Родион сидел пил кофе и думал, думал.
Предложение Влада было очень заманчивым. Отец Стороженко окончил биохимический факультет и имел степень доктора наук. Он работал на какое-то оборонное предприятие. Именно среди его работ раскопал Влад описание процесса производства химического вещества МДФ, оказывающего сильное наркотическое действие.
Правда, у производства данного наркотика был один существенный минус. Неочищенный препарат обладал сильным токсическим эффектом, то есть был ядовит, и в процессе очистки МДФ выделялось токсичное вещество, но как уверял Влад, все это в его планах было учтено.
Чебышев понимал, что «наклёвывается» очень прибыльное дело, хотя и опасное. Растительное сырье, нужное для производства препарата, росло под ногами. Нужно было лишь подвергнуть его обработке и получить то, что можно хорошо продать. Причем, наркотик, выдаваемый за добавки, повышающие жизнеспособность и энергетическую мощь человека, можно было продавать даже через аптеки.
Всё это сулило неплохие барыши, и Чебышев с замиранием сердца думал о них. Его останавливал только страх перед тюрьмой, а совесть, сильно возмущавшаяся в начале размышлений Родиона, уже почти молчала. Родион придумал миллион оправданий себе и Владу, заглушая угрызения совести:
«Никого же силой никто не собирается заставлять покупать МДФ. Кто не хочет – пусть не берет, - успокаивал себя Чебышев. – Кому действительно нужна подзарядка для активной работы, ну что ж, им даже будет на пользу».
Родион врал сам себе и постепенно начинал верить в эту ложь. Родион намеренно строил из себя непонятливого, стараясь забыть и о горе родственников наркоманов, и о страшной абстиненции. Он хотел разбогатеть и думал в основном лишь об этом.
***
В кухню вошла Елена. Она была в то утро какой-то спокойной и задумчивой.
Елена набрала в чайник отфильтрованной воды и тихо проговорила:
-Ты что так рано?
-Не спится. Сегодня на дачу поеду. Посмотрю, как там.
-Хорошо.
Родион удивился, что жена сразу согласилась и не засыпала его вопросами: «Зачем едешь? Почему сегодня? А как же работа? А как же дети? А как же я? А когда вернешься?»
-С тобой все нормально? – спросил Родион, пытаясь заглянуть в глаза жены.
Елена прямо посмотрела на мужа, и в ее взгляде читался страх.
-Что с тобой? – опять спросил Родион.
-Мне ужасный сон приснился.
-Да брось ты! Мало ли что может присниться!
-Нет, Родя. Этот сон был особенный.
-Чем же это он особенный?
-Словно всё наяву происходило.
-И что же происходило?
-Ты нас закапывал живьем.
Елена с таким страхом посмотрела на мужа, что Чебышеву стало не по себе.
-Как закапывал?
-Лопатой. Ты начал рыть яму. Я и дети стояли рядом. Потом к нам подошла моя бабушка.
-Какая бабушка?
-Баба Наташа-покойница. Подошла, стала плакать и тебя просить, чтобы ты этого не делал.
-А я что?
-А ты продолжал копать и на нее не обращал внимания, а мы стояли, и я ничего не понимала. Вдруг земля под ногами стала осыпаться. Я и дети начали скатываться вниз, в яму. Бабушка осталась наверху, а ты начал нас закапывать. Родион, если ты что-то задумал – это очень плохо.
-Что задумал? – не понял Чебышев.
-Ну, если у тебя какие-то планы новые, они плохие.
-Кто плохие?
-Не кто, а что. Планы твои.
Родион на мгновение задумался, а потом разозлился:
-Дура ты! Строишь из себя пророчицу. Сама не работаешь и хочешь мне не дать зарабатывать?
-Я просто сказала, что если у тебя есть новые планы, то они плохие.
-Да ну тебя, ворона! Раскаркалась! Нет у меня никаких планов. Дура!
Елена обиделась:
-Конечно дура. Работаю на тебя, сижу дома и терплю оскорбления, а ты мне даже на праздники ничего стоящего не покупаешь.
«Опять про шубу начнет», - подумал Родион.
-Мне зимой не в чем ходить, - начала Елена говорить издалека о шубе, которую она недавно видела в магазине.
-Зачем тебе шуба за сто пятьдесят тысяч рублей?
-Она очень удобная и красивая. Это же не на один год покупается.
-Я подумаю, - коротко сказал Родион и пошел одеваться.
«Оставь свои планы, - мысленно передразнил он жену, - а на какие шиши я ей буду шубы покупать?»
***
Родион выехал на дачу в очень плохом настроении. Он договорился с компаньоном о том, что сегодня не придет в офис, но вдруг пожалел об этом. На работе, в потоке привычных дел и событий время пролетает незаметно, и не думаешь о снах, о планах, о шубах.
Чебышева напугал сон жены, но только в тот момент, когда она его рассказывала. Сейчас же постепенно страх стал улетучиваться. Сначала Родиону представлялся сон, как некое указание свыше, но в дороге, глядя на зеленые деревья, траву, солнце, Родион стал смеяться над своими страхами.
«Дура Ленка, - думал он. – Зачем ей шубу покупать летом? Думает, летом отдадут со скидкой? Щас! Держи карман шире!»
Родион включил радио, и настроение его заметно улучшилось.
«Кто не умеет рисковать, тому удачи не видать», - улыбаясь, проговорил он вслух.
***
У Димки не было друзей среди деревенских ребят. Так получилось, что соседский мальчишка Сергей возненавидел Димку. Два брата, Сергей и Алексей, были детьми Васильича, который, злоупотребляя спиртным, начинал буйствовать и побивал не только сыновей, но и жену. Семен Карабаев не раз выступал той силой, которая останавливала разбушевавшегося Васильича, и он начал уважать Семена Александровича.
Причем, уважение присутствовало в душе Иванова Михаила Васильевича не только трезвого, но и пьяного. Это казалось невероятным, но пьяных драк в семье Ивановых стало гораздо меньше. Выпив, Михаил Васильевич предпочитал теперь удалиться в баню, где отсыпался и иногда ругался сам с собой, не вовлекая домочадцев.
Плохо ли от этого было всем Ивановым? Сыновьям? Жене? Наверное, должно было быть хорошо, но младший Сергей так не считал. Вернее, он даже не задумывался над выгодами от уединения пьяного отца в бане. Он просто злился на то, что отец Димки оказался сильнее. Что не дядька Семен боится пьяного отца Сергея, а Михаил Васильевич – гроза всей деревни поджимает хвост, увидев соседа.
Сергей не любил чужаков, приехавших издалека. Часто из их дома распространялись аппетитные запахи, наверняка, вкусных и незнакомых Сергею блюд.
Однажды, тетя Аня Карабаева пыталась угостить Серегу, но он гордо отверг угощение, все же предполагая, что самса – это очень вкусно. Угощение отверг и только сильнее разозлился.
Раздражал Сергея и Димка Карабаев. Сколько ни пытался Иванов младший победить соседа в психологической атаке, но ничего не получалось.
Когда Сергей с вызовом шел прямо навстречу Димке, не сворачивая и не опуская взгляда, Дмитрий шел тоже, не меняя курса, и спокойно глядел в глаза Сергею. Столкнувшись плечами, мальчишки вынуждены были отодвинуться, но делали это одновременно оба. Так и не получилось у Сергея заставить Димку свернуть с дороги или опустить глаза. От этого он еще больше невзлюбил соседей, и не только самого Димку, но и его мать, отца, его бабушку.
Старший брат Алексей уже закончил десятый класс и, наблюдая за Сергеем, однажды спросил:
-Что ты на Димку взъелся?
-Ничего я не взъелся.
-Я же вижу. Они ничего плохого нам не сделали.
Сергей вытер нос рукавом и, посмотрев строго на брата, сказал:
-Они батю «прижали».
-Что значит «прижали»? – не понял Лешка.
-Ну, он боится дядьку Семена.
-А ты хочешь, чтобы он никого не боялся и продолжал нас бить. Я обещал матери, что не трону отца. Но уже терпежа не осталось. Взял бы дубину и прибил алкаша!
-Вот этот, - Сергей махнул головой в сторону дома Карабаевых, - его и огрел поленом. Все ж отец наш.
-Дурак ты, Серега. Если отец, то пусть хоть убьет что ль? Малой ты, да глупой.
Сережка надулся и ничего не ответил брату, а на Карабаевых опять разозлился.
***
Утром следующего дня Сергей шел в компании друзей на речку. Рядом с ним бойко вышагивали Славка, Андрюха и Женька.
Навстречу из-за поворота вышел Дима Карабаев. Он увидел мальчишек еще издалека и не спеша пошел по своим делам, держась края дороги.
Сергей тоже издали увидел соседа и весь напрягся от сильного чувства неприязни. Если он надумает опять задеть Димку, то придется не отступать, ведь ребята будут всё видеть, и поражения Сергей допустить не мог.
Димке же просто не хотелось ни с кем связываться. Он направлялся в свой любимый лес в хорошем настроении и не был расположен с кем-то ругаться.
Сергей почувствовал от Карабаева младшего нежелание связываться с ним и от этого только распетушился. Уже не боясь поражения, а наоборот, предвидя победу, Сергей подвинулся к краю дороги, поближе к траектории движения Димки.
Все, кроме Дмитрия и Сергея, шли, не подозревая, во что может вылиться проход по улице. Карабаев ждал выпада со стороны Иванова и не ошибся. Когда между шедшими навстречу мальчишками оставалось примерно три метра, Сережка встал точно напротив Димки и, приблизившись совсем, мальчишки оказались лицом друг к другу. Они остановились тогда, когда дальше идти было невозможно.
-Отойди, - угрожающе процедил сквозь зубы Сергей.
-Это ты специально шел навстречу, поэтому сам отойди.
Мальчишки, шедшие с Ивановым, прошли немного вперед, не заметив остановку товарища, а теперь вернулись, с удивлением наблюдая за происходящим.
-Отойди! – громче потребовал Сергей.
-Сам отойди, - не сдавался Димка.
-Вам чё, дороги мало? – спросил Андрей Куликов, еще не понимая, что Сережка все делал специально.
Сергей не обратил на Андрея внимания и опять повторил:
-Отойди, тебе говорю.
-А я говорю, сам отойди!
-Это моя деревня! Моя улица!
-Я тоже теперь здесь живу, значит, она и моя! – не сдавался Карабаев.
-Понаехали тут! Сами прутся, да еще и мертвяков своих везут!
Димка покраснел от обиды. Перезахоронение брата в России трудно далось семейству Карабаевых. Память о брате была в их семье чем-то важным и неприкосновенным. Хоть Димка частенько и ревновал родных к брату, но никому чужому не позволил бы сказать про Данилу плохого.
-Ты, гад! Ты моему брату в подметки не годишься! – прокричал Димка и кинулся на Сергея с кулаками.
Мальчишки упали в пыль, и стали бить друг друга куда придется. Они дрались по-настоящему – со злобой и обидой.
Спутники Иванова сначала стали разнимать дерущихся, но Славке кто-то заехал ногой в живот, и он сам вступил в драку. Потом в Женьку отлетел чей-то кроссовок. В общем, постепенно все навалились на Димку и стали мутузить его вместе.
В начале улицы показался дед Митрич, живший напротив Карабаевых.
-Ах вы, изверги! – закричал он, как только приблизился к дерущимся. – Ну, вот я вас! – и он палкой, на которую опирался во время ходьбы, стал лупить всех без разбора.
Надо сказать, что палка у Митрича была увесистой, и вот мальчишки, испугавшись то ли ударов, то ли криков деда, вскочили и разбежались. На месте боя остался только Димка.
-Ну, что же вы, пацаны, делаете? – стал упрекать дед.
-Они сами виноваты.
-Виноваты, нет – не знаю, но вчетвером на одного – это плохо. Не по правилам это.
Митрич осмотрел Димку и, кивнув в сторону колонки, стоявшей у соседнего дома, сказал:
-Поди, умойся.
Димка послушно пошел умываться. Ему не хотелось, чтобы мать или бабушка видели его синяки. Прикоснувшись к лицу в разных местах, Димка понял, что следы драки скрыть не сможет. Поняв это, он решил идти не домой, а туда, куда и шел, в лес.
Дед стоял и молча наблюдал за мальчишкой. Увидев, что тот хочет идти в сторону, противоположную от дома, окликнул его:
-Эй, Димка, чё домой не идёшь?
-Не хочу!
-Серегу боишься? – опять спросил дед, сощурив глаза.
-Ничего я не боюсь! – рассердился Димка на такое предположение деда. – Просто пойду туда, куда и шёл.
Он повернулся и пошёл прочь, не став прислушиваться к словам Митрича, продолжавшего ему что-то говорить.
Шёл Димка к островку, который в народе называли «Грех». Островок этот находился посреди топкого болота. В первый раз забрел туда Димка случайно. Как только они приехали, стали расспрашивать соседку Анну Сергеевну обо всем, что теперь окружало семью Карабаевых.
Анна Сергеевна охотно рассказывала, но воображения городских жителей хватило лишь на вопросы о волках, медведях, ягодах и грибах. Правда, тетка Ирина спросила еще и о пропастях и обрывах, которых не было в здешних краях. Соседка сама упомянула о болотах, имеющихся в округе, но ее замечание выглядело довольно бесцветно: «В топкие места не ходите. Засосет». Так как поблизости топких мест не было видно, никто не придал этому значения.
Димка в своих путешествиях заходил довольно далеко и вот однажды он увидел удивительное место. За высокими деревьями лес вдруг обрывался, словно его кто-то отрезал огромным ножом, и начиналось царство кустов и трав. После лесного сумрака открывалась залитая солнцем зелень, между которой то тут, то там блестела вода. Вокруг было необыкновенно тихо, и только птичьи голоса нарушали эту тишину. У Дмитрия стало вдруг необыкновенно хорошо на душе, и захотелось попасть на возвышение, поднимавшееся среди зелени и блеска, и посидеть под тремя березками, удивительно прямыми и белыми.
Дмитрию представилось, что он путешественник, после долгого перехода достигший земли обетованной, и что там, среди белых березок, его ждет отдых, пища, ночлег. Вспомнилось про пирожки, лежавшие в рюкзачке за плечами, захотелось есть, но для этого, в воображении Димки, нужно было попасть к березкам.
Мальчишка подобрал большую, прямую палку на земле, и, не осознавая опасности, тронулся в путь. Над водой явно возвышались небольшие, сухие кочки, на которые он и стал наступать, предварительно обследуя их палкой. Довольно легко Димка добрался до острова, не намочив ног. Он не знал, что этот остров в народе прозвали «Грех», а прозвали его так потому, что как на грех было совсем непонятно: трудно до него добраться или нет. Были люди, которые легко проходили к березкам, не намочив ног. Причем, они утверждали, что дорожка на остров явно видна, и ошибиться невозможно. Таких людей было немного, и, не смотря на уважение, которое они вызывали, в деревне считали уверение в безопасности дороги через болото пустой болтовней. Ведь большинство других, пытавшихся пройти на остров, еле уносили оттуда ноги.
Один раз, еще во время Великой Отечественной войны, немцы пытались настигнуть местных жителей, скрывшихся на этом острове, но так и не смогли. На остров местных жителей отвел старичок Тимофей, имя которого до сих пор помнили в деревне.
Двое суток немцы кружили по болоту, но многие утонули, многие еле выбрались. Они так и не поняли, каким образом к этому самому острову смогли пройти и женщины, и старики, и дети.
Пытались обстреливать остров, но люди, спрятавшиеся на нем в низине, не пострадали. Так и ушли немцы, увлекаемые отступавшей армией, ни с чем.
Много всяких легенд рассказывали про этот остров. В одних он выступал заколдованным местом, опасным и пугающим. В других святым местом, доступным лишь чистым и добрым людям.
Говорили, что когда-то после революции в лесу, рядом с островом, расстреливали монахов из Преображенского монастыря, разрушенные стены которого возвышались в отдалении от деревни, на краю леса. После расстрелов кто-то видел монахов на этом острове, но они были больше похожи не на живых, а на призраков, снующих по острову и по воде.
Очень много всяких историй, страшилок или воспоминаний передавали из уст в уста, и постепенно остров стал местом, которого люди начали избегать. Очень редкие старики отваживались собирать ягоды и грибы в здешних местах, и после этих сборов часто приносили в деревню новые истории, еще больше подтверждающие необычность острова.
Димка ничего этого не знал. Побывав на острове однажды, он запомнил его как тихое, красивое и безлюдное место. В центре острова была низина, в одном конце которой зияло углубление – небольшая пещера. Там можно было спрятаться и от дождя, и от ветра. Причём, вода, скапливающаяся в низине во время дождя, стекала от пещеры в противоположную сторону, уходя в землю и питая болото.
Вот и сейчас избитый и обиженный Димка пошёл на этот остров. У него болело тело, и глаз припух сильно, но противно было даже не это. Димке было непонятно, почему соседский Сергей не давал ему прохода. За что взъелся? За что порочит память о брате?
Он легко перешёл по знакомой уже тропе болото. Прошел мимо белых берез и, не останавливаясь, приблизился к низине. Только у входа в пещеру Дмитрий остановился и сел на камень, будто специально оставленный здесь в качестве табурета. Димка сел, отдышался и постепенно успокоился. Он опять вспомнил про соседа, и в душе стала подниматься обида и на Сергея, и на его товарищей. Они то зачем начали бить его?
Вдруг Дмитрий словно услышал голос внутри себя: «Пусть им будут очень плохо? Хочешь, чтоб с ними случилось несчастье?».
Голос был сочувствующим и вызывал симпатию у Димки, как голос друга, но младший Карабаев вспомнил про несчастье со своим братом, и ему стало очень грустно. Данила ушел, исчез, испарился. Он умер, и как оказалось, Димке было без него плохо и одиноко. Да, у него были папа, мама, бабушка, но не было близкого ровесника, которому можно было доверить тайны, рассказать секреты, пожаловаться на обидчиков.
Димка представил, что вот также могут уйти мальчишки, дравшиеся с ним сегодня. Уйти в никуда, испариться, исчезнуть…, и он испугался за них.
«Нет, нет, не надо, - мысленно стал отвечать Дмитрий голосу внутри себя. – Они не специально. Не со зла! Пусть с ними не случиться ничего плохого!»
Внутренний голос, как казалось, с симпатией отнесся к такому мнению Димки, и проговорив: «Молодец!», замолчал.
Дмитрий стал вслушиваться в свои внутренние ощущения, но ничего больше не почувствовал.
Вдруг он услышал какие-то звуки внутри пещеры, оглянулся и стал всматриваться в мрак внутри нее. Ничего не разглядев, Дмитрий повернулся опять к низине и от удивления открыл рот.
Прямо по центру, обливаемая солнцем, стояла перед Дмитрием белая высокая церковь. Ее золотые купола сверкали под лучами летнего солнца, а иконы с двух сторон от входа были необыкновенно ярки и красивы.
Дмитрий сидел, смотрел и боялся отвернуться. Вдруг он отвернется, и церковь исчезнет.
С жадным вниманием разглядывал Димка неизвестно откуда взявшийся храм, стараясь запомнить мельчайшие детали в его архитектуре.
«Что это? – спрашивал он сам у себя.- Это правда или сон?»
Димка закрыл глаза и резко тряхнул головой, думая, что это поможет пробудиться ото сна и узнать правду. Когда он открыл глаза и посмотрел в низину, его удивление возросло еще больше.
Церковь все так же возвышалась над деревьями, ее три блестящих купола сверкали на солнце, слепя глаза, а возле церкви стояли люди! Ни один, ни два, а целая толпа. Были там люди и в монашеской одежде, и в одежде крестьян, и горожан, а даже в старинных дворянских платьях. Они о чем-то говорили, жестикулируя руками, слушали степенно кивая головами, и создавалось впечатление, что все обсуждают какую-то одну важную тему.
Димка во все глаза смотрел на необычную картину и вдруг увидел в толпе мальчишку, который был очень похож на… Данилу! Димка просто впился глазами в такую знакомую фигуру брата. Мальчишка стоял лицом к церкви, и его черты были не видны, но вот он вдруг повернулся, и Дмитрий не смог сдержать возгласа изумления. Это точно был Данила! Причем, он тоже заметил брата и помахал ему рукой.
Димка опять зажмурился. Когда он открыл глаза, все исчезло.
***
Продолжение следует...