Первый нормальный снег за нынешнюю зиму. Такое ощущение, что падал на землю он уже грязным. Его не смешивала в коричневую жижу шипованная зимняя резина проезжавших автомобилей. Его не вбивали в замерзшую грязь бесконечные каблуки, каблучки, платформы и обыкновенные подошвы. Его не растирали по веками немытому асфальту суровые и угрюмые дворники. Он падал уже грязным. И все вокруг становилось белым, но грязным.
Вдоль обочин стояли белые сверху и грязные снизу машины. Клумбы украшали белые на ветках и грязные у корня деревья. По улицам шли белые на головах и грязные в головах люди.
Дворники машины работали через раз. Они растирали по грязному стеклу белый снег. Струя из омывателя пахла бананом и спиртом. Дворники машины скрипели, дворники с лопатами матерились. Печка работала шумно. Стоило только выключить ее, и мир наполнялся звуками. Большинство было ненужными. ОН убивал их громко орущим радиоприемником. ОН любил сидеть так и слушать музыку. Сначала в целом, потом расщепляя ее на составляющие. Переключая внимание с одного на другое. Ведущий бормотал бессвязную несуразицу, стараясь развеселить слушателей. Тем, кроме погоды и позитива, не нашлось. Ведущий тоже был белым и грязным. Белым в своем желании поднять всем настроение. Грязным – в способах это сделать.
ОН прикурил сигарету и приоткрыл окно. Синий дым сразу же ринулся из машины. В узкую щелочку. Как будто сидел в сигарете и ждал этого момента уже несколько сотен лет. Вырвавшись на свободу, он перестал существовать. Растворился, и его не стало. Какое-то время в машине еще чувствовался горький запах синего дыма. Но банан со спиртом из омывателя были сильнее.
Грязный банан и белый спирт.
ОН закрыл глаза. Заканчивался очередной день. Каждый день был грязным и белым. Начинался он как белый день, а заканчивался грязью ночных подворотен. И ничего нельзя было изменить.
Значит это не ЕГО вина.
Значит, уж так устроено.
ОН выкинул сигарету, вышел из машины, нащупал в кармане нож.
Белый человек делает грязь.