Сталин в пижаме

 
...Фотография вождя в немыслимом для него штатском костюме стояла на богатом резном письменном столе моего дяди Анатолия Корниловича. С какой-то непередаваемой ласковой свирепостью во взоре великолепный усач смотрел с пожелтевшей от времени фотографии. В её верхнем левом углу виднелся властный клиновидный росчерк автографа...

-- Дядя Толя, ты был знаком со Сталиным? -- в благоговейном ужасе воскликнул я.
-- Что ты, что ты! -- чуть не поперхнулся он дорогущим зеленым чаем, заварку для которого ему доставляли чуть ли не контрабандой. -- Это совсем другой человек! Михаил Геловани, замечательный актер, главный исполнитель роли Иосифа Виссарионовича в кино в тридцатые и сороковые годы.

-- А как же вы могли познакомиться?

Мой неподражаемый, безумно обаятельный дядюшка, недосягаемый образец для племянника решительно во всём, одарил меня снисходительной улыбкой:

-- Да как всё в этой жизни происходит – по воле случая. Наш танковый корпус после Сталинграда отвели на переформирование. А нас, группу офицеров помоложе и при этом проявивших себя в боях, откомандировали в Москву, чтобы после вручения наград направить испытателями на танковые заводы. И дали неделю отдыха, разместили в хорошей гостинице. Ну, а мы-то все как на подбор молодые, удалые, холостые, выпить не дураки. Вот и засиделись за бутылочкой далеко за полночь. Да как на грех ещё и расшумелись. Петь начали:
Но мы ещё дойдём до Ганга,
Но мы падём в иных боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя...
Очень мы эту песню любили. Да я и сейчас её люблю.
И вот  в разгар этого радостного галдежа вдруг входит в наш номер... сам товарищ Сталин! Мы вмиг не то что гомонить – дышать перестали! Не заметили даже, что вождь не в кителе, а в полосатой пижаме. Вошел и говорит: «Молодые люди, у меня завтра ответственная съёмка, а вы мне спать не даёте. Как не стыдно, товарищи офицеры!»
Мы глазами хлоп да хлоп, но дар речи никак не возвращается. Он , наконец, понял, отчего мы оцепенели, и рассмеялся: «Успокойтесь, я вовсе не товарищ Сталин! Я – актёр Михаил Геловани!»
А до войны был я заядлым киношником. И не помню ни одной тогдашней картины, где бы Сталин не появился. Играл вождя Михаил Геловани. Человек он был необыкновенно обаятельный, да еще и актер от Бога. Благодаря ему в сознание людей внедрялся мощный и притягательный сталинский образ. Образ мудрого, человечного, вполне доступного, но  отмеченного печатью «богочеловеческой» монументальности Отца.
-- Как же артист такого калибра оказался в одной гостинице с вами? -- не сдавался я. -- Ведь он был уже всячески обласкан властью?
-- А это не помешало ему остаться человеком редкостного благородства и скромности. Поэтому он и не имел квартиры в Москве, жил в гостиницах за свой счёт.
Для меня это было откровением. Я ведь знал, что Михаил Георгиевич был осыпан званиями, наградами и почестями. После Великой Отечественной вышло два фильма с участием Михаила Геловани -- «Клятва» и «Падение Берлина». Там Сталин был изображен уже истинным Богом. Геловани сумел вполне убедительно сыграть даже это!

Знаменитый актёр и молодой танкист не только познакомились, но и подружились. К чести Михаила Геловани, он не забыл друга-фронтовика, продолжал переписываться с ним. А когда в 1945-м дядю Толю опасно ранили в танковом сражении у озера Балатон и он попал в московский госпиталь на сложнейшую операцию – артист опекал его как родного...

В послесталинские времена с Михаилом Георгиевичем произошла история вполне российская и потому весьма гадкая. Ему мелко и подло мстили за его роли, за недавний громовой успех, за почести. В хрущевскую эпоху актер был вообще изъят из кинематографического обращения. Снимать его не решался никто. Даже великому Михаилу Ромму, пожелавшему пригласить Геловани на роль турецкого флотоводца в фильме "Адмирал Ушаков", кинематографическое начальство устроило жестокую головомойку...