Радость и удивление

Амария Рай
Радость и удивление


Она почувствовала это лишь тогда, когда закрыла дверь купе, - щиколотки там, над пятками, горели свежесодранными мозолями. Больно! Хорошо, что он утром положил ей во внутренний карман сумки запасные пластыри... Она порылась в привычно скомканном мусоре, которым ее вместительная сумка была наполнена на добрую треть: зачем здесь четыре, даже пять карманов? Так неудобно: засовываешь что-то, потом ищешь, ищешь... А коварная вещица - будь то ручка, блеск для губ или даже мобильный - никак не желает идти в руку, копающуюся среди оберток, визиток (кому они вообще нужны в наше время?), каких-то конвертов, ключей...
Вот они эти два кусочка! Сейчас полегчает. 

Закрыв задвижку, она стянула колготки и добралась до горящих болячек. Заныв еще больше от соприкосновения с зеленым бинтом, они успокоились через пару минут, в течение которых она пыталась отвлечь себя от почти невыносимой боли мыслями о том, как он удивится...

Это первая его командировка. За пять лет службы первый раз он уехал сегодня, с этого же вокзала, тремя часами раньше. Ее поезд тронется как раз тогда, когда его будет подходить к пункту назначения - одному из старинных городов - из тех, что окружают столицу в паре сотен километров от ее границ. Он вчера вдруг спросил ее, не хочет ли она поехать с ним. Они не любят расставаться, даже в течение дня, что говорить об остальном - за семнадцать лет они провели друг без друга пять ночей, если не брать в расчет те, что были в роддоме, когда она рожала одного за другим их детей...

Ей было приятно, что он ее пригласил. Нет, правда, они настоящие неразлучники, ее мать не раз указывала на то, что так не надо, нужно уметь отпускать друг друга, это выглядит смешно, дразнила их "мы с Тамарой ходим парой"...

Она бы согласилась отправиться с ним, но он ехал с коллегами, один из них - гораздо старше - он и настоял на том, чтобы ехать не одним днем: с толком и не спеша в первый день приехать и разместиться, с утра во второй все сделать и к вечеру поездом обратно...

Получались сутки, одни сутки в разлуке, можно потерпеть...

- Милый, нет, я не поеду, твои коллеги этого никак не поймут... Тебе нужно побольше пообщаться с ними, скоро у вас реорганизация...

Он обнял ее, заглянул в глаза.

- Может, все же поедешь?

Она покачала головой, улыбаясь.

- Тогда обещай мне, что вернешься домой засветло, ни с кем никуда не пойдешь вечером, чтобы я не нервничал.

- Конечно!

- И еще: не ревнуй, не мучайся, я тебе верен, ты это знаешь!

- Да.

- И мы с тобой сегодня так оторвемся, что и мыслей об этом завтра ни у тебя, ни у меня не будет.

Вечером он уснул в кресле в гостиной. Ближе к часу ночи она растормошила его, и он сонным спотыкающимся шагом побрел за ней в спальню. Оторваться не получилось. Она лежала рядом и смотрела на его разгладившееся лицо, чуть приоткрытый рот, из которого доносился легкий свист его неглубокого дыхания. Спит. Красивый. Пусть спит. "С любимыми не расставайтесь..." - вдруг пришло ей. Конечно! Как она сразу не додумалась! Она поедет вслед за ним завтра, надо все хорошо организовать, так, чтобы он не догадался, - вот будет сюрприз!

Он уехал. А после пары офисных встреч она летела к метро, опаздывая, несясь. Вконец стерла ноги. Влетела в вагон за четыре минуты до отхода поезда... В купе никого, поедет одна, здорово!

Мозоли успокоились, она решила прилечь. Пришел смс от него: "Едем в гостиницу". Надо было как-то узнать, в какую. Не сразу, но она спросила и получила ответ. Отель был новым, интернет-страничка расписывала все его достоинства довольно подробно. Лучший отель города, а как же еще? Куда еще они могли поселить проверяющих из Москвы? Она позвонила в отель, забронировала люкс.

Через полчаса он прислал ей кучу цифр - телефон и номер, в котором поселился. Шестой этаж. Она будет на одиннадцатом. Предвкушая его удивление и радость, она улыбнулась.

Ехать оставалось еще с час, когда он прислал сообщение, что собирается на ужин, и тот вопрос, который был ей неудобен: "А ты где?" 

Она написала уклончиво: "Скоро поеду, вызвала такси" и переключилась на обсуждение текущих офисных дел и пожелания приятного аппетита. Он не переспрашивал, а про такси - это была чистая правда, машина из отеля должна забрать ее на станции.

Вот наконец она в такси. Едут по тихим неторопливым улицам небольшого обшарпанного города. Водитель молодой, но видно, что пьет, лицо помятое, в красных пятнах. Как тут не пить? Вокруг сплошная тоска: дома, как брошенные дети, стоят, прижавшись один к другому разноцветными линялыми фасадами. Окна в них унылые, неумытые, даже теперь, в Пасхальную неделю... Чем живут здесь люди? Она невольно поежилась и повернула кольцо с бриллиантом так, что камень оказался со стороны ладони, от греха...

Высокая стеклобетонная башня отеля "Конгресс" показалась за новым кованым забором в неожиданном "кармане", открывшемся после очередного поворота. Сердце радостно застучало. Заплатив таксисту по местному тарифу и дав сверху почти сто процентов, она вошла в сверкающий мрамором вестибюль.

Все. Ей удалось. Он так ничего и не заподозрил, и теперь она просто дождется, когда он закончит ужин, и они встретятся! Как романтично! Она всегда считала, причем совершенно искренне, что за романтику в паре отвечают оба, даже скорее больше женщина. И жила так: от одного придуманного сюрприза до другого. В последнее время, правда, у них были какие-то неожиданные сложности; он уставал на службе, нервничал,  
она обижалась, могла вдруг проплакать полночи... Но сегодня все будет просто прекрасно! Она зашла в лифт и улыбнулась своему отражению в матовом зеркале.

Удивление и радость - вот те чувства, которые она готовила для него. Были ли сомнения? Конечно, нет! Она верила ему просто потому, что так сложилось, так счастливо сложилось у них, между ними... Разве что в последнее время... Но нет, нет, радость и удивление...

Он все еще сидел со своим старшим коллегой в ресторане. Писал ей, что они пьют чай и говорят о жизни. Она писала в ответ о любви, о том, что скучает, что уже дома. "Мой дом там, где ты" - обычная меж ними фраза, так что она писала правду...

Посидела в номере еще с полчаса, выпила бокал белого, решила спуститься в лобби. Подготовила для него записку. Сперва хотела разыграть, написать что-то типа: "Только сегодня и только для Вас приватные танцы в номере ..." Неожиданно испугалась, что-то отпугнуло ее от этой игривой мысли... Она задумалась: да, верно - и страх того, что он придет, и неприятное ощущение обмана, какой-то дешевой проверки, стоящей много ниже их чувств. Радость и удивление... Она написала: "Любимый, в Мичуринск и Ижевск я не поеду... Но сюда не приехать не могла. Жду тебя в лобби. С томиком Бальзака - это я".

Заехала на шестой этаж и воткнула записку в ребро двери его номера.
В лобби-баре заказала фрукты и брют. Читала Бальзака с улыбкой на лице. Пила, отщипывала виноградины от крупной свежей кисти. Волнение то накатывало, то отпускало... Вот опять смс от него: "Заплачу по счету и пойду в номер, позвоню". Время внутри нее теперь растянулось и вибрировало гулко, как рельсы, по которым идет грузовой состав. Три минуты, четыре, пять. Она думала, он появится вон там между колоннами, где лифтовой холл. Раздался звонок ее мобильного. 

- Да, любимый! 
- Э... а ты где?
- Я - в лобби-баре, там же написано...
- Ты что, серьезно? Я бегу...

Они встретились у лифта, обнялись. Внутри у нее все пело от удовольствия.
Он был удивлен и обрадован. 

- И давно ты здесь?
- Пару часов.
- Что же сразу не сказала?
- Не хотела тебе мешать, он же твой будущий шеф, важно было дать вам лучше узнать друг друга...
- Умница, какая же ты все же молодец! Пойдем?

Они зашли сначала к нему, потом поднялись на одиннадцатый. И была жаркая ночь, такая безоглядная, когда не думаешь о тех, кто за стеной, кто за дверью спальни, кто что поймет, услышит, подумает...

- А я-то утром удивился: как ты меня без секса отпускаешь? А ты уже все предусмотрела!.. - он привлек ее к себе.
- В Камасутре, кажется, есть рекомендация не спать с мужем в одной и той же кровати больше сорока дней подряд... Не могла же я не использовать такой шанс!..

Она была счастлива, обласкана, довольна. Но что, что не так? Почему-то грустно, лишь чуть, но все же...

Утром ему на проверку к десяти. У нее обратный поезд в десять сорок. Он не смог проводить ее. Вызвали такси. Он собрался и пошел завтракать с коллегами. Она спустилась позже, он заглянул проститься и проводил ее до ресторана. Убежал. 

Шведский стол, странный набор... Она взяла свежих овощей и макароны с сыром. Наспех кофе. Такси уже стоит у входа. Водитель другой, но с таким же помятым лицом... Вот и кончилось приключение. 

В купе она зашторила окно и провалилась в сон. 
В Москву она вернулась к обеду, а он вечером. 
Встретились сразу в компании друзей, как и планировалось, за столом человек десять, шумно...
Он вошел, немного усталый с дороги, она радостно откликнулась на его поцелуй. Привет-привет, вроде бы ничего особенного, но у них был этот день, это маленькое приключение... Радость и удивление.

Черт ее дернул рассказать об этом. Он, конечно, кивнул, согласившись, что можно, можно здесь, за этим столом рассказать о его командировке.
О, сколько шуток и анекдотов на тему "муж в командировке" процитировали вокруг!

Она, внутренне смущенная, но гордая отчего-то, в той же шутливой манере рассказала о том, как поехала вслед за ним, как устроила сюрприз, а ведь риск есть всегда: вдруг он не там, где говорит, не сидит с коллегами в ресторане за ужином, - все же бывает... Она говорила, светясь от счастья, слова эти о своих сомнениях посвящая им, сидящим за столом, как бы давая им понять уникальность их случая, их пары, их любви...

- Что же вы почувствовали, когда узнали, что ваша жена приехала вот так, сюрпризом? - обращаясь к нему, вдруг спросила одна из дам.

Она посмотрела на него. Радость и удивление - вот то, что она хотела ему подарить, и она знала, ей это удалось. Радость и удивление - этот день они долго будут помнить...

Он улыбнулся устало и ответил той даме:
- Двойственные чувства... С одной стороны, радость, конечно, а с другой...
- Удивление... - с чувством рушащегося потолка попыталась шепотом подсказать она...
Он продолжал: а с другой... конечно, возник вопрос, откуда такое недоверие?..

Повисла легкая пауза, короткая, как обрывок паутины на теплом весеннем ветру. Секунды - и все снова говорили, смеясь и перебивая друг друга, она тоже говорила, улыбаясь своим большим ртом, пытаясь дышать им, точнее - выдохнуть, ей казалось - она вдохнула что-то лишнее, какой-то посторонний предмет, какое-то недоразумение, да-да, в последнее время у них сложности, проблемы, он устает на службе, нервничает, она... нет, она не может, не может больше дышать...