В тот день анарка Клавия Семено допоздна задержалась в священном саду триид.
Она не гнушалась копаться в земле, любила выращивать своими руками растения, что деревенские лекарки использовали при изготовлении своих зелий. Бывшая старшая жрица, разрушенного десять циклов назад воинами князя Диэлла, Беллного храма, всю жизнь отдала служению, да разве же это кто сейчас ценит? Храмовой казны, некогда прихваченной при бегстве из храма, на достойную жизнь не хватает, вот приходится на старости лет служить анаркой-жрицей в обычной альвийской деревне. Да ладно, чего там, с детства к труду приучена.
Стемнело. Клавия Семено вложила в узорные ножны священный золотой серп, и устало пошла домой.
В окошке сарая, пристроенного к домику младшей жрицы, Олки Петро, виднелся мерцающий огонек.
- Странно, подумала старая анарка, достопочтенная Олки еще седмицу назад отправилась в благословенную рощу анеид, дабы провести несколько дней в молитве и медитации, обещала через четыре седмицы вернуться, просила присмотреть за двором, неужто чужие пробрались, лесные вилки, например или, не приведи Единый, смертные… хотя, что возьмешь в сарае у жрицы? Призвать бы Стриппа, мигом врага неведомого разорвёт сторожевая тварюшка, но, всплеск магической активности всполошит всю деревню…. Загляну, решительно подумала Клавия Семено. Потихоньку, чтобы нечаянно не скрипнуть дверью, просунула руку внутрь и потянула створку на себя.
Подслеповато щурясь, успела увидеть двоих полуобнаженных молодых людей - парня постарше с мерзкой белой кожей и отвратительно скруглёнными ушами!!! И совсем молоденькую альвийку, явно, судя по длинным зелёным волосам, не прошедшую даже первое посвящение.
Чем они занимались или хотели заняться, не составило труда догадаться.
Мелькнули полотняные серые штаны, зеленое платье и несостоявшиеся любовники, выпрыгнув в окно и весело смеясь над старушкой, убежали в сгущавшиеся сумерки.
Да это же Смертный, из людей, вот святотатство то, смертный в деревни Первородных, да ещё и…. А, кто девка, то? Ох, да это же Жено, дочка достопочтенной хранительницы священного семечка Натты Ивано - вдруг пришла догадка в голову бывшей главной жрицы, Вот тебе и тихоня! и честная Натта, подруга моя, не углядела аяяяй. Как же так, Жено, девочка - солнышко. Ждала её прекрасная карьера, сам Князь Драгомат интересовался ею…. Сказать, Натте или сразу созвать совет старейшин? В размышлениях ноги сами привели Клавию Семено к дому Натты Ивано.
Тут и хозяйка появилась на крыльце.
- Приветствую тебя, достопочтенная, Клавия, чего поздно то так? Никак, случилось чего?
- Случилось... Случилось, достопочтенная Натта...
И дрожащий, старушечий голос поведал пораженной матери об увиденном. Слова, будто сами слетали с морщинистых губ, с каждым словом, каждой буквой все сильней клеймя дочь хранительницы.
– Ну, появись мне только - со злобным шипением сквозь зубы твердила бедная Натта.
-Уж я устрою тебе сладкую жизнь! Мало того, что попрала священную чистоту свою, так ещё и с кем, со смертным!!! - с издевкой произнесла хранительница священного семени. -Ах, вот же и она плывет, любительница смертных! - на всю улицу заорала мать, - еще и улыбается!
Действительно, к калитке подходила миловидная альвийка, коей не исполнилось ещё и ста лет, в зеленом платье, с веком из алых и белых аллероиз в волосах.
- О, матушка моя, молю, ответьте, чем провинилась я перед вами? - удивленно захлопала длинными ресницами Жено.
-Вы посмотрите, святая невинность, прямо Весталка - саркастически всплеснула руками Натта Ивано. – Ну, что как гулялось? Как сегодня танцевалось тебе с подругами?
- Спасибо, милая матушка, - Отвечала Жено. - ничто не нарушило сегодня нашего хоровода. Песням нашим подпевали птицы, стройные деревца покачивались вместе с нами, лесные зверушки аплодировали нам….
- Не надо уж, милая доченька, мне Клавия Семено рассказала про твои танцы! Все в красках рассказала! Ты подстилка для смертных!
!
Старая анарка стояла сама не своя, ей теперь искренне было жаль Жено. "А может я обозналась, - промелькнуло в её голове, - да, нет, я же видела эти длинные зелёные волосы, платье опять же приметное ".
Между тем с соседних дворов уже начали выглядывать любопытные жрицы, ещё бы, скандалы то такого рода, не то, что не каждый день, не каждый век случаются, а, жизнь бессмертных так скучна! А, тут такой концерт на сон грядущий. Будет о чём поговорить теперь. Иные качали головой, явно осуждая хранительницу, другие злорадно хихикали, дескать, не больно уж и чистоплотной эта Жено оказалась.
- Не пущу в дом, иди с глаз долой, позор моих седин! - уже с хрипотцой кричала Натта Ивано – Я проклинаю тебя, уходи к столь любезным твоему сердцу смертным. Сгинь с глаз моих!
Девушка, сорвала с головы венок и бросила на землю, закрыла лицо руками от позора и обиды, размазывая бегущие градом слезы, побежала прочь в темноту, прочь от материнских упреков, прочь от злых насмешливых шепотков...
***
Она исчезла. Её начали искать лишь на третий день, мать всё же почувствовала неладное и забила тревогу.
Клавия Семено чувствовала свою вину, но особо не переживала, в лесу юная альвийка не пропадёт. Ей каждое дерево укрытие, каждая зверушка заступница. Да и народ лесной, из своих, их нечисти, пропасть не даст. Ну, поймают альвы воины негодницу, ну, посадят в яму на пару седмиц. Ну, подвергнут ритуальному очищению. В худшем случае, лишат имени и изгонят из клана на пару сотен лет. Вот смертный, его наказание будет ужасным. Оскопят, конечно же, а, потом кожу снимут с живого. А если и после этого не загнётся, скормят сторожевым монстрам. А череп на воротах деревни повесят, другим людям напоминание, что девы зелёнокожие не для них рождены!
Вечером, опять возвращаясь из сада, анарка заметила, что в памятном сарайчике снова приоткрыта дверь …
Неужто, опять? - пронеслось в голове. - Ну, уж я сейчас задам им обоим, На этот раз Смертный не избегнет кары заслуженной, познает всю силу гнева альвийской жрицы!!! И девка безумная у меня поплатится, что долг свой попрала и от народа своего отказалась, и ради кого!!! Мать с ума сходит, альвийские воины рыскают по лесу, Старейшины медитируют, пытаясь отыскать астральный след беглянки, а эта недостойная со смертным милуется, за такое изгнания мало, могут и в смертную перевоплотить!..
Решительно распахнув дверь, Клавия Семено замерла…. Жено была там. Одна. В луже крови, натекшей из разрезанной вены на левой руке, правой сжимая ритуальный золотой кинжал. Слева от тела девушки, на давно не беленой стене кровью было выведено: « Ани хапуи, Ани хав» (Я девственна, я невинна)…
Бывшая старшая жрица смотрела прямо в застывшие, потухшие, некогда лучистые, небесно - чистые глаза альвийки, с немым укором глядящей остановившимся навсегда взглядом...
Клавия Семено отшатнулась. Что может быть ужаснее, чем смерть Перворожденного! Тем паче, не в бою с врагом, не от руки голодного гоблина или злого тролля, или колдуна тёмного, а, ДОБРОВОЛЬНАЯ?! Бросилась назад, подальше от жуткого зрелища, причиной которого стала она сама…
Написано по произведению славного автора с ником Не герой "Обида". На всякий случай спешу попросить у сего автора прощения, что переделал именно этот рассказ, всё же тема то серьёзна и трагичная... но, думаю я, что ложный навет и, последовавшая за ним, напрасная смерть они всегда ужасны, где бы трагедия не случилась, в реальном мире или сказочном...