Семь
...два часа ночи, грязная кухня с горой побитой и не вымытой посуды, под потолком медленно качается лампочка, то удлиняя, то укорачивая тени сидящих за столом...
Бык уже в который раз разливал по мутным стаканам искрящуюся жидкость, думая о том, что пора уходить, что уже поздно и как-то не удобно перед Веней, но ватные ноги и еще более ватная голова напрочь отметали эти позывы и заставляли только что-то невразумительное говорить в ответ на тосты, которыми Троль фантанировал, как испорченный канализационный люк. Вдруг в голове пронеслось: "беда..." , и тут же умолкло, словно и ничего и не было. Из старенького радио на смену уныло говорившему голосу возникла песенка группы "Оргазмирующие тушканчики", в которой повествовалось о нелегкой судьбе мореходов-полярников...
- Бык, давай отхлебнем за немоту во всех ее смыслах?
- Троль, может быть это последняя?
- Нет, мы должны прийти в состояния не стояния точно к Семи, а сейчас не время еще...
- Ты думаешь нас там еще кто-нибудь ждет?
- Бык, не конючь, никто не отменял духовного роста личности по средством не сопротивления...а там думаю, нас еще с оркестром встречать будут!
Бык задумался, ему вспомнилось теплое море, на которое он смотрел не мигая, стоя по щиколотку в теплой воде, вспомнилось наполовину зарытое в песок цинковое ведро, под которым спал краб с одной клешней, вспомнилась Адлеровская квинтэссенция о стремлении к власти... неужели априорное ощущение собственной неполноценности ведет только к этому? Он спросил об этом Троля.
- Бык, ты меня разочаровываешь, посмотри на Веню!
Веня лежал на боку под столом, аккуратно сложив под головой свои пухленькие ладошки, с поджатыми к груди коленями и мирно посапывал, видимо находясь уже там, куда Бык с Тролем должны были прибыть к Семи часам.
- Конечно все не так ("Оргазмирующие тушканчики" начали душещипательный проигрыш, от чего захотелось одновременно в пойти в туалет, спать и продолжить работу над заказанной месяц назад одной газетой статьей "Эффективное преодоление стагнации в условиях эквипотенциальной работы обоих полушарий головного мозга")... Бык, ты меня не слушаешь?!
- Нет, все нормально, просто не понятно почему любое умозаключение всегда сводится к непродуктивной демагогии на сей счет и не берется как спекулятивный навык на вооружение?
Троль высунулся из окна и во все горло заорал: "Халява приди ко мне ненаглядная!!!"
Ненаглядная халява не заставила себя ждать и ворвалась в кухню в виде разъяренной жены Вени.
- ....вы почему не спите апологеты алкоголя? Вы мать, вашу смотрели на часы, или все? стрелки тоже спились?
Все трое посмотрели на часы, Быку, краем глаза показалось, что даже Веня посмотрел вместе со всеми..... часы застряли на семи часах....
- Все, Пелагия Петровна, нам пора, правда пора, правда Бык?
- Да, Пелагия, засиделись мы, прости уж, пойдем мы... семь уже и все такое...
Бык открыл пошире окно и шагнул, за ним, туда же, вышел Троль, предварительно захватив с собой бутылку и банку варенья. Пелагия сплюнув в угол выругалась и захлопнула дверь. Светало. Разбуженный Веня лежал и слушал шарканье тапок жены.Вскоре ему начало казаться, что всю жизнь он только это и слышал, мирное успокаивающее шарканье, очень похожее на шум летней листвы или прибой волн в полуденную пору... Отлежавшись неопределенное время Веня решил встать и осмотреться... На столе стояли три стакана, в широкой вазочке с вареньем увязла столовая ложка с искривленной ручкой, а чуть поодаль от нее лежал засаленный блокнот и карандаш. Веня подошел к окну и высунулся; с высоты девятого этажа ему открылась картина на снегу, выложенная из двух пар брюк, башмаков, одного порванного пиджака ядовито зеленого цвета, в котором ходил Троль и одного растянутого черного свитера с Хеменгуэевским воротником, который когда-то принадлежал Быку. Веня посмотрел на верх и всплакнув, подошел к столу, взяв карандаш он написал в блокноте только одну надпись: "Им удалось и ровно к семи!"