Вторжение. Книга вторая. Глава вторая

Елена Дашкова
  Вторжение. Книга вторая. Глава вторая.

-Я с ужасом жду того дня, того самого дня…- Инга  приподнялась на локте и посмотрела на мужа.
Алексей лежал на спине, закрыв глаза и растворяясь всем телом в неге утреннего секса.
-Заткнись,- он сказал властно и тихо, не открывая глаз, - то, что ты уже не девчонка- сама знаешь. А возраст - скрывай хотя бы одеждой. Вполне можешь носить куртку молодежную по задницу, а не шубу ,что по полу волочится.- А тот самый день уже был…
- Да уж…был, славно тогда ты мне мозги запудрил, что та египтянка- муза для твоей диссертации и тебе надобно было это соитие, дабы прочувствовать самому! как могла трахаться Нефертити…
Рука мужа твердо сжала рот Инги и она , за долгие годы хорошо изучившая его… поцеловала ладонь и мягко отстранила руку от себя.
- Та египтянка - было слепое наваждение, и ты понимала это. Тогда я только обдумывал: смогу ли, стоит ли мне лезть в эту тему, доказывать миру- недоказуемое?- Алексей открыл глаза и медленно сжимал руку жены.- Ведь до сих пор неизвестно- была ли она царицей Египта, или случайно оказалась у трона, будучи иностранкой?
- Все, сел на своего конька,- Инга устало повела плечом и двинулась  вставать, как Алексей крепче сжал руку и притянул всю  ее к себе.
 -Иди ко мне и послушай. То, что происходит - должно было произойти. Ты и так стараешься, вон сбегала с утра , намазала лицо, да и  выглядишь –лет на десять моложе.  Я не вру…
Ну, хочешь - давай меня состарим, а?- он игриво вывернулся из ее объятий  и  лег головой на Ингины колени.
- Думаешь, я не понимаю, почему ты стал очень редко выходить со мной на улицу? Все норовишь девчонок прихватить: якобы мне мешать строчить статейку некому будет,- Инга надсадно вздохнула и прошлась рукой по светлым , льняным волосам мужа.
-Не о том вздыхаешь, маленькая моя, ты вздыхай о другом - как мы заявим дочкам о твоих детях да внучке? Витка вчера устроила мне допрос, но я отвертелся на первый раз. В другой раз - надо быть готовым.
-Витка твоя…-Инга вздохнула легче и улыбнулась,- вот моя Леночка- так давненько уже  все знает.
-???
- А так, говорила я как-то с Оленькой по телефону, вдруг слышу сопение в холле. Я- туда- а там Леночка , что-то дома оставила и вернулась: вся заплаканная, кинулась ко мне . А потом мы долго сидели, в гимназию она так и не вернулась. Я ей рассказала и об Оленьке- внучке моей, и о Старшем сыне- папе ее и о Младшем нашем -петербуржском военном докторе. Скрыли мы это от тебя и условились хранить тайну. Вот Виталине- как это преподнести- с ее-то идеалами , да жестком характере…не простит она мне ни эти мои замужества, ни детей…Она ж , твоя дочь- ты ж для нее- идол и …пуп земли,- Инга наконец вывернулась из мужниных рук, боясь шлепка по ягодицам за последние слова , и поспешила  в ванную.
Алексей проводил взглядом до дверного проема  еще  округлую попку жены и …задумался.
То , что Виталина унаследовала властный отцовский характер, стало ясно уже  в первые месяцы жизни девочек, когда та схватила игрушку и   долго не  отдавала ее  сестре, крепко сжимая в кулачке погремушку. Девочка росла, и  к твердому характеру присоединилось  ненормальное возвеличивание отца. Первые ее слова было: папа. А потом только: папа сказал, папа велел…папа так думает.
« Да уж …Сейчас огорошить Виту посвящением  ее в наше многочисленное семейство - заслужить из ее уст: Папа – лжец...»



За завтраком оба молчали и, посматривая друг на друга, улыбались одними глазами.
- Как отметим мою защиту?
-Купим мне куртку по задницу,- съязвила Инга.- Надеюсь, больше тебе не отвалится дядино наследство, да и выше докторской не прыгнешь. Разве что станешь разъезжать по Египтам , та Римам….в качестве передачи докторского опыта. А я все буду в длиннополой шубе здесь, по Крещатику…фигурировать.
- Перестань. Выше есть. Профессор…академик…А то, что случилось-случилось давно. И потом, мамин брат любил меня, за голову мою любил. Так что, считай - его американский дом вполне стоит моих мозгов.
-Твои мозги- твое богатство…- не унималась Инга, но в душе очень по-доброму завидуя мужниным успехам, гордилась своим светлоголовым мужем, прощая ему все те мелкие словесные проделки, которые оскорбили бы любую женщину. Только не Ингу. Не умея врать, Инга либо молчала, либо говорила правду-матку, за что ее недолюбливали и порой  откровенно не любили в издательстве. По той же причине осталось позади и аптечное поприще. Оставаясь внештатным журналистом, Инга имела крохотные гонорары, несколько большую провизорскую пенсию и не умеющего лгать умного мужа. И это его неумение лгать –было главным, за что держались оба. Смолчать, но не соврать -девиз не писанный, но взятый когда-то Ингой на вооружение от  милого, стеснительного парнишки, помогал выжить им.

-С чего начнешь, милый, без пяти минут доктор?- Инга  мыла посуду, чувствуя спиной взгляд мужа ,как много лет назад,- чуть пониже лопаток.
- Да уж, с практикой уроков закончу, наконец.
- А какую практику начнешь…наконец?
-Взятки начну брать…наконец…как все.
Алексей Михайлович сказал это так спокойно, не повышая тон, что Ингу покоробил не сам тон , а то спокойствие, с которым можно было говорить о взятках. Она, зная мужа, не задала следующего вопроса, находясь в полной уверенности, что сейчас ей все подробно будет изложено.
И Алешик, закурив, продолжил, не сводя взгляда с Ингиной спины.
- Кому нужна моя честность…порядочность…принципиальность? Никому. Она даже детям нашим не нужна! Им нужны фрукты круглый год, которые на честность не покупаются, и на принципиальность не покупаются…Они стоят обычных денег, которые  аккуратненько лежат себе между страниц дипломных работ тех неучей, что ходят ко мне на занятия. Все просто. Очень просто, маленькая моя.
-О чем ты говоришь?- Инга медленно стала поворачиваться назад, как встретила злобный взгляд мужа, направленный куда-то в сторону.
-А разве ты забыла, сколько мы заплатили с тобой за мою дипломную работу?- Алешик вновь смотрел на жену.- А сколько за магистратуру? А сколько я отнес тому херу, который якобы руководил моей кандидатской? Да кому были нужны мои знания? Никому! Вот знания, приправленные зелеными бумажками – да! Они всем нужны , всем и всегда!
 Инга присела на стул и смотрела в окно, не останавливая мужа.
-И потом. Сколько можно ездить к морю поездом. Почему мы не можем поехать на своем автомобиле? Почему? Потому что мои мозги не стоят машины или трехэтажной виллы у берега моря?
Почему? Мы живем с тобой в волчьем мире, так давай и жить по волчьим законам.
- Я тебя полюбила за….-слабо начала Инга.
- Только давай не ври, что за честность…за честность никто не любит. За то, что не такой - как были у тебя, -верю. А может еще за что…Не знаю.
Алешик спокойно докурил сигарету и опустился у ног Инги, положив голову ей на колени.
Минуту спустя он поднял лицо и внимательно всмотрелся в лицо жены.
-Послушай. Все это ерунда. Но на эти взятки мы сделаем главное-пластику. Меня достали твои вопросы относительно того- как ты выглядишь…Время -твой враг. Сама это знаешь. Тем более -сейчас.
-Я ничего не стану делать! Тебе мало этих киношных див, которым уродуют пластикой лица до неузнаваемости?
Алешик прижал ладонь ко рту Инги, приглушив последние слова жены, и дав ей полюбоваться в свете утренних лучей слезками из правого глаза мужа  молча. Инга знала эти слезы - они всегда появлялись от эмоционального перенапряжения мужа, или просто от его  утренних потягиваний. Но потягивания были исключены. А вот эмоции- лились и лились…
-Ты сделаешь это. Сделаешь -когда будут деньги. Нужные деньги. Поняла?
Инга прижалась к мужу и с надрывом вздохнула.
-Надо полагать, что таковой я уже не нужна…
-Ты хочешь, чтобы дети тебя величали бабушкой, когда ты приходишь в гимназию?
-Нет…
-Значит, будешь делать то, что я говорю. А бог поможет. Во всяком случае, Он всегда помогал  нам быть вместе. Поможет и сейчас…
Инга всмотрелась в мужнины глаза, долгие годы, напоминающие ей взгляд Христа, и подумала:
« Если не зарежут, должно получиться….И потом, ехать к морю на своей машине- очень даже неплохо…с молодым-то лицом».

Продолжение следует.

апрель 2011 года