"Афины" - небольшой уютный ресторанчик на старой, тихой улице, усаженной древними каштанами и тополями. И название у улицы древнее - Греческая. Раньше в этом месте была столовая, но с некоторыми вольностями: там подавали вино с закуской. Непременно с закуской. Причем даже была надпись на английском языке, переведенная, видимо, выпускником местного пединститута, завсегдатаем столовой: "The wine is served only with snack", ("Вино подается только с закуской"). Не знаю, можно ли в Англии заказать бокал вина без закуски и на кого была рассчитана эта директива.
Возможно, на перспективу превращения города в культурный международный порт - извечная мечта местных жителей. Вот придет какая-нибудь шхуна и войдет в ресторан новый Гарибальди, как тот, который уже бывал здесь когда-то, и потребует бутылку джина. Не знаю, дадут ли ему джину пли простой водки, но только с закуской, указав на надпись, за которую местный переводчик получил гонорар в виде бесплатного стакана красного вина с закуской, а, может быть, в порядке исключения, и без закуски.
Во времена возрождения капитализма этот ресторан облюбовали крутые ребята - торгаши, предприниматели, бизнесмены.
Я в то время работал в патентном бюро комбайнового завода, занимался оформлением заявок на изобретения, патентными исследованиями.
Однажды мне позвонил бывший наш начальник планового отдела, а теперь зам директора по экономике небольшого полувоенного завода и попросил проехать с ним. Дескать, у них на заводе создано изобретение, и на него нужно получить патент.
Привезли меня на завод. Сначала поговорили с директором. Это был полковник лет сорока пяти, в очках, которые как-то не вязались со строгой формой и погонами и придавали ему вид студента, который играет роль военного в художественной самодеятельности. Но говорил он с подчеркнутой серьезностью, всем видом показывая важность поручаемого мне задания.
- Нашим сотрудником разработана оригинальная конструкция револьвера, и мы хотим защитить на него авторские права нашего предприятия. Просим вас помочь нам в оформлении заявки на патент.
После этого мы поговорили с начальником конструкторского отдела. Он сообщил мне, что в состав авторов изобретения должны быть включены директор завода, главный инженер, он, начальник конструкторского отдела, ну, и, конечно, автор.
Теперь меня познакомили с автором. Это был невысокого роста слегка лысоватый, на вид очень тихий мужчина лет сорока. Он сел за стол напротив меня, посмотрел каким-то грустным взглядом. Явно было, что говорить ему со мной почему-то не очень хотелось. Мы поговорили с ним о конструкции револьвера. Он протянул мне слегка помятый листок, на котором карандашом был начерчен тот пресловутый револьвер.
Револьвер был барабанный, газовый. От боевого он отличался тем, что имел гладкий ствол и внутри перемычку в виде стержня, о которую при выстреле разбивался газовый баллончик и газ вылетал через ствол наружу, на какое-то время лишая противника дееспособности. Он был востребован в тот короткий период, когда пошла мода на самозащиту и разрешили для защиты от бандитов женщинам носить с собой газовые баллончики, а мужчинам газовые револьверы.
Со слов автора я записал все конструктивные элементы револьвера, принцип его работы. Теперь мне нужно было сделать патентный поиск, чтобы найти аналоги и на этой основе составить заявку.
А я как раз по своей основной работе собирался ехать в Москву, в патентную библиотеку.
- Хорошо, - сказал я начальнику конструкторского отдела.- Я покопаюсь в патентных фондах. Может, найду какие-нибудь аналоги. А там сочиним заявку.
Приехав в Москву, я поехал на хорошо знакомую мне по многочисленным командировкам Бережковскую набережную - в ВПТБ - Всесоюзную патентную библиотеку - хранилище мировой изобретательской мысли. Долго искать не пришлось. В первый же день я наткнулся на пару американских барабанных револьверов. Их конструкция, как и нашего изобретателя, имела сходство в том, что при нажатии на спусковой крючок одновременно взводился курок и прокручивался барабан, подводя патрон к бойку, а при дальнейшем нажатии курок спускался, боек бил по пистону патрона, и производился выстрел. Далее у нашего изобретателя шли отличия в конструкции пружин и рычажков, которые повышали четкость срабатывания механизма.
Сделав копии американских аналогов, я с чувством выполненного долга вернулся домой, и в первый же удобный день помчался на завод.
Встретившись с начальником конструкторского отдела, я запальчиво, с чувством гордости стал рассказывать о том, как долго я искал эти аналоги, и как, наконец, нашёл, тем самым подчеркивая свой высокий профессиональный уровень, и попросил скорее провести меня к изобретателю, чтобы тут же приступить к работе. Начальник некоторое время молчал, потом отвел меня в сторону и сказал:
- Понимаешь, тут такая штука... Посадили его.
- Как?
- В тюрьму, на два года.
- Да за что же?
- Может быть, ты слышал про выстрел в “Афинах”, в этой забегаловке на Греческой? Однажды там произошла какая-то потасовка, и кто-то выстрелил из револьвера. Примчалась милиция. Кого арестовали, кого отпустили, и заодно сделали обыск в кабинете директора ресторана. И надо же, чтобы у него в сейфе оказались два газовых револьвера. После допросов и поисков напали на след: инженер нашего завода разработал конструкцию и изготовил одиннадцать штук таких револьверов, его допросили. Он всё взял на себя: никаких сообщников, всё сам. Отпустили под подписку о невыезде.
Когда первый этап расследования закончился, работники милиции решили проверить револьвер в действии. Попробовали. И удивились. Самозаряжающийся, точный, безотказный. Дошел слух до оружейников. Примчались гонцы из Тулы и из Ижевска. Тоже попробовали. Оказалось, что конструкция не хуже той, что стоит на производстве. Надо бы наладить производство. Тут-то и наше начальство зашевелилось: как-никак, а револьвер-то все-таки наш. Нужно защитить права, подать заявку на изобретение.
- А чего ж он молчал, когда я с ним разговаривал про заявку на изобретение?
- Ну, тогда только следствие шло. Думали: как-то удастся его вытащить. Но не удалось... Вот так-то. Но деньги тебе заплатят. Ты все ж таки работал.
Прошло пару месяцев. Я уже стал забывать эту историю, как вдруг снова раздался звонок. Звонил тот же начальник конструкторского отдела:
- Ты можешь выйти на перекресток? Мы ждем тебя тут в машине, надо поговорить.
Я вышел. В тёмно-зеленом "бобике" сидел весь авторский коллектив: директор, главный инженер и начальник конструкторского отдела.
- Сейчас поедешь с нами.
- Куда это?
- В тюрьму.
- Это зачем? Я в тюрьму не хочу.
- Автору разрешили свидание. Поговоришь с ним о заявке на патент. Надо это дело закончить.
- Нет,- сказал я.- Так это не делается. Чтобы составить заявку на патент, одним разговором не обойдешься… И потом, если вы открыто объявите себя соавторами, не постигнет ли вас участь автора?
- А ведь и правда,- сказал главный инженер и посмотрел на директора. Тот кивнул и скомандовал водителю:
- Разворачивай на завод.
"Бобик'" круто развернулся, подняв облако пыли, и растаял в нем, а с ним и мечта о защите авторских прав и авторских гонорарах.