Простая история... про котов

Татьяна Певцова
  Надежда построила дом в деревне своими руками.

  Пока шли работы по возведению фундамента, она строго и со знанием дела руководила рабочей бригадой, состоящей из мужской части семьи, а через год начала выкладывать стены – кирпичик к кирпичику сама, не допуская никого к этому священнодействию.

  С любовью в сердце, с улыбкой на лице, трепетно, будто готовила бутерброды для своего многочисленного семейства, она щедро сдабривала каждый ряд слоем густого маслянистого раствора и укладывала на него красные брусочки - ряд  за  рядом. Делала она это, с ловкостью заправского каменщика.

  Ладная, крепкая, с жёсткими, как щётка, коротко остриженными волосами,  убранными под яркой ситцевой косынкой, она два года факелом светилась над стенами своего медленно растущего красавца-дома.

  Вечерами, уставшая, находила силы и время посидеть на лавочке перед домом и послушать болтовню всезнающих,  всевидящих соседок, которые еле дождавшись вечера, спешили к ней переполненные грузом собранных за день новостей.

  В центре этой компании, на коленях у хозяйки, всегда возлежал красавец кот по кличке Маркиз - такими прекрасными «метисами» полнятся все деревни, в которые горожане привозят на лето своих породистых любимцев.

  Шерсть нежного персикового окраса густым мягким шёлком ниспадала почти до земли,  глаза смотрели спокойно и умно, удивляя, своей голубизной. Поступь его была величественной, согласно имени, вид «с иголочки» и никто никогда не заставал его в неловких причудливых позах, которые принимают кошки, приводя себя в порядок, тщательно вылизывая шёрстку. Чужим в руки не давался, но  и унизительного страха, ни перед кем не испытывал.

  Природа отомстила ему за уникальность и красоту – Маркиз был немой.

  Хозяйка часто, поглаживая его по голове, приговаривала: «Вот построю дом, и будешь ты в нём хозяином, первым войдёшь, первым оценишь, первым поселишься, место своё себе сам выберешь».

  Кот, словно понимая, отвечал ей доверчивым взглядом и тёрся мордочкой о ладонь, а днём, когда Надежда работала, часто заглядывал на «стройку», медленно прохаживался по кладке, будто просчитывая про себя, скоро ли наступит эта обещанная минута.

  Осень. Дом почти построен. Возведена крыша, вставлены рамы и двери.  Осталось пережить зиму, отделать дом изнутри и Маркиз может вступать в свои владения.

  Уехали дачники-горожане. Деревня опустела.

  Опавшие листья весёлыми стайками, подгоняемые остывающими ветрами,  понеслись по дорогам, собираясь в пёстрые шелестящие компании и, напрыгавшись, наскакавшись, укладывались,  изнемогая, в  беспорядочные кучки.

    Маркиз радостно носился по двору, купаясь в золотых россыпях.
    
    В то утро все в доме проснулись от незнакомого резкого звука. На улице  с неба сыпалась нудная  осенняя морось. Маркиз, замерев, тревожно вглядывался во двор через оконное стекло. Через некоторое время дверь распахнулась, и вошёл старший сын Надежды.
    - Опять какие-то негодяи бросили котёнка. Сидел там, орал…красивый такой…рыжий...
    И достал из-за пазухи тощий мокрый грязный комочек.

   «Комочек» вымыли, высушили - он оказался желтоглазым огненно-рыжим котиком с милой круглой мордашкой в белоснежных «носочках». На грудке красовался  ровный  белый треугольник.

   -Ой! Ну, вылитый Чубайс!
   -А глаза? Ну,  в точь, как у этого проходимца!
   
    Так новоявленный жилец получил имя и кров.

    Чубайс оказался ловким и проворным. Сначала он «отвоевал» себе место в постели Надежды, которое раньше занимал Маркиз, «отселив» его на старое кресло у печки.

    Место это было тёплым и уютным, но у него было много хозяев.

    По вечерам, когда семья усаживалась у телевизора, Маркизу приходилось коротать время на случайном  лежбище, потому что на коленях у Надежды теперь восседал вездесущий рыжий прохвост.
   
    Стерпел Маркиз и тогда, когда его красивая яркая мисочка для корма перешла к сопернику, а ему пришлось довольствоваться старой алюминиевой миской.  Тяжело переживал и появившиеся холодные нотки в голосе хозяйки, которая всё реже и реже обращала на него внимание.
    Но, когда Надежда, увидев, однажды, клок шерсти цвета персика на своей постели, пнула его под зад ногой, Маркиз не выдержал: ощерившись и, неожиданно громко захрипев, пулей выскочил в открытое окно…


   … В новый дом торжественно внесли гладкого, разжиревшего за год Чубайса. Мягко и осторожно ступая своими белыми носочками по новым полам, он почему-то поджимал уши и испуганно поглядывал по сторонам…

    Через год заболел, слёг и больше не поднялся муж Надежды…
    Сын, который был основным добытчиком в семье, потерял работу…
    Старшая одинокая сестра Надежды, на которую был записан новый дом, отказалась переоформлять документы на родственников…

     Маркиз поселился на чердаке старого соседского дома, пустовавшего с осени до весны.
     Зимовал  в сарае у Надежды, равнодушно принимая еду от хозяйки к которой больше не испытывал никаких чувств.
     Его шерсть свалялась и висела клоками, рваное ухо свидетельствовало о новой жизни, в которой было много борьбы: схваток за жизнь, за место под солнцем, за пищу, за любовь…
 
   
     В последнее время, поутру, на заборе соседского дома частенько сидят два кота – мускулистый, лохматый, голубоглазый… и  рыжий в грязных белых носках...
 
     Дом из красного кирпича смотрит на них равнодушным взглядом холодных окон…
     Лавочки больше нет...