Тосклива ночь. Не сплю опять.
И начинаю размышлять.
Затем встаю. Включаю свет.
И вот – рисую твой портрет.
Итак, любовь, начнем с лица.
В глазах – сиянье без конца.
Их лунный свет и карий цвет
Напоминают мне рассвет.
Нос – небольшой, почти прямой.
Над ним – открытый лоб простой.
Румянец нежный на щеках.
Пора сказать о волосах.
Они густы. Их темный цвет
Фатальным делает портрет.
Они текут, как воск со свеч,
И вьются чуть пониже плеч.
Теперь (о, боже!) – о губах.
Я сам с собою не в ладах:
От вожделенья я дрожу.
Но все же их я опишу.
Твой мягкий рот – чуть-чуть велик,
Влечет к себе, как базилик.
А губы – пухлые слегка,
Как в летнем небе облака.
Вот вижу я твой нежный стан.
Ну, где в нем хоть один изъян?
Он хрупок, словно шоколад.
Я рисовать безмерно рад
Кошачий твой изгиб спины
( Им любоваться все должны ),
И плоский, твердый твой живот,
И шею, хрупкую, как лед,
И ноги длинные твои
( Длина – от неба до земли,
Лодыжки – как ребенка плач,
Колени – круглые, как мяч ).
А грудь – не очень велика.
Зато – упруга, высока.
О, руки, грации весны!
Они изящны и длинны.
Проходит ночь. Уже рассвет.
Пора заканчивать портрет.
Но я хотел бы очень знать:
Где в жизни мне его искать?