"Водку мы пьем для запаха, дури своей хватает"
Пьянка в этот раз оказалась затяжной и начинала плавно перетекать в запой.
А началось все с того, что Паше удалось на халяву разжиться талонами на «вино-водочные изделия» - собрал под каким-то мутным предлогом у всех девчонок в секции, где жил. Ну, а деньги в те годы значили мало, если нет талонов. А тут – вот они, заветные, - ящиком того, что в магазинах найдется, можно отовариться. Если денег хватит.
Денег в этот раз «змиепоклонникам» хватало вполне. И начался «забег в ширину». Без долгих предисловий. Через пару-тройку дней даже и без закуски. Отчего приятели перешли на портвейн, позволяющий обходиться вовсе без таковой. Что при этом происходило с их молодыми организмами, и какое влияние на их внутренние органы оказывали альдегиды, кетоны и прочие органические соединения – в такие моменты как-то малоинтересны.
В общем и целом, сие «спортивное мероприятие» прошло без особого ущерба для его участников – никто не отстал и не потерялся, никто не сошел с дистанции, и главное – конечности всех «спортсменов» были на месте и целые. Это в данном виде «спорта» - уже счастье. А что никто не помнит как, и главное – зачем, оказались к финишу пятидневного «забега» в совершенно пустой служебной квартире Палыча, которую тот должен был сдать еще неделю назад – так это и вовсе ерунда. Ну, приехали зачем-то, видно. Ну, не помнит никто, на кой черт их сюда принесло. Какая беда? Не на улице же уснули!
Так примерно и рассудили друзья, очнувшись от тяжкого похмельного полусна-полубреда, в котором каждому виделись свои черти. Правда, проснулись не все, точнее, проснувшиеся осознали, что их состав не полный. Дважды пересчитав себя по головам, сообразили – не хватает Сереги.
- На работу ушел, - уверенно заявил Паша, - он туда чё-то зачастил последнее время. Чуть не каждый день таскается. Может, деньги там сегодня дают?
- А что, сегодня постный день? – гулко прокашлявшись, поинтересовался Палыч, - с какой бы стати у нас в стране по понедельникам стали деньги давать?
- А разве сегодня понедельник? – удивился Павлуха.
- А что, по-твоему, Петрович в воскресенье бы на работу потащился? Он, может, и дурак, особенно, когда выпьет, но не идиот же!
- А число, тогда какое сегодня? – язвительно поинтересовался Паша.
Палыч машинально глянул на часы, но их он еще в прошлом месяце обменял на несколько бутылок чудесного «Токая». Обведя глазами пустые стены, ответа на Пашин вопрос он тоже почему-то не обнаружил.
- А времени-то хоть, сколько сейчас? – снова забухал легкими Палыч.
Паша равнодушно пожал плечами – свои часы он предусмотрительно оставил дома, когда собирал талоны.
Палыч с кряхтением поднялся с пола, отодвинув в стороны газеты, на которых они спали, и направился к двери. «Черт!» донеслось оттуда через секунду.
- А Петрович-то нас снаружи запер! – сообщил он, - и ключи, полагаю, забрал с собой.
- Значит, обязательно вернется, - уверенно заявил Пашка, - не бросит он нас здесь.
Действительно, Петрович их бросать не собирался. Получив на работе выдаваемый еженедельно паек, большую часть он сразу отнес домой, и теперь возвращался к приятелям, обремененный лишь несколькими банками тушенки.
Уже подходя к подъезду, он увидел забавную картину – Палыч, по пояс вылезши из окна, прикуривал от протянутой каким-то мужиком сигареты, а Паша, высунув голову в форточку, спрашивал у него же «Слышь, мужик, времени щас скока?». Тот не успел открыть рот для ответа, как Палыч, пыхнув пару раз «Примой», задал другой вопрос, глядя прямо ему в глаза:
- Ты лучше скажи, мужик, день сегодня какой?!
Очумело глянув на эту парочку, так и не раскрыв рта, мужчина резко повернулся и быстро пошел прочь. А вслед ему неслось двухголосым фальцетом: «Мужик, эй, мужик – месяц, месяц, какой, а?!»