По привычке забравшись с ногами на подоконник, Вася смотрела на спешащую к метро толпу. Воспоминания дарили ей чувство принадлежности к миру прошлого, связанного с необозримым будущим. Делая наброски карандашом и философствуя, девушка ощущала целостность и полноту жизни. Несмотря на беспорядок в комнате, вчерашнюю стычку с Митяем, пришедшим навеселе. Даже с учетом того, что у нее был пятый месяц.
Трудно было добиться такой целостности. Поиск себя, попытка собраться после того унижения на трассе и вновь неспособность долго выдерживать серую рутину города.
Подруга-психолог Дина сказала, главное не замыкаться. Вытаскивала Васю в галереи, поездки по святым местам, потом методом контраста в стриптиз-клубы. Подействовало, искательница полноты жизни начала приходить в себя.
Выбор одежды долго причинял ей мучения. Попытки подчеркнуть фигуру напоминали о том, как безжалостно ею воспользовался проезжающий мудак, хотя добро в лице другого человека восполнило брешь в женской уверенности. Вася боялась носить короткие юбки, обтягивающие джинсы, не пользовалась косметикой. Даже знакомиться опасалась, признавая абсурдность страхов.
"Неизвестное", окрестил ее на дискотеке Митяй, когда они только познакомились. "Как?", спросила Вася, подтянувшись. "Ты - как икс в уравнении. Пока не решишь, не узнаешь". "А ты готов решать?", спросила она после минутного раздумья. Дима дружески щелкнул ее по носу.
Интересно, он не торопил события. Общались, вместе ездили в область, выезжали в горы. Он помогал ей советами по учебе, Вася отчасти вела его хозяйство на дружеских началах.
На выпускном курсе возникла напряженка с финансами, снимать вместе жилье оказалось проще. Митяй в одной комнате, Вася в другой. На кухне в накуренной атмосфере собирался их курс, оживленно спорил за бутылкой вина о техниках живописи и философии искусства. Любивший режим Димка рано отваливал спать в смешном рыжем халате и облезлых шлепанцах. Утонченная Вася, справившаяся к тому времени с боязнью обтягивающей одежды, в джинсах и майке "I love NY", смотрела вслед долговязому парню и чертила ногой вензеля.
Однажды на полуфразе Дима обернулся. Васька себя выдала: в расширившихся зрачках он прочел ту историю на трассе и... надежду найти понимание. "Глупенькая моя, - прошептал он, подойдя и обняв ее за плечи, - Все же прошло..."
Ее пижама отправилась на спинку его кровати, Митяевские шлепанцы теперь принадлежали девушке, а худенькая спинка не вздрагивала во сне от скрипа шин; тыл надежно прикрывала волосатая Митькина грудь. Как ни странно, он перестал храпеть, когда половина его кровати оказалась занята угловатой девчонкой. Единым монолитом они посапывали до утра, пока дребезжащий будильник не выгонял их на кухню и потом на занятия.
Дима был классическим жаворонком, Вася тяготела к совиному режиму. Митяй не ездил стопом, она не интересовалась его байкерским периодом и хард-роком. Тем не менее, в универ они приходили, держась за руки и даже курили по очереди, перехватывая бычок, как выражалась факультетская арт-тусовка.
К слову, диплом оба защитили на "хорошо", здесь их приравняла аттестационная комиссия. А потом ребята двинулись стопом в Европу. Потому что для обоих это было новое жизненное приключение...