Ко мне в рот попадёшь - не воротисся...
Женьку поднял ночью посыльный военкомата: явиться немедленно! Что к чему, не спрашивал. Врачу-реаниматологу к таким делам не привыкать. Поднимали и прежде. То в клинике срочно нужен, то кому из начальства или членов семей дурно стало - вызвать Савельева! Вызывали через дежурного клиники, обкома парти, военкомата...
Надел, что снял с себя вечером, схватил такси, прибыл немедленно. Через пару часов уже был в самолёте. Летел неведомо куда - на месте узнаешь, там всё объяснят! На месте, в Чернобыле объяснили: командировка на три недели для медицинского обслуживания солдат и офицеров воинской части номер такой-то. Выдали солдатское хебе с офицерскими погонами, привели в брезентовый шатёр - полевой госпиталь. Служи, военнообязанный, жди приказов!
А приказы были разные, всё больше не по специальности. Солдат гоняли на уборку мусора - так объясняли боевую задачу по расчистке территории вокруг пылающего реактора, Женька - с ними. Из средств радиационной защиты - плащпалатки. Из всех инструКций - отеческий совет от старшины: почаще стряхивать пыль с одежды да в наряде по кухне тщательно счищать с картошки "проникающую радиацию". На всю массу воинов был один дозиметр, который пищал повсеместно, где с ним появлялся дозиметрист. Привыкли к этому писку солдатики - всё больше пацаны призывного возраста. От жалоб на недомогание лениво отмахивались: солдат норовит "откосить" от работы.
Женька понимал, куда попал и чем это грозит всему личному составу и ему персонально. Ничего не попишешь - делай, что прикажут, жди истечения трёхнедельного срока. Замены Женька ждал... три месяца.
Понимал, да не всё предвидел. В документах вписано: проходил переподготовку по военно-учётной специальности на военных сборах. И когда начались проблемы со здоровьем, на его требования дописать, что волею властей находился в особо опасной зоне повышенной радиации, отмахивались. В хождениях по начальству немало повстречал таких же бедолаг. Ликвидаторами признали далеко не всех!
Женька был отменного здоровья, былинного телосложения. Надень шлем, меч да щит в руки, на коня посади - снимай кино про русских богатырей. А после трёх месяцев у реактора пошёл Савельев стремительно на спад. Румянец потемнел на оплывающих шеках, нездоровая полнота замедлила движения, и - жуткие головные боли. Радиационной болезни ни одна комиссия признавать не хотела. На слово верили, рассказы выслушивали с пониманием и сочувствием, а сослаться не на что - откуда лучевая болезнь, где нахватался избыточной радиации?! Всего одной бумажки недоставало: был на аварийной атомной станции.
Сколько молодых и здоровых погробил Чернобыль - до сих пор не установлено.
Эх, Родина! Была ли у тебя совесть? А если и была, какими черонобылями её истёрло в прах?! Вместе с прахом твоих подневольных пасынков...