На лодке Люк разговорился с австралийскими танцовщицами. Тая ушла на свое уже облюбованное место на носу лодки. Ребята устроились на скамьях под навесом, тайцы и бирманцы расселись в кружки прямо на палубе, по-турецки сложив ноги. Тая спокойно погрузилась в свои мысли. Она любила сидеть в стороне от всех и думать обо всем…
Ей казалось странным радостное возбуждение ребят, позвонивших домой и теперь обменивающихся новостями. Одесса стала для Таи прошлым, как только она зашла в вагон поезда. Школа, университет, работа… Все казалось сейчас просто воспоминанием, полузабытым сном, почти все, кроме…
- Тая, иди к нам, - помахал ей рукой Люк.
Тая пожала плечами, помотала головой, улыбнулась... Не по себе ей будет в незнакомой компании. Люк подождал немного и беззаботно отвернулся к австралийке.
Мерно рокотал мотор. Лодку покачивало, но движение казалось незаметным в темноте. Огни фонарей на уходящем вдаль причале меркли в вечерней пелене тумана, огни отеля на далеком острове медленно но верно приближались, и казалось, что остров тоже раскачивается на волнах. А более не видно было ничего; влажная бархатная темнота окружила лодку и только высоко в небе помигивали пронзительно яркие крупинки. Тая подняла лицо к небу и принялась высматривать созвездия: когда-то в детстве папа учил ее ориентироваться по звездам...
Остров приблизился и вырос, закрывая собой горизонт.
Тайцы ловко перебросили за борт канаты, кто-то из стоящих на берегу подхватил их.
Мягкая мелодичная речь с диковинными ударениями звучала в вечернем воздухе.
Тая аккуратно переступила бортик лодки и пошла по причалу.
* * *
Они ужинали в кафетерии возле террасы. Легкий ветерок покачивал листья декоративных пальм в белых аккуратных кадках, которые отгораживали кафетерий от огромного зала вестибюля. Все здесь было таким же, как и вчера: ослепительные огни люстр, белая мраморная лестница, покрытая красным ковром, пение гостей в караоке баре. Бернард только проводил их в кафетерий и сразу ушел, сославшись на занятость.
Тая сделала себе вторую чашку кофе и закурила. Она смотрела, как кончик сигареты медленно превращается в пепел, а дым вьется тонкой голубой струйкой, извивается, расплываясь в воздухе. Ребята разговаривали и смеялись, Тая, как обычно, молчала.
После еды они должны были расписываться в журнале. Ребята столпились у стойки, передавая друг другу ручку. Тая ждала своей очереди, думая о том, что сейчас у нее будет вдоволь времени искупаться в том замечательном душе с мраморными стенами. На столике у раковины в их душевой стояла аккуратная корзинка с «bathroom complimentary gift”, такие были в каждой комнате. Ей не терпелось попробовать шампуни и кремы из маленьких подарочных баночек с эмблемой отеля…
К стойке подошел высокий молодой таец в светло-бежевом костюме с галстуком. Он с улыбкой оглядел присутствующих и поздоровался. Он хорошо говорил по-английски и Тема перевел для остальных, что тайца зовут Ким, он – управляющий кафетерия и желает им всем приятного времени на острове.
Тая задержалась у стойки, чтобы поговорить с Кимом. Вот, она же решила быть общительной и дружелюбной со всеми. Здесь ее еще никто не знает, и она может создать себе любой имидж, который выберет. Она приветливо улыбнулась управляющему: «Эй, как дела?», тот улыбнулся ей в ответ. Ким пригласил ее выпить чашку кофе, но она отказалась, сославшись на усталость: может быть, в другой раз…
В номере было пусто и холодно. Изабелла ушла к ребятам, не забыв включить на полную мощность кондиционер. Тая выключила его и направилась в душ, но не успела раздеться, как зазвонил телефон. Девушка в нерешительности остановилась в дверях душевой. Ей не хотелось нарушать свое спокойное одиночество, у нее свои планы на вечер. Телефон продолжал звонить. Может быть, что-то важное...
- Алло?
- Алло, Тая? Ты что сейчас делаешь? Спишь уже? – Это был Бернард. На обратном пути из Ранонга Тая не обмолвилась с ним ни словом, занятая болтовней с Люком.
- Нет, не сплю. Я… я собиралась искупаться.
- Так приходи, искупаешься у меня.
- Но…
- А почему нет? Я только что вернулся из «Дьюти Фри», купил шоколад с орехами, как ты любишь. Так что, приходи...
За стеной в соседнем номере слышны были голоса ребят, работал телевизор. Тая вспомнила, что они звали ее с собой после ужина… Она вообще не хочет никуда идти, хочет побыть одна. Но иногда – одиночества бывает слишком много…
Бернард открыл дверь и отступил на шаг назад, чтобы пропустить ее. На столике, придвинутом к кровати стоял новенький белоснежный пакет с конфетами. Бернард высыпал его содержимое на стол:
- Вот, шоколад, все, что ты хочешь… Или ты идешь купаться?
Тая взяла пульт от телевизора и забралась с ногами на кровать:
- Я шоколада поем, потом…
Она переключала каналы, рассеянно жуя шоколад. Новости, «Эм-Ти-Ви», новости на тайском, фильм, еще один, еще… Бернард присел рядом с ней на край кровати, произнес поучительно:
- Так ты ничего не увидишь, если будешь щелкать… Дай-ка сюда. И он забрал у нее пульт, положил на стол. Девушка промолчала. Бернард погладил ее по голове:
- Я соскучился за тобой, а ты? – Тая пожала плечами:
- Я?... Мы же виделись сегодня…
- Неужели ты не понимаешь? – мужчина пересел поближе к ней, обнял за плечи. Тая, Таечкин… Ну, кино потом посмотришь…
Наверное, в комнате было слишком много света. Ярко горела лампочка в прихожей, лампа на столике у кровати, торшер у двери на балкон. Может быть из-за такого изобилия света ночь за стеклянной внешней стеной казалась глухой и беспросветно-черной. В больших городах никогда не бывает таких ночей, когда кажется, что утро никогда не наступит.
Телевизор бормотал что-то, иллюстрируя невнятные звуки такими же размытыми кадрами… Тая протерла глаза. Бернард спал, откинув назад голову. Его черные густые брови резко выделялись, придавая лицу строгий и даже чем-то немного грозный вид. Девушка бесшумно соскользнула с кровати и посмотрела на часы. Было немного заполночь. Она оделась, нашла свой ключ, выключила телевизор и в онемевшей тишине на цыпочках вышла из номера, аккуратно закрыв за собой дверь.
* * *
Изабеллы все еще не было, но кондиционер снова работал, нагнав холода, которого бы вполне хватило на небольшой холодильник. Наверное, Белла заходила за чем-нибудь в номер, и, обнаружив, что кондиционер выключен – включила его снова. Тая аккуратно нажала на рычажок, поток холодного воздуха с шипением прекратился а в комнате повисла та же ватная тишина, как и у Бернарда, когда уходя Тая выключила телевизор.
Внезапно, ей стало не по себе от давящей тишины, – даже голосов ребят не было слышно за стеной. Тая почти бегом подошла к телевизору. Экран мигнул и ожил, ведущий «Эм-Ти-Ви» бодрым голосом рассказывал последние музыкальные новости. Мир снова стал простым и понятным. Тая окинула взглядом комнату и пошла в душ.
Горячие потоки воды полились из под потолка, падая на плечи, окутывая ее со всех сторон, под потолком клубился пар. Мыслей не было никаких и на душе – пустота. Девушка повернула до отказа ручку смесителя, но обжигающие потоки воды не могли согреть что-то холодное в глубине ее души, чему она не могла дать определения. Собственное тело казалось чужим, Бернард сделал его чужим. Она больше не принадлежала себе, как это было неделю назад, день назад, еще час назад...
Навсегда потеряно ощущение легкости и приключения. То, что Тая по крупинкам собирала в поездке: желание начать на новом месте новую счастливую жизнь, мечты стать другой, красивой и самостоятельной и завести новых друзей, все ее планы и мечты стали теперь далекими и неосуществимыми, как давно позабытый сон.
Решения по прежнему принимал Бернард, а Тая – она слишком глупа, чтобы решать сама. Так он сказал. Может быть – не глупа, просто неуверенна. Она ничего не знает и всего боится, а Бернард – он может защитить ее от всего. Так он сказал.
Почему же тогда ей так плохо, почему так болит душа. Что-то не так, но она не может понять – что. Ей нужен друг – старший, опытный, сильный, добрый… Ведь в Одессе они с Бернардом были вместе, и здесь они тоже вместе, значит, так должно быть. Все так, как она хотела в жизни. Наверное, она просто устала и хочет спать.