывая, что запечатанный демон не смирился и не пал духом, веря в свою силу и зная, что однажды он обретет долгожданную свободу.
- В этом камне запечатан твой прямой предок, Сигвальд, он последний владыка тьмы, наместник девяти демонических миров...
«Владыка тьмы?» - О таком титуле Люций услышал впервые, впрочем, как и о девяти демонических мирах, юноша обернулся на северянина.
- Да, когда-то демоны владели девятью мирами, над которыми стоял наместник, так называемый владыка тьмы. Эти демонические земли появились в то время, когда северяне, не желавшие полного разрушения мира, расслоили его, разделив народы. Север был ослаблен недавней войной богов, мы нуждались в помощи, а не в конфликтах, но демоны решили, что это их шанс поквитаться с нами. Вот так и началась «война проклятых», которая унесла множество жизней и сломала, перекалечила судьбы всех, живущих в этом расслоенном мире. Демоны были сильны, заручившись поддержкой чародеев, они думали, что легко одержат победу. Туго нам пришлось, мы едва справлялись с врагом, злобным, сильным и вероломным. Хотя, благодаря этой войне, у нас появился шанс как следует изучить природу демонической мощи и научиться подавлять ее, разработки наших магов с каждым разом совершенствовались, позволяя воинам севера успешно отражать демонические атаки. Ну а потом, хитрые чародеи, когда-то получившие знания и силу от северян, поняли на чьей стороне реальная сила и пришли к нам с повинной, объявив о своей полной капитуляции, после этого война пошла на спад, и все же минул почти век, прежде чем мы смогли снова заговорить о мире.
После того, как война была фактически окончена, а семь из девяти демонических миров разрушены до основания, мы, победители, решили, что проклятым нет места в нашем мире. Северяне приговорили две оставшиеся земли демонов к полному уничтожению вместе с народом, живущим на этих землях.
- Как, всех демонов?!.. Уничтожить?!..
- Да, те кто не хочет жить в мире, заражен войной, словно чумой, не имеет права на жизнь! – Лицо Бертольда сделалось злым и жестоким, в глазах горел гнев воспоминаний о минувших, тяжелых временах.
«Вот значит как поступает Север с теми, кто осмеливается идти против него?» - Люций почувствовал, как холодеет кровь в его венах, а по телу тут же пробежал озноб.
- Никто не хотел напрасных жертв, но демоны не сдавались и не вступали в переговоры, - они начали эту войну, им предстояло ее и закончить, но мятежники бессмысленно надеялись на победу. Когда пал один из двух темных миров, тогда демоны обратились к последнему владыке тьмы, с мольбой прекратить эту абсурдную войну и помириться с севером. Сигвальд был слишком горд, чтобы пойти на попятную, он с радостью бы пошел на смерть и закончил свое существование в горниле войны, которую разожгли его предки.
Но его вассалы распорядились иначе, они обманом заманили мятежного демона в ловушку и пленили его, а потом выдали нам. Сигвальд не сдался до последнего, даже когда пошел в этот камень, даже тогда его гордый норов и так и непобежденную волю ощущали все присутствующие на казни.
Единственный темный мир, оставшийся демонам, был очищен и переведен в подпространство наших земель, а прямой потомок Сигвальда, получивший титул темного владыки, заключил с нами договор. По нему вся высшая демоническая ветвь передавала свою свободу наместнику севера, с покорностью приняв вассальную зависимость. С тех пор каждый рожденный в семье владыки тут же получал на свою шею заклятый обруч, строгий ошейник, дающий наместнику власть над всей родовой ветвью высших демонов.
Люций шумно сглотнул, он будто бы просыпался от многовекового сна и теперь узнавал, что сильные и гордые демоны, элита темных миров, ни кто иные, как послушные вассалы севера.
- Но почему об этом в моем мире не говорят, и никто из демонов об этом не знает? – удивился юноша, с опаской поглядывая на Бертольда.
- Память демонического народа стерлась при обряде очищения, а Северу не нужны рабы, не этого мы хотели добиться, когда одержали победу. Нам достаточно держать в узде высшую ветвь, чтобы предотвратить дальнейшие конфликты, ведь если ты контролируешь голову, то и тело будет послушно тебе во всем.
- То есть, отец не вправе выбирать наследника, а Вы решили, что я больше подхожу на эту роль?
- Роль?! – Бертольд усмехнулся. – Мы не вмешиваемся в правление темного владыки, нам безразлично как и чем живет его народ, какие законы там принимаются – судьба и жизнь проклятых – дело самих проклятых. Однако, кто будет править изгнанным миром решаю я, наместник севера, и темный владыка должен смиренно принять это решение и подчиниться ему.
- А потом, что потом происходит с темным владыкой, когда он лишается власти? – Люций побледнел, уже зная, что ответит наместник.
- Он будет запечатан в камень здесь или в другом оазисе, в этой пустыне много райских островков, нуждающихся в силе «живых» камней.
- Жестоко... – Выдохнул юный демон, сжав кулаки и едва снова не расплакавшись. Он впервые в жизни ощутил так сразу много эмоций от страха до лютой ненависти.
- Таковы условия договора, который спас единственный мир демонов от полного уничтожения. Владыка, как истинный представитель высшего сословия, принял на себя всю тяжесть проигрыша, защитив свой народ, и он несет это бремя по сей день, дабы искупить вину прошлых поколений. Благородно и самоотверженно, признаюсь, я не перестаю удивляться и восхищаться подобными качествами, которые мы всегда отрицали у демонов.
- А что будет, если темный властелин не подчинится?
- Смотри! – Бертольд сжал пальцы, не сильно, лишь обозначив кулак, а Люций тут же почувствовал, как удавкой сдавило шею, и стало трудно дышать. Пальцы сжались сильнее, - обруч врезался в горло, подрезая кожу. Юноша открыл рот, попытался вздохнуть, но не смог. Демоническая сила покинула тело, а колени подогнулись, Люций рухнул на землю, разевая рот, как выброшенная на берег рыба. Душа демона всколыхнулась внутри, готовясь отделиться.
- Знаешь, что самое страшное... – Наместник присел рядом, ухватив демона за волосы, вскинул его голову, заглянул в бледное, покрытое испариной лицо. – Что если темный владыка и в этом случае начнет упираться, все представители его рода испытают то же самое. Ошибка одного – станет наказанием для всех.
«Ларинда! Отец!»
Люций дернулся в руках жестокого северянина и смиренно опустил взгляд, вмиг погасив огоньки ненависти.
- Видишь, как все просто! – Пальцы разжались, отпуская. Удавка ослабла и молодой человек с шумом втянул воздух в легкие. – Демоны, так же как и мы, северяне, бессмертны, правда в отличие от нас, вы проклятые все же стареете и нуждаетесь в переселении души. Лишившись почти всех миров, темному владыке пришлось ограничить рождаемость, поэтому лишь высшему сословию позволено иметь потомков, остальные довольствуются созданием тел, в которые поселяют часть своей силы, - такое тело способно развиваться и обучаться, ожидая хозяина. И когда приходит время, демоническая душа занимает место в своем новом теле. Если бы тебе пришлось сейчас расстаться с жизнью, ты бы мог, конечно, воспользоваться одной из этих демонических оболочек... Только вот незадача - твоя душа, оставшись вне тела, беззащитна и все-таки смертна, и если бы я захотел уничтожить тебя, то с легкостью сделал бы это.
Люций непроизвольно отпрянул от наместника.
- Не бойся, я не собираюсь убивать тебя! – Улыбнулся Бертольд. – По крайней мере пока не собираюсь... Поэтому печать камня это не жестокость, а своего рода милосердие для бессмертных проклятых, чей жизненный срок подходит к концу. Ведь только темному владыке позволено заводить потомство, то есть обновлять свой род.
- И в чем здесь милосердие?! Ему позволено обновлять свой род, но запрещено обновляться самому, вместо этого вы заставляете его переселиться в бездушный камень, делая из него истинного пленника севера. Ну да, точно, если бы темный владыка переселялся, то рано или поздно северяне получили бы сильного врага, а так, каждый раз новый потомок занимает трон, а значит просто не успевает развить в себе мощь и должную силу.
- Хм... Даже после того, как ты почувствовал, что значит не подчиняться, ты высказываешься так вольно и совсем не напуган, интересно! Не зря я сначала подумал, что ты всего лишь тело, в которое переселился Сигвальд.
«Тело?.. Значит ли это, что я настолько похож на своего предка?» – Удивился Люций, теперь наконец всецело осознавший, что наместник не шутил, когда сравнивал его с мятежным Сигвальдом.
Он подошел к черному валуну и снова положил на него руки, а затем обнял «живой» камень, прижавшись к нему щекой.
«Я клянусь, что стану сильнее и смогу возродить демонический мир, вернув ему мощь и блеск прошлого! А значит встану над всеми этими землями, вырвавшись из позорной кабалы северян! И никто не сможет остановить меня, никому я не позволю помыкать собой! Я не ты, я не перерожденный Сигвальд, - не тот глупец, который не смог унять гордыню, едва не погубив свой народ. Я смогу, выдержу любое унижение, стану покорным вассалом наместника и преклоню перед ним колени, - но не сломаюсь и не уйду в камень, - эта участь не для меня!
Слышишь, Сигвальд, я твой потомок, а не твое тело, - поэтому я смогу сделать то, что не удалось тебе, - я сдержу свое слово и поставлю северян на колени, заставив их принять мои условия и мой мир!»