“МЫ НАСТОЯЩИЕ РУССКИЕ”
“Неужели и в самом деле есть какое-то химическоеое соединение человеческого духа с родной землёй, что оторваться от неё ни за что нельзя, и хоть и оторвёшься, так всё-таки назад воротишься”.
(Цитата. Достоевский - “Зимние заметки”).
Первое ноября 1988 года в магазине “Русская книга” (Клуж, Румыния), был объявлен, “днём русской книги”. Пропускали в магазин по пригласительным билетам, обладательницей которого я и стала, как постоянный покупатель. Меня предупредили, что беллетристики будет немного, но я пошла в книжный магазин, надеясь на большее разнообразие выставочной литературы.
По окончании приветственных слов, приглашённым на выставку-продажу, предложили пройти в книжный зал. Ещё до официального открытия нам позволили ознакомиться с полученной литературой, предлагаемой к продаже. Воспользовавшись разрешением, я бросилась к книжным полкам, среди первых, в надежде отыскать что-нибудь интересное из книг и чего у меня ещё не было.
Рядом со мной стояла русская женщина, которая, притягивающим взглядом, как и я, оглядывала ряды книг с такой жадностью, будто бы наш взгляд мог иметь силу магнита, позволяющего книгам соскочить с полок прямо к нам в руки. Жажда встречи с книгой, была почти во всех глазах приглашённых.
Я плохо слушала речи представителя нашего посольства и местных градоначальников, поскольку суть была одна и та же: “Мы, наши, дружба, вместе”. Слова!
По окончании приветствия, старт был дан, и все бросаются к книжным полкам. Беру с полок, заранее намеченные взглядом, книги. Отхожу в сторону. Просматриваю. Некоторые авторы мне неизвестны, знакомлюсь с коротенькими аннотациями о содержании книги. Несколько книг возвращаю обратно на полки. В книжном зале сутолока страшная.
Новых, интересных для меня книг, действительно было выставлено мало, по два-четыре экземпляра. Мне повезло, успела взять то, что хотела. Будучи постоянным посетителем и покупателем в книжном магазине, я знала, или слышала о книгах писателей, предложенных к продаже. Кроме того я была подписчиком на рекламный буклет «Новая книга», по которой я могла заранее заказывать нужную мне литературу.
Счастливая своим “богатством”, я направилась в кассу, оплатить купленные "сокровища". Уже, успевшая подобрать для себя интересующую её литературу, передо мной в очереди в кассу стояла и незнакомая мне русская. Её руки были полны альбомами “Эрмитаж”, “Брюллов” и прочими литографиями.
Я посмотрела на неё с уважением. “Вы искусствовед или художник?” - спросила я. Она помедлила с ответом: “Да,….нет!”. Я замолчала, стараясь больше не смущать её своими вопросами.
Мне хотелось с ней поговорить по-русски, и чтобы как-то продлить разговор, заметила ей, что, вероятно, она не заметила этого, но на полке ещё остались книги, А.Я.Панаевой - “Воспоминания”, Дэвида Вейса “Возвышенное и земное” и Андрея Вознесенского “Ров”.
Она спросила меня, о чём первые две книги. Я сказала, что первая книга, это воспоминания о наших замечательных писателях 19 века (“Так это же история!” - воскликнула она), а вторая книга, о жизни Моцарта. “Вам нравиться читать о жизни замечательных людей?” - спросила я. В ответ женщина посмотрела на меня каким-то “длинным” и сосредоточенным взглядом, но ничего не ответила.
Очередь стала продвигаться быстрее, и дама поторопилась заполнить собою, освободившееся перед ней пустое пространство. Устроив поудобнее свои альбомы так, чтоб они не упали, женщина, вероятно, почувствовала потребность объясниться. “Знаете, я купила эти альбомы, хоть они и дорогие, потому что они красивые. А, Вознесенский? Там на обложке нарисована лопата (и вправду, конец прямой линии буквы “Р” заканчивался символичным рисунком в форме лопаты), кто знает под кого он подкапывается?!” - сказала она и заговорщицки улыбнулась мне.
Наверное, моя кислая ответная улыбка, её не удовлетворила, потому что она добавила: ”Вообще-то, мне было сказано, чтобы я купила только детективы и фантастику. У нас в Союзе книги просто очень трудно “достать”. Так, чем там “доставать” и переплачивать, лучше я увезу отсюда. Жалко мало денег взяла, можно было бы купить ещё чего-нибудь, побольше". “Так, Вы живёте в Союзе?” – с теплотою, посмотрела я на неё. “А, Вы?” - не ответив мне, спросила она. “Я, к сожалению, живу здесь. Но уже в конце года, мы возвращаемся на родину” - поспешила добавить я, будто оправдываясь. “Это хорошо - прокомментировала женщина и добавила - Нет, мы здесь не живём. Мы здесь работаем. Мы настоящие русские!”
Укол в сердце был не больнее других, полученных ранее. С грустью, взглянув на неё, спросила: ”Вы так думаете?” - “Конечно!” –подтвердила она удивлённо. Спорить я не стала. Что мне было ей сказать? Да и смогла ли бы она понять, что быть “настоящим русским” в Союзе, это очень просто, а попробуйте быть “настоящим русским” за его пределами.
Насколько это трудно, знаем только мы те, которые за каждого завоёванного «не русского» друга, платили высокую цену. Мы не хотели бы поменяться местами с теми, так называемыми “настоящими русскими”, которые обливают ненавистью и грязью страну, где они родились и выросли, только потому, что путают понятия, родина и власть.
POST SCRIPTUM: Наталья Ильина в книге «Дороги и судьбы» тронула меня своей любовью к России со всеми её недостатками и особенно фраза: «Благодаря доброте, великодушию русского характера люди умудрялись и в лагерях как-то существовать и выжить….».
Конечно, юридически мы в лагерях не были. «Лагерь» был в нашей душе. Может быть именно поэтому, среди нас живущих за пределами родины, были и идеалисты, к коим с сожалением, отношу себя, и приспособленцы, не гнушающиеся никакими средствами, чтобы выжить, поэтому не все россияне находили общий язык для общения.