Сергей Прокудин
Несчастный случай
Все действующие лица и события вымышлены.
Любой совпадение с реальными лицами или
событиями являются случайными.
Эпилог.
Когда Вадим снова открыл глаза, он увидел над собой не черное небо, в котором только-только намечался приближающийся рассвет, стирающий с небесного купола яркие точки звезд. Над ним был простой белый потолок, с желтоватыми разводами в углу и швом между бетонными плитами посередине. Было светло и в угадываемое за изголовьем кровати окно светило яркое солнце.
Вадим попробовал пошевелиться и тут же ощутил, что грудь и правое плечо туго стянуты чем-то. Плечо болело ноющей болью, а любая попытка подвигать правой рукой вызывала такие болезненные ощущения, что он решил отказаться от этой затеи. Впрочем, тут же он обнаружил, что левая рука движется вполне нормально и никаких неприятных последствий от этого нет. Подняв руку, он увидел, что лежит в кровати раздетый и под одеялом. Он осторожно повернул голову и никого больше не обнаружил в помещении, которое кроме как палатой и назвать было нельзя. Впрочем, в санчасти Вадим был уже не в первый раз и мгновенно узнал знакомый интерьер: зеленые, крашенные стены, сетчатые кровати со стандартными матрасами и серые солдатские тумбочки. Некоторое разнообразие в эту обстановку вносили раковина и водопроводный кран в углу.
Тут Вадим почувствовал головокружение и страшную усталость. Он закрыл глаза и снова провалился в глубокий сон.
Он снова проснулся вечером, поел и вырубился. На следующий день он чувствовал себя гораздо лучше, если не считать постоянно ноющего плеча, так что даже медленно сел на кровати. В это время открылась дверь и, в сопровождении медсестер, вошел врач, в белом халате поверх военной формы.
-О-о, да он уже встает, а вы говорили спит и спит! – сказал он веселым голосом.
-Так они и спал. После того как рану прочистили, спал почти сутки. А потом после каждого приема пищи… - доложила одна из медсестер.
-Ну, значит спать хотел! Правильно говорю, курсант? – обратился доктор к Вадиму.
-Да, хотел.
-Вот я и говорю. Ты ж сюда прямо с караула, а там все спать хотят. Повезло тебе, - врач внимательно осмотрел повязку, перетягивающую грудь и плечо, - пуля прошла навылет, ни костей ни связок не задела, а мышцы заживут, ничего страшного нет. Ну а там где по бронежилету пришлось, одни синяки. Тоже ничего серьезного.
-А как разводящий?
-Это какой разводящий? Линев, что ли? Ну, у него ран нет, только ударило сильно через бронежилет. Тебе по пластинам вскользь пули прошли, а ему практически под прямым углом. Два ребра сломаны, но ничего серьезного нет. Он в соседней палате лежит. В полном сознании. Но тебе пока никуда отсюда выходить нельзя.
-Понятно.
-Да, кстати, - доктор повернулся к медсестрам, - Если кто-нибудь к нему придет – пропустите.
Те кивнули и вся процессия вышла из палаты.
А на следующий день, когда Вадим уже совершенно не желал спать и начинал подумывать, каким образом достать хоть какую-нибудь книжку, пришел Леха.
Он ввалился в палату, радостный и шумный. Хотел было обнять Вадима, но, увидев повязку, слегка оробел и уселся на стул.
-Привет, Вад. Как дела у тебя?
-Да нормально. Ты не на занятиях, что ли? Вроде утро.
-Да какие занятия! Я уже четвертый день объяснительные отписываю и с разным начальством объясняюсь. Это ж какое ЧП!
-Да, ЧП, так ЧП! Хорошо живыми выбрались. Причем, что удивительно, все.
-Ну, не все. – Леха посерьезнел, - Сотов застрелился.
-А-а, так это он в себя стрелял, в последний раз-то…
-Да. Я уже к будке близко был, услышал как после выстрела не только автомат загремел, но и что-то тяжелое упало. Я так и понял, что он стрелялся. По лестнице забежал, дверь открыта была. Ну а там он. Живой еще…
-Он же стрелялся!
-Ну, так стрелялся! Он не в голову, он в сердце хотел. Конечно не попал, где-то рядом прошло. Ранение смертельное, но не мгновенное. Так что он мне еще и рассказать все успел.
-Ты с ним говорил?
-Я – нет. Он меня увидел и сам говорить начал. Недолго, минут пять, может чуть больше…
-И что?
-Я дословно не помню. Сказал, что Морозова он сбросил с балкона. Узнал о том, что в самоволке он, как мы и думали, от меня, на лестнице.
-Но он же не знал, что тот по балконам… - начал Вадим, но осекся.
-Ну да, он тоже слышал, что Мороз про балконы говорил. Сот сказал, что сначала даже не думал про это. Просто вышел на балкон покурить, а тут его как осенило. Он же ненавидел Мороза. Да и не только его, конечно. Но Мороз для него был как бы абсолютным злом – выразителем всех его обидчиков в одном лице…
-Да уж… - пробормотал Вадим.
-Ну а дальше просто. Линев к тому времени уже сидел со мной в холле, так что никого в комнате не было. Причем и в нашей тоже. Взял шинель старую, перелез по ней через проволоку. И ждал на морозе. Когда Морозов залез на шестой этаж, то он хотел там постучаться, через комнату ниже войти. Но Сотов его окликнул, предложил помочь.
-И тот даже не подумал… - Вадим помотал головой, так зримо представилась ему вся картина.
-Да что ты! Крутой пацан, он даже представить себе не мог, что этот заморыш что-то мог задумать. Полез, конечно. Ну а Сотов ему руку подал, а когда тот завис уже на ней, отпустил. Вот и все…
-Вот тебе и несчастный случай… - задумчиво проговорил Вадим, - А дальше?
-Что дальше?
-Ну все же были уверены, что это несчастный случай. Уголовное дело даже не открывали. У нас тут вроде тоже никто расследованиями не занимался. Зачем он за тебя взялся-то?
-А-а, ты об этом! – Леха поморщился, - Ты знаешь, он так уже бормотал в конце, хрипел, не все было понятно. По-моему, он вообще не в себе был. Сказал, что сначала обрадовался, что все гладко сошло. А потом стал бояться. Вспомнил, как я с ним на лестнице разговаривал, решил, что я могу как-то связать. Мерещиться ему стало всякое. Сказал, что сон видел каждую ночь, как руку отпускает и Мороз вниз летит…
-Типа совесть замучила?
-Может быть. А потом решил от меня избавиться, чтобы уж точно свидетелей не было. Только все не знал как. Вот и смотрел на меня исподтишка, придумывал… Ночью, когда Линев в наряде был, в комнату заглядывал с балкона. Все прикидывал как ловчее меня извести… - Леха поежился, вспоминая.
-Ну с кирпичом ясно, - Вадим оживился, - Он же из третьего отделения! Видимо пока таскали, услышал, как мы разговариваем. А потом задержался и подслушивал, когда все ушли. А ты, как назло, как раз рассказывал про то, что на тебя кто-то таращится. Вот он и решился.
-Ну да. И денатурат он поставил в кладовую. Думал я сменюсь с наряда, да и тяпну в честь праздника. А вместо этого Валера… Тяпнул… И это ему еще повезло! Сотов же сказал, что он искал через каких-то мужиков на рынке метиловый спирт. А они его, как оказалось, кинули и всучили денатурат. Так что Валера еще легко отделался!
-Вот, блин, когда порадуешься, что в стране жулик на жулике! – удивился Вадим.
-Точно! – улыбнулся Леха, - Ну а к караулу у него и вовсе уже крыша поехала, судя по всему. Он уже постоянно думал, что мы с тобой его подозреваем, постоянно шушукаемся. А Линеву перед самым караулом зачем-то шинель понадобилась. Он ее нашел, а она в прорехах, от колючей проволоки. Сот ему что-то объяснял, но как-то невразумительно, и сам же решил, что и Линев его подозревает.
-Короче, мания преследования у него развилась, судя по всему!
-Наверное. Вот он решил все и прихлопнуть одним махом. Мы втроем на той площади были как на ладони. Повезло просто, что он сразу всех не накрыл…
-Да-а… - протянул Вадим, - Вот там было круто. Чудом выкрутились! Хорошо ты сразу не растерялся.
-Да и ты молодец! – Леха опять хотел хлопнуть Вадима по плечу но спохватился и отдернул руку, - А я, ты знаешь, чего-то такого и ждал все время. Только все не мог решить, кто – Линев или Сотов…
-Дела… И что теперь?
-В смысле?
-Как на курсе?
-Да как? Все в залете. Опять строевые смотры. Увольнений, правда, не лишили, так как дело мутное и не всего курса касается. Но уж по комнатам и строевым смотрам шмонают всех, для профилактики. Так что лежи, отдыхай!
-Отдохну. Крепитесь там! И почитать чего-нибудь притащи. Ладно?
-Ладно! Может даже вечером получится. Ну, давай! – Леха поднялся.
-Давай! – Вадим пожал ему руку, - Буду ждать.
Леха вышел за дверь и по коридору затихающее пробухали его твердые шаги. А Вадим подошел к окну и распахнул створку. На улице было тепло и пели птицы. Майский воздух освежающей волной хлынул в палату, пропитывая ее запахом хвои и сосновой смолы, от разогретых солнцем деревьев. Оттуда, из-за деревьев чуть слышно доносились звуки строевой песни и гулкий, слаженный топот множества ног. Училище продолжало заниматься своими повседневными делами. В столовой пыхтели котлы и суетились люди, в аудиториях шли занятия. На стрельбище гремели выстрелы, а в автопарке рычали моторы. Сменялся суточный наряд и караул, а бездонное синее небо равнодушно взирало на всю эту суету, высокое и бесконечное, как сама вечность.
Жизнь продолжалась.
Серпухов. 2002-2011г.г.