Сергей Прокудин
Несчастный случай
Все действующие лица и события вымышлены.
Любой совпадение с реальными лицами или
событиями являются случайными.
Глава 11
1.
Через две недели было уже совсем лето. Деревья окончательно оделись листвой. Дни стояли солнечные, погожие, теплые. Веселый ветер доносил с юга сырой запах воды – разлившаяся по полям после таяния снегов река медленно отступала, но пока еще не вернулась в свои берега. А приближение календарного лета несло в себе радостное волнение приближающего отпуска и нерадостное беспокойство приближающейся же сессии.
Отгремели праздники, миновал парад на стадионе в День Победы. Закончились краткосрочные отпуска и потекли обычные будни.
Взвод Вадима заступал в караул.
Как любят повторять начальники всех степеней и званий, караул – это единственная в училище по-настоящему боевая служба. То есть наряды – это служба повседневная, всяческие учения, тренировки и прочее – служба учебная. А вот караул – боевая. И в этом они правы. И посты в карауле настоящие – у Знамени, на складах с оружием и боеприпасами, в автопарке. И оружие у часовых и караульных с боевыми патронами – по 60 штук на брата в двух магазинах. И отношение к караульной службе с первого курса вдалбливается самое что ни на есть серьезное. Потому что нет-нет, да и происходит в карауле что-нибудь скверное. В основном, конечно, при неосторожном обращении с оружием самих курсантов. Нападений на посты и караульных за все время существования училища не наблюдалось.
Подготовка к караулу начинается всегда загодя, за несколько дней. Как водится, все учат уставы. Но если для обычного наряда вполне хватает знания двух-трех статей, то в карауле надо помнить наизусть в разы больше. И это если тебе повезло быть простым караульным. Объем знаний разводящего и помощника начальника караула измеряется уже страницами.
Вообще же в караул попадает не весь взвод целиком. В караульное помещение прибывают люди в количество трех караульных на один пост, по одному разводящему, помощник начальника и начальник караула. Когда-то начальниками караулов тоже заступали курсанты. Но однажды, неудачная шутка привела к тому, что помощник выстрелом в голову из, казалось бы, разряженного автомата, убил начальника караула, своего друга. После этого начальником мог быть только курсовой офицер. Правило соблюдалось неукоснительно.
Еще часть взвода убывала на гауптвахту – нести службу в качестве караульных и выводных там. Четыре человека заступали в городской патруль. Остальные же, кому по разным причинам не посчастливилось нести боевую службу, тупо сидели в комнатах, выполняя какие-нибудь поручения начальника курса.
К концу третьего года никаких особых волнений и беспокойств предстоящий караул не вызывал. Уставы давно выучены – надо лишь освежить их в памяти, новизны ощущений нет, надо лишь спокойно привести в порядок форму, себя и в назначенный час отправляться на заступление.
2.
Вадим плюнул на раскаленную подошву утюга и задумчиво посмотрел на разлетевшуюся в брызгах слюну. То, что нужно! Вытащил из кастрюли напитавшуюся водой марлю, тщательно отжал ее и расстелил поверх уложенных на покрывале хэбэшных штанов. После этого неторопливо прошелся утюгом, утопающим в клубах пара, по всей этой конструкции. Стрелки выходили – просто заглядение!
Одной из воинских традиций, которую непросто понять, была необходимость тщательного наведения стрелок на штанах полевой формы. Впереди эти штаны имеют прострочку в виде стрелки и в заглажках не нуждаются. Зато сзади штаны абсолютно гладки и ни для каких стрелок не предназначены. Да, надо сказать, нигде эти стрелки и не требовались: ни на строевом смотре, ни в наряде, ни в повседневной жизни. Но вот именно при заступлении в караул стрелки эти проверялись всегда и отсутствие их хотя бы у одного караульного однозначно свидетельствовало не в пользу заступающего подразделения. Тщета гладильных усилий обнаруживалась очень скоро – стрелки никогда не держались больше трех часов.
Вошел Леха, бросил ремень на стул и опустился на скрипнувшую кровать.
-Вад, ты новость слышал?
-Нет. Что за новость?
-У нас разводящим Линев заступает.
Вадим обернулся к нему, держа утюг в отставленной руке.
-Почему Линев? Он же не сержант. Это ж не дежурным ходить.
-Ну, это он сейчас не сержант. А еще два месяца назад был сержантом и ходил разводящим на второй – третий пост.
-Но готовился-то Новин. Он же вчера обязанности разводящего на подготовке отвечал. – Вадим поставил утюг и поднял штаны, оценивая свою работу.
-А у Новина сегодня температура поднялась чуть не до сорока. Он в санчасти теперь.
-Фига се! – присвистнул Вадим, - А что с ним такое?
-А я откуда знаю! – удивился Леха, - Мы его только что с Шуриком отвели. Там видно будет.
-То есть Линев… - Вадим опустился на стул, - Фиговенько…
-Да. Мы с тобой думали, что только Сотов с нами. А теперь еще и Линев, оказывается, будет…
Вадим отхлебнул воды из кувшина.
-Да ладно, Лех. Хоть мы и не знаем, кто из них нам пакостил, но пока можно сказать одно – он всегда действовал тайно. Не будет же он палить из автомата. Во всяком случае, в открытую.
-В принципе да. – Леха тоже взялся за кувшин, - Но нам надо быть настороже. Следить постоянно и спиной не поворачиваться. Блин, а мне с Сотовым еще и в столовую ходить!
Если Вадим входил в состав караульных второго поста, то Леха нес службу на третьем - в автопарке. А этот пост был ночным – днем автопарк действовал и часовой в нем не выставлялся. Поэтому в состав поста входили не три караульных, а только два. В то время, как остальные посты сменялись постоянно, караульные этого поста в вечернее и дневное время отвечали за столовую. В их обязанности входила доставка пищи в термосах из общей училищной столовой, сервировка стола, уборка и мытье посуды. Зато в свободное время они могли поспать.
А разводящий на этих двух постах был один. Только в дневное время он двигался по короткому маршруту – от караульного помещения до второго поста. А в ночное по длинному – через ворота автопарка к третьему посту, а потом тропинкой, через калитку ко второму и возвращался в караульное помещение. Разводящим по Уставу должен быть сержант. Но поскольку подготовленный разводящий попал в санчасть, было принято экстренное решение заменить его на разжалованного из сержантов Линева. Во внимание было приняты моральные качества, хорошая психика и личное согласие бывшего суворовца.
3.
Заступление прошло вполне успешно. В караульном городке – специальном месте, оборудованном для подготовки караула – все было пропитано смолистым, сосновым духом. Этот городок располагался уже у самой тыльной стены училища, в глубине соснового бора. Здесь имелись все атрибуты караульной службы: муляжи вышек, ограждений постов, места для тренировки рукопашного боя, а также для снаряжения магазинов. Сюда же доставляли и боевые патроны для караульных, снаряженные в обоймы. На каждый из двух магазинов полагалось две обоймы, по пятнадцать патронов в каждой. Эти четыре обоймы каждый курсант должен был выщелкать в свои магазины через специально присоединяемый переходник. Все дело, при известной сноровке, не занимало и пяти минут.
Новый дежурный по училищу был слегка рассеян и словно бы занят своими мыслями, поэтому подошел формально к выборочному опросу обязанностей. Впрочем, внешний вид заступающего караула он все-таки осмотрел внимательно, не упустив также и обязательные к проверке стрелки на заднице каждого караульного. Не обнаружив никаких необыкновенных недостатков, дежурный успокоился и отправился осматривать остальной личный состав. Дело в том, что ежесуточный развод нарядов включал в себя построение не только для караула, но и для всего состава суточного наряда, заступающего на службу. Здесь были дежурные по факультетам и общежитиям, с помощниками, дежурные и дневальные по курсам и подразделениям обеспечения. Их также следовало выборочно осмотреть и опросить. Этот процесс затянулся.
Вадим стоял в первой шеренге. Никакие мысли в голову не лезли, так было здорово все в окружающем мире. Майский вечер был тих и спокоен. Нагретый за день асфальт плаца медленно отдавал тепло воздуху и, несмотря на то, что закатное солнце уже не грело, было очень тепло. Вадим поднял глаза на верхушки сосен. Они, эти высоченные сосны, с высокими кронами и голыми, желтыми стволами, были неизменны. С первого курса Вадим любил смотреть на них, особенно когда их верхушки четко вырисовывались на фоне голубого неба. Особенно здорово это было зимой, после долгих морозов, когда снегопадов уже давно не было и сосны стряхивали с себя весь снег, задержавшийся в их колючих лапах. Тогда, в какой-нибудь погожий денек, стоя на плацу и ощущая вползающий через сапоги, полу шинели, руки и лицо холод, было приятно поднять глаза от заваленной снежными сугробами земли вверх. Там, в лазурной синеве словно бы парили верхушки сосен – такие же зеленые, как и всегда. И тогда можно было представить себе, что никакая сейчас не зима, а жаркий летний денек, а холод - лишь иллюзия.
Потом развод закончился и караул строем отправился к месту службы.
Караулку всегда принимали жестко. За редким исключением, случавшимся не чаще раза за все пять лет, выпадала смена взводов с одного курса. И тогда еще можно было слегка слиберальничать и что-то простить. В остальных же случаях, принимая караульное помещение у совершенно посторонних людей, играть в человечность резона не было ни у кого. Тем более что сдавать помещение через сутки предстояло столь же посторонним людям, которые вряд ли простят тебе какие-то недочеты. Следовательно, придется все незамеченное скрывать или взваливать на себя. А кому оно надо?
Караульные первой смены первого и второго постов, вместе со своими разводящими и разводящими старого караула, зарядив оружие, тут же отправились на посты – сменять часовых. Остальные разошлись по помещениям, принимать наряд.
В зону ответственности караульных второго поста входил туалет, курилка, сушилка и помещение, примыкающее ко входу в караулку. Пока Шурик Галкин проверял холл и сушилку, где надо было пересчитать бронежилеты, каски и постовые плащи, Вадим отправился в туалет. Под бдительным взором сдающего наряд курсанта он осмотрел пол, стены и потолок на предмет мусора и пятен. Смыл воду в каждом очке, проверяя, не засорены ли они. Заглянул за трубы, пытаясь найти паутину. В конце осмотра оглядел окно и остался доволен. Предыдущий караул не схалтурил, сделав все как надо.
-Нормально все, - сказал он сдающему службу коллеге, - Давай еще инвентарь со списком сверим и все, пожалуй.
-Давай, – кивнул тот.
Вместе они подошли к шкафу с уборочным инвентарем и сверили его содержимое с описью. Все было в порядке. Вадим вышел в холл и столкнулся с Шуриком.
-Ну чего у тебя? – спросил Шурик.
-Да нормально все вроде. Сам глянь, да пойдем докладывать.
-Сейчас, - Шурик сморщился и чихнул, - Блин, духан в этой сушилке!
Он еще раз пробежал по туалету. Все было в порядке. Тогда Вадим подошел к Чернышову, заступившему начальником караула и доложил, что на вверенной им территории все в порядке.
Не у всех сдача протекала гладко. Из столовой доносились сердитые голоса и лязг металла – Коншов и Сотов пересчитывали посуду и столовые принадлежности. Не хватало одного ножа и двух вилок. Сменяемые пытались доказать, что так было и до них. Положение усугублялось тем, что время было ограниченно, ведь в течение ближайшего получаса надо было отправляться за ужином.
Однако всему приходит конец. С небольшими замечаниями помещения были приняты и старый караул, в приподнятом настроении, убыл сдавать оружие. Потекли однообразные часы рутинной службы.
4.
Вадим сменился с поста в 11 часов вечера, мучимый голодом, жаждой и желанием спать. Вторая смена трехсменных постов была неудобна тем, что выпадала на все приемы пищи. Поэтому, когда Вадим в караулке разрядил автомат, поставил его в стойку, сбросил грязный бронежилет в сушилку и вошел в столовую, то застал там только хмурого Сотова и сменившегося с первого поста Гаврилова. Последний, с аппетитом уминал картошку-пюре с жареной рыбой.
-Здорово, пацаны. – Вадим огляделся, - Я смотрю, сегодня картошечку дали. Это хорошо!
-Угу, - невнятно пробормотал Паша, - И рыба сегодня удалась.
-Ты не болтай с набитым ртом – подавишься. – Вадим повернулся к Сотову, - Леха, чего поесть-то?
-Вон в термосе картошка, там рыба. На столе вам хлеб и масло. – сказал Сотов, - Слушайте, тарелки сами помоете, а то мне заступать скоро?
-Да иди, чего уж там, – сказал Вадим.
Напрягать товарищей и впрямь не хотелось. В конце концов, такая вот смена неудачная, а ему и впрямь через полтора часа на пост. Да и с едой приходилось поторапливаться, чтобы отпустить спать Шурика Галкина.
Дело в том, что приходящие с поста караульные не имели права тут же заваливаться спать вплоть до следующего заступления на пост. Нет, прибывая в караулку, они тут же поступали в состав бодрствующей смены, которая несла службу в составе дежурной группы, охраняя караульное помещение и ожидая тревоги. В таком положении проходили очередные два часа. После прибытия сменщика, караульный переходил в состав отдыхающей смены и шел спать в отдельное помещение. Оттуда его вытаскивали за двадцать минут до заступления, будили и отправляли на пост. В таком вот двухчасовом цикле и крутились эти боевые сутки. Из этого ритма на ночь выпадал только третий пост. Поскольку там караульных было всего двое, ночью они либо стояли на посту, либо спали. Нужды во вверенной им столовой ночью, по понятным причинам, не было.
Вадим отпустил Шурика и устроился на скамейки у входной двери. Именно здесь было официальное место караульного второго поста бодрствующей смены. В его обязанность входило открывать и закрывать входную дверь самого помещения, а также калитку внешней ограды, встречая и провожая разводящих с караульными, проверяющих и дежурных. Полагалось также следить за порядком на вверенной территории.
Немного посидев, для порядка, Вадим отодвинул скамейку от стены и лег на нее, оставив ноги в сапогах на полу. Длины скамейка как раз хватало, чтобы уложить туловище на это узкое и жесткое, но все-таки ложе. Единственное, о чем приходилось жалеть – об отсутствии зимней шапки, которая всегда и с успехом заменяла собой подушку. Летняя же кепка для этого подходила неважно. А впрочем, Вадим не придал этому особого значения, очень быстро погрузившись в тревожную дрему, разморенный теплом и плотным ужином. Беспокоиться было не о чем. В караулке все под контролем, звонок на двери громкий, а начальники караулов сквозь пальцы смотрят на такие нарушения, как дрема у двери. В конце концов, курсант на месте, обязанности выполняет, а спать тоже хочется!
Сотов и Линев в комнате отдыха, на виду. Коншов на посту. Все в порядке.